– Я начала радоваться этому чувству опьянения. Алкоголь действовал как обезболивающее по отношению к тому, что он делал с моим телом. Я абстрагировалась от самой себя. Мне нравилось воображать себя немым посторонним наблюдателем. Бесстрастный робот, просто наблюдающий со стороны. Я почти не жила. Все время испытывала сильную боль. Я была замкнутой и угрюмой, и моим родителям следовало это заметить, но они были слишком заняты работой и своей социальной жизнью, чтобы обращать внимание на мелочи. У меня появлялось все больше и больше проблем в школе и за ее пределами, и я начала жестко отрываться. Я регулярно напивалась и спала с парнями. Мне нужно было забыть. Каждую секунду каждого дня, что он был со мной. Его жестокие, насмешливые слова эхом раздавались в моих ушах. Его собственнические ласки оставили на коже невидимые следы. Раньше я терла себя до красноты в душе, пытаясь смыть это ощущение. Меня охватывает сильная дрожь, и Брэд прижимает меня к себе еще сильнее. – Секс стал происходить на автомате. Я спала с другими парнями, думая, что если меня будут держать другие руки и другое тело будет внутри моего, то я смогу стереть из памяти ощущение брата и его издевательств. Но это не сработало. Сначала на какой-нибудь вечеринке я занималась сексом с парнем, а потом ненавидела его и ненавидела себя. И видеть больше его не могла. Он будто становился физическим воплощением моего провала. Ненависть к себе и отвращение дошли до предела. Иногда я даже не могла посмотреться в зеркало. Вот почему мне даже в голову не приходило допустить в свою жизнь какого-то парня. Я смотрю ему в глаза. Я испытываю искушение удержать свою следующую мысль при себе, но нет смысла изливать душу, если не вести себя предельно честно. – До тебя. Ты первый парень, с кем я чувствую что-то, кроме отвращения и стыда. Первый парень, который доставил мне удовольствие без всякой грязи. Первый парень, который высвободил мои чувства. Возможно, потому что я пытаюсь забыть случившееся. Пытаюсь двигаться дальше. Позволяю себе чувствовать. Чувствовать себя нормальной. На его лице мелькает страдание. – Я был слишком груб с тобой? Если бы я знал… Я резко качаю головой. – Нет. И не смей этого делать. Не хочу быть жертвой в твоих глазах. Я хочу чувствовать себя желанной по-настоящему. – Так и есть, поверь мне. – Он убирает волосы с моего лица, заправив их за уши. – Сейчас не слишком подходящее время для такого разговора, но ты мне всегда нравилась, Рэйчел. И если ты думаешь, что мне не хотелось касаться тебя, обнимать и затащить в свою постель в последние несколько недель, то ты ошибаешься, потому что большую часть времени я не думал ни о чем другом. – Его взгляд становится нежным. – И дело не только в физическом влечении. Мне действительно понравилось жить с тобой. Мне понравилось узнавать тебя ближе, и мне нравится то, что я вижу. Ты мне очень нравишься, Рэйчел. В любое другое время его слова волновали бы меня. Но мои эмоции как будто в вакууме. Моя лучшая защита, проверенная годами. Собрать все свои чувства, спрятать их в воображаемую коробку и плотно закрыть крышкой. Мне нужно сказать еще кое-что, но если я начну думать о чувствах, то сломаюсь. Если я потеряю голову, то не знаю, смогу ли на этот раз снова склеить себя по кусочкам. Не обращая внимания на его слова, я продолжаю: – Он фотографировал меня. Так у него появилась гарантия сохранения тайны. У него сотни, черт, наверное, тысячи моих фотографий в обнаженном виде. Он сказал, что если я расскажу родителям или кому-нибудь еще, то он опубликует их в интернете, поделится ими в школе и скажет родителям, что я занимаюсь проституцией, а он пытался защитить меня. Я знала, что они ему поверят. Маме была противна репутация, которую я сделала себе в городе, и она без сомнений поверила бы ему. Я была в ловушке и оставалась его игрушкой, пока мне не исполнилось шестнадцать. – Что случилось в шестнадцать? – Он уехал в колледж, и я наконец-то смогла дышать свободно. Смогла начать попытки исправить ситуацию. Я записалась на занятия по самообороне и начала копаться в его грязном белье. Оказывается, его девушка залетела, и он заставил ее сделать аборт. Моя мать категорически против абортов, и ей стало бы плохо, узнай она об этом. Когда он вернулся домой в середине октября, у меня на двери спальни висел замок, а на руках – документальное подтверждение об