— Да. Возможно, его интересовали ее деньги, но это ведь не преступление. Лишних денег у Мелиссы хватало. Что-то в тоне Саманты насторожило Пюнда. Ему вспомнилось, как она говорила о погибшей во время их визита в Черч-Лодж. Две эти женщины явно не были дружны. — Будет ли справедливо сказать, миссис Коллинз, что вы не слишком любили мисс Джеймс? — Совсем не любила, если честно, мистер Пюнд. — Слова вырвались у нее прежде, чем она успела прикусить язык. — Понимаю, что не должна так говорить. Нам следует искать в своем сердце любовь к ближнему. Но мне она сильно не нравилась. — Можно спросить почему? — Мне казалось, что Мелисса испортила Тоули-на-Уотере своим дорогим отелем, своей дорогой машиной и всеми этими людьми, ее поклонниками, которые приезжали сюда только лишь для того, чтобы на нее посмотреть. И это притом, что она уже много лет как перестала сниматься. Я считала Мелиссу весьма поверхностной особой. — Вы знали, что у нее с мистером Маршем был роман? Это оказалось для Саманты ударом. — Это брат вам сказал? — Да. Он сознался в прелюбодеянии. — Ох… Элджи в своем репертуаре. — Она рассердилась. — Теперь мне все равно, что с ним будет. Если он отправится обратно в тюрьму, это его вина. Прелюбодеяние — страшный грех, и я больше не впущу брата в свой дом. Мне с самого начала стоило послушать Леонарда. — Едва переведя дух, женщина продолжила: — Что до Мелиссы, то меня это не удивляет: какого еще поведения следовало ожидать от голливудской актрисы? Нет, я Элджи не оправдываю, ни на минуту, но если хотите знать мое мнение, то во всем городке не было ни одного мужчины, которому не грозила бы опасность со стороны этой красавицы. Она даже к моему Леонарду клинья подбивала: вечно липла к нему со своими болезнями, существовавшими только в ее воображении. Такой уж была Мелисса Джеймс. Она всегда добивалась чего хотела, и да помогут вам Небеса, если вы вдруг окажетесь на ее пути. Возможно, фраза про Небеса стала причиной того, что Саманта умолкла и огляделась, как бы напоминая себе, где находится. — Конечно, нехорошо с моей стороны дурно отзываться о покойной, но я надеюсь, Бог смилуется над ее грешной душой. А лично я Мелиссу не любила и считаю, что ей следовало больше помогать церкви, особенно раз уж она хотела, чтобы ее здесь похоронили. Я вот недавно про орган говорила. Мелисса знала, в каком плохом он состоянии, но не пожертвовала и пенни в фонд реставрации. Так вышло, что теперь я сама способна об этом позаботиться, можно будет купить новый инструмент. Но вы подумайте: ей достаточно было только руку в карман сунуть. Нельзя быть такой эгоисткой. — Вы ничего этого не сказали мне при первой встрече, миссис Коллинз. — Ну, мне показалось неуместным говорить об этом тогда. Пюнд уцепился за оброненные собеседницей слова. — Как я понимаю, вы теперь располагаете собственным капиталом, — заметил он. — С вашей стороны очень милосердно, что вы хотите помочь деньгами церкви. — Я и не думала тратить все только на себя. Да и сумма, кстати, просто огромная. Деньги оставила мне недавно умершая тетя. — А орган? Если не ошибаюсь, это дорогостоящее приобретение? — О да, мистер Пюнд. Орган — самая дорогая вещь в храме, и наш инструмент специально изготавливает на заказ фирма «Хил и компания» в Плимуте. Речь может идти о тысяче с лишним фунтах, но Леонард согласен со мной, что церковь играет важную роль в жизни общины и что это самое меньшее, что мы можем для нее сделать. — Саманта помедлила. — Сам храм тоже нуждается в ремонте, и тут мы также в силах помочь. — Это более чем щедро с вашей стороны, миссис Коллинз. — Пюнд улыбнулся, но потом вдруг озадачился. — А ваша покойная тетя… Могу я полюбопытствовать: вашего брата она тоже упомянула в завещании? Саманта смущенно покраснела. — Нет, — ответила она. — Элджернон ничего не получил. Боюсь, он сильно разочаровал тетю Джойс в годы своей юности, и потому она предпочла вычеркнуть его из завещания. Сперва я хотела поделиться с братом деньгами, но затем — особенно в свете того, что вы рассказали мне сегодня, — передумала. Странное дело, но муж пытается убедить меня в обратном. Он пришел к мнению, что нечестно будет забрать все себе. Я не могу понять, как это случилось, ведь поначалу, едва мы получили новости, Леонард не хотел даже, чтобы Элджернон вообще про них узнал. Но теперь мне нет дела до его мнения. Я приняла решение. Думаете, я поступаю неправильно? — Я думаю, что не вправе давать вам какие-либо советы, миссис Коллинз. Скажу только, что мне вполне понятен ход ваших мыслей. — Спасибо, мистер Пюнд. — Она повернулась и задумчиво посмотрела на крест в алтаре. — Я бы хотела немного побыть одна, если вы не против. Это ведь так легко, не правда ли: впустить в сердце ненависть и недостойные христианина мысли? Я считаю, что обязана помолиться за Мелиссу и за брата тоже. Мы все грешны в очах Божьих. Пюнд отвесил легкий поклон и оставил женщину в одиночестве, подумав при этом, что ей не мешает помолиться и о своей собственной душе. Он вышел из церкви и остановился на улице под яркими солнечными лучами, в окружении могил. Отсюда открывался вид на Черч-Лодж и на окно, через которое Саманта Коллинз заметила в тот вечер Мелиссу Джеймс. Аттикус улыбнулся про себя. Возможно, ему следовало сильнее верить в силу религии, поскольку сыщик только что испытал самое настоящее озарение. Случайная встреча открыла ему все, что он хотел знать. Глава 17 Все собираются в отеле «Мунфлауэр» Главная гостиная отеля «Мунфлауэр» была закрыта на утро. На двери висела табличка с извинениями, которая сообщала гостям, что гостиная обслуживает частный заказ и будет доступна только после полудня, но бесплатное печенье и кофе можно получить в баре. На самом деле здесь к десяти часам собралось тринадцать человек, и, хотя Пюнд не был подвержен суевериям, ему пришлось признать, что для одного из них эта цифра определенно окажется несчастливой. Он стоял посреди комнаты, одетый в аккуратный старомодный костюм, палисандровая трость образовывала диагональ между левой рукой и правой ногой. Благодаря очкам в проволочной оправе и спокойной, менторской манере держаться его легко было принять за местного учителя, которого пригласили сюда, допустим, с целью прочитать лекцию по истории Тоули или же о природе Девоншира — такого рода мероприятия частенько проводились в «Мунфлауэре». Аудиторию Пюнда составляли разные люди, так или иначе причастные к убийствам Мелиссы Джеймс и Фрэнсиса Пендлтона, подозреваемые и не только. Идея собрать всех вместе принадлежала старшему инспектору Кролу. Эффект получился несколько театральный, он и сам это понимал, но то было последнее его дело, так почему бы не насладиться драматической развязкой, пусть даже в центре сцены окажется другой человек. Эта роль отводилась Пюнду. Ланс и Морин Гарднер, управляющие «Мунфлауэром», примостились на диване, с видом уже заранее возмущенным, как если бы им не за что было держать ответ. На другой софе расположились, держась за руки, доктор Коллинз и Саманта. Элджернон Марш сидел в кресле, закинув ногу на ногу и сложив на груди руки. Трудно было поверить, что этот человек находится под арестом и доставлен сюда только благодаря хлопотам Крола. Саймон Кокс, вызванный из Лондона, занимал аналогичное кресло с другой стороны от камина. Эрик Чандлер и его мать выбрали два деревянных стула перед книжной полкой. Сидели они рядом, но оставив между собой широкое пространство, а также избегали встречаться друг с другом взглядами. Выписавшаяся из больницы Нэнси Митчелл пришла с матерью, которая, судя по ее заботе о дочери, узнала правду насчет беременности. По соседству с ними устроилась мисс Кейн, приготовившая блокнот и ручку. Выглядела она подавленной, и Крол нисколько не сомневался, что эта женщина предпочла бы сейчас находиться в Лондоне. После всего случившегося ей явно хотелось вообще никогда больше не приезжать сюда. — Очень рад видеть вас всех сегодня здесь, — начал Пюнд. — Это было в высшей степени необычное расследование, по двум причинам. Во-первых, хотя было несколько человек, у которых имелся мотив убить Мелиссу Джеймс, а также существовал ряд лиц, заинтересованных в устранении Фрэнсиса Пендлтона, однако две эти группы подозреваемых не пересекались. Каков мотив убийства Мелиссы Джеймс и почему Фрэнсис Пендлтон тоже был обречен умереть? Увязать между собой оба преступления оказалось задачей весьма непростой. Вторую особенность этого дела обозначила для меня моя помощница, мисс Кейн. — Он повернулся к секретарше. — Понимаю, что это стало для вас ужасным опытом, но тем не менее я у вас в долгу за то, что вы определили для меня десять ключевых моментов времени. Я попросил моего доброго друга старшего инспектора Крола изготовить, так сказать, наглядное пособие, чтобы мы все могли изучить события в интервале между пятью часами сорока минутами и шестью часами пятьюдесятью шестью минутами вечера того дня, когда была убита мисс Джеймс. Крол сделал копию записки мисс Кейн на большом листе бумаги, так что все в комнате могли видеть написанное. При помощи чертежных кнопок Пюнд прикрепил лист к простенку между окнами, чем вызвал досаду у Морин Гарднер. — Нам дырки в обоях ни к чему, с вашего позволения, — буркнула она. Старший инспектор не обратил на нее внимания. 17:40. Мисс Джеймс покидает «Мунфлауэр». 18:05. Мисс Джеймс приезжает домой. 18:15. Фрэнсис Пендлтон покидает Кларенс-Кип и едет в оперу. 18:18. Слышен собачий лай. В Кларенс-Кип входит чужак? 18:20. Слышно, как открывается и закрывается парадная дверь Кларенс-Кип. 18:25. Чандлеры уходят. «Остина» нет на стоянке. 18:28. Мелисса Джеймс звонит доктору Коллинзу. 18:35. Доктор Коллинз выходит из дома. 18:45. Доктор Коллинз приезжает в Кларенс-Кип. Мелисса Джеймс мертва. 18:56. Доктор Коллинз вызывает полицию и «скорую помощь». — Как видите, есть отрезок всего в семнадцать минут, в течение которого могла быть убита Мелисса Джеймс, — продолжил Пюнд. — Весьма необычно, когда существует столь узкое временно́е окно, и это также серьезно повлияло на мое расследование. Например, доктор Коллинз и его жена не могли совершить преступление, поскольку находились дома в шесть часов двадцать восемь минут, когда зазвонил телефон. Когда именно был сделан звонок, нам известно благодаря записи на местном коммутаторе. Более того, миссис Коллинз слышала разговор супруга с потерпевшей. Мы знаем также, что мисс Джеймс была чем-то расстроена и нуждалась либо в докторе, либо в друге, а Коллинз был и тем и другим. Что-то довело женщину до слез. Об этом свидетельствуют бумажные салфетки, которыми она вытирала слезы, причем обнаружены были эти салфетки как в спальне, где затем нашли тело, так и в гостиной этажом ниже. «Но почему в двух местах?» — задал я себе вопрос. Это сильно озадачило меня. Где разыгралась последняя в жизни мисс Джеймс драма? Если в спальне, то почему она не позвонила доктору Коллинзу оттуда? Если же погибшая звонила из гостиной, то что заставило ее потом снова вернуться наверх? Улики говорят о том, что, придя в расстройство, она больше времени провела в спальне… — Откуда вы это знаете? — спросил доктор Коллинз. — В спальне нашлись две брошенные салфетки, а в гостиной лишь одна. Кроме того, остается открытым вопрос: что именно так расстроило актрису? У