– Нам уйти? – спросила леди Каролина у хозяйки дома, вопросительно подняв бровь. Больше всего на свете Элизе хотелось ответить честно. Сомерсет мог появиться в любой момент, а она не ощущала в себе готовности жонглировать столь несовместимыми между собой гостями. Не говоря уже о том, что может подумать Сомерсет, увидев, как вдова его дяди попивает чай в обществе прославленной кокетки и самого завзятого вертопраха Англии. – Нет, что вы, нет! – вместо честного ответа воскликнула она, сжимая руками складки юбки. – Прошу вас, садитесь. Могу я предложить вам угощение? – Было бы очень любезно с вашей стороны, – ответила леди Каролина, грациозно опустившись на стул напротив Элизы. Тем временем Мелвилл, пропустив мимо ушей приглашение сесть, фланирующей походкой приблизился к окну и выглянул на улицу. – Очаровательно! – сказал он. Элиза беспомощно уставилась на леди Каролину, все мысли разом покинули ее голову. Будь это другие гости, она начала бы беседу с неутешительного оттенка сегодняшних бесцветно-серых небес, однако, зная, что визави уже сочла ее пресной, предпочла не затрагивать эту тему. В конце концов первой заговорила леди Каролина: – Я должна принести вам извинения, миледи, мисс Бальфур. Мелвилл уведомил меня, что вы слышали наш оскорбительный разговор после концерта. Предельное отсутствие учтивости с нашей стороны… не представляю, как вы смогли нас простить! – А мы и не простили, – тотчас откликнулась Маргарет, опередив Элизу. – Возможно, со временем. Элиза подавила стон, но леди Каролина, кажется, не обиделась. Напротив, она окинула Маргарет неспешным взглядом, словно оценивая ее заново. – А у вас есть зубки, – одобрительно заметила она. – Тридцать штук, насколько мне известно, – парировала Маргарет. – Но в среду вечером вы не показали ни одного. – В среду вечером меня одолели хорошие манеры. – Убийственный недуг. Я рада обнаружить, что вы от него излечились. Обе дамы улыбнулись друг другу. Вернее, Элиза предпочла думать, что они улыбнулись, а не (что было ближе к истине) оскалили зубы. – Прошу вас, угощайтесь, – бодро сказала Элиза, когда в гостиную вплыл Перкинс. Его поднос с лакомствами (обычно грандиозная конструкция из разнообразной еды и напитков) сегодня выглядел скромнее: лишь кофейник с кофе, ломтики пирога и фрукты. Заметив это, Элиза послала дворецкому благодарный взгляд, на что Перкинс едва заметно кивнул. На него всегда можно было положиться – он знал, как действовать в соответствии с обстоятельствами. А теперь она должна как можно скорее закруглить визит Мелвиллов. Сейчас всего двенадцать, нет никаких поводов считать, что два визита хоть ненадолго совпадут. – Вам с молоком, милорд? – спросила Элиза, протягивая чашку леди Каролине. – Я разочарован, – сообщил Мелвилл. Он разглядывал картину на стене – красивый пейзаж, который Элиза неделю назад купила у художника, выставлявшего работы в Галерее-бювете. – Если вы предпочитаете чай, то я могу… – начала она. – Я надеялся обнаружить, что все стены увешаны вашими картинами, – продолжил Мелвилл, словно не услышав Элизу. – Но не думаю, что это писали вы. – Нет-нет, – ответила она, удивившись, что Мелвилл запомнил такие подробности. – Это намного выше того, чего могла бы добиться я. – Вы рисуете? – поинтересовалась леди Каролина, оценивающе взглянув на графиню поверх ободка чашки. – Немного, – ответила Элиза. – А еще пишет картины, прекрасные картины, – вмешалась Маргарет. – Акварелью? – спросила леди Каролина. – И иногда маслом, – призналась Элиза. – Впечатляюще. Не так уж часто женщин учат этой технике, – сказала леди Каролина и перевела взор с Элизы на Маргарет. – Вы обе значительно интереснее, чем