Воцарилось молчание, тяжелое и холодное, как рука Безымянной. – Послезавтра на рассвете, – произнес канцлер и встал, отбросив кочергу. – И молите Богиню, чтобы мэтр Оллен не заглянул посмотреть, чем это мы занимаемся. Не представляю, как он может отреагировать. Я невольно покосилась на изображение Богини, потом Безымянной и подумала, что молить, пожалуй, нужно обеих. Мне показалось, что обе они на этот раз улыбаются одинаково. * * * Остаток этого дня и следующий я провела как на иголках, только отмечала, о чем сообщал Одо: Эд пропал бесследно, как не бывало. У соседей покамест не объявлялся либо не успел себя выдать. Бомбист молчал, что бы с ним ни проделывали, и Данкир готов был расписаться кровью в том, что память несчастного стерта подчистую. Осталось только безумное – не факт, что не внушенное, – желание во что бы то ни стало уничтожить Дагну-Эвлору, последнего отпрыска королевской семьи, порождение Безымянной, что бы это ни значило. Данкир успел уже поднять на ноги всех специалистов по мало-мальски известным культам, но те ничего внятного сказать не могли. Однако это была единственная зацепка, а зная упорство молодого мага, я была уверена, что он будет искать, покуда не обнаружит хоть что-нибудь подходящее. Правда, пришлось отвлечь его ненадолго… Признаюсь, я опасалась его реакции, но он сказал только, выглянув в приотворенное окно и вдохнув соленый морской воздух: – Всегда хотел жить где-нибудь в провинции у моря… В старости, конечно же. И только потом посмотрел на распростертую в постели Дагну-Эвлору. Она еще больше похудела с последней нашей встречи, если можно так ее назвать. Лицо напоминало череп, обтянутый кожей, глаза ввалились, волосы поредели. Руки походили на птичьи лапки, а тело едва можно было различить под одеялом. Сон ее был тяжелым и беспробудным – наверно, Одо накапал какого-нибудь зелья, чтобы королева не проснулась в самый неподходящий момент. Откуда, интересно, он берет все эти снадобья? Не удивлюсь, если сам готовит, потому что никому не доверяет. – Богиня двуединая… – выговорил Данкир и поднял руку в знакомом жесте – я видела его у старух в нашем городке. – Ее вели… – Так вы догадались? – осведомился канцлер, взглянув на меня, мол, что я говорил? – Я не догадался, ваше превосходительство, я сразу понял, что передо мной не настоящая Эва. – В самом деле? Каким же образом? – Рисунок крови разный. Я хорошо умею их различать – в экспертизе без этого никуда. Такие рисунки у всех людей отличны. У родственников похожи, конечно, у близнецов могут быть почти идентичными, но именно что почти. А у… двух Эв они схожи едва-едва. Они родственницы, но очень дальние. – Но вы тем не менее дали клятву этой Эве. – Рука канцлера легла мне на плечо. – Не ей, королеве Дагнары. Я сразу сообразил, что вы сделали и почему. – Данкир опустил голову. – Двойник получился прекрасный. Не будь я магом, не отличил бы. – И не будь у меня провалов в памяти… – пробормотала я. – Да, и это тоже. Узнай вы меня, я не стал бы проверять рисунок крови. Это тяжело, знаете ли, и отнимает много сил. – Что ж, теперь вам известно главное, – невозмутимо произнес канцлер. Не хочу представлять, как ему далась эта невозмутимость. – Ее величество по-прежнему тяжело больна. Эва исполняет ее роль. Довольно убедительно, на мой взгляд. – Более чем убедительно, – заверил Данкир. – Мэтр Оллен постарался? Ну, с памятью? – Кто же еще? Только немного намудрил из неведомых нам соображений. Но мы сейчас собрались здесь не для того, чтобы это обсуждать. Обождите минуту, мне нужно привести Боммарда… Он исчез, а я покосилась на Данкира и тихо спросила: – Зачем вы принесли эту клятву? Вы ведь даже не знали, жива настоящая Эва или нет… – Не знал, но надеялся, – ответил он, неотрывно глядя на спящую королеву. – И угадал. А даже если бы ошибся… У вас не так уж плохо получается. Только вот хороший маг, знакомый с