Глава 4 Бонни понравился ее подарок, ты так не считаешь?» спросила Мередит, поправляя подушки на кушетке. Она бросила свой взгляд на остальную часть гостиной: ее юридические книги выстроены в аккуратную линию; журнальный столик, вычищенный и освобожденный от работ Аларика; ковер почищен. Она провела три дня выслеживая со Стефаном Селин и ей пришлось немного прибраться после возвращения. Аларик не был неряхой, но он не сохранял порядок также как Мередит. Как только она подошла к шторам чтобы одернуть их она поймала взгляд Аларика. Он прислонился к дверному косяку и выглядел удивленным, с кружкой в руке. «Ты знаешь что я была навязчивой когда ты женился на мне», сказала она и лицо Аларика пронзила усмешка. «Да», сказал он, «и я бы женился на тебе в любом случае. И да, я думаю что Бонни понравились сережки». Он пересек комнату и положил свою свободную руку на руку Мередит, мягко подталкиваю ее к кушетке. «Присядь и выпей свой чай. А потом пойдем спать, уже поздно». Она позволила ему притянуть ее на кушетку и наклониться напротив него, устраиваясь в тепле Аларика. Он пах приятно, чисто, с примесью мыла со специями. «Я рада быть дома», сказала она ему и прижалась еще ближе. Она засыпала. «Мне тем не менее лучше бы позаниматься перед тем как пойти в кровать», добавила она покорно. «Инсценированный судебный процесс в понедельник. Мы все на самом деле уже утомлены». Соревнование инсценированных судебных процессов было грандиозным делом и она была представителем обвинения в своей команде. Мередит обожала юридическую школу. Это была кульминация всей ее любви к логике и обучению, правилам и историям дел и разрешимым проблемам, выстраивающимся в опрятные ряды для своего владельца. Сбросив обувь, она поджала ноги под себя и сделала глоток чая, морщась от горького, кислого вкуса вербены. Смесь трав, которую Бонни придумала для своих друзей, была сильной из-за вербены — которая защищала пьющего от внушения — но первый вкус был всегда неприятным. «Больше меда?» спросил Аларик, но Мередит покачала головой. «Я хочу полностью почувствовать вкус», сказала она и сделала еще один глоток, концентрируясь. Во второй раз, это было не так уж плохо. Под горечью вербены были слабая сладость лаванды и богатый оттенок корицы. «Я не знаю, почему ты просто не подсластишь его», сказал Аларик, поворачиваясь таким образом, чтобы он мог впиться большими пальцами в ее позвоночник, разминая пальцами ее плечи. «Противный вкус». «Я хочу полностью почувствовать его», повторила сонно Мередит. Это был долгий день, несколько долгих дней, и она была готова удобно лечь, прижавшись к Аларику в их широкой, мягкой постели и уснуть. Работа, напомнила она себе. Ты собираешься выиграть этот судебный процесс. Аларик занимался затвердением на ее плечах, а Мередит застонала от удовольствия. «Ты понятия не имеешь, какой плотной стала моя спина, когда мы ушли,» сказала она ему. «О, Стефан этого не делал?» дразня сказал Аларик. «Слава Богу, мне было интересно, что я должен был предложить, что не мог бы твой партнер по охоте». «Поверьте мне, ты многое можешь предложить», сказала Мередит с улыбкой. Аларик откинул волосы в сторону и сосредоточился на массаже в то время как она счастливо осматривала комнату. Ее учебники по праву стояли на полке, ее тонкий серебряный компьютер на столе рядом со стопкой старых рукописей Аларика. Ее охотничий щит, в своем футляре, был спрятан в углу. На столике были различные фото их друзей, их свадьба. И фото Мередит, на десять лет моложе, обнимающей своего брата-близнеца, Кристиана, оба широко улыбаются. Она действительно не помнит Кристиана — эта реальность, где они выросли вместе, была одной из того, что создали Хранители — и ей не нравилось думать о его смерти. Становление вампиром было одной из худших судеб, которую она могла представить для охотника. Полуосознанно, она прислонилась к рукам Аларика, и он стал сильнее разминать ее мышцы, успокаивая. В последнее время, она смирилась с идеей Кристиана. Он вырос частью ее семьи, в этой жизни, и он имеет значение, не важно, помнит ли Мередит маленького мальчика на фото или нет. Все элементы, которые составляли ее жизнь — охота, школа, становление юристом, ее друзья, ее семья, Аларик — они все имели значение. Она так привыкла думать об охоте, как о чем-то, что определяло ее — что все остальное приукрашивало ее тайную жизнь, часть ее маскировки. Что единственное, кем она действительно была, это охотником. Но теперь Мередит собиралась стать юристом. Она была чья-то жена. Она была подругой и дочерью, и однажды она была сестрой. Эти вещи были реальными для нее и все они имели значения. Так же, как вербеновый чай Бонни, горький и сладкий и пряный, все смешалось вместе, составляя единое целое. «Я хочу полностью почувствовать вкус», пробормотала она в третий раз, сонно, и Аларик фыркнул от смеха. «Ты почти разговариваешь во сне», сказал он. «Пора спать. Все ??будет на своих местах утром». Он подхватил ее на руки, и она уткнулась лицом в сгиб его шеи, сонно хихикая, когда он нес ее в постель. Это была прекрасная ночь. Стефан открыл свои чувства всему вокруг него, необычно стремясь поглотить все в себя. Он чувствовал запах цветов магнолии во дворе одного из домов в нескольких кварталах отсюда, специи и жир из трех различных ресторанов на улице, по которой ходил он с Еленой, кислый запах пива, идущий из бара на полпути вниз по улице, противоречивые духи трех девочек, выходящих из машины возле бордюра. Он слышал сотню разговоров, от пьяных аргументов четырех парней из братства в баре до любящего шепота молодоженов в индийском ресторане. В квартире над магазином дальше по кварталу, грустная песня играла на дешевом радио. В мире было так много всего. Он чувствовал медленное биение своего сердца, медленнее чем у человека, и на этот раз, его темп не ощущаться как упрек. На этот раз, несмотря ни на что, несмотря на то, кем он был, Стефан чувствовал себя живым. Так много нужно услышать, понюхать, увидеть, почувствовать. И больше всего, Елену. Ее мягкая и сильная рука была в его руке и она улыбалась ему, излучая любовь, как яркое, сияющее солнце. Его разум коснулся ее, и он мог чувствовать ее, приветствующую его дома, близкие отношения и ее тепло. Он вдруг остановился посреди тротуара и поцеловал ее. Все ощущения и впечатления, которые протекали через него, сузились к одной вещи: мягкие губы Елены на его губах. Теплое дыхание Елены. Он послал ей свои мысли о любви и о вечности, и она послала их обратно к нему. Когда они оторвались друг от друга, они на мгновение прильнули друг к другу, затаив дыхание. Затем Елена улыбнулась и отбросила волосы за уши. «Ты счастлив быть дома», сказала она. Стефан взял ее за руки. «Теперь, когда Селин мертва, не может оставаться слишком много Древних», сказал он. «Когда мы их найдем, мы можем убить их, и тогда мы сможем делать все, что угодно, идти куда угодно.» Елена нахмурилась, с недоумением в глазах. «Мы можем делать все, что угодно и сейчас, Стефан,» сказала она. «Мы не должны ждать и убеждаться, что все Древние мертвы. Мы не можем ждать этого». Сплетая свои пальцы с пальцами Елена, Стефан улыбнулся ей в глаза. «Помнишь, как, когда ты пила воду из Фонтана Вечной Молодости и Жизни, ты сказала мне, что наконец поняла, как будет выглядеть наше будущее?» спросил он. «Я всегда знал — Я знал так давно, что ты мое будущее, что ты была