– Делай что хочешь. – Сив закрыла глаза и легла на подушку, ведь ее снова одолела слабость. – Как там Агне? – Нормально. Справляемся. – Принесешь его? – прошептала Сив, изо всех сил сопротивляясь сну. – Когда мать разрешит. – А как твоя новая жена? – Венка – хорошая девушка. Тихая, скромная. – Да уж, – хохотнула Сив. – И не втягивает тебя в кровавые обряды. Все, как ты хотел. – Ты извини меня, Сив. – Хакон виновато отвел глаза, ему было горестно смотреть на неподвижно лежащую в постели девушку, сейчас больше напоминающую бледную тень некогда пышущей здоровьем Сив, неуемная энергия которой всегда била через край. – Я бросил тебя тогда, уехал, испугавшись, что Венку тоже могут выкрасть. Я был уверен, что ты способна за себя постоять. Если бы задержался и проверил дом Ньена, территорию вокруг, то ничего бы с тобой не случилось. – Да брось! Я не виню тебя, ты мне больше не муж и не должен меня защищать, – великодушно ответила Сив, хотя в глубине души была согласна с Хаконом. – Отдыхай, я пойду. Он вышел из комнаты так же стремительно, как и вошел. Венка! Хакон успел заметить, как девушка отскочила от двери Сив и принялась старательно подметать пол в коридоре. Так вот кто шуршал за дверью. Хакону не очень понравилось, что новая жена пыталась подслушивать их разговор с Сив, но Венка была юна и неопытна, так стоит ли ее за это ругать? – Убираешься? Хакон подошел к Венке, которая продолжала усердно размахивать метлой, но выглядела при этом весьма нелепо, будто не пол мела, а безуспешно пыталась взлететь. В отцовском доме ее, видимо, особо не учили вести домашнее хозяйство. – Не могла бы ты отложить уборку в этой части дома? Сив уснула, а мать не велела ее беспокоить. – Хин забрал метлу из рук Венки. – Да, конечно, я просто хотела, чтобы было чисто. – Девушка улыбнулась, перекинув через плечо косу и затягивая потуже вплетенную в нее серебряную ленту – недавний подарок мужа. – Тогда идем. – Хакон взял жену под руку. – И чтобы больше я тебя под дверью Сив не видел, а уж тем более в ее комнате. Ей нужно обеспечить полный покой для скорейшего выздоровления. Ньен ждет не дождется возвращения своей жены. Я обещал ему позаботиться о Сив. Венка обхватила Хакона за талию, нежно прильнув к нему. Он не возражал; зашвырнул метлу в первый попавшийся угол и тоже приобнял девушку. Венка была гораздо выше Сив, и ему до сих пор было немного непривычно целовать жену, не сгибаясь при этом в три погибели. Но несмотря на всю трепетную нежность юной красавицы-жены, Хакон временами скучал по Сив. Забудет ли он со временем, как она спала под боком, свернувшись в клубок, подобно кошке? Как пела Агне колыбельные, красивые и немного жутковатые, принесенные старухой Шэл из далеких земель? Как тихонько бродила ночами по дому, думая, что все спят, и подолгу смотрела из окна на далекие звезды? Как яростно ругалась с ним из-за сущей ерунды, не боясь давать отпор самому Хину? А потом примирялась… Сив, Сив, иногда тебя так не хватает. И никакая Венка не могла заполнить эту разъедающую сердце пустоту. «Сив наделила меня силой и стала моим уязвимым местом», – с досадой подумал Хакон, сжимая осиную талию Венки. Даже в такой интимный момент бывшая жена не желала покидать его мысли. А может, дело было в коварном колдовстве Сив? Кровавом привороте? Как она там говорила: «Свяжу наши жизни»? Хакон ощутил неприятный холодок где-то в области груди и одарил жену более пылким поцелуем. «Заканчивай свои кровавые игры, Сив, мы уже давно не дети. Теперь я – Хин и смогу противостоять твоим чарам, вот увидишь!» Глава 15. Фиолетовая дверь Инг сидел, сцепив руки на коленях. Несколько часов кряду с небольшими перерывами он давал показания полицейским, которые периодически сменяли друг друга. Да, операция Червивого Боба прошла без осложнений. Нет, он был в порядке, когда Инг покидал