–Наполеон – великий правитель,– с пафосом начал путешественник,– Он поднял Францию после руин буржуазной революции. –Бунты и резня в крови у французов,– поморщилась Билинда. –Южные народы – горячая кровь,– усмехнулась Августа. –В завоёванных землях Наполеон, как истинный домостроевский корсиканец, ставит во главу правления представителей фамилии: Жозеф Бонапарт – неаполитанский король, Луи Бонапарт – король Голландии, Жером Бонапарт – король Вестфалии. А также другие члены рода правят в других завоёванных державах. Полный монархизм,– подхватил тему разговора Бернхард. –По-моему, этому французскому лидеру, живому и темпераментному, никогда не наскучит воевать,– подвёл итог престарелый глава семьи,– И я не удивлюсь, если Наполеон замахнётся завоевать весь мир. –Это будет глупо. Весь мир ему не подчиниться, он обломает зубы о какую-нибудь доблестную, великую расу,– хмыкнула Билинда. –Но загордившемуся и зарвавшемуся от побед генералу это трудно понять,– парировал Айвор. –Наполеон – вояка, он слишком зациклен на войнах, это его погубит,– сделала вывод Августа. –Для Англии Наполеон представляет прямую угрозу?– спросил Залман у деда. –Как это типично для англичан: видеть во Франции наипервейшего врага,– заметила подростку мать. –Кто знает, что на уме у диктатора?– пожал плечами седой путешественник,– Наполеон объявил континентальную блокаду Британии в прошлом году из-за того, что наша страна – активный член антинаполеоновской коалиции, но и мы игнорируем товары с континента. –Всё равно французские вина пребывают к нам с контрабандой,– усмехнулась Августа. –Эти горячительные напитки скупают и пьют не патриоты,– сурово клеймил Айвор нарушителей правительственного постановления. Билинда внимательно всматривалась в лицо отца. Высказала свои опасения: –Папа, у Вас нехороший цвет лица. И белок глаз какой-то с желта. –Подозреваю, что у меня панкреатит и желчекаменная болезнь. –А вдруг гепатит?– испугалась дочь. –Исключено. Нет температуры. Августа едва скрыла злорадную улыбку. Но Бернхард уловил её мимолётное проявление радости и нахмурился. –Что ты за врач, если не можешь вылечить даже себя,– проворчал Драммонд-старший. –Папа, я уже предпринимаю меры, вот перешёл на лёгкую пищу,– кивал Берни на кашу. –Может, нарвать какой-нибудь травки?– переживала дочь,– Мы бы с Залманом съездили в лес. –Я не сторонник фитотерапии,– сморщился доктор, – Аллопатия имеет больше доводов к существованию. –Аллопатия?– наивно переспросил мальчик. –Лечение лекарствами: таблетками и уколами,– пояснил Залману отец,– И к тому ж на пороге передовой век индустрии, как можно лечиться травками у колдуньи? Несколько позже Айвор вошёл к сыну в кабинет. –Если связь Августы с рабочим всплывёт, то это событие ославит нашу семью на столетия. Билинду будут обходить все приличные семейства не только Уэльса, но и женихи близлежащих государств будут шарахаться от неё, как от чумы,– пугал отец. –Нечего бояться. Болтать не в наших интересах,– уткнувшись в книгу, уверял Бернхард. –И ты будешь взирать сквозь пальцы на развратные действия супруги, пока она не притащит бастарда? –Я же завёл внебрачного ребёнка. Чем я могу помешать Августе? –Ты же муж! –На бумаге. В постели она не хочет меня видеть. –Сегодня она путается со скульптором, завтра перекинется на конюха или дворника! У распутства нет границ! Запри её дома. –Я подумаю над Вашим предложением. Обнимая Берту в постели, Норман закрыл глаза и представил на её месте Оттавию. На какой-то миг мечта обманула сознание. Он со стоном наклонился нал нею и коснулся щекой щеки женщины, вожделенно шепча: –Оттавия…Оттавия… Фиоре вздрогнула. Встрепенулась с криком: –Что? –Прости,– пробурчал мужчина, тяжело падая ей под бок, отвернувшись к стене. –Ты спал с моей сестрой? –К сожалению – никогда. –Тогда какого чёрта назвал меня её именем? –Я люблю Оттавию. –Я, пожалуй, пойду домой. –Возьми деньги из левого кармана плаща. –Возьму, конечно! Хоть сегодня ничего и не было – ты отнял моё время. А в дальнейшем: закрывай жену одеялом и воображай, что занимаешься любовью с моей сестрой, потомучто настоящая Оттавия слишком горда, чтобы опуститься до пустого флирта. Девушка быстро оделась и выскочила из гостиницы. Поймала экипаж. Она злилась на адвоката: «Сэндлер честно признался в своих чувствах к Отте, но до чего же странный тип! Любит одну, живёт с другой, а встречается с сестрой возлюбленной. Извращенец, не иначе. А, может, все мужики таковы?» Дома она немного остыла. Ходила бесцельно по комнатам и не могла понять: где задерживается её муж. Хорошо, что они взяли в кредит этот небольшой домик. Свой угол. Как-нибудь постепенно расплатимся: леди Росс постоянно повышает ей зарплату. Мысли вернулись к курьёзу: «А что я могла получить от этой связи, кроме денег? Муж у меня есть. Любовь? Но Норман сразу дал понять, что его интересует только постель. И я не могу ревновать Сэндлера ни к жене, ни к Оттавии. Наяду он не любит, Отта – моя любимая сестра. Да и Сэндлер мне совсем не нужен. Как странно: на душе уныние и пустота». Внизу раздался шум. Берта спустилась. Пришёл Энрико и снимал ботинки. –Где ты пропадал? –А что, ты сегодня не подрабатываешь? Ведь пятница,– удивился муж. Он прошёл в комнату, жена шла за ним, сетуя: –Я устала. Брошу подработку. –А как же кредит за дом?– возражал Энрико, садясь на диван. –Тебе от меня нужны только деньги? –Ну, завелась. –Ты, кстати, не ответил на вопрос,– напомнила жена,– Где ты был? Она стояла напротив, пристально вглядываясь в мимику мужчины. –Посидели с ребятами, выпили виски,– растягивая слова проговорил «подозреваемый». –Я знаю, как ты сидишь с ребятами. Сегодня ты практически трезв и пахнет от тебя не виски, а вином. –Ну, попробовал дорого вина, что тут криминального? –Энрико! Ты завёл любовницу! –Не делай поспешных выводов. Итальянку ужалило самолюбие в самое сердце. Ей умнице и красавице муж-мужлан наставляет рога! Интересно, кто же та нахальная счастливица, что путается с женатым? Чем тратиться и унижаться выспрашивать за выпивку у собутыльников, хитрая девушка решила приврать во благо: