За следующие полчаса маги перепробовали все, на что хватило сил и фантазии, меняясь у хрустального ложа, либо действуя одновременно. Не помогло ни «потрясем», ни приведение сердечного ритма к ритму бодрствующего, ни слабые электрические разряды – от них у герцога всего лишь на мгновение мелькнули клыки в оскале, – ни ментальные толчки, которых обычно хватало, чтобы пробудить даже перенесшего несколько виталистических процедур, ни множество других способов. – Бесполезно, – наконец, признал Мартин. – Он на укусы реагирует активнее, чем на наши потуги, Вик. Хоть самому кусай. Виктория отступила, тяжело кивая. Очередная змея усыхала, вцепившись лорду Лукасу в бедро. Он снова глубоко дышал, дергался, словно силясь проснуться, глаза двигались под веками. Ветер за стенами вновь набирал мощь. Воздушный дух, молча наблюдавший за усилиями гостей все это время, разочарованно свивался серебряными кольцами. – Значит, зряссс я вассс привел, – прошелестел он, покачиваясь. – Значитссс, пока человекссс в нем не ссстанет сссильнее, не осссознает себя, ссвои желания, потребноссссти, чувссства, он не просссснетссся… Всссе… уходитессс… и помнитессс… никому, никомуссс не говоритьссс про то, что вы тут былиссс… Снова загудела, заревела буря за кружевными стенками усыпальницы. Зашевелились губы лежащего на хрустале герцога. – Марина, – хрипло выдохнул он, и рванула от него ментальная волна, на этот раз мощная, плотная. «Марина», – вторил ему ураган снаружи, затихая отголосками имени где-то далеко. Мартин обернулся, с сомнением посмотрел на Викторию. Она его поняла. – А если здесь появится та, кого он зовет? – озвучила она общую идею. – Какиессс умныессс этиссс людиссс, – прошипел дух ехидно. – Бессс вассс бы не догадалиссссь. – Он мне Макса напоминает сейчас, – пробурчал Март в сторону жены. Та сделала страшные глаза – мол, не рассерди, и барон исправился: – Объясни нам, великий и древний, почему нет? – Мы думалиссс принесссти ее сссюда, когда у змеенышша благодаря ейссс начала просссыпаться память, – зашелестел стихийный дух. – Но посссмотрели на неессс и побоялисссь иссспугать, навредить ветеркамссс… Детямссс, – пояснил он Мартину, озадаченно потрепавшему пятерней волосы. – Можно было же не хватать ее сразу, а рассказать, что Дармоншир жив, – недоуменно проговорила Виктория. – Тогда она точно не испугалась бы. Нужно было сразу сообщить ей. Она ведь на грани нервного срыва, слышит его, видит во снах и думает, что с ума сходит. Это вредит ей куда больше испуга. Змей тяжело, совсем по-человечески вздохнул, как много видевший старик, которому нужно объяснять детям элементарные вещи. – Первыесс несссколько дней он находилссся межжду жизнью и сссмертью, и даже мы не зсснали, что возссьмет верх, – прогудел он. – Но и посссле того мы не трогали красссную жену. Нельзя ей рисссковать, а красссные непредсссказуемы… никогда не знаешшшь их реакцию… подошшдет или начнет иссскать, попросссит сссвоих огненных духов посссмотреть, где он… и найдетссс… – Хорошая идея, – пробормотал Мартин, – странно, что это не пришло Марине в голову. – …Была бы она в сссиле, мы бы не сссомневалиссссь, но она сссейчассс сслаба и ей опасссно быть рядом с змеенышшшем, – шипел змей, – пусссть лучшше плачетссс, за ней присссматривают ссстражницы, не дадут ссслучиться беде… – Почему опасно? – посерьезнел барон. Дух вытянулся, тоном и манерой снова напомнив университетского старого профессора. – Есссли они сейчас вссстретятся, я не предссскажу поссследствия. Знаетессс ли вы взаимодейссствие