Голос Аларика был напряженным, но он не отстранился от нее. И больше не было ни какой лжи между ними, теперь нет. Она закрыла глаза и зарыдала на его плече. Она все еще могла чувствовать запах его крови, соленый и металлический, такой богатый и загадочный, как океан. Но Аларик не пах больше как пища. Наоборот, он пах домом. Глава 19 Мэтт колебался в коридоре, рука Жасмин крепко лежала в его руке, уставившись на простую деревянную дверь в квартиру Мередит и Аларика. Во рту пересохло, и он не мог нормально дышать. Это было смешно, он знал. Он не боялся Мередит только потому, что она внезапно стала вампиром. Он годами дружил со Стефаном, и у него были приветливые отношения с Деймоном, хотя они точно не были друзьями. Он даже был влюблен в вампира, бедняжку Хлою, когда был первокурсником в колледже. Может быть, его тревожила история с Хлоей. Он знал, насколько вампиру трудно противостоять кормлению, чтобы оставаться человеком, вместо убийцы. Хлоя не справилась, и в конце она выбрала смерть вместо этого. Становление вампиром, борьба против новых, жестоких инстинктов, могла разорвать на части хорошего человека. Мэтт не собирался позволять случиться этому с Мередит. Никто из них не собирался. Жасмин прислонилась к нему, теплая и спокойно обнадеживающая. — Невозможно стоять здесь весь день, — сказала она и Мэтт поднял свою руку и постучал. Аларик открыл дверь и улыбнулся им, выглядя таким нормальным, что сердце Мэтта сделало нелепый скачек надежды. Может быть все в порядке. Но, когда дверь распахнулась шире, он увидел Мередит, сгорбившуюся за кухонным столом, опустившую голову на руки, и его сердце сжалось снова. Мередит определенно не была в порядке. Она выглядела сломленной. Как она сражалась, из гордости делая вид, что все в порядке, отчаянно приняв решение, что никто из них не должен знать, что произошло с ней. И теперь, это все знали, вся борьба закончилась. Деймон развалился в кресле, с другой стороны стола от Мередит, в то время, когда Елена и Бонни прислонились к кухонной стойке за ним, их лица обеспокоенные. Краем глаза Мэтт зафиксировал Зандера, входящего из другой комнаты, двигавшегося с легкой, животной грацией. Но внимание Мэтта было приковано к Мередит. Он не мог поверить, что она была вампиром. И они не знали. — Я могу слышать, как колотится твое сердце, Метт, — сказала Мередит, не поднимая головы. — Ты боишься меня. В ее тоне была явная горечь, которая заставила Мэтта двигаться к ней, она была одним из его самых близких друзей, он не мог позволить ей вести себя таким образом, чувствовать себя таким образом. Она посмотрела на него, ее серые глаза были широкими и мокрыми, и его наполнило тепло. — Я не боюсь, — сказал он, потянувшись к ней. Она вздрогнула на секунду, а затем наклонилась к его руке, ее тело было таким же теплым и твердым, как и всегда. — Мередит, это не имеет значения. При этом она фыркнула, задыхаясь от слез, и он переосмыслил, сжимая ее плечи. — Хорошо, конечно, это имеет значение, но ты не изменилась. Ты все еще та же самая девушка, которая делилась своим обедом со мной в детском саду. Он мог вспомнить ее в возрасте пяти лет так ясно, высокую и серьезную, темные волосы стянуты в косички. В первый день, Мэтт забыл обед, который его мама тщательно упаковала для него, и он заплакал в кафетерии. Мередит была там, спокойная и сострадательная, отдавая ему половину своего сандвича с арахисовым маслом, горсть винограда, аккуратно ломая свое печенье пополам. Мэтт ходил по пятам за ней весь оставшийся длинный запутанный первый день, уверенный, что Мередит присмотрит за ним. — Я доверяю тебе, Мер, — продолжал он. — Джек сделал с тобой нечто ужасное — действительно ужасное, и Боже, я так сожалею об этом. Но я не боюсь. Потому что я знаю, что ты все еще та девушка, которая была единственным человеком, с которым я