Елена помнила ярость Деймона, когда Стефан погиб. А ещё она вспомнила отчаяние на его лице, как он посмотрел на неё, и как он сказал, что сейчас не было никого, совсем никого, кто бы помнил его живым, человеком. Он потерял своё прошлое. Как они попадут отсюда туда? И когда автомобиль Стефана промурлыкал, поворачивая за угол, на улицу Елены, она, наконец, поняла. Одиночество в глазах Стефана, его комната, тщательно разработанная для монашеской, отшельнической жизни. Порочная ненависть Деймона к его младшему брату, плюс тот факт, что куда бы Стефан не пошёл, Деймон всегда наблюдал за ним издалека. Даже в сегодняшнем пожаре, Деймон оставил его далеко от пламени. Если бы Стефан не ушёл, вернулся бы Деймон за ним? Они всегда возвращались друг к другу. Стефан и Деймон были семьёй, всё что у них осталось — это они. Вся их любовь и история запутались в большом клубке гнева и обиды, но это не означало, что их больше не было. Она знала, что это всё ещё было. Она видела это в будущем, сильным как всегда. Может, это вовсе не Елена изменила Деймона в то время. Малеа сказала что любовь спасет Деймона, спасет их всех. Но не любовь Елены сделает это. И с этого момента, ослепительной вспышкой, Елена поняла, что ей не нужно пытаться влюбить в себя Деймона. Вместо этого, ей нужно изменить Деймона и Стефана. Если бы они снова могли быть братьями, всё бы встало на свои места. Стефан притормозил у дома Елены и остановил машину. Передняя дверь дома распахнулась, и тётя Джудит и Роберт выбежали на газон. Несомненно, они слышали о пожаре. Прежде чем Елена открыла дверь машины, чтобы успокоить их, она повернулась к Стефану и положила свою руку поверх его. «Я знаю, что мы должны делать. Мы можем всё исправить,» сказала ему Елена, чувствуя силу и уверенность. «Завтра мы идём искать Деймона.» Глава 19 Дорогой дневник, Я проснулась сегодня утром с мыслью, что лучше бы я умерла. Допустим, не совсем. Если бы это было так, я пустила бы всё на самотек. Воспользовалась бы шансом недолгого счастья со Стефаном, хоть и знала бы, что это несет лишь страдания и разрушения нас троих. Но Деймон был так зол. То, как он на меня посмотрел, когда я была в объятиях Стефана, он никогда на меня так не смотрел, даже когда отношения между нами были хуже некуда. Будто он ненавидел меня». Елена взглянула на часы. Скоро ей нужно уходить в школу. Внизу слышался знакомый грохот от готовки тетей Джудит завтрака. Это напоминало то утро, когда Деймон отвёз её в школу, когда всё наконец, казалось, стало на свои места. Она продолжила писать. «Отказываюсь верить, что испортила всё. Если удастся показать Деймону, как сильно любит его Стефан, как они оба нуждаются в друг друге, тогда, возможно, в конце-концов всё наладиться. Я должна верить этому. Я не могу просто так сдаться, ещё нет. «Всего лишь один выходной,» кипела от злости Бонни, стряхнув рыжие кудри с плеча, когда они переходили стоянку. «Мы пережили столь травмирующее событие, а они не удосуживаться дать нам день на отдых.» «Удивительно, как быстро все взяли себя в руки,» прокомментировала Елена. В дневном свете было видно, что школа не сгорела полностью. Одна сторона здания, где была администрация и большинство классов, была обуглена и наполовину рухнувшая. Елена не могла подавить дрожь, когда смотрела на колокольню. Лестница, по которой она поднялась, чтобы найти Стефана, не было вообще. Но другая сторона, где располагались аудитории и кафетерий, выглядела по большей части целой, даже при том, что была перепачкана грязно серым дымом. Тяжелый запах пепла висел надо всем. За школой теперь стоял ряд временных белых трейлеров, для использования в качестве классов, на оставшуюся часть года, пока школа не будет восстановлена. Везде вокруг трейлеров, студенты собирались группами, жадно льнув друг к другу, чтобы посплетничать. Торопящиеся администраторы пытались разогнать всех по нужным вагонам. Все выглядело, как слегка контролируемый хаос. «Ещё увидимся,» попрощалась Бонни, свернув на химию, а Елена отыскала трейлер, где должен был пройти её урок. Там уже была Мередит, аккуратно выложившая домашнее задание перед собой. Когда Елена уселась за партой рядом с ней, Мередит взглянула на неё, обеспокоенно сдвинув брови. «Ты слышала сплетни?» спросила она. «Все говорят, что Стефан поджигатель.» С тревогой Елена вспомнила медленный, взволнованный, я-храню-секрет, тон шепота до занятий. Такое они уже проходили. Слухи могут взять начало в школе, но дальше пойдут по всему городу. Взрослые расстроятся. Стефана исключат. «Но это же смешно», заявила она. Мередит прикусила губу. «Нет никаких доказательств. Все привыкли считать его одиночество романтичным, а теперь считают это жутким. Он ушел с танцев до того, как начался пожар.»