ссстихий? Воздух, есссли сссилен, приходит в движение от огня и ссстановится ветром, а если ссслаб, то огонь выжигаетссс его. Такссс и огонь: ссссильный питаетссся воздухом и ссстановится еще сссильнее, но ссслабый тухнет отссс ветрассс. На него смотрели непонимающе, и он снисходительно пояснил: – Красссная уже прилетала сссюда сссонной тенью и отдала змеенышшу сссилы, и так потратиласссь, что у нее произошшшел ледяной сссрыв. Ессли он еще потянет сссилы, может навредить ей и ветеркамссс… она ссслаба сссейчас, а еще вздумалассс кровь сссвою отдаватьссс, сссебе вредитьссс… – Разумно, – вполголоса, морщась, признал блакориец. – Мартин, она имеет право знать и самой принять решение о риске, – мягко проговорила Вики. – Не решайте за нее… я бы очень не хотела, чтобы кто-то так поступил со мной. Тем более что сейчас она себя прекрасно чувствует. Аура полна витой, никаких повреждений. Я считаю, что нужно привести ее сюда. – Как будто я спорю, – так же неохотно пробурчал барон. – Я за. – Запрещаюсссс ее зватьссс, – дух взвился клубами до потолка. – Я предупреждалсссс, никомуссс, никомуссс не говорить. Он очнетсся сссам, очнетсся… – Но когда? – поинтересовалась волшебница. – Не ззссснаю, – проревел змей, угрожающе сияя белыми очами. – То есть это может быть и сегодня, и через год? – упорствовала Виктория. – И даже дольшшше, – Ветра в усыпальнице подхватили его рев, и некоторое время стены вибрировали от урагана внутри. – Мартин, – с тихим нажимом позвала Вики, когда снова все успокоилось. Барон, хмуро слушавший эти безуспешные переговоры, вздохнул, поворачиваясь к змею. – Я с тобой согласен, великий дух, – проговорил он и добавил, не оборачиваясь. – Вики, не смотри мне так в затылок, я сейчас заикаться начну… Я согласен. Конечно, лучше бы не рисковать. Змеедух застыл, огромный, подавляющий, заполнивший чуть ли не половину гробницы. – Но дело в том, что этого года у нас нет. Если честно, то и пары дней нет. И если не разбудить его светлость сейчас, его жена окажется в еще большей опасности. – Почемуссс? – проворчал змей. Но слушал он внимательно. – Враги наступают со всех сторон, великий. Вот-вот они атакуют герцогство снова и Марина окажется под ударом. Кто защитит ее? Ты ведь знаешь, что только благодаря его светлости удалось разбить иномирян в прошлый раз? – Не толькоссс, – прошипел дух. – Я помогал емуссс и ссснова помогуссс. Мы не дадимссс им пройтиссс к красссной жене. – Но недавно было нападение на замок, и она чуть не погибла, – заметил Мартин, – и вы не пришли ей на помощь. – Обвиняешшшь, человек? – змеедух рванулся вниз, застыв почти вплотную к блакорийцу. Вики побледнела, качнувшись вперед, – но барон сделал ей знак из-за спины раскрытой ладонью: стой на месте. – Ни в коем случае, – он стоял, задрав голову, не отшатываясь от реющей громады, хотя клюв находился менее чем в полуметре от него. – Мы понимаем, что у вас много важных дел, что вы следите за небесами и ветрами, и некогда бывает взглянуть на Туру… Змей раздраженно фыркнул, и барона отбросило назад, почти к ногам Вики: он успел запустить левитацию и спиной завис над ковром из драгоценностей, змей и шкур. – Для нассс время течет по-другомусссс, – шипел змей, пока Март опускался на пол рядом с женой, – этот разссс мы пропуссстили нападение, поздно заметилиссс… всссего разссс… всссе обошшшлосссь… – И вполне можете не заметить еще раз, – неделикатно заключила Виктория. – Просим, великий дух, позволь ее привести сюда, – проговорил Мартин торопливо, чтобы предупредить