— Были моменты, которые мне понравились, — протянул Лаззеро, прислонившись бедром к стене. — Мне понравилась идея Виолетты насчет свободной любви. Никто не питает иллюзий и никто не страдает в конечном итоге. Ее роковой ошибкой было то, что она дала Альфредо уговорить себя и поверила в вещи, которых не существует на самом деле. — Кто сказал? — возразила Кьяра. — Мои родители безумно любили друг друга. По-настоящему. — А отношения моих были катастрофой с самого начала. Мой отец полюбил иллюзию. Вот это, — Лаззеро махнул рукой в сторону двери, — могла быть их история. И ты знаешь, чем все обернется для Виолетты и Альфредо. — Виолетта любила Альфредо, — покачала головой Кьяра. — И их чувства были настоящими. Все испортил его отец. — И посмотри, как быстро она отступилась. Можно сказать, что она просто искала повод, чтобы уйти. — Виолетта повела себя бескорыстно. Она отпустила Альфредо, потому что любила его. — И что случилось, когда она ушла? Думаешь, ее возлюбленный будет аплодировать себе за решение, благодаря которому его сердце оказалось разбитым на мелкие кусочки? В точности как сердце отца Лаззеро? — Может, он подумает, что ему повезло пережить подобные чувства, которые будут поддерживать его, когда не станет Виолетты. Может, несмотря на всю боль, мой отец ни на что не променял бы то, что у него было с моей матерью. Лаззеро пристально посмотрел на нее. — Что такое? — спросила она. — Никогда не думал, что под этим колючим фасадом скрывается такая романтичная барышня. — Я просто пытаюсь высказать свою точку зрения. Ты говорил, что я допускаю ошибку, что стригу под одну гребенку всех состоятельных мужчин. Так, может, ты тоже ошибаешься, когда смешиваешь все отношения в одну кучу. Он оттолкнулся от стены и медленно скользнул пальцами к ее затылку. — Значит, если принц пойдет ва-банк, он получит сердце Кьяры Ферранте? — Лаззеро, хватит играть со мной. Ты прирожденный мастер уклоняться от выбранной темы. — Кто сказал, что я играю? Может, я принимаю твой вызов. Кьяра, лично мне нравится то, что происходит между нами, — тихо сказал Лаззеро. — Мы откровенны друг с другом, вот почему мы превосходно ладим. Хотя, — он наклонил голову, и Кьяра ощутила на губах его теплое дыхание, — я вышел сюда не для того, чтобы обсуждать с тобой оперу Верди. Лаззеро медленно завладел ее губами, пробуждая в ней целый вихрь чувств. Она закрыла глаза и, ухватившись за лацканы его пиджака, отвечала на его головокружительный поцелуй. Звонок, знаменующий конец антракта, вывел их из забытья. — Нам нужно возвращаться, — прошептал Лаз-зеро, потершись губами о губы Кьяры. — Да, — сбивчиво дыша, кивнула она. — Хотя я сомневаюсь, что мне хочется смотреть, как Виолетта разбивает сердце Альфредо. Глава 9 Когда на следующий день они отправились на ужин на виллу Джанни Казале, Кьяра не особо переживала. Потому что она уже посетила множество более серьезных мероприятий. Для этого вечера она выбрала платье черного цвета длиной до середины колена и с глубоким вырезом, который слегка приоткрывал округлости ее груди. Оно облегало ее фигуру, подчеркивая все ее достоинства. Кьяре понравилось это платье из-за огромного красного цветка гибискуса, распускающегося у талии и превращающего наряд из обычного в экстраординарный. — Ты похожа на распустившийся экзотический цветок, — заметил Лаззеро, касаясь губами ее щеки. — О тебе могу сказать то же самое, — улыбнулась Кьяра, заметив, что он вел себя немного напряженно, что неудивительно, ведь он очень переживал по поводу сделки с Казале. Каролина и Джанни радушно встретили их на пороге дома. Лаззеро тут же прижал к себе Кьяру, но сегодня вечером его бывшая подружка, по-видимому, решила спрятать свои коготки. На ужин помимо них было приглашено еще несколько итальянских футболистов с женами и подружками. Также Кьяра познакомилась с очаровательной дочерью Джанни от первого брака, которую звали Амалия. Дружеское соперничество между Лаззеро и итальянскими игроками породило множество добродушных шуток. Они делали ставки на то, кто выиграет финальный матч, который должен был состояться на следующий день. Когда подали коктейли, Кьяра окончательно расслабилась и наслаждалась обществом белокурой красавицы Амалии. Почти перед самой подачей ужина лицо ее собеседницы вдруг просияло. — Дорогой! — воскликнула Амалия и поднялась с места. — Наконец-то. Я думала, ты не сможешь приехать из-за плохой погоды. Наверное, это был муж Амалии, который ездил по делам в Лондон. Кьяра повернулась, чтобы поприветствовать его, и улыбка застыла на ее лице. Этого не могло быть. Только не здесь. И только не этим