Мия вышла из комнаты, тихонько прикрыв за собой дверь. А Шу снова опустилась на кровать, но не пролежав и минуты, вскочила и принялась мерить шагами комнату. Она вела мысленный диалог с Ингом: оправдывалась, советовалась, рассказывала все то, о чем всегда хотела, но не решалась признаться. Шу запуталась, а присутствие в ее жизни брата только осложняло дело. Она остановилась и в который раз прошептала в пустоту перед собой: «Когда же мы наконец-то честно обо всем поговорим, Инг?» Глава 13. У дерева Листопад. Алиса вытянулась на хрустящих листьях, вдыхая прозрачный морозный воздух. Совсем не похоже на сон. Вот только уйти далеко от этого места она не могла – поляну окружал лес, с каждым метром становившийся все гуще и гуще. Деревья столь плотно переплетали свои черные ветки, что пролезть сквозь них никак не удавалось, хотя Алиса пыталась много раз. Девушка зевнула и сладко потянулась, все-таки хорошо, что у нее имелась некая способность, которая помогала ей попадать в это удивительное место: нужно было лишь, засыпая, представить чуть приоткрытую серую дверь. Впрочем, иногда Алиса видела и обычные сны, как все нормальные люди, но присутствие в ее жизни Сив и Инга обязывало частенько наведываться к дереву для изучения наилучших путей. Да она и сама с радостью этим занималась. Правда, до встречи с Матсом девушка не считала себя психически здоровой, но теперь все изменилось. Возможно, таких, как она и Матс, было довольно много, просто никто не решался говорить о своих способностях открыто. Размышления Алисы внезапно прервало слабое пение. Девушка вздрогнула и села, прислушиваясь к доносившимся словам: В старинных часах с кукушкой Ищи потайную дверь, Припрятан к ней ключ под подушкой, Но бою часов ты не верь. Обманут узорные стрелки, Кукушка лишь в полночь молчит. Окажется время подделкой, Что с нами по жизни бежит. Спускайся по узким ступеням Все глубже в кромешную тьму, И пусть тихо шепчутся тени, С собой не бери ни одну. Оставь их в часах копошиться, Как маленьких черных котят, Ведь тьмы только тот боится, Кто сам в этой тьме виноват. Прислушайся: где-то считает Шаги твои дед-метроном И тут же о них забывает, Стучит он: «Потом-потом». Гляди осторожно под ноги – Тут время свернулось в клубок. Себе отмотай, но немного: Подъем по ступенькам высок. Секунд не теряй, возвращайся, Минуты нести тяжело. С часами пока не прощайся, Их время еще не пришло. Скорей забирайся в кроватку И прячь нити время в карман, Вплети их в ко́су украдкой, Никто не заметит обман. Какая странная песня. Кто ее поет? Алиса встала и медленно двинулась на голос, обходя двери. Пение доносилось из глубины леса. Может, это была Сив? Но та никогда не уходила с поляны. Алиса нерешительно постояла на месте, переминаясь с ноги на ногу: похоже, придется лезть в самую чащу. Жутковато. Но любопытство пересилило страх, и она поспешила вперед. Алиса с усилием раздвигала ветки, заходя все глубже в лес. Да, давненько она здесь не бывала. В детстве ей удавалось проникать намного глубже, но, с другой стороны, в то время она была гораздо проворнее и бесстрашнее. Или только ей так казалось? Пение смолкло. Алиса остановилась, озираясь по сторонам. Шелест и хруст ломающихся веток нарушали тишину. Где-то рядом. – Сив? – позвала Алиса, в глубине души молясь о том, чтобы это была она. Липкий страх пронизывал все ее существо, сковывая движения. Ответом послужило молчание. – Это всего лишь сон, – напомнила себе Алиса, – безумный реалистичный сон. Кашель. Совсем близко. Алиса с грехом пополам преодолела пару метров и смогла разглядеть какие-то яркие тряпки, болтающиеся на ветках впереди. Нет, это были не тряпки, – странное платье, больше напоминающее балахон. Кто-то повесил куклу на дерево? Ломая сучья, девушка продвигалась вперед. Это все-таки Сив. Но почему она здесь и в таком виде? Сив застряла между сплетенными ветвями деревьев, словно пыталась залезть по стволу вверх, а потом-таки сорвалась, повиснув на сучьях в метре от земли. Ее порванное платье яркими лоскутами колыхалось на ветру. А лицо! Половина лица Сив была угольно-черной. – Что с тобой? – Алиса подошла максимально близко, но прикасаться к Сив побоялась. – Со мной? – засмеялась Сив, обнажая белые зубы. – Да я даже не знаю, что ответить! – Подожди, я помогу тебе выбраться. – Трясущимися руками Алиса потянулась к девушке, но та отмахнулась. – Не трать время. Я сейчас не сплю и, кажется, умираю, поэтому скорее