Несмотря на то что требовалась лишь «пара фото», прогулка затянулась. Я снимаю, просматриваю кадры и тайком любуюсь его точёным профилем. Во время фотосессии Стас мало рассказывает о себе. В основном выспрашивает обо мне, говорит, что хочет знать о моей жизни всё. Через день я посылаю ему обработанные фото. Тридцать штук вместо парочки. Объясняю: столько хороших, что не могла выбрать. Он благодарит, денег не предлагает, но зовёт гулять снова. Глава двадцать первая – Я никогда таких, как ты, не встречал, – тихо говорит он и смотрит не на меня, а на проезжающие мимо машины. – У меня было немало женщин, но они были совсем другими. Абсолютно. Ты ни на кого не похожа. В тот же вечер я терзаю интернет в поисках фото с вечеринок и презентаций. Вот он обнимается с очень красивой тёмноволосой девушкой. А тут – стройная блондинка сидит с ним за одним столом. Она вроде бы уехала в Китай работать моделью. Ну, что такое я по сравнению с этими шикарными женщинами? Так, смазливая мордочка… но он почему-то меня выбрал, отказавшись от этих красоток. Пытаюсь доказать сама себе, что я достойна его внимания, но страх, что наши встречи скоро закончатся, пускает глубокие корни в моей душе. Надо стараться соответствовать, я не хочу его потерять. Стас дарит мне цветы. Большие охапки роз. Каждый раз Галка закатывает глаза и говорит, что в комнате больше нет места для моих веников. Завидует, но я на неё не злюсь. – Ты не выставила в «инсту» фото с букетом. Он тебе не понравился? – спрашивает меня как-то Стас. – Что ты! Конечно, понравился. Цветы чудесные, – уверяю я его. – Просто сама вчера выглядела стрёмно. – Ну, тогда в следующий раз подготовься, – он щиплет меня за щёку. – К твоим сюрпризам невозможно подготовиться, – неумело кокетничаю я. Стас неожиданно дарит мне телефон. Без всякого повода. Галка вся иззавидовалась – какой щедрый подарок! Я и предположить тогда не могла, что начинка у аппарата особая. С ней Стас получил возможность слушать все мои разговоры, читать эсэмэски. С самого начала, почти с первых свиданий. Но это я узнала намного позже, а тогда меня удивляло и восхищало то, как ловко он угадывает мои желания. Казалось, что он обладает шестым чувством и умеет читать мысли. В моих глазах это добавляло его образу дополнительную притягательность. Через несколько лет он признался. Вернее, проговорился: – Отмени заказ. – Какой? – не сразу понимаю я. – Мне не нужна дешёвая ручка с гравировкой. Я застываю в недоумении. Откуда он знает? Через три недели у Стаса будет день рождения. Я продала старые Тёмины сапожки на Авито и на эти деньги хотела сделать мужу сюрприз – ручку с инициалами. Не шикарный подарок, но зато памятный. – Перезвони гравировщику, откажись. Нечего деньги на ветер бросать. Лучше так отдай. Никогда нормального ничего не дарила. И в этот раз отличиться не получится. Я не могу произнести ни слова. Вчера я звонила мастеру, чтобы уточнить, когда будет готов заказ. Значит… Стас раздражённо бросает: – Да, приходится контролировать тебя. А то наберёшь ещё кредитов, а мне их потом выплачивать. Позже горькое осознание того, что я «под колпаком», трансформировалось в мягкое «под присмотром», а с ним проснулось знакомое чувство вины: до чего я тупая и несамостоятельная, что мужу приходится слушать мои разговоры, чтобы я не наделала глупостей. И вправду, могла бы посоветоваться, что ему надо в подарок. Но это было уже на четвёртом году после свадьбы. А тогда, до замужества, телефон показался невероятно дорогим и обязывающим подарком, которому я была безумно рада. С друзьями я стала встречаться только вместе с ним. – Ты где? – звонит Стас. – Мы идем с бывшими одногруппниками в кино. – С кем? – Ну, ты их не знаешь. – Там парни и ты? – Нет, почему? Девчонки и мальчишки. – На какой сеанс? Какой фильм? – «Исчезнувшая». Говорят, неплохой. Он появляется в кинотеатре через пятнадцать минут. Ловит меня у входа в зал, я представляю его друзьям. Стас крепко жмёт руки нашим мальчикам. Рядом с ним они совсем юнцы. Я смущаюсь его импульсивного поступка и одновременно гордо поглядываю на девчонок, которые нервно смеются, рассматривая моего взрослого бойфренда. После жалуюсь Галке: – Представляешь, примчался и с нами пошёл в кино. Парни офигели. – Видишь, как он тебя любит. – Не знаю. Как-то это странно. Я же с ребятами хотела пообщаться. – Ну, ты и коза. У тебя такой мужик заботливый. Надышаться на тебя не может. А ты – «с ребятами пообщаться», – она изображает меня, смешно выпятив нижнюю губу. Стас проводит со мной всё моё свободное время. И меня реже начинают приглашать в нашу студенческую компанию, ведь я приду со Стасом, а им это ни к чему. Я видела, как парни зажимаются, когда он появляется. – Альфа-самцы у всех соперников вызывают трепет, – ухмыляясь, поясняет Стас. Предложение Стас делает, как в американских мелодрамах. Приходит в клуб, где я пою, и в перерыве между песнями становится на одно колено. Под всеобщие одобрительные крики я соглашаюсь и падаю в его объятия. Глава двадцать вторая – Ты должна поменять работу. – Почему? – Несерьёзно это… – Ты считаешь, что быть фотографом несерьёзно? – Ну, ты сама понимаешь, это не профессия. – Я люблю своё дело. Мне кажется, у меня получается. – Если бы у тебя получалось, ты была бы нарасхват. Но пока очередей не наблюдается. – У меня есть клиенты. – Ну, ты не Энни Лейбовиц[12]. – Всему своё время. Я пока учусь, – самоуверенно щурюсь я. – Так можно до старости учиться. – Людям нравятся мои фото. Никто не жаловался. Он смотрит на меня, как на криво расписанную матрёшку в ларьке хендмейда. Со смесью превосходства и снисходительности. – Смотри, старость придёт куда раньше, чем ты думаешь. Станешь бабушкой, которая бегает с «Кэноном» под мышкой. – Когда я буду бабушкой, ты вообще уже рассыплешься, – смеюсь я.