Воцарилось молчание. – И что будет потом? – негромко спросил канцлер. – Не имею ни малейшего понятия. Повторяю, Одо: я сумел облегчить ее состояние, но излечить не способен. Никто на это не способен. Поэтому, Богиней тебя заклинаю, поскорее найди Эве мужа, а уж о том, чтобы она сумела зачать и выносить наследника, я позабочусь. Тело ее вполне здорово, поэтому препятствий не вижу. Немного зачаровать супруга – не проблема, даже твои маги на это способны! – Я подумаю об этом, – после долгой паузы ответил канцлер. – Благодарю вас за участие, мэтр Оллен. Если бы вы только еще не пропадали бесследно… – Ну, я ведь появился, когда в том возникла необходимость. – А если бы… двойник погиб сегодня? – Эту девицу, скажу я тебе, Одо, оглоблей не перешибешь, – доверительно произнес маг. – Приютские серые мышки – не все, но некоторые, и эта из их числа, – вовсе не мышки, а крысы, которые, как тебе известно, живучи донельзя и очень опасны, в особенности если загнать их в угол. – Довольно иносказаний, очень вас прошу, мэтр. У меня нет сил разгадывать их после этого бесконечного дня. – Я говорю прямо, но ты упорно ищешь в моих словах двойной смысл, Одо, – мэтр Оллен негромко засмеялся. – К слову, могу тебя обрадовать: в жилах этой девицы действительно течет королевская кровь, пускай и немного. Судя по истории, которую тебе поведала директриса, с кем-то из королевского семейства согрешила бабушка этого самородка. С кем именно – сложно сказать. Но ты можешь поискать в архивах упоминания о том, кто из кузенов и прочих троюродных племянников тогдашнего короля находился в том городишке в нужное время. Может быть, даже он сам? – Этого еще не доставало… – Какая разница? И не перебивай, дослушай. – Я весь внимание, только вы ничего не… – Не говорю прямо? Отнюдь! И я уже сказал: твоя привычка во всем искать второе дно когда-нибудь сослужит тебе дурную службу, Одо… – Маг помолчал, потом продолжил: – Нам очень повезло, что в этой девице течет капля королевской крови, иначе она не выжила бы, как все ее предшественницы. Зато теперь в ней живет не только память Эвы, но и часть ее сознания. Совсем небольшая, но, вижу, ее вполне хватает для того, чтобы девушка не оступалась на каждом шагу. – Верно, она сказала, что Эва говорит у нее в голове… – Вот даже как! – Похоже, мэтр Оллен удивился. – Интересно! Нужно будет исследовать ее, когда закончится это безвременье… Я поежилась. Лучше умереть, чем живой попасть в руки магу и сделаться подопытной зверюшкой! – Рано говорить об этом, мэтр, – тихо сказал канцлер. – Вы же понимаете, эта девушка еще не раз нам пригодится. – Конечно. – К слову, почему она помнит не всех, кого должна бы помнить? – Не имею понятия. Я впервые успешно проделал подобное, поэтому не имел возможности изучить побочные эффекты. Кого именно она не помнит? – Некоторых людей из ближайшего окружения, – обтекаемо ответил канцлер. – Хм… Возможно, Эва подсознательно не желала делиться этими воспоминаниями, – пробормотал маг. – Ну да не важно, основное у двойника в голове держится, и на том скажи спасибо! – Спасибо, – не без иронии ответил канцлер. – Ты опять сбил меня с мысли, Одо! Что за манера… Я хотел сказать: Эву нужно выдать замуж, и как можно скорее. За кого – тебе решать. Уверен, у тебя имеются досье на всех возможных кандидатов. И в конце концов, ты регент, так что ответственность тоже на тебе. Воцарилось молчание. – И как вы это себе представляете? – Очень просто. Если наш двойник способен выдержать праздничную церемонию, свадебную выдержит тем более, особенно если я заранее озабочусь кое-какими приготовлениями. И опять-таки если Эва все же не сумеет зачать, снова придется постараться двойнику. На этот раз пауза оказалась вдвое дольше. – Что так смотришь? – первым нарушил молчание мэтр Оллен. – Эта девица тоже вполне здорова, хоть и недокормлена. Ну а как отвести глаза будущему супругу… положись на меня. – Непременно, мэтр Оллен, – сухо ответил канцлер. – Но об этом говорить еще рано. Тем более… – Не давай ей слишком много воли, Одо, – перебил маг. – Я наслышан о ее подвигах, а это ведь только начало! Если она почувствует вкус власти… и если ты вдруг решишь, что фальшивая Эва лучше настоящей… – Вы убьете нас обоих, – будничным тоном завершил тот. – Желаю удачи. С удовольствием понаблюдал бы, как вы разбираетесь с этим… хм… наследством, но вы же не станете. Испаритесь, как обычно, а что будет с настоящей Эвой и всей Дагнарой, вам все равно, так? Снова воцарилась тишина. – Ну-ну, продолжай считать, будто тебе одному есть дело до происходящего, – непонятно сказал маг, а потом, наверно, исчез, потому что канцлер громко и с чувством выругался. И кажется, что-то швырнул в стену: иначе откуда этот грохот и звон? Глава 13 Когда канцлер вошел в комнату, я изо всех сил постаралась притвориться спящей, но не преуспела. – Многое успели услышать? – спросил он, даже не думая поинтересоваться, как я себя чувствую. Впрочем, если мэтр Оллен был здесь, уж наверно, он меня осмотрел и сделал вывод, что ничего страшного со мной не стряслось. А обморок… случается подобное с девушками, тем более после такого испытания. – Не слишком, – не открывая глаз, ответила я. Даже за закрытыми веками было светло, наверно, канцлер