— Я никогда не был таким счастливым, как со дня встречи с Мелиссой. Ну как вам объяснить? Она была богата. Знаменита. Она была прекрасна. Но это еще не все. Она была неповторимой. Я не смогу жить без нее. Не смогу… Снотворное наконец подействовало. Фрэнсис Пендлтон смежил веки. И секунду спустя погрузился в глубокий сон. Трое гостей тихонько вышли из комнаты. — Боюсь, беседа мало чем вам помогла, — вздохнул Крол. — Вы уже допрашивали его, старший инспектор. И если вы любезно предоставите мне доступ к вашим записям… — Я передам вам копии протоколов, мистер Пюнд. — Убежден, в них содержится все, что мне нужно знать. Но я вам сразу скажу, что молодой человек не лгал, говоря о своей любви к Мелиссе Джеймс. Принятый им наркотик мог привести в смятение его ум, но не сердце. — Аттикус осмотрелся вокруг. — Мы еще поговорим с ним, но пока, мне кажется, полезно будет посетить спальню, в которой произошло убийство. — Она расположена неподалеку. Они прошли немного по коридору. Пюнд проследовал дальше, до арки, и быстро оглядел коридор с четырьмя фотографиями на стенах и окном в торце. Потом вернулся к указанной Эриком двери. Через нее они попали в просторную светлую комнату, расположенную в фасаде дома, с тремя окнами, выходящими на лужайку и раскинувшееся за ней море. Еще одна дверь вела на балкон, на который сыщик обратил внимание, едва приехав сюда: Пюнду не составило труда представить, какой с него открывается вид в летние месяцы, когда светит солнце и сверкает вода. В таком месте приятно просыпаться по утрам. Саму комнату украшали шелковые обои в китайском стиле, с птицами и листьями лотоса. Это сразу вызвало у Пюнда некие смутные ассоциации: ему недавно довелось бывать в каком-то похожем месте. Сыщику потребовалось несколько секунд, чтобы связать его со спальней в особняке Парджетеров в Найтсбридже. Он и сам удивился, почему вдруг подумал об этом. У Мелиссы вкус был более изысканным. Она добавила муслиновые занавески, сухие цветы, шелковый балдахин над антикварной кроватью. Ковер был цвета слоновой кости, мебель, выглядевшая французской, имела ручную роспись: бретонский bonnetière[17], комод с выдвижными ящичками и письменный стол с двумя аккуратными стопками писем. Пара позолоченных столиков и две лампы стояли по обеим сторонам кровати. В одной из ламп была хорошо видна трещина в стеклянном абажуре. Пюнд заметил телефонную розетку в стене и предположил, что сам телефон стоял на том столике, что располагался дальше от двери. Аппарат полицейские забрали, ведь он в конечном счете послужил орудием убийства. Открытая дверь вела в санузел, где имелись душ, ванна, унитаз и, что необычно, биде. — Боюсь, помещение вычистили и прибрали, — извинился Крол. — Мы сохраняли его в первоначальном состоянии четыре или пять дней и сделали много фотографий, которые я вам покажу. Но мистер Пендлтон очень расстраивался. Комната в таком виде постоянно напоминала ему о случившемся, и в итоге, приняв во внимание его нервное состояние, я уступил и позволил навести здесь порядок. Разумеется, я не знал тогда, что вы приедете. Вы уж простите. — Ничего страшного, старший инспектор. Вы поступили совершенно правильно. Но будет полезно, если вы опишете, какой обнаружили эту комнату, когда вошли. — Конечно. — Крол огляделся, собираясь с мыслями, прежде чем начать. — Мелисса Джеймс лежала на кровати. Ужасное было зрелище. Не знаю, доводилось ли вам прежде видеть жертву удушения, но это страшный способ умереть. Голова потерпевшей была повернута, одна рука заведена за шею. Глаза страшно выпучены и налиты кровью. Губы распухли. С вами все хорошо, мисс Кейн? Мэделин Кейн стояла у письменного стола, но, слушая доклад о жутких деталях, резко побледнела. Она сделала шаг назад, как бы стараясь сохранить равновесие, а затем покачнулась и едва не упала, сбросив при этом на пол одну из стопок писем. На секунду показалось, что сейчас она сама последует за ними. — Мисс Кейн! — Аттикус поспешил на помощь. — Простите, мистер Пюнд. — Глаза женщины напряженно смотрели из-за очков в роговой оправе. Она с трудом опустилась на колени и подобрала письма. — Так неловко с моей стороны… Я прошу прощения. — Нет никакой нужды извиняться, — заверил ее сыщик. — Это я свалял дурака и поступил необдуманно. Вам стоит пройти вниз. — Спасибо, мистер Пюнд. Он помог секретарше встать, та передала ему письма и заметила: — Боюсь, для меня испытание в самом деле