мог поговорить, когда Елена отправилась во Францию??, тем летом в средней школе, и я волновался, что она собиралась порвать со мной. Ты все еще та же самая девушка, которая была абсолютным чемпионом нашей команды по футболу в пятом классе. — Его глаза обжигало и он провел по ним рукой. — Я знаю эту девушку, Мередит, и я знаю, что она хороша во всех отношениях. Я бы никогда не боялся тебя. Мередит издала сдавленный смех и прикусила губу. — Я знаю — я знаю, все эти вещи о прошлом, Мэтт. Но что, если я не смогу с собой справиться? Я слышу, как твоя кровь течет в венах громче, чем слова, которые ты говоришь. Ты пахнешь как еда. — Они всегда пахли ужином для меня, но мне удается сдерживаться, — сказал ей Деймон, со скупой улыбкой. — По большей части. А ты гораздо более нравственная, чем я, охотница. — Еще одна вещь, которую я знаю о тебе это то, что ты слишком жесткая, чтобы поддаться чему-то подобному, — сказал Мэтт. — Я верю в тебя. Мы все верим. — И мы собираемся помочь тебе, — сказала Бонни, скрестив руки. Ее маленький подбородок был упрямо выпячен. — Мы с Алариком собираемся разгадать лечение. Дэймон был единственным, кто засмеялся в этот момент. — Единственное лекарство от того, чтобы не быть вампиром — это острый кол, маленькая красная птичка, — сказал он мягко. — С помощью моей магии и исследовательскими навыками Аларика… — Бонни подняла плечи в крошечном, обнадеживающем пожатии. — Может быть? Может быть, мы можем сделать это? — Я помогу, — быстро сказал Жасмин. — Он использовал науку, чтобы создать своих вампиров. Может быть, наука сможет вылечить их. Глаза Мередит сейчас стали ярче, не совсем расстроенными, и Мэтт порылся в кармане. — Я принес тебе кое-что, — сказал он ей, его пальцы сжались вокруг тонкой цепочки, когда он вытащил ее из кармана. Это был дешевый браслет серебристого оттенка с подвеской в форме сердца. — Это с выпускного вечера? — спросила Елена, удивленно. Браслеты были сувенирами на их выпускном вечере младших классов. Мэтт и Елена пошли вместе, и на каждом месте за столом — которые они делили с Бонни и Мередит и их парами — был один из браслетов, рамка, готовая держать крошечную копию фотографии с выпускного вечера владельца. Мэтт хранил его; он был сентиментален. И он раскопал его вчера вечером, и вытащил фотографию улыбающихся лиц его и Елены, прежде чем все началось. Он провел некоторое время в Фотошопе, уменьшая другую старую фотографию. — Это мы, — тихо сказала Мередит, глядя на крошечное фото. Это был первый день обучения в колледже: Мэтт, Мередит, Бонни и Елена улыбались из рамки в форме сердца, их руки были вокруг шей друг друга. И Стефан был рядом с Еленой, с ними, но как-то отделенно, его классически красивое лицо было серьезным. Мередит слегка коснулась его лица одним пальцем и Мэтт вздохнул. Он скучал по Стефану. Они все скучали. — Я подумал, что если у тебя будет это, он напомнит тебе о том, как сильно мы любим тебя. Ты одна из нас, будь ты вампиром или человеком. Мы будем здесь, чтобы помочь тебе вспомнить, кто ты. — Мэтт нервно облизнул губы. — Мы верим в тебя. — Елена наклонилась вперед, чтобы положить руку на плечо Мередит. — И мы тебя любим. Бонни кивнула, погладив спину Мередит. Губы Мередит были сжаты так, будто она пыталась не заплакать, а потом она моргнула и посмотрела на Мэтта. — Спасибо, — сказала она просто, и надела браслет на свое запястье. — Позволь мне, — сказал Аларик, наклоняясь, чтобы поработать с застежкой. — Трогательно, — сухо сказал Деймон. — Мы все знаем, что эта охотница жесткая, как гвозди, с ней все будет в порядке. — Его голос был ровным, но его глаза задержались на Мередит с чем-то, что, к удивлению Мэтта, выглядело почти как сочувствие. — Теперь важно, что мы собираемся делать с ее создателем? Мы знаем, где штаб-квартира Джека, но мы не получили ни малейшего представления, как убить его. И теперь он раскрыл Мередит, поэтому она не может больше шпионить за ним. — Прости, — сказала Мередит. Плечи Дэймона поднялись в вялом пожатии. — Ты пыталась. Но каков следующий шаг? — Следующий шаг — это я, — решительно сказала Елена. Ее темно-синие глаза сияли. — Если мы не можем победить Джека, сражаясь с ним, мы должны выяснить его слабость. Поскольку с проникновением в его ??