больницу. Да, Инг в этом абсолютно уверен. Нет, Мольен – это фамилия, не данная Ингу при рождении. Да, он вместе с сестрой был усыновлен Адэром Мольеном, известным врачом. И так до бесконечности. Что они пытались выведать? После целого дня допросов у Инга ужасно гудела голова, и он сам начал сомневаться в собственных ответах и был рад сознаться в чем угодно, лишь бы его поскорее отпустили домой к Шу. – Предварительные данные таковы: Боб был убит, ему ввели смертельную дозу лекарств. – Полицейский протянул Ингу бумагу, в которой была указана причина смерти пациента. – Это пока основная версия, но будут другие экспертизы. Халатность или предумышленное убийство? Как считаете, Инг Мольен? – Да откуда мне знать? Это ваша работа. – Инг посмотрел на свои руки, все еще сжатые в замок. – Когда я смогу пойти домой? – Скоро. Но пока вы будете под круглосуточным наблюдением. Вы попали в очень щекотливую ситуацию. Во-первых, вы – один из главных подозреваемых в убийстве, поскольку имели неограниченный доступ к больному, а также к препаратам, повлекшим за собой смерть. Во-вторых, сообщники Боба могут захотеть убрать вас, потому что вы были лечащим врачом их босса и не уберегли его, а месть для таких подонков – дело святое, сами понимаете. – А моя сестра? – Ей будет обеспечена охрана. Существует вероятность, что жизнь членов вашей семьи также может быть под угрозой. Инг нервно сглотнул. Расстроится ли Шу из-за того, что к ней приставят личного охранника, установят круглосуточное наблюдение за их домом? Хотя это ведь Шу, ее реакцию сложно было предугадать. – В-третьих, ваше прошлое, прежде чем вас усыновил Адэр Мольен, довольно туманно. Вы говорите, вас звали Керн? А фамилию не помните? – Нет, не помню. Столько лет прошло. Я был ребенком и не придавал этому особого значения. Детям в приюте важны лишь имена, по фамилии нас никто не называл. А выпускные документы мне так и не отдали: они были утеряны после нападения. – Да-да, то нападение на приют, похищение вашей сестры, убийство воспитателей и многих детей, пожар, устроенный с целью замести следы. Я тут покопался немного в архивах. – Полицейский положил на стол перед Ингом папку с документами и принялся перебирать бумаги. – Червивый Боб был среди бандитов, уничтоживших ваш приют. Вы его узнали, не так ли? – Я был ранен, не запомнил лица нападавших. – Инг сжал пальцы, чувствуя, что его руки начинают предательски подрагивать. – Вы не умеете врать. – Даже если и узнал, то не стал бы убивать Боба столь грубым способом. Есть много других вариантов, как подстроить естественную смерть. – Инг осекся, осознав, что сболтнул лишнего. – Поймите, я – профессионал, хирург. Зачем мне подстраивать Бобу банальную передозировку? – Вы выглядите уставшим, Инг Мольен. – Полицейский встал, похлопав Инга по плечу. – Пойдемте, я провожу вас домой. * * * В течение целого часа с неба, не прекращая, лились потоки воды. Шу высунула руки из окна, подставив ладони ледяным каплям. Комната наполнилась ароматами влажной почвы и ускользающего лета. Осень уже стояла на пороге, а с наступлением темноты приходили холод и сырость. Но куда же делся Инг? Шу напрасно пыталась разглядеть хоть что-то сквозь пелену дождя: видны были лишь размытые очертания домов да изредка проезжающих машин. Девушка принялась рассеянно отколупывать ногтем отстающую краску на деревянных оконных рамах. Несмотря на то, что они с Ингом этой весной старательно покрасили все подоконники и рамы в квартире, во многих местах краска уже облупилась. Шу вздохнула. Квартира Инга была такой старой, а мебель куплена еще во времена молодости Адэра Мольена. Так и стояла с тех пор. Зеркальное трюмо – гордость Софии Мольен, покойной жены Адэра. Высокий пузатый буфет с аккуратно расставленным фарфоровым сервизом в цветочек, книжные полки, доверху забитые старыми пыльными