оказалось слишком тяжелым. — Давайте я провожу вас? — Нет, со мной все хорошо. Еще раз извините. — Мисс Кейн натужно улыбнулась. — Пока я работала в «Юнайтед Бискитс», со мной ничего подобного не случалось. Она поспешно вышла из комнаты. — Хотите, я буду делать для вас записи? — спросил Крол. Он явно был огорчен случившимся. — Уверен, я сам смогу запомнить все подробности. — Пюнд закрыл дверь. — Было ошибкой с моей стороны привести мисс Кейн на место преступления, — добавил он. Потом повернулся к письмам на столе. — Но у меня никогда прежде не было секретарши, и я еще не выработал верной линии поведения. — Мне продолжать? — Разумеется, старший инспектор. — Так вот, у потерпевшей на шее были две потертости, а также имелись следы крови в ушных каналах. Боюсь, серьезного сопротивления она не оказала. Покрывало было помято, жертва потеряла одну туфлю, но под ногтями мы ничего не обнаружили. Полагаю, на мисс Джеймс напали сзади. Вот почему она не смогла дотянуться до убийцы. — Вы уверены, что это был мужчина? — Поправьте меня, если я ошибаюсь, мистер Пюнд, но мне почему-то сложно представить, как одна женщина душит другую. — Это весьма необычно, согласен. — Тело, как известно, обнаружил доктор Коллинз. Человек он разумный и, за исключением попытки реанимировать мисс Джеймс, больше ничего здесь не трогал. — Как насчет орудия убийства? — Она была задушена шнуром от телефона, стоявшего рядом с кроватью. Это наводит меня на мысль, что убийство не было запланированным. Если бы некто пришел с намерением лишить хозяйку жизни, то наверняка захватил бы с собой оружие. Отпечатков на телефонном аппарате, кстати говоря, не обнаружено. Мы его исследовали, но ничего не нашли. Либо убийца протер телефон, либо он действовал в перчатках. Пюнд принял эту информацию, не сделав никаких комментариев. И лишь спросил: — Вы, кажется, упомянули, что были обнаружены две выброшенные бумажные салфетки? — На самом деле их было три. Одна нашлась на нижнем этаже. — Крол подошел к туалетному столику. — Коробка с салфетками стояла здесь. В данный момент она находится в Эксетере, вместе с прочими вещественными доказательствами. — Инспектор помолчал. — Прежде чем подвергнуться нападению, Мелисса Джеймс определенно пережила серьезное расстройство. Обе салфетки мы нашли здесь: одну в корзине для бумаг, другую на полу. Они тоже у нас. Незадолго до гибели потерпевшая сильно плакала, мистер Пюнд. — Есть соображения, что могло расстроить ее? — Ну, вы слышали слова Пендлтона. Возможно, виноваты встречи в отеле: сначала с Гарднерами, потом с Саймоном Коксом. С другой стороны, все трое утверждают, что, уходя, мисс Джеймс вполне держала себя в руках. — Их едва ли можно считать надежными свидетелями. — Верно. Однако у нее состоялся также разговор с Нэнси Митчелл, девушкой за стойкой администратора, и та подтверждает: по виду с мисс Джеймс все было в порядке. — Значит, очевидно, что какое-то событие сильно расстроило ее уже после отъезда из «Мунфлауэра». — Именно. Оно, конечно, могло произойти в те выпавшие из составленного нами графика двадцать минут, на которые Мелиссе удалось исчезнуть из поля зрения. Но по моему предположению, это, скорее, случилось в результате разговора с мужем. Не будем забывать, что Фрэнсис был последним, кто видел ее живой. Они беседовали минут десять, перед тем как он поехал в оперу… что, по его словам, произошло примерно в шесть пятнадцать. Женщина определенно плакала, когда звонила доктору Коллинзу двенадцать или тринадцать минут спустя. — Вы не сообщили мне, что именно она сказала врачу. — Думаю, будет лучше, если вы услышите это от него сами. — Крол покачал головой и вздохнул. — Боюсь, в словах мисс Джеймс было мало смысла. — Ну хорошо. А теперь давайте осмотрим комнату, где нашли третью салфетку. Выйдя из спальни, они спустились по лестнице в гостиную, занимавшую передний угол дома и имевшую два окна, которые выходили на море, и еще два, обращенных на боковую сторону. Двустворчатая стеклянная дверь вела на площадку с припаркованным «остином» Фрэнсиса Пендлтона. Пюнду бросилось в глаза множество других сувениров, красноречиво свидетельствующих о том, что хозяйка дома была кинозвездой: фотографии Мелиссы Джеймс в рамках, серебряная шкатулка для сигарет с эмблемой студии «Метро-Голдвин-Майер», «хлопушка» со съемок одного из ее фильмов. — Третью салфетку мы нашли здесь… — Крол указал на алюминиевый стол-тумбу, стоявший