следующую вспышку раздражения. – Здесь будем мы, и ты, и божественный Инлий… – давление иного взгляда усилилось, и барон, невольно дрогнув, с верноподданическими нотками добавил: – Разве он позволит случиться плохому? В любом случае, мы уже здесь и не сможем скрыть от нее то, что увидели, когда вернемся. – Есссли вернетесссь, – прошипел змей с нехорошим намеком. Но без злости, почему-то задумчиво поглядывая им за спины. – Вряд ли это понравится матери ветров, – вежливо сказала Виктория. – Она расстроится. А ей нельзя. Дух смотрел на них мерцающими глазами. – Надо было сссразу оторватьссс вам головыссс, – прошумел он недовольно. – От людейссс одни неприятносссти. – Так мы можем идти за ней? – уточнил Мартин настороженно. – Идитесс, – махнул он хвостом. – Расс ты призвал в сссвидетели великого сссоздателя нашего, Змеяссс-Инлия, воззвал к его имени в его покое и он не покарал тебяссс… идитессс… В крайнемссс сссслучае будут лежать тут вдвоемссс… мессста хватит. Глава 5 Семнадцатое апреля, Дармоншир, Марина Я долго стояла у окна после закрытия Зеркала, но минуты тянулись так невыносимо медленно, что мысль занять себя чем-то оказалась настоящим спасением. Я принесла стул и села к подоконнику писать ответное письмо Ангелине, путаясь и то и дело поднимая глаза на место, где вокруг оставленного ориентира дежурили капитан Осокин и его люди. Я вздрагивала от любого отблеска, я застывала над листом бумаги и молилась, и каждая минута была для меня и мучением, и надеждой – ведь если они еще не вернулись, значит, не нашли, значит, можно еще верить в чудо… В конце концов я так разнервничалась, что руки мои полыхнули: я расплавила ручку, оставив подпалины и чернильно-пластиковые пятна на письме и подоконнике и пошла к камину – купать руки в огне и успокаиваться. Письмо я все же дописала. Написала и инструкцию к камням с огнедухами: Леймин собирался переправить их на форты после завтрака. Где-то вдалеке загрохотали выстрелы, затем звуки стали ближе, еще ближе – будто иномиряне атаковали форт за фортом, – и стихли. Я пометалась по покоям, заглянула в ванную, поплескав себе в лицо воды, раздраженно отослала Марию, которая принесла упаковки с молоком и попыталась уговорить меня поесть. Я не хотела ничего слушать и никого видеть: в конце концов я снова встала у подоконника и больше не могла от него отойти. Замок проснулся: скрипели входные двери, доносился стук от разбираемой взорванной башни, звучали голоса, едва слышно было мычание коров и пение петухов из хозяйственных построек за замком. Лица коснулся ветерок, задул сильнее, и мне показалось, что я сейчас услышу… Часы в гостиной тренькнули. Щелкнула стрелка, и потек по покоям тонкий звон. Я посмотрела на циферблат. Всего восемь утра. Чуть больше часа прошло с момента ухода Мартина и Виктории, а мне казалось – вечность. Когда я повернулась обратно к окну, у леса серебряным овалом сияло Зеркало. Сердце мое пропустило удар. Я зажмурилась. Заставила себя открыть глаза. Из портала вышел Мартин. Один. Увидев меня, махнул рукой. Я метнулась к дверям, на миг увидев себя в зеркале – с диким взглядом, растрепанная, бледная, в голубом платье до колен, – побежала по коридору, дальше, по лестнице, перепрыгивая через ступеньки, сквозь холл мимо в удивлении останавливающегося персонала. В груди болело, сердце колотилось как сумасшедшее. Охранник у входа распахнул мне дверь. Я спрыгнула с крыльца, я помчалась через поле к идущему мне навстречу другу. – Вы нашли его? – крикнула я издалека. – Он жив? Где Виктория?