вечером. — Антонио, — сказала Амалия, — пожалуйста, будь знаком с Лаззеро Ди Фиоре, который играет за американскую команду и является деловым партнером моего отца, и его невестой, Кьярой Ферранте. — Пожалуйста, познакомься, — исправил ее английский Антонио, при этом не сводя глаз с Кьяры. — Очень приятно. Прошу прощения за опоздание. Рейс задержали на целый час. — Ты не опоздал, — ответила Амалия, немного поникшая после замечания своего мужа. — Мы как раз собираемся садиться за стол. — Чудесно. — Антонио протянул руку Лаззеро. — Приятно познакомиться, — сказал он на безупречном английском языке. — Поздравляю с помолвкой. Он посмотрел на Кьяру, и та удивилась, почему никогда не замечала, каким холодным был его взгляд. — И когда свадьба? — сдержанно поинтересовался Антонио. Лаззеро вопросительно посмотрел на Кьяру, которая тяжело сглотнула, пытаясь взять себя в руки. — Следующим летом, — выдавила она. — Многие люди спешат пожениться сразу после обручения. А мы хотим насладиться нашей помолвкой. — Еще бы. Брак — это посвящение длиною в жизнь. Серьезный шаг. Мы с Амалией поступили точно так же. Кьяру затрясло от злости. Как этот человек смел говорить о посвящении и верности, когда собирался завести себе любовницу и обманывать свою жену. И почему? Ведь Амалия была красивой, очаровательной, веселой и обладала безупречной родословной. К ним подошел Джанни и сердечно пожал руку Антонио. — Полезное знакомство для тебя, — сказал он, обращаясь к Лаззеро. — Семья Фабрицио владеет большим пакетом акций нашей компании. Можешь пообщаться с ним за ужином, и он расскажет тебе о перспективах «Фиамматы». Лаззеро кивнул и пообещал Казале последовать его совету. Кьяра пыталась успокоиться, но ее тревожил тот факт, что Антонио являлся держателем акций «Фиамматы», что могло усложнить ситуацию. — Что-то случилось? — коснувшись губами ее щеки, тихо спросил Лаззеро, когда они ждали, пока их усадят за стол. — Ничего, — выдавила улыбку Кьяра. — Наверное, все дело в коктейле. — Тогда будь осторожнее с вином. Сегодня очень жарко, — заботливо сказал он. Но Кьяра не стала отказываться от вина, потому что ей нужно было как-то успокоить нервы. Она сидела между Амалией и Лаззеро, а Антонио прямо напротив нее рядом с Джанни. Мужчины обсуждали свои дела, а Кьяра болтала с Амалией. Поначалу она не могла сосредоточиться, потому что Антонио не сводил с нее глаз, но потом сделала глоток вина и приказала себе действовать так, как решила давным-давно. Она оставит их отношения в прошлом и не подпустит к себе Антонио. И не позволит своему смятению испортить вечер Лаззеро. Ей казалось, что ужин длился целую вечность. Когда подали десерт, Джанни и Лаззеро удалились для разговора с глазу на глаз, а Кьяра какое-то время обсуждала моду с Амалией. Но потом Каролина забрала ее собеседницу, чтобы та поговорила с другими гостями, и Кьяра отправилась в дамскую комнату, чтобы поправить макияж. Когда она возвращалась обратно, внизу лестницы ее поджидал Антонио. — Нам нужно поговорить, — мрачно бросил он. — Я так не думаю. Между нами все кончено. — Не согласен. Можем поговорить либо здесь, либо там. — Он кивнул в сторону смотровой площадки рядом с озером. Не зная, что делать, Кьяра последовала за ним. — А ты изменилась, — заметил Антонио. — Подстригла волосы. — Пришло время перемен, — с вызовом бросила она. — Кьяра, ты ведь не любишь его. Ты не могла бы безумно любить меня, а через несколько месяцев безумно влюбиться в другого человека. — Прошло полгода. И я никогда не любила тебя. Я была увлечена тобой. Очарована твоей привлекательной внешностью и обаянием. Твоим вниманием и заботой. Мне казалось, что я что-то значу для тебя, но я ошибалась. — Кьяра, я любил тебя, — покачал головой Антонио. — Я говорил тебе, что женюсь на Амалии по расчету. Почему ты никак не можешь понять этого? Почему продолжаешь отталкивать меня, когда нам может быть хорошо вместе? — Она красивая, очаровательная, веселая. Почему ты ищешь чего-то на стороне? — Потому что она не ты. Ты живая. В постели ты сама страсть и огонь. Кьяра, я никогда не переживал ничего подобного ни с одной из женщин. Кровь отхлынула от ее лица, когда она услышала то, что давно знала, но отказывалась верить. — Значит, я была достаточно хороша для того, чтобы согревать твою постель, но недостаточно хороша, чтобы стоять с тобой рядом на публике? — У нас бы ничего не получилось, — тихо ответил Антонио. — Ты сама знаешь. Мне необходимо было породниться с Амалией. Но я не отказывался от тебя. Я думал, что ты уже успокоилась, и собирался навестить тебя в следующем месяце, когда поеду в Нью-Йорк.