напротив дальней двери. Хозяева, похоже, решили его украсить. Посередине располагалась большая ваза сухих цветов, рядом с ней стоял массивный телефон с бакелитовым корпусом. — Салфетка лежала на полу, под столом. — В доме есть другие телефонные аппараты? — спросил Пюнд. Крол на минуту задумался. — Вроде бы есть еще один на кухне, но это все. — Любопытно… — Пюнд обращался, скорее, сам к себе. — Ваше наблюдение насчет того, что мисс Джеймс пролила немало слез, верно. Бедняжка плакала у себя в спальне, и есть доказательство тому, что она плакала здесь. Но возникает парочка вопросов, старший инспектор: что так расстроило актрису и что побудило ее рыдать в двух разных частях дома? — Не уверен, что могу предложить ответы, — сказал Крол. — Простите меня, дружище, но боюсь, это ваша прямая обязанность. Нам известно, что мисс Джеймс убили в спальне. Однако нельзя исключить возможность, что она звонила доктору Коллинзу с нижнего этажа, из этой самой комнаты. Как можно объяснить подобное? — Это легко. Потерпевшая не звонит отсюда по той простой причине, что убийца находится рядом. Мисс Джеймс знает о грозящей опасности и приходит в волнение. Она плачет. Находит какой-то предлог и поднимается в спальню. Звонит оттуда доктору Коллинзу. Но убийца следует за ней и душит телефонным шнуром. — В спальне две скомканные салфетки, а здесь только одна. Это не наводит вас на мысль, что женщина больше времени провела наверху, а не внизу? — Простите, мистер Пюнд, но я в самом деле не понимаю, к чему вы клоните. — Я всего лишь пытаюсь понять, что здесь произошло, старший инспектор. И пока данное обстоятельство не находит своего объяснения. — Тут я с вами согласен. В этом деле все лишено смысла. — Тогда давайте побеседуем с Чандлерами. Они находились в доме почти до самого момента преступления. И я убежден, что вам не терпится узнать, о чем именно они говорили в кухне. Сыщики вышли из гостиной, пересекли холл и оказались в кухне, где обнаружили Филлис Чандлер и ее сына сидящими за пустым столом. В отличие от прежних времен, тут не наблюдалось ни пирогов, ни флорентини, ни следов еще какой-либо стряпни. Плита стояла холодной, вечеринки по выходным остались в прошлом. Фрэнсис Пендлтон почти ничего в рот не брал со дня смерти жены. Обоим слугам нечем было заняться. — Вот уж не думала, что все так закончится, — сказала Филлис, едва все уселись вокруг стола. — Мне в следующем году исполнится шестьдесят пять, и, откровенно говоря, я уже подумывала уйти с работы. Однако ума не приложу, как мы будем жить, если вдруг оба разом лишимся места. Идти нам больше некуда. — А вы не допускаете, что мистер Пендлтон предложит вам остаться? — спросил Пюнд. Он сидел напротив кухарки, рядом со старшим инспектором. — Я не уверена, что он сам-то здесь останется, после того как хозяйки не стало. Уж так бедняга ее любил, так по ней страдает. — И тем не менее, как мне говорили, между супругами происходили иногда определенные трения? — Пюнд всего лишь повторил сказанное Кролом, а тот, в свою очередь, узнал об этом от самой экономки. Однако, задавая этот вопрос, частный сыщик смотрел на Филлис почти виновато. Она потупила глаза: — Ну, это верно, что у них время от времени бывали ссоры. Так это ж в семейной жизни сплошь и рядом случается. А мисс Джеймс к тому же хватало забот: и с отелем, и с новым фильмом. Но мистер Пендлтон всегда обожал ее. Между прочим, женившись на ней, он разругался со своими родственниками, и никто из них никогда здесь не показывался, но это его не остановило. Только посмотрите, как бедняга сейчас страдает! Она была для него всем. — Вам знаком некто по имени Элджернон Марш? — Да. Я с ним встречалась. — Филлис несколько смутилась. Пюнд молчал, давая ей продолжить. — Он часто останавливается в городке у своей сестры. Саманта, его сестра, замужем за доктором. — Кухарка вновь замолчала, но потом, поняв, что сыщик ждет большего, добавила: — Элджернон Марш приезжал несколько раз в этот дом, и, похоже, мисс Джеймс питала к нему благосклонность. Уж не знаю почему. Не хочу лезть не в свое дело, но, на мой взгляд, ее чувства к нему были чересчур щедрыми — и толкуйте мои слова, как вам угодно. Развивать тему кухарка не собиралась, но и из того, что она уже сказала, можно было сделать немало выводов. Сидевший на другом конце стола Эрик Чандлер поежился, избегая встречаться с матерью взглядом: он явно чувствовал себя неуютно.