принес с собой лампу или активировал магический светильник. – Только то, что было после того, как вы накричали на мэтра Оллена. – Я почти все время на него кричал, поэтому ответ ваш не слишком информативен. Конкретнее сказать можете? Или вам все еще дурно? – Нет, я в порядке… почти. – Приоткрыв глаза, я тут же вновь зажмурилась, потому что свет показался мне слишком ярким. – Я слышала, как он говорил про какую-то новую методику. А потом – что спрятал разум ее величества в детстве. Правда, не совсем поняла, как это… – Думаете, я понял? Диван скрипнул и просел: это канцлер опустился рядом со мной, я чувствовала тепло его тела даже сквозь несколько слоев материи. – Чтобы разобрать слова мэтра Оллена и, главное, правильно их истолковать, нужно быть магом высшей категории, а таких на всем континенте – по пальцам одной руки перечесть. Дагнаре повезло заполучить лучшего из них. – Вот уж повезло так повезло… – пробормотала я, привстала и привычным уже движением подобрала под себя ноги, чтобы не касаться Одо коленом: это было крайне неловко. Канцлер никак не отреагировал ни на мою дерзость, ни на движение, он смотрел куда-то в пустоту, а я не осмеливалась его потревожить. Вместо этого стала размышлять: как же это мэтр Оллен проделал подобное с настоящей королевой? Наверно, решила я, так же, как взял у нее воспоминания для… так и просились слова «обряд» и «ритуал», но я выбрала «эксперимент». Воспоминания выбирал не сам Одо; он колдовать не умеет, во всяком случае, не упоминал об этом. В любом случае даже если на что-то он и способен, то так, по мелочи: я читала где-то, что развитая интуиция, умение читать по лицам эмоции людей, отличать ложь от правды – все это может быть проявлением скрытого или очень слабого магического дара. Такие люди часто делают карьеру, вот как Одо, другие становятся успешными предпринимателями, даже врачами… а иногда – удачливыми мошенниками. Не важно! Главное, извлечением воспоминаний, как было озвучено ранее, занимался мэтр Оллен, равно как пытался перенести воспоминания Дагны-Эвлоры в разум других девушек… безуспешно, пока не подвернулась я. А раз так, то он вполне мог не скопировать эти самые воспоминания полностью, как ученицы в пансионе переписывали в наказание целые главы из скучных старых книг, а взять и стереть некоторые. Или просто вырвать махом несколько страниц и отложить их в сторону – вдруг понадобится вклеить обратно? Наверно, сам мэтр посмеялся бы, услышав мои рассуждения, но откуда мне знать, как работают маги? Разве что из сказок и романов, но там ведь не описывают подробности. – Все очень плохо, Одо? – спросила я наконец. – Ну что вы, сударыня, – ответил он и едва заметно улыбнулся. – Мой отец любил повторять: никогда не может быть настолько плохо, чтобы не могло стать еще хуже. – А почему герцог Тамай сказал, что терпеть не мог вашего батюшку? – Потому что это чистая правда. – Это не ответ. – Сударыня, если я возьмусь пересказывать все тонкости отношений, которые связывали Тамая с моим отцом, мы здесь зазимуем. – О… простите, я не хотела… – До меня дошло наконец, что я веду себя неприлично. – А где мы? Вроде бы не в особняке… – В надежном месте. Здесь сейчас пусто, поэтому я мог сколько угодно повышать голос, а мэтр Оллен – швыряться молниями, никто бы не заметил. – Это сюда нас перенес ваш портал в прошлый раз? Было так же холодно… – Вам не кажется, сударыня, что вы проявляете чрезмерное любопытство в отношении тех вещей, которые вас не касаются? Я только голову опустила: могла бы и сама сообразить, что у него при себе имеется не один портал. Канцлер вдруг подвинулся ближе, и я невольно отпрянула, вжимаясь в спинку дивана. – Чего вы так перепугались? – недоуменно спросил он. – Ах да, я забыл, что вы начитанная девица, а в этих книжонках непременно наличествует заброшенное родовое гнездо, одинокий и никем не понятый герой, а также прелестная юная героиня, с каковой страдалец предается низменной страсти на проеденном мышами диване. Не переживайте, я еще не настолько исстрадался. – Но откуда вы знаете?.. – выпалила я прежде, чем успела обидеться. – Оттуда, что Эва тоже обожает эти книжонки, поэтому я вынужденно ознакомился с несколькими образчиками жанра, чтобы быть в курсе ее увлечений. Запретить бы не вышло: не станешь ведь обыскивать каждую свитскую девицу и горничную? А они наловчились проносить эту, с позволения сказать, литературу под юбками… Да и какое я имею право запрещать королеве отдыхать с книгами, какими бы пошлыми они мне ни казались? – О… сочувствую, – вырвалось у меня. Догадываюсь, каково взрослому и наверняка умудренному опытом мужчине было читать эти «слезы в сахарной глазури», как называла подобные книги госпожа Увве! Помню, как она, брезгливо держа за краешек кончиками пальцев, уносила очередное найденное во время проверки личных вещей пансионерок крамольное сочинение, чтобы сжечь в камине. Правда, подозреваю, сначала она сама прочитывала его от корки до корки, и самые понравившиеся книги оставляла у себя, иначе откуда в ее библиотечке несколько довольно затрепанных «образчиков жанра», как выразился Одо? – Это были худшие часы в моей жизни, как мне тогда казалось. Знал бы я, как ошибся… – усмехнулся он и велел: – Дайте мне руку.