Когда она выпила воду, в комнате, заполненной свечами и душистыми цветами, она была наполнена радостью. Она выбрала Стефана, и это был момент ее обещания — более того, ее священного обета: Они будут вместе, вечность. Но теперь она была одна. Навсегда. Дыхание Елены сдавило. Она стряхнула с себя это чувство. У Мередит и Аларика такого не будет. Но Мередит отступила, пряча руки за спину, как будто она боялась прикоснуться к бутылке. Ее губы открылись, чтобы что-то сказать, но потом Аларик спустился в зал. Елена видела по выражению его лица, что в конечном счете он подслушал. — Спасибо, — сказал он и взял бутылку из рук Елены. — Просто на всякий случай. Елена быстро обняла их обоих и ушла. Она надеялась, что приняла правильное решение. Но Елена не могла сделать выбор за них. Это не то же самое, сейчас Елена знала это. Не стареть, не меняться. Идея вечной жити без Стефан причиняла ей боль, глубокую острую боль, которая никогда не покидал ее ни на минуту. Если бы она знала, что она останется без него, она бы не выпила воды. Она бы выбрала прожить нормальную жизнь, постареть, вырасти, умереть. Но все было бы иначе для Мередит и Аларика. И если бы Елена и Деймон смогли узнать секреты Шивон, если бы они могли как-то найти лекарство от этого искусственного вампиризма, которым заражена Мередит, они никогда бы не сделали этот выбор. Мередит и Аларик были бы снова людьми и могли состариться вместе. Она знала, что это то, что выбрала бы Мередит, если бы у нее был шанс. Елена расправила плечи и пошла быстрее по коридору, каблуки ее сапог стучали решительно. Она не хотела оставлять Мередит, не тогда, когда она страдала. Но если миссия Елены пройдет успешно, то, возможно, страдания Мередит закончатся. Глава 20 Фонари отбрасывали участки света на темный тротуар, а Бонни и Зандер шли из тени на свет, потом снова в тень, рука об руку. День был жарким, но через пятнадцать минут или около того, после того, как они покинули квартиру Мередит и Аларика, стало холодать. Казалось, что собирается дождь, и Бонни вздрогнула. Она украдкой взглянуть на Зандера краем глаза, когда они шли, но его лицо было в тени, фонари освещали его светлые волосы, и она не могла прочитать его. — Бедная Мередит, — сказала она нерешительно. Почему она внезапно почувствовала себя так неловко, говоря с ним? Это был Зандер. — Угу, — сказал Зандер, не глядя на нее. Он пристально смотрел прямо перед собой, крошечная складка была между его бровей, как если бы он усердно думал. У Мередит он почти не разговаривал, идя позади, когда должен был участвовать, помогать. Она открыла рот, чтобы сказать что-то — что угодно — и снова закрыла. Она сжала его руку вместо этого, но казалось, что он не заметил. Они повернули и пошли мимо ботанического сада в сторону дома. Ветер раздувал волосы Бонни на ее лицо, и теплый запах летних роз чувствовался за забором, тяжелый, соблазнительный аромат. Это мог бы быть такой романтический момент, что слезы появились в глазах Бонни. В такую ??ночь все должно быть идеально. Бонни замерла под фонарем. — Что такое? — спросил Зандер, останавливаясь рядом с ней. — Что такое? — передразнила Бонни. Она вдруг была в ярости, адреналин бушевал в ней. — Ты ведешь себя как абсолютно чокнутый в течение нескольких дней! А теперь ты даже не говоришь со мной? Зандер моргнул. — Что? — Его лицо было размытым в бледном свете, его великолепные голубые глаза выглядели серыми. — Не «чтокай» мне! — отрезала Бонни. — Боже, Зандер, я думала, что ты храбрее. Что не будешь просто динамить меня. Если хочешь порвать со мной, просто сделай это. — Горячие слезы начали течь по щекам, и она