кажетесь на первый взгляд. Элиза, не уверенная, что это комплимент, решила промолчать и отпила из чашки. – Я не уверена, что это комплимент, – заметила Маргарет. – А я не уверена, что хотела сказать комплимент, – парировала леди Каролина. – Вам не следовало это скрывать. Беседа забиралась в какие-то дебри, а Мелвилл так и не удосужился сесть – теперь он осматривал книжные полки. – Милорд, могу я заинтересовать вас кусочком сливового пирога? – в отчаянии спросила Элиза. – Итак, где же ваши картины? – спросил он. – Здесь я не вижу ни единого их следа. – Она держит их в салоне, там их полно, – сообщила Маргарет. Элиза послала кузине сердитый взгляд. – Можно посмотреть? – немедленно заинтересовался Мелвилл. Элиза покачала головой: – Надеюсь, вы извините мою сдержанность. Я не привыкла показывать свои работы людям, которых едва знаю. – Тогда все просто – нам следует хорошенько познакомиться, – отозвался Мелвилл и наконец шагнул к дивану. Элиза взглянула на часы. Порядок восстановлен, скоро визит закончится. Все будет хорошо. Но именно в этот момент она услышала снаружи безошибочно узнаваемый стук копыт и, резко дернув головой, в смятении повернулась к двери. – Боже мой, что-то случилось? – спросила леди Каролина. – Это, должно быть, Сомерсет, – выпалила Маргарет. Элиза в панике взглянула на кузину. Как, ради всего святого, она сможет с ним разговаривать в присутствии Мелвиллов? И будет ли Сомерсет шокирован, даже, наверное, недоволен, застав ее в столь необычной компании? Какая жалость, что леди Каролина прекрасно выглядит в своем изысканном лондонском платье! Вероятность того, что он в нее влюбится с первого взгляда, представлялась более чем высокой. – Ага, значит, родственный визит, – сказала леди Каролина. – Он не родственник, – не успев остановиться, возразила Элиза. Леди Каролина с любопытством вскинула бровь, и Элиза покраснела. Надо быть более сдержанной! – То есть можно сказать, – поспешила оправдаться она, – поскольку он так долго отсутствовал, нет ощущения… Одновременно она старательно прислушивалась к звукам внизу, но безрезультатно. – Ваше знакомство нельзя назвать близким? – спросила леди Каролина. – Не так чтобы, – ответила Элиза. – Когда он был мистером Кортни, к-когда он жил в Англии… Кажется, она превращается в болтушку. – …Но совсем недолго! И конечно, это было много лет назад, и… – Мне было бы очень интересно послушать о его путешествиях, – перебила ее Маргарет, пока взвинченная Элиза не выложила гостям еще больше ненужных подробностей. – Не сомневаюсь, у него есть за душой пара волнующих историй. – Не питайте слишком больших надежд, – посоветовал Мелвилл. – Я слышал, он довольно унылый субъект. – Неправда! – горячо возразила Элиза, и леди Каролина вскинула уже обе брови. Внизу громко постучали. Элиза непроизвольно и нетерпеливо перевела взгляд на дверь. – Понятно, – сказала леди Каролина, и, судя по голосу, она действительно поняла. – Пойдем, Мелвилл, нам пора, – добавила она, вставая. – Но я еще не отведал пирога, – воспротивился тот. – Прошу, не чувствуйте себя обязанными уйти… – смутилась Элиза. Снизу доносились голоса Сомерсета и Перкинса. – Я вспомнила о кое-каких делах, которыми мне нужно срочно заняться, – твердо сказала леди Каролина. – Пойдем, Мелвилл. Элиза сама не понимала, какое чувство она испытывает: унижения или благодарности. Неловко, когда тебя видят насквозь. И все же как любезно со стороны леди Каролины прийти на помощь. – Граф Сомерсет, миледи, – возвестил Перкинс. Новый гость на мгновение замешкался в дверном проеме, видимо смущенный тем, что застал здесь других визитеров. – Добрый день, милорд, – дрожащим голосом произнесла Элиза.