единственной, кто мне нужен». Глаза Елены засияли. «Я знаю», сказала она. «Стефан, я тоже этого хочу. Хочу навсегда». Затем ее рот превратился в озорную улыбку. «Но у нас есть вечность, не так ли?» Она придвинулась к нему еще ближе, ее мягкие волосы касались его щеки, губы были всего лишь в миллиметрах от его губ, слегка дразня. «Я хочу наслаждаться прямо сейчас». Стефан опустил голову, чтобы встретить ее губы еще раз, когда кто-то вдруг наклонился к ним. Дыхание Елены стало порывистым в легком приступе удивления, и она немного оступилась назад, подальше от Стефана. Сразу став напряженным, Стефан почувствовал, что встает в боевую стойку, руки подняты в кулаках. Ему потребовалось время, чтобы осознать, что здесь не было ничего зловещего, ни от кого ему не нужно было защищать Елену. Просто группа людей, выходящих из бара, случайно задела их. Он стряхнул свою агрессию; он проводил слишком много времени на охоте в последнее время. «Прости, прости», сказал один из парней, подняв руки и извиняясь. Он улыбнулся им. «Моя вина. Вы в порядке?» Незнакомец был высоким, выше Стефана, с острыми скулами, удлиненными волосами песочного цвета и с любопытными желтовато-зелеными глазами, светящимися, как у кошки, или у койота. Хотя он не был вампиром, Стефан почувствовал быстрое прикосновение Силы — просто еще один человек, проводивший вечер с друзьями. Елена пробормотала, что все в порядке, никто не пострадал. «Это мы виноваты,» вежливо сказал Стефан, и отошел в сторону. Но незнакомец не сразу отошел. Он смотрел на Елену. Их глаза встретились на мгновение, лицо Елены немного нахмурилось, когда ее чистый голубой взгляд встретился с желтовато-зеленым взглядом незнакомца — а потом момент прошел. Стефан стряхнул странное чувство, которое появилось при соединении их взглядов. Елена была красива; он должен был привыкнуть к людям, смотрящим на нее. Пробормотав еще одно извинение, незнакомец двинулся дальше вниз по улице, его друзья образовали группу вокруг него. Елена обратила свое внимание обратно на Стефана, положив руки ему на шею и потянув его обратно для еще одного поцелуя. «Где мы были?» сказала она, смеясь над ним «Прямо здесь? Прямо сейчас?» Глава 5 Если твой питомец собирается протащить нас по всей сельской местности, ты поведешь меня что-нибудь выпить позже», сказал Дэймон Кэтрин вполголоса, сверкая фальшивой, яркой улыбкой, когда он поднимался по винтовой лестнице башни. «О, не будь ворчуном, Дэймон», сладко сказала Кэтрин. «Ты должен признать, что здесь прекрасно». «Я не должен ничего признавать», сказал Дэймон, но он почувствовал, что края его рта поднялись вверх в более честной улыбке. Целыми днями Роберто просил исследовать белую средневековую башню, которую они могли видеть из окон своего палаццо, в зеленых холмах за пределами города. Сегодня вечером, Кэтрин, наконец, согласилась сводить его, как снисходительный родитель, поддающийся раздражительному ребенку. Из-за отсутствия каких-либо лучших вариантов, Деймон тоже согласился пойти. Роберто с нетерпением побежал впереди них; Дэймон мог слышать, как его ноги стучали на лестнице над их головами. В верхняя часть первого лестничного пролета открывалась в большую квадратную комнату с изношенным деревянным полом, пустую, за исключением огромного камина с одной стороны, но к тому времени, когда Дэймон и Кэтрин ступили внутрь, Роберто уже поднимался по следующей лестнице. «Вперед!» Он позвал назад на итальянском, призывая их. «Современный итальянский звучит не правильно для меня». Вздохнул Дэймон, немного задумчиво. «Вернулся на свою родину, а дети здесь говорят искаженную чепуху.» «Все меняется», сказала Кэтрин, пожав плечами. «Как мы уже говорили вчера