чувствовала, что у нее начинает течь из носа. Она была уродливая, грязная истеричка, и она ненавидела это. — Ты ведешь себя как придурок, — неразборчиво сказала она, отпуская руку Зандера, чтобы вытереть глаза рукой. — Бонни, нет, — Зандер казался в отчаянии. — Я не хочу рвать с тобой. Я… это не то, что я планировал. — Он снова взял ее за руку, крепко, и потянул ее дальше по тротуару, потом через ворота в ботанический сад. Запах роз здесь был еще сильнее, почти головокружительный. Листья касались рук Бонни, когда Зандер вел ее к скамейке под аркой, покрытой белыми розами. — Что происходит? — спросила Бонни, садясь и снова вытирая глаза. Падающие лепестки роз были разбросаны по скамейке, и она смахнула некоторые из них. Вдалеке послышался мягкий раскат грома. Зандер упал на колени в грязь у ее ног. — Я не хочу расставаться с тобой, Бонни. Я хочу жениться на тебе. Весь воздух вышел из груди Бонни. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но все, что она могла сделать, это пищать. Да. Да. Она потянулась вперед и притянула его к себе. Зандер подвинулся ближе, будучи все еще на коленях. Их губы встретились, и теплый трепет прошел через нее. Вот он ты. Это был Зандер, которого она искала, его губы изогнулись в улыбку и глаза — широкие и любящие — были прикованы к ней, видя ее снова. — Подожди, — сказал он, прерывая поцелуй. — У меня есть — Я носил это с собой, ожидая подходящего времени. — Он порылся в кармане и вытащил маленькую бархатную коробочку. Это было кольцо. Удивительно великолепное кольцо, блестящее и яркое, на золотом кольце один большой сверкающий камень круглой огранки. — Ты согласна? — спросил Зандер, протягивая его. — Да, — сказала Бонни. Она все еще затаила дыхание, но теперь она могла говорить и она абсолютно уверена. Она улыбалась так сильно, что ее щеки болели. Она больше всего хотела выйти замуж за Зандера. — Да. Мне бы очень хотелось выйти за тебя замуж. Она была чрезвычайно и ослепительно счастлива. И за всем этим белым свечением радости было довольное жужжание планирования: нужно позвонить маме, подружки невесты — Елена и Мередит и мои сестры — все будут хорошо выглядеть в синем, большое воздушное белое платье. Но Зандер не одел кольцо на ее палец. Он остался на коленях, глядя на нее. — Сначала мне нужно тебе кое-что сказать. — Он нервно облизнул губы и потянулся, чтобы снова взять ее за руку. — Стая должна покинуть Далкрест. Я хочу, чтобы ты поехала с нами. Бонни почувствовала, что ее рот удивленно открылся в форме буквы «O». — Что? Поехать куда? Запуск свободную руку в волосы, Зандер вздохнул и сел на корточки. — Я пытался найти выход из этого. Я не хотел говорить тебе, пока это не будет точно. Я обратился к Верховному Совету Волков, но они сказали, что мы были здесь гораздо дольше, чем они первоначально планировали. Они дали мне свободу действий, потому что я Альфа и я хотел остаться, но теперь они говорят, что есть проблемы в Колорадо, и они хотят, чтобы мы были там. — Неприятности здесь! — с негодованием сказала Бонни. — Я знаю. Но это дела Стаи. В конце концов, я клялся им и должен делать то, что они говорят. Вся Стая должна ехать туда, где мы нужны. — Он плотно сжал ее руку и оглянулся на нее, его глаза были умоляющими, — Пойдем с нами. Выходи за меня замуж. Я не хочу потерять тебя, Бонни. Бонни не могла дышать. И это не было похоже на счастливое удивление несколько минут назад. Вместо этого казалось, что ее горло запечаталось. Она чувствовала себя так, как будто умирает. Колорадо. Колорадо был действительно далеко. Первые крошечные капли дождя ударили по ее рукам, одна холодная капля, а затем