аборте. Я схлестнулась с ним и сказала, чтобы он держался от меня подальше, или я скажу маме. – Не верится, что у него была девушка. Полагаю, она не догадывалась, что он с тобой делал? – Думаю, что нет. Но я вообще не знала ее. Он держал ее подальше от меня. Почти никогда не приводил домой. Она ходила в частную школу в центре города и вращалась в других кругах, так что была для меня совершенной незнакомой. Сначала я подумала, что все закончится, раз у него появилась постоянная девушка. Но на самом деле все стало только хуже, он стал более жестоким. Начал делать мне больно. Но никогда не оставлял следов на местах, которые могли увидеть другие люди. Он стал ожесточеннее, и я быстро научилась просто лежать, не шевелясь, пока все не закончится. Убийственная ярость отображается на лице Брэда. – Я хочу разорвать его на клочки, медленно отрывать полоски кожи и подвергать пыткам снова и снова, пока боль не станет единственным его ощущением. – Тебе придется подождать своей очереди. Знаешь ли, я думала об этом. Теперь у меня куча денег. И я могла бы убить его. – Никто не стал бы винить тебя за это. – Но в этом случае я никогда не избавилась бы от него. Воспоминания о том, что я сделала, о том, чем я позволила себе стать, преследовали бы меня вечно. Я доказала бы его правоту: я такая же жестокая садистка, как он сам. Но я не такая. Я не похожа на него. – Конечно нет. У тебя огромное сердце, Рэйчел. Я это говорю еще более уверенно теперь, когда знаю о твоем прошлом. Никогда не позволяй ему заставить тебя почувствовать, что ты плохой человек. Потому что ты лучшая из людей. Его слова перекатываются во мне, как капли масла в воде. Он молчит несколько минут. – Как он отреагировал, когда ты восстала против него? – Он был в ярости, и впервые за много лет я гордилась собой. Тем, что у меня наконец хватило смелости противостоять ему. Но это чувство длилось недолго. Брэд успокаивающе гладит меня по руке. – В то Рождество он приехал домой и начал меня преследовать. Приходил на вечеринки и наблюдал за мной. Я все еще вела себя бесконтрольно и трахалась со случайными парнями. Он выбил из них все дерьмо. Отправил одного в больницу. Утащил меня домой на глазах у всех. Все, что они видели, было заботой старшего брата. Как только мы сели в его машину, он набросился на меня, но моей ярости хватило, чтобы преодолеть алкогольное опьянение. Я дралась с ним. Озлобленно. Мы оба оказались в крови и синяках, но он знал, что никогда больше не сможет меня изнасиловать. Я стала достаточно сильной, чтобы оказать сопротивление. Но я была наивна, думая, что его власть была только физической. Все оказалось намного хуже. Брэд целует меня в висок, и его нежность оказывает целительное воздействие на мою изуродованную душу. – Он сказал, что если я хотя бы заикнусь о нас, то он доберется до Джилл и Фэй. – Его лицо бледнеет, но я продолжаю: – Он сказал, что убьет любого парня, который осмелится подумать, что мог бы занять его место. – Скептический смешок срывается с моих губ. – Однако он разрешил мне продолжать трахаться со всеми подряд. Сказал, что все понимает, что он не всегда рядом, чтобы удовлетворить мои желания, поэтому я могу спать с другими мужчинами, но не имею права начать отношения с парнем. Он сказал мне, что я никогда не буду принадлежать никому, кроме него. – Я качаю головой, вспоминая тот разговор. – Я сказала ему, что он гребаный псих и заблуждается, если верит, что я однажды начну думать так же, как он. Он сказал, что придет время, когда я перестану сопротивляться. Что я буду умолять его, а он подождет. Сказал, что владеет мной и вправе делать со мной что угодно или сломать меня. Он сказал мне, что ему все равно, если я расскажу маме об аборте. Что это поблекнет перед тем, что он может ей показать. – Господи Иисусе, Рэйч! – Брэд прижимает меня к груди. – Он явный психопат. Неудивительно, что ты была так напугана. – После этого я ощутила свою беспомощность. Несколько раз думала о том, чтобы покончить с этим, но голос в моей голове всегда напоминал мне, что тогда он выиграет. Он практически замолчал, когда Фэй уехала в Америку. Я никогда ей не говорила. Даже после того, как она разобралась со своими проблемами, потому что не хотела обременять ее своими и думала, что защищаю ее. – Я смотрю ему в глаза. – Я не могла сказать ей, что он угрожал изнасиловать ее тоже. И я не могла