Первое прикосновение наших губ — пробное, испытующее. Ее теплый рот прижимается к моему, и она дразнит меня, чтобы я взял больше. Мои веки тяжелеют, но я отказываюсь их закрывать, боясь, что темнота украдет это у меня прежде, чем получится попробовать. Один ее образ, вероятно, лишит меня того, что остается от моего рассудка, но это не мешает мне хотеть этого. Нуждаюсь в нем больше, чем в воздухе. Я провожу кончиком языка по ее нижней губе, и она приоткрывает рот, чтобы наши губы соприкоснулись. Они сливаются воедино и движутся медленно, как будто сам мир останавливается, время застывает, как будто этот поцелуй впечатывается в нашу ДНК, становится стандартом, которому будет соответствовать вся красота в жизни. Она приподнимается на цыпочки, проводя мягкостью своего тела по твердости моего. Не имея ни малейшего понятия, что я делаю, наполовину следуя ее примеру, наполовину своей интуиции, впиваюсь пальцами в ее бедра и прижимая к себе. Она стонет, низко и гортанно, и этот звук щелкает какой-то переключатель внутри меня. Инстинкт берет верх, и знание, о котором я и не подозреваю, заставляет меня скользить языком по ее языку в нежном ритме. Должно быть, это то, чего она хочет, потому что ее пальцы впиваются мне в шею, и она издает звук, который вибрирует у меня в груди и поджигает мою кровь. Еще. Мне нужно больше. Мои руки разжимаются, и желание изучить каждый изгиб ее тела, почувствовать жар ее обнаженной кожи на моей, берет верх над здравым смыслом. Я просовываю руки ей под футболку, и нежная кожа ее поясницы ощущается шелковой на моих ладонях. Ее рот пожирает мой, и она сжимает мои волосы железной хваткой. Я приподнимаю ее на цыпочки и опускаю обратно, потирая ее грудь о свою, ее тело о твердость между моих ног, которая тянется к ней. Боже, да. Я жаждал этого, жаждал ее. Во мне бушует голод. Я хватаю ее за затылок, и ее тело подчиняется, когда я беру контроль и углубляю поцелуй. Во мне вспыхивает безумие, которого я никогда раньше не испытывал. Каждая моя фантазия об этом моменте — ничто по сравнению с тем, чтобы прожить его. Ее желающее тело в моих объятиях подстегивает мое воображение, и я представляю, как мы сплетаемся вместе, как я наполняю ее — мое зрение мерцает чернотой. Нет! Я отрываю свой рот, тяжело дыша. Мой пульс грохочет в ушах. — Что случилось? Все в порядке? — ее голос полон беспокойства и нетерпения. — Прекрасно. — Я прижимаюсь лбом к ее лбу, отчаянно пытаясь отдышаться. — Со мной все в порядке. — Лукас… — В самом деле. — Я покрываю легкими поцелуями ее подбородок, так сильно желая сделать больше, но боюсь, что Гейдж отнимет это у меня. Сосредоточившись на своем желании, своем контроле, я пытаюсь связаться с Гейджем и надеюсь, что он не видит в Шайен угрозы. Она не кажется такой обеспокоенной и поворачивается, чтобы встретить мой рот своим. Не в силах отказать ни ей, ни себе, я стону и уступаю этому поцелую. Тепло ее губ окутывает меня безопасностью. Мои кулаки дрожат от усилий оставаться неподвижными, пока ее пальцы исследуют меня. Она касается моих сосков. Я резко втягиваю воздух, и мои бедра подаются вперед. Она усмехается, но продолжает свою деликатную атаку. Моя грудь вздымается, часть меня хочет большего, в то время как другая просит отсрочки от перегрузки ощущений. Ее ногти царапают мою кофту, и жар разгорается у меня в животе. Еще. Я мысленно представляю ее обнаженной в реке, пока исследую каждый сантиметр ее тела. Представляю свой рот у нее между ног, как она выгибается подо мной, а мое имя срывается с ее губ. Наш поцелуй становится неистовым. Кровь течет по моим венам. Темнота опускается, но я отталкиваю ее, сдерживаю так долго, как могу, потому что буду бороться даже с собственной головой, если это означает больше времени с Шайен. Голой, мокрой, разгоряченной, с этими умоляющими голубыми глазами. Ее руки скользят ниже, опускаются за пояс моих джинсов. Туннельное зрение давит. Я хочу этого. Хочу ее. Никогда в жизни так сильно ничего не хотел. Я зажмуриваюсь. Сосредоточься. Оставайся в настоящем. Но я недостаточно силен. Завеса падает. Глава 18 Гейдж Эта женщина когда-нибудь, бл*дь, научится? Я отрываю свои губы от ее, и она хнычет. Жадная маленькая сучка. Очевидно, мое послание оставить Лукаса в покое не понято. Я опускаю руки, которые были так крепко прижаты к ней, что мышцы болят, и отступаю назад, кипя от злости. Она задыхается, и я опускаю глаза вниз, чтобы не видеть жалкий взгляд женщины, когда ее отвергают. Слабость отвратительна. — Эй, мне очень жаль. — Она протягивает руку, и я шлепаю ее по руке, прежде чем она успевает прикоснуться ко мне. Ее руки обхватывают живот. Я медленно поднимаю взгляд вверх по ее телу. Мешковатые штаны, которые не подошли бы даже самой сексуальной женщине, поношенная футболка, демонстрирующая ее вздымающуюся грудь, а потом… Та-да! Вот оно. Осознание. Я ухмыляюсь. Она хмурится. — Гейдж. Я протягиваю руки и кланяюсь. — К твоим услугам, шлюха. Она вздрагивает от моего словесного укола, но ее взгляд становится жестче. — Почему ты здесь? Я усмехаюсь и смотрю на звезды. — Хм… Собирался спросить тебя о том же, но, видя, в каком состоянии я застал вас двоих, могу сказать, что точно знаю, почему ты здесь, Застенчивая Энн. Она качает головой, длинные пряди ее волос колышутся от этого движения. — Я здесь с Лукасом… — Больше нет. — Тебя не приглашали. — Последнее слово звучит ядовито, но я не упускаю дрожь страха в ее голосе. Как, черт возьми, она смеет. — Меня не приглашали? Меня не надо приглашать! — я подхожу к ней, от ярости мои мышцы напрягаются и дрожат. — Это ты шлюха, которую ни хрена не приглашали! Должен отдать ей должное. Несмотря на боль, которая пронзает ее глаза, она не отступает, что, кажется, еще больше напрягает мой член. Сука. — Ты не послушала, когда я сказал тебе оставить его в покое. Она расправляет плечи. — Я не хочу оставлять его одного. — Что, ты думаешь, здесь произойдет? Что за бредовая фантазия маленькой девочки крутится в твоем крошечном мозгу, а? Ты думаешь, он влюбится в тебя? Что вы вдвоем уедете в закат и будете жить долго и счастливо? — Что?.. Нет! — Ты ведь этого хочешь, не так ли? Ты хочешь Лукаса, потому что его легко контролировать. Тебе нравится власть, которую ты имеешь над ним, не так ли? Используя эту киску, чтобы контролировать бедного ублюдка. Она съеживается. Я наклоняюсь к ней и, как бы мне ни хотелось обхватить руками ее прелестную маленькую шейку, сжимаю кулаки по бокам.