другая. Ветер дул через розовую арку и осыпал влажные белые лепестки вниз на Бонни. Один из них попал на ее лицо, легкое дуновение, и она смахнула его с щеки, мягкий и увядающий лепесток. Начинался более размеренный дождь, и холодные капли дождя освободили язык Бонни и позволили ей снова начать думать. — Я не могу. Зандер, я не могу. — Он смотрел на нее, его ресницы были мокрые от дождя. — Я люблю тебя, но как я могу уехать, учитывая все, что здесь происходит? Мередит вампир. Стефан умер. Я нужна своим друзьям здесь. Зандер наклонился ближе, положил руку на колено Бонни, чтобы не упасть. — Ты нужна мне, — сказал он тихо, почти шепотом. Дождь приклеил волосы Бонни ко лбу и тек по ее щекам, ощущаясь почти как слезы. — Пожалуйста, Зандер, я не могу. Глаза Зандера закрылись на секунду, длинные бледные ресницы, обмахивая щеки, а затем он открыл глаза, отпустил ее руку, и встал. — Я понимаю, — сказал он, его голос был безжизненным. — Я уеду завтра, ладно? Я не хочу никого напрягать. Некоторые из ребят смогут остаться и патрулировать в течение нескольких дней, пока Деймон и Елена не вернутся. — Стоя над ней, он казался невозможно высоким. Бонни не могла хорошо разглядеть его лицо, но его руки были плотно сжаты. Он отступил от нее на несколько шагов, потом повернулся и направился к воротам ботанического сада, идя медленно, опустив голову. Вода бежала по ее рукам, впитываясь в одежду. Белый лепесток розы безвольно цеплялся к тыльной стороне ладони, и Бонни тупо смотрела на него, видя изгиб в его основе, коричневая линия по его краю. В ее груди была ужасная боль. Бонни поняла, что чувствует, как ее сердце разбилось. Глава 21 Дождь шел всю ночь и в течении дня, и сейчас, далеко за полдень, облачное серое небо постепенно становилось темнее. Деймон вел свой блестящий черный автомобиль по шоссе и позволяя его Силе блуждать вокруг него, пытаясь ощутить, не скрывается ли что-нибудь сверхъестественное в лесу по обе стороны от дороги. Не было ничего, только нежный гул невзрачных человеческих умов из машин на дороге и городов, которые они проезжали. — Там только след, — сказала Елена с пассажирского сиденья рядом с ним. Она наклонилась вперед и выглянула через лобовое стекло. — Он очень слабый, но я думаю, она взяла курс на север. Они были в пути весь день. Елена клялась, что они следовали за небольшими признаками ауры Шивон. Деймон не мог их видеть, но доверял ей. Она всегда была умной. Ужасно, пугающе молодой, но умной. И он мог чувствовать ее напряженное внимание, проходящее через связи между ними, когда она тщательного сканировала окружающую обстановку, ее возбуждение, когда она мельком увидела след ауры Шивон. Сидя так близко к ней, он был более осведомлен о ее эмоциях чем когда-либо. А теперь он чувствовал что-то еще от нее. Голод. Он собирался прокомментировать, когда она потянулась и сказала: — Давай что-нибудь поедим. Деймон почувствовал, как его рот дернулся вверх в улыбке — он так хорошо читал ее — и он повернул на следующем съезде. Он проехал немного дальше, пока они не достигли заслуживающей доверия закусочной. Они въехали на стоянку и вышли, взглянув на мрачное свечение низко висящего сквозь облака солнца. Скоро наступит вечер, и не было похоже, что они приблизились к своей цели. Перейдя на другую сторону автомобиля, он открыл дверь для Елены. — Пойдем, принцесса, — сказал он. — Поиски подождут, пока ты не съешь чизбургер. Внутри закусочной, льняные скатерти покрывали каждый стол, картины народного творчества с петухами и утками висели на стенах, и детская игрушка — Волшебный экран, Волшебный шар или игра — лежали на каждом столе.