– Не смей вставать на моем пути! – завизжал Ратник. – Что тебе надо, страшный человек? – Она тяжело дышала, и я помогла ей сесть, но что-то в старом теле напряглось и не выдержало, сломалось. – В доме есть сто душ. Они нужны Лихо. Я напряглась, Матрона Михайловна крепко сжала мне руку. – Иди ищи свои души… – Каждое слово давалось ей с трудом. – Да только не найдешь ты ничего. Предатель! Ратник хотел было двинуться в сторону лестницы, но остановился. Присел возле нас и произнес: Ты же знаешь, что от меня ничего невозможно спрятать. Иначе Лихо не стало бы брать меня на службу. К чему такой сильной твари такие слабые, как вы? Я молчала, мне было страшно, и очень хотелось язвить. А еще кричать, чтобы снесло гнилого Ратника прочь отсюда, подальше от нас. Ратник поднялся наверх и стал грохотать своими огромными ботинками на втором этаже. – Ему я нужна, – шепотом сказала я. Матрона Михайловна кивнула: – Уходи, дочка, а я его задержу. – Она закашлялась, прикрывая рот рукой, на ладони остались следы крови. – Он вас убьет. – Голос у меня дрожал. – Ему же хуже. – Воля в этой женщине была несгибаемая, никакой гнилой перебежчик не мог ее поколебать. – А тебе надо найти кота. Кот расскажет, что делать дальше. Что не успел доделать мальчик. Меня трясло, Ратник наверху хлопал дверьми, а мы теряли время. – Знак Яка работает, если в него верить всей душой, – учила меня Матрона Михайловна. – Коснись его и дай волю словам. Скажи коротко и по делу, куда ты идешь и зачем. Знак пропустит. Все, не теряй времени. Слезы застилали мне глаза, шаги Ратника слышались уже возле самой лестницы. – Уходи! Чужая воля взяла меня за шкирку, подняла и понесла в сторону двери. – СТОЙ! – услышала я крик и обернулась. Ратник стоял на втором этаже и целился в меня из пистолета. Потом передумал и перевел оружие на Матрону Михайловну. – Беги, Яна, спасай всех! – Колесо повернулось в угоду словам будущей столетницы. Прозвучал мой крик, чужой выстрел и последний вздох Матроны Михайловны. Я уже не видела, как падала на пол рука старой женщины, не в силах больше поддерживать сломавшееся тело. Не видела, как прыгал со второго этажа Ратник. Я бежала к знаку Яка, который тот нарисовал во всю стену. «Мне надо в центр», – твердила я себе. Не сбавляя скорости, я влетела в стену, ожидая получить удар и отключиться, но вылетела на шоссе. Оглянулась и успела заметить, как исчезает силуэт светящегося знака. Вокруг никого не было. После забега силы все резко ушли, сердце колотилось. Опять я убежала без куртки. А куртка висела в той же комнате, где теперь лежала Матрона Михайловна. Я упала на колени и закричала, громко, срывая горло. С силой ударила ладонями об асфальт, желая физической болью заглушить боль порванного сердца. Асфальт треснул, и я провалилась вниз, упала на широкие ветки и что-то мягкое. Мягкое удивленно вскрикнуло. * * * Чайник со щелчком отключился. Кипящая вода намеревалась перелиться через край, выпихивая крышку. Кот сидел и наблюдал, как трясется электрический прибор под давлением. – Я не понимаю. – Знат взял чайник, ополоснул кипятком заварник, насыпал туда заварки и залил воду. – Почему их нельзя всех просто вытащить через все эти лазейки, про которые ты только что рассказал? – Потому что Лихо их уже задело, поразило. – Кот отвлекся от чайника и вернулся к прошлой теме. – Ладно, тогда почему убивать надо не всех? – Да вообще всех… – Если бы животное могло пожать плечами, оно бы это сделало. – КОТ! – возмутился Знат. – Что? – Ты можешь сказать конкретнее, что именно надо сделать и зачем? – Знат поставил перед рыжим животным чашку, но не мог решить, наливать туда чай или нет. Пьют ли коты чай? – Я пытаюсь, но ты меня постоянно перебиваешь. – Кот обхватил лапами горячий заварник и налил половину чашки черной заварки. На кухне их было двое, хозяйка ушла в соседнюю комнату, за ней уполз домовой. Разговор предстоял длинный и сложный. Кот уже успел кратко изложить суть своей идеи, но объяснить, почему надо сделать именно так, у него никак не получалось. – У нас просто логика немного другая, понимаешь, – оправдывался он, – есть правила, по которым мы живем, условности. И если одни нарушаются, то на их место приходят другие. Вам, людям, это сложно понять и принять. – Ты предлагаешь грохнуть сто человек, которые у вас здесь, в вашей этой реальности, считаются чуть ли не столпами общества. Самые сильные знатки, как ты сказал. А потом говоришь, что это вынужденная услов ность. Да пойми ты, город закрылся, они уже мертвы. Все. Так работает защита. – Кот развел лапами. – Тебе надо не допустить повторения истории, как с душой, которую обидела Стража. Ей не помогли, она обозлилась, и вот к чему это привело. Так-то я могу уговорить столетниц, они схлопнут город – и все, нет ни всяких-разных, ни прокаженных душ. Но от них останутся фантомы, которые принесут куда больше бед. Знат молчал. В чашке остывал чай. Он никак не планировал оставаться в этом мире и помогать. Дома ждал незавершенный проект, проблемы с новыми планами и вообще спокойная привычная жизнь, без всяких домовых и говорящих котов. – То есть мне надо сделать вид, что я их спасаю таким образом? – Да. – Кот купал лапу в заварке. – А по-другому я никак не могу им это показать? – Для вас смерть в Явном мире – это все, смерть. Здесь мы не умираем в том смысле, в каком ты привык это видеть. У нас у каждого есть своя роща, поле, полянка, куда уходит душа, чтобы потом вернуться в новом виде. В этом сила Ладного мира. – Я все равно ничего не понял. – Да что ж такое! Просто сделай так, как я тебя прошу! Тебе сложно, что ли? Знат истерично засмеялся, уронил кружку и пролил остатки чая. – Убить?! Да ты что, каждый день по утрам так развлекаюсь. Кот иронию не оценил. – Это условность. Мы живем благодаря условностям, правила меняются, меняются условности, – серьезно заметил он. – Знаешь, как это выглядит? – Ну? – Что тебе лень придумывать причину и ты прикрываешься условностями. – Если бы ты родился здесь, а не в своем мире, то смотрел бы на это другими глазами. Чтобы тебе было спокойно, скажи каждому из сотни, что это условность. – Я скоро потеряю смысл этого слова. Кот перестал купать лапу и отпил чифирной бурды с шерстью. – Я вернусь домой? – спросил Знат. Кот грустно посмотрел на молодого человека и отрицательно покачал головой. – Ну то есть у меня просто выхода нет. Если бы еще цель была. – Цель – спасти оба мира, – сказал кот. – Зараза Лихо угрожает всем мирам.