лагерь ничего не вышло, мы должны найти Шивон. — Но ты искала ее, — возразила Бонни. Елена покачала головой. — Не достаточно усердно. Я пыталась захватить следы ее ауры, и я начинаю думать, что она уехала из города. Если мы с Дэймоном покатаемся по району, может быть, я смогу найти что-нибудь, чтобы привести нас в правильном направлении. — Она посмотрела на Зандера, который шатался позади, спокойно наблюдая за ними всеми. — Пока мы будем это делать, может ли Стая патрулировать Далкрест и поискать вампиров? Защитить всех? Зандер кивнул. — Мы сделаем все, что сможем. Внутри Мэтт немного вздохнул. Стая будет патрулировать. Елена и Деймон будут охотиться за Шивон. Аларик, Бонни и Жасмин будут искать лекарство от вампиризма Мередит. Было бы неплохо, если бы Мэтт, на этот раз, был в состоянии реально помочь. Но потом Мередит посмотрела на него и улыбнулась — крошечной, кривой, но настоящей улыбкой. — Спасибо, Мэтт, — сказала она снова, пробежав пальцами по браслету. Искра вспыхнула в груди Мэтта. Может быть, на этот раз, все будет хорошо в конце. Может быть. *** Елена ждала, пока все остальные уйдут. Когда остальные ушли, Дэймон оттолкнулся от стола и выжидающе посмотрел на Елену. — Отправимся в путь? — спросил он. — Начнем охоту за Шивон? — Иди без меня, — сказала она. — Встретимся дома и можем приступить к работе. — Он кивнул и зашагал, не оглядываясь, гладкий и изящный как пантера. Елена все еще медлила, неуверенно стоя возле стойки, когда Аларик начал собирать бокалы и относить их в раковину. — Что случилось? — спросила Мередит наконец, опрокидывая голову назад, с места, где она сидела, чтобы посмотреть на Елену, ее длинные темные волосы разлились по плечам. — Ты зависла. — Проводи меня до двери, — тихо сказала Елена. Она не хотела, чтобы Аларик подслушал то, что она хотела сказать. Пусть это будет выбор Мередит в первую очередь. Мередит изогнула элегантную бровь с любопытством и, на мгновение, выглядела как раньше. Она встала и последовала за Еленой. Елена вспомнила свое превращение в вампира. Все ощущения тянут тебя, вездесущий голод. Но это должно быть тяжелее для Мередит, потому что быть вампиром, той, за кем она должна охотиться и убивать, было самым худшим, что Мередит могла себе представить. Выражение опустошения на лице Мередит, на то, как она взвалила это на себя, как будто ожидала удара, Елене было больно смотреть. И все же… Все не так плохо, да? Елена не нравилось думать о том, что все, за исключением Деймона, ее друзья становились старше, а она… нет. Они станут среднего возраста, возможно у них появятся дети, они постареют. Они умрут. Но не Елена. И не Мередит. Больше нет. Разве это не то, за что можно быть благодарным? — Вот, — тихо сказала Елена. Она нащупала в сумочке и вытащила бутылку с водой, наполовину полную. Она казалась такой же, как и любая другая бутылка воды в руке, но жидкость внутри мерцала, крошечное прикосновение золота к ней. Глаза Мередит расширились. — Это…? — спросила она неуверенно, и Елена кивнула. — Это из фонтана Вечной Жизни и Молодости, — сказала она. — Я подумала… — Она почувствовала странный дискомфорт. — Для Аларика. На всякий случай. Это трудно, когда один из вас стареет, а другой нет. Я знаю, для меня и Стефана… Елена снова заколебалась. Это был правильный выбор для нее в то время. Она не хотела стареть в то время как Стефан, рядом с ней, оставался молодым и здоровым, год за годом.