вечером, даже мы. Я родилась в Габсбургской империи, а она теперь даже не существует. Ты и я, мы просто адаптируемся и продолжаем идти». Она скользнула по нему косым взглядом, когда они шли по следующему лестничному пролету, и ее голос источал ложное сочувствие. — У тебя кризис среднего возраста, Дэймон? Хочешь чтобы я подержала тебя за руку? Деймон вяло усмехнулся ей. «Как будто я на самом деле забочусь об упадке итальянского языка», сказал он. «Это только… это когда-то был мой дом, а сейчас это просто другое место.» Было любопытно и немного тревожно то, что он признался себе в том, что мысль о доме теперь вела его разум в небольшой город в штате Вирджиния и к лицам кучи американских детей. В принципе, конечно, к лицу, очень похожему на ту, кто смеялся вместе с ним, когда Кэтрин вскочила вперед и вверх по лестнице. В верхней части башни, сельская местность, освещенная звездами, предстала перед ними. Окрестности были полны виноградников, и запах растущего винограда и теплой земли распространялся вокруг. Солнце зашло больше часа назад, но воздух был чистым, и Дэймон мог видеть огни города в долине под ними. Луна была полной и большой, свисая низко на небе-урожайная луна. — Здесь так красиво. Мне нравятся места, подобные этому. — Роберто взял руку Кэтрин. — Это похоже на место в котором ты жила, когда была живой? Его голос был полон тоски, как будто он собирался разразиться одой для Кэтрин и как бы он хотел знать ее всегда. Дэймон почти фыркнул, когда глаза Кэтрин смягчились в ответ. Это выглядело так, будто Кэтрин все еще считала малыша Роберто очаровательным, что означало, что мальчик будет путешествовать с ними еще некоторое время. Кэтрин только начинал отвечать, когда Деймон напрягся и поднял руку, чтобы она замолчала. Там было что-то… оно пришло снова. Небольшой звук, касание быстрых легких шагов. «Кто-то поднимается», сказал он. Кэтрин вопросительно подняла голову, а Роберто нахмурился, прислушиваясь. А потом ноги застучали по лестнице, все попытки сохранять тишину прекратились. Тревожно быстро, еще до того, как Дэймон смог пошевелиться, толпа людей ворвалась в дверь и приблизилась к ним. Один поймал Дэймона за руку и жестко отбросил его так, что он приземлился, развалившись на краю крыши башни. Он быстро поднялся на ноги. Значит это не люди. Очень быстрый, очень сильный. Кто-то другой. Их лидер, высокая женщина, обнажила свои зубы, и Деймон понял. Вампиры. Как он не почувствовал их? Высокий вампир, который возглавлял атаку, держал руки Кэтрин сзади и собирался укусить ее за горло. Дэймон прыгнул к ним, бросая нападающего назад, в то время как Кэтрин повернулась к быстро вырвала свое горло. Капли крови брызнули на белый камень башни. Деймон быстро пришел в себя, снова в наступление, но их было слишком много, и они уже прижимали их ближе, не смущаясь смерти первого вампира. Инстинктивно, Дэймон и Кэтрин встали спиной к спине, объединяясь против угрозы, и Кэтрин толкнула Роберто за их спины, защищая молодого вампира. Деймон чувствовал, как ускоряется ее дыхание, а потом она зарычала, ее руки сгруппировались в когти. Она была хорошим союзником на его стороне. Их было очень много, хотя, меньше пятнадцати. Откуда они пришли, и что они хотят? Затем несколько одновременно напали на Дэймона, рыча, со всех трех сторон. Тот, что был перед ним, темноволосый мужчина, ударил его кулаком в лицо и увернулся прежде чем он смог ответить, затем нанес удар и снова увернулся, когда другие терзали его зубами и ногтфми с обоих направлений. Они пытались увести его от Кэтрин и Роберто, понял Дэймон, пытаясь отделить их, так чтобы их оппоненты могли использовать свое количественное преимущество, чтобы подавить их.