рисковать признаться во всем. Если бы что-нибудь случилось с ней или Джилл, я бы никогда себе не простила. Только когда я впервые побывала в Уэлсли и после того, как мои родители выиграли кучу денег, я начала думать, что есть другой выход. – Не могу поверить, что ты так долго держала это все в себе! – Он заключает мое лицо в ладони. – Ты очень сильная, Рэйчел. Невероятно храбрая. И ты боец, иначе тебя бы тут не было. – Я достигла того уровня, когда захотела изменить свою жизнь. И решила, что пора перестать обвинять его за то, в каком состоянии я находилась. Я сама позволила ему сломать меня. Я должна была убедить себя, что все еще могу отвечать за себя, а имея деньги, смогу воплотить свой план в жизнь. Я не говорила родителям, что уезжаю из страны, до самой последней минуты. И пока они думают, что я в Испании. Я не могла сказать им, где нахожусь на самом деле, потому что они рассказали бы ему. Кев помог мне создать фальшивую личность и замаскировал мою настоящую. – Вот почему я не смог найти тебя в Snapchat. – У меня нет онлайн-аккаунтов. Я лгу своим друзьям, что это не по мне, но это необходимая мера предосторожности. – И все-таки он нашел тебя. – Да. За последние месяцы я получила от него пару сообщений. Кев установил программное обеспечение для отслеживания его перемещений, но мы полагаем, что кто-то другой использовал его личность, пока он отправился сюда под ложным именем. Кев сказал, что тот, кто это устроил, является экспертом в своем деле, следовательно, Алек, очевидно, сделал то же самое, что и я: заплатил кому-то, чтобы найти меня, а я заплатила, чтобы спрятаться от него. – Как ты думаешь, каким будет его следующий шаг? – У меня в животе парят бабочки, и возвращается тошнота. – Боюсь, ты только что подставился под удар. Должно быть, Алек думает, что ты мой парень, а после того, что он сказал… Слезы навернулись на мои глаза при мысли о том, что с Брэдом может что-то случиться. – Я смогу позаботиться о себе, – холодно отвечает он. – Я имел в виду его планы в отношении тебя. – О, это просто. – Удивительно, какая я спокойная, хотя внутри меня буря. – Он либо похитит, либо убьет меня. Глава 30 Брэд Я приступаю к действиям, хотя больше всего на свете мне хочется остаться с Рэйчел на диване и обнимать ее. Но этот засранец – полный псих, который совершенно непредсказуем, и я до смерти боюсь за нее. Я включаю телевизор, даю ей в руки бутылку воды и говорю, что разберусь со всем, а потом иду на кухню и достаю мобильный. Каждые пару секунд она оглядывается через плечо, чтобы убедиться, что я все еще на месте, и каждый раз это убивает меня. Она в ужасе, но пытается казаться храброй. Я не теряю времени даром и ввожу Кевина в курс дела. Я знаю, что могу доверить ему ее историю, и он унесет ее в могилу, поэтому я без колебаний рассказываю о ее прошлом. Кев – парень немногословный, поэтому поток оскорблений и ругательств, последовавших через телефон, символизирует полное совпадение наших мнений. – Я свяжусь с папиной охраной и немедленно пришлю команду к вам на квартиру. Они будут наблюдать издалека, чтобы она не чувствовала угрозы, но он больше не приблизится к ней. По крайней мере, пока я жив. – Пока мы живы, – рычу я. – Решено. Я также взломаю сервер аэропорта и попробую узнать, по какому паспорту он приехал сюда. Если я смогу найти личность, которую он использует, получится отследить и его местонахождение, а затем, надеюсь, найти, где он хранит эти фотографии. – Хорошо. Я позвоню Каю и Фэй и попрошу их приехать. Фэй знает этого парня и, возможно, о чем-то догадывается. Думаю, Рэйчел хочет ей все рассказать, чтобы наконец снять этот камень с души. – Давай снова свяжемся утром. Если за ночь произойдет что-то еще, звони мне. – Договорились. Я сбрасываю вызов и с тяжелым сердцем делаю следующий звонок. Это первый контакт между нами за несколько недель. Кай отвечает через несколько гудков. – Привет. – Привет. Мне неловко просить об этом так поздно, но не могли бы вы с Фэй приехать прямо сейчас? Сначала мне отвечает тишина. – Зачем? – Не из-за меня. Из-за Рэйчел. Ей нужна Фэй, да и тебе не помешает кое-что услышать. Как быстро сможешь быть здесь? Я слышу звуки приглушенного разговора. – Мы выезжаем прямо сейчас. Скоро будем. Я сажусь на диван и усаживаю Рэйчел к себе на колени. Быстро и тихо я рассказываю ей новости. Она выглядит еще более встревоженной.