томами и потрепанными журналами, лакированный шкаф и диван с ужасно потертой зеленой обивкой. Не знай Шу, кто здесь живет, точно бы решила, что квартира принадлежит какой-нибудь шустрой старушке. Жаль, что Инг не хотел все это выбросить, благородно почитая память о прошлых жильцах. Ну, хоть обои переклеил. Шу слезла с подоконника и начала бродить по квартире, время от времени поглядывая на настенные часы с кукушкой. Правда, горластую птичку она давным-давно выломала. Уже наступила полночь. Хоть бы Инг поскорее вернулся. Девушка не любила находиться дома одна, особенно ночью. Ей постоянно мерещились какие-то посторонние скрипы и шорохи, лампы пугающе мигали, а в подъезде кто-то периодически шагал по ступенькам, заставляя Шу вздрагивать и прислушиваться: не идет ли брат? Тревога не выпускала ее из своих колючих объятий ни на секунду. Ну вот опять. Уловив приглушенные голоса за входной дверью, Шу вышла в прихожую. Инг? А кто еще? Соседи? Ключ звякнул в замке, дверь распахнулась, и на пороге возник промокший до нитки Инг, за спиной которого маячили два полицейских в форме, с которых тоже ручьями стекала вода. Шу растерялась, продолжила молча стоять в темноте, даже не догадавшись включить свет или хотя бы поздороваться. – Не спишь? – Инг вошел в квартиру, следом запуская своих спутников, зажег лампу и запер дверь. – Проходите на кухню, – указал он полицейским. – Только разуйтесь. Сестра принесет полотенца. Шу бестолково заметалась по комнате, напрочь забыв, где Инг хранит чистые полотенца. – Шу, – окликнул ее Инг, уже успевший зайти в ванную. – Подойди ко мне. Полицейские – совсем молодой долговязый парень и крепкий мужчина возраста Инга – уселись на табуреты у кухонного стола; свои мокрые куртки они небрежно кинули прямо на пол в прихожей. Девушка проскользнула мимо них, изо всех сил стараясь не привлекать к себе излишнее внимание. Что такого натворил Инг, раз эти двое пришли к ним в столь поздний час? Брат стоял в ванной и сжимал в руке небольшое полотенце, из которого почему-то торчал крохотный рыжий хвост. – Я котенка подобрал, – пояснил Инг, вытирая малыша. – Он сидел совсем один у дверей больницы и весь трясся. А на улице такой ливень. – То есть, возвращаясь домой с полицейским конвоем, ты еще и бездомных котят подбираешь, – рассмеялась Шу. Инг осторожно поставил котенка на пол, достал стопку полотенец из бельевого шкафчика и вручил сестре. – Отдай им. Они пришли побеседовать с тобой в связи со смертью моего пациента. – А я тут при чем? – занервничала Шу. – Ты все поймешь. – Инг стянул свой свитер и бросил его в корзину с грязными вещами. – Иди уже. – Нет, я одна к ним не пойду, вдруг сболтну чего лишнего. – Шу присела на корточки и осторожно погладила мокрую шерстку недовольно мяукающего котенка. – Дай переодеться, имей совесть. Я продрог до костей и хочу надеть сухую одежду. – Так переодевайся, я не смотрю. Не очень-то занятное зрелище, знаешь ли, – ответила она, демонстративно отворачиваясь. Инг молча сунул в руки Шу котенка, который тут же вцепился когтями в полотенца, и бесцеремонно вытолкал их за дверь. На деревянных негнущихся ногах девушка вошла на кухню. Полицейские раскладывали на столе какие-то бумаги, видимо, пытаясь тем самым их просушить. Не говоря ни слова, Шу опустила полотенца прямо на листы и поспешила к холодильнику, чтобы достать для котенка молоко. – Чай поставь, – прокричал Инг из ванной. Шу недовольно фыркнула, но послушалась. Котик в это время забился под кухонный шкаф. – Вы Шу Мольен? – спросил ее полицейский, старший из пары. – Да вроде как, – пожала плечами девушка. – Да или нет? – Да. – Будьте добры отвечать на вопросы честно и без всякой двусмысленности. – Полицейский недовольно сдвинул брови. – Это имя вам дали после удочерения? – Я всегда была Шу. – Какая фамилия была дана при рождении?