нас по-прежнему нет ответа. Находился ли убийца в доме, когда она совершала звонок? Мелисса Джеймс определенно верила в это. «Он здесь! Я не знаю, что ему нужно! Я боюсь!» — вот что она сказала по телефону доктору Коллинзу. Пюнд вернулся к пришпиленному к стене листу бумаги. — Говоря об этом периоде времени, мы способны добавить некоторые детали. Теперь нам известно, например, что перед уходом из отеля мисс Джеймс повздорила со своим кинопродюсером Саймоном Коксом. Пути этих двоих разошлись. Вернулась ли она после этого в Кларенс-Кип? Нет. По неясным причинам мисс Джеймс поехала к церкви Святого Даниила, где ее заметила миссис Коллинз. Мистер Кокс тем временем последовал за ней, но на деле опередил ее. Подойдя к дому, он подслушал спор между миссис Чандлер и ее сыном. — Это личное дело! — Филлис привстала со стула. — Нам здесь нет необходимости вдаваться в подробности, миссис Чандлер. Не волнуйтесь, пожалуйста. — Пюнд выждал, когда женщина снова сядет. — В результате случившейся ссоры вы с сыном уехали из дома с целью навестить сестру только в шесть двадцать пять, и эти ваши показания приобретают теперь огромную важность. Вы слышали, как в шесть восемнадцать залаяла собака, а две минуты спустя открылась и закрылась дверь. Так как известно, что собака облаивает входящих в дом незнакомцев, мы сделали вывод, что именно тогда в здание проник человек, напугавший Мелиссу Джеймс и заставивший ее десять минут спустя позвонить доктору Коллинзу. Где же во время всех этих событий находился Фрэнсис Пендлтон? Нам известно, что, вопреки своему заявлению, на представлении «Свадьбы Фигаро» он не присутствовал. Вполне вероятно, что он действительно покинул дом в шесть пятнадцать, воспользовавшись стеклянной дверью из гостиной. Его никто не мог увидеть или услышать. А быть может, он остался и убил жену. Но почему в таком случае Мелисса ничего не сообщила доктору во время телефонного разговора? Знай она имя человека, собирающегося убить ее, наверняка захотела бы поставить Коллинза в известность! Пюнд стоял, изучая лист на стене. — Не складывается, — констатировал он. — Мне не удалось сложить картину. Именно об этом я пишу в своей книге «Ландшафт криминалистического расследования». Иногда отдельные факты представляются сыщику как бы имеющими смысл, но в целом получается бессмыслица. Когда такое случается, следует признать, что не все факты являются подлинными, что где-то среди них спрятаны ложные, призванные отвлечь вас от правды: этим-то и объясняются нестыковки. — Аттикус помолчал. — Именно так я и рассуждал. Почти с самого начала я искал альтернативную последовательность событий, объясняющих, как умерла Мелисса Джеймс. И вынужден признать, что потерпел бы полное поражение, если бы не блестящее озарение старшего инспектора. Он сравнил это преступление со смертью Дездемоны из трагедии Шекспира «Отелло» — и тем самым открыл мне глаза на то, как именно все должно было произойти. — И как понимаю, один из нас — это Яго, — съязвил Элджернон. Он словно бы забавлялся происходящим. Пюнд не удостоил его ответом. — Давайте вернемся к первому моему вопросу, — продолжил сыщик. — Каков мотив убийства Мелиссы Джеймс и почему Фрэнсис Пендлтон тоже был обречен умереть? — Он обратился к Лансу Гарднеру. — У вас, мистер Гарднер, как у управляющего отелем имелся веский повод избавиться от хозяйки. Она предупредила вас, что собирается провести аудиторскую проверку. — Мне нечего скрывать, — парировал Ланс. — Напротив. Благодаря ценной помощи моей ассистентки, мисс Кейн, мы узнали, что вам очень многое нужно скрывать. Мне известно о систематических переплатах поставщикам и о способе, которым вы переправляли возвращенные ими деньги на свой личный счет. Я передал улики старшему инспектору.