беги и смотри мою дверь. – Сив закашлялась снова, а из ее глаз потекли кровавые слезы. – Есть ли там надежда? Может, я смогу напоследок провести какой-нибудь ритуал и этот чертов Сын Грома вернется за мной? – Но… хорошо, – кивнула Алиса, ее начало трясти. Сив казалась странной, не похожей на саму себя. А это точно она? Может быть, какой-то демон возжелал пробраться в мир Сив через дверь и потому принял ее обличье? Но Алиса никогда прежде не сталкивалась ни с чем подобным. Даже звери и птицы не обитали в этих местах. Всегда были лишь Алиса, Сив, лес и двери. Еще раз взглянув на застрявшую в ветвях девушку, Алиса собрала мужество в кулак и побежала обратно к поляне. Только бы не заблудиться. Всюду, куда ни глянь, росли одинаковые черные искривленные деревья с засохшими листьями, осыпающимися от малейшего прикосновения. Какие же упрямые ветки! Они цеплялись за одежду и волосы Алисы, словно хотели разорвать ее на куски. Вот что значит непролазная чаща. Выбраться на поляну оказалось гораздо сложнее, чем сойти с нее. Лес всеми силами стремился удержать девушку, опутывая своими черными ветвями и уводя в сторону. Но ей удалось. Алиса опрометью кинулась к красной двери и распахнула ее. Картина, представшая перед ее глазами, была кошмарной. Девушка от ужаса зажала рот рукой, сдерживая крик. Сотни дорог стремительно чернели и осыпались в пустоту. В совершенном одиночестве, – если не считать копошащихся вокруг нее насекомых, – Сив умирала, скорчившись на дне сырой и глубокой ямы, от холода, жажды и полученных ран. – Нет, нет, нет, – шептала Алиса. – Хоть что-то же должно быть. Всегда есть выбор, всегда! Но дороги не врали: у Сив больше не было выбора. Лишь смерть. Отвратительная и безобразная. «Хакон, – вдруг осенило Алису. – Сив ничего не может сделать. Если ей не помочь, она умрет. Но здесь только ее дороги, только ее выбор. Надо сказать Матсу, а он передаст Хакону, где ее искать! Может, тогда появится новый путь? Не в этом ли смысл наших связей? Возможно, судьба – это не линия одного человека, а переплетение множества жизней, влияющих друг на друга? – Алиса торжествующе улыбнулась, мысленно аплодируя собственной догадке. – Но надо спешить!» Она захлопнула красную дверь и кинулась к серой. Пришло время заставить Матса заглянуть в свои норы. Глава 14. Красная дверь Когда умираешь в одиночестве на дне холодной, сырой и земляной ямы, на многие вещи начинаешь смотреть иначе. Вот раньше, к примеру, Сив считала, что самое страшное – это стоять в круге и унизительно ждать, пока тебя выберет непонятно кто, а потом заберет в свой дом, где волей-неволей придется свыкнуться с не такой уж и сладкой ролью жены. Но все, как говорится, познается в сравнении. Ждать старуху-Смерть, лежа в грязи, оказалось гораздо страшнее. А люди? Все те, кто раньше бесил и раздражал Сив? Она была бы рада увидеть их сейчас. Даже противного деда Хакона. Но на километры вокруг не было ни души, только мерзкие мухи, от которых больше не было сил отмахиваться. Алиса! Сив иногда проваливалась в забытье, отчего ей начинало казаться, что она продирается сквозь колючие черные сучки, безуспешно выискивая подругу. Голоса, голоса, не смолкая, звучали отовсюду. Шептали страшные вещи – о похороненных парами куклах, о том, что следующие всегда платят. Призраки? Демоны? Пожиратели грешников и ведьм? Сив запела, надеясь, что Алиса услышит ее и придет. Но из-под земли медленно прорастали корни, оплетая тело несчастной бредившей Сив: должно быть, захороненные предки пытались утащить ее на дно могилы. Страдаешь ли ты, предавший свою кровавую клятву Сын Грома? Сив приоткрыла рот, чтобы напоследок перед смертью проклясть его, но слова больше не имели силы – жизнь стремительно утекала из тела Сив. «Моя дверь разве была красной?» – думала девушка. Ей начала мерещиться поляна с огромным деревом и разбросанными вокруг дверями. Сив подошла к одной из них и протянула руку, чтобы распахнуть ее. Но тут же поляну накрыла тьма, противная шероховатая тьма, похожая на ветхую тряпку, рассыпающуюся от старости на волокна. Сив закричала. Запах разложения и пепла проник в легкие. Так пахло на кладбищах, в старых подвалах и заброшенных домах. Сив заметалась в темноте, пытаясь выкарабкаться, отчаянно звала на помощь Алису, Хакона, Инга, свою умершую бабушку. Последнюю – очень зря. Из мрака к Сив потянулась костлявая рука. Старуха Шэл зашептала ей на ухо давно позабытую детскую считалочку: