– Диктуй, – кивнул Бордаку Басыр, – но учти, я прочту все от начала до конца. – Как тебе угодно, мурза. Через непродолжительное время договор был составлен, Камиль переписал его вторым документом и дал ознакомиться с ним мурзе. Тот несколько минут читал, затем кивнул: – Яхши! – Подписываем? – Да. Мурза и посланник подписали договора, Басыр еще и печать поставил, один свиток забрал Бордак, другой – Камиль. – Когда ждать деньги? – спросил мурза. – А сколько времени тебе треба, чтобы подготовить невольников и выставить с обозом для проезда по Крыму? – Неделю, не более. – Ну, тогда через неделю будут и деньги. – У тебя все? – Нет. Мне поручено вручить тебе подарок. Но, зная, что ты любишь породистых коней, хорошее оружие, а я в этом не знаток, то прими вот это. – И Михайло передал мурзе мошну. – Сколько? – спросил тот. – Двадцать тысяч акче. – Яхши, благодарю. Передай русскому царю подарок и от меня. Басыр вновь позвал помощника, и Камиль вошел в залу с бархатным продолговатым коробом. Мурза протянул его Бордаку со словами: – Вручишь царю русскому из рук в руки. – Могу знать, что в коробе? – Все одно посмотришь же! – Нет, коли запретишь. – Странные вы, русские. Ладно, там ожерелье из драгоценных камней, иноземного мастера работа. – Но пошто царю ожерелье? – У него умерла жена в прошлом году, Мария Темрюковна. Не будет же царь жить один, обязательно женится. Вот и будет подарок его новой супруге. – Ну, если так, благодарю, не сомневайся, передам. – А я и не сомневаюсь. – Тогда до встречи, мурза? Хотя, возможно, она пройдет без меня. – Будем надеяться, что увидимся. А нет, удачи тебе во всем. Камиль проводил Бордака во двор, где получил обещанные триста акче, от сопровождения московский посланник, как и ранее, отказался и уехал. В подворье его ждала вся семья дружественного татарина. – Ну, наконец-то, – облегченно проговорил Ризван, пропуская Михайло во двор, – я уж волноваться начал. Хоть и стали стражники больше смотреть за порядком в городе, но все улочки они закрыть не могут. Сделал дело? Бордак соскочил с коня, передал поводья Хусаму и ответил: – Да. Теперь дело за боярином Нагим. – Удалось сбить цену? – Как ни странно, да, и очень прилично. Даже не ожидал. – Если считаешь, что мурза уступил тебе из-за твоих способностей торговаться, то ошибаешься. Просто русские невольники стали уже ему в тягость. Держать далее – боле тратиться, а так он избавился от них. Убедился, что царь Иван слово держит, теперь соберет большой отряд, отправит на Русь за новыми рабами и будет ждать, пока их снова выкупят. – Если его поганым людишкам руки и ноги на Руси не поотрывают. – До этого не особо отрывали. – Времена, Ризван, меняются. – Трапезничать будешь? – Поначалу помоюсь. – Яхши, я буду в летней кухне. Бордак пошел к себе. Теперь многое зависело от того, сделает ли дело Курбан в Бахчисарае и когда прибудет человек боярина Нагого. И с этим все сложилось удачно. Уже на следующий день во время полуденного намаза к подворью Ризвана подъехал всадник и встал напротив ворот. Хусам, возившийся с седлом, спросил незнакомца: – Чего тебе, человек? – Бордак тут обитает? – А ты кто такой, чтобы я отвечал тебе? – Гонец русского посольства. Так тут или нет? – Погоди. Хусам двинулся было к дому, но Михайло, увидев всадника из окна, сам вышел во двор: – Салам, гонец! Говоришь, из русского посольства? – Да. – Кто и зачем тебя послал? – А ты кто? – Я тот самый Бордак, о котором ты спрашивал. – Угу! Ну, тогда сообщаю тебе, что дьяк Петр Петрович Агапов в Кафе. Недавно приехал и желает с тобой говорить. – Где? – Он ждет тебя на посольском подворье. – Хоп. Передай, сейчас же соберусь и буду. – Яхши! Что-то сказав сыну Ризвана, татарин-гонец рассмеялся и ускакал галопом. Бордак же быстро собрался, вывел коня из конюшни. – Тебя не проводить, Михайло? – подходя к нему, спросил Ризван. – Пошто так говоришь, я что, беззащитный отрок? – удивился Бордак. – Да так предложил. – Где подворье, я ведаю, доеду. – Вернешься ли?