Эвой, мгновенно распознает в вас подделку. Удивлен, почему его превосходительство об этом не подумал. – Может, положился на мэтра Оллена? Тогда он доверял ему… – Доверяй, но проверяй, как бабушка моя говорила, – сердито ответил Данкир. – Так, пока никто не видит… Загородите меня своими юбками, скорее! Я послушалась. Данкир склонился над кроватью, что-то зашуршало… – Отлично. Несколько прядей волос, пара капель крови, слюны и слез, – сказал он наконец, рассовывая что-то по карманам. – Этого вполне хватит, чтобы замаскировать вас понадежнее. – То есть вас даже не смущает… сам факт подлога? – Нет. Это же Одо Химмелиц, – криво улыбнулся Данкир. – Я ведь вам говорил: он все делает во благо Дагнары, как его видит. И я прекрасно понимаю, зачем он все это устроил и как именно. О, кстати, вы спросили его о Каттесене? – Не успела еще. И потом, я хочу сперва узнать об этом от кого-нибудь другого, но… спросить-то и некого. Вы сказали, что не станете рассказывать, а не свитских же спрашивать? Хотя баронесса, наверно, скажет правду… – Может, лучше не ворошить это… – с сомнением произнес он, и тут явились канцлер с Боммардом. – Еще немного, и я ушел бы принимать очередной экзамен, – ворчал доктор. – Вы пораньше не могли явиться? – Сударь, еще не рассвело толком. – И что? Можно подумать, для вас имеет значение время суток… Ваше величество, – он неуклюже поклонился. – А это, очевидно, и есть ваша больная? Выглядит отвратительно… Кто она? Что с ней произошло? – Это воспитанница Королевского пансиона, – сказала я, как было уговорено. – Она пострадала, как и я, во время крушения. Только я, как видите, все-таки встала на ноги, а ей делается все хуже и хуже. Она сирота, и… – Да не щебечите же вы над ухом… – отмахнулся Боммард. – Какая мне разница, сирота она или нет? Хотя… кто-то ведь должен дать разрешение на осмотр. – Я дозволяю, этого достаточно? – Более чем, ваше величество. Вы, господа, извольте отвернуться. Говорить можете, мне нужно знать, что происходило с этой девушкой после ранения. Ну? Что умолкли? Я не ушами ее осматриваю! Когда стану прослушивать, предупрежу, чтобы вы придержали языки… Данкир прикрыл рот рукой, делая вид, будто закашлялся, канцлер недовольно дернул углом рта, но подробно изложил историю болезни Дагны-Эвлоры. – Так… так-так-так… – забормотал Боммард, оправив на ней сорочку и прикрыв одеялом, и на этот раз начала улыбаться я: не было сил удержаться при виде физиономии Одо. – Истощение – просто следствие… Говорите, ее пользовал сам мэтр Оллен? – Да, я его попросила. Он сказал, что спрятал ее разум в детстве, чтобы ей не было больно. Не совсем поняла, что он имел в виду, но с тех пор Ида хотя бы не кричит от боли, – ответила я, на ходу придумав имя. – О! Ну конечно! Если у нее теперь разум пятилетнего ребенка, то и потребности соответствуют разуму… Поди впихни в пятилетку взрослую порцию! – Вот почему она так исхудала… – Да, но это все чепуха. Тело у нее здоровое, а вот голова… Все дело в ней, да еще эти маги лезут куда не надо, – брюзгливо проговорил Боммард, оттягивая ее величеству веки. – Что-то там неладно, но что именно?.. Данкир! Вы еще не все позабыли? Можете заглянуть в голову человеку? Да не в мысли, что вы так в лице изменились, просто в голову, ну? Помните, где там какая извилина? – Научные названия без справочника не воспроизведу, но в целом, пожалуй, строение мозга еще не забыл, – мрачно отозвался Данкир. – В таком случае извольте постараться. Если ее величество не возражает, конечно же, – Боммард покосился на меня, и я кивнула. – Зрелище довольно неаппетитное, предупреждаю. Представьте, что с человека снимают череп… – Я рассматривала анатомический атлас, – перебила я. – Приступайте, прошу. Вы же на экзамен торопитесь, разве нет? И к слову, почему вы так и не прислали мне приглашение? – Будто оно вам нужно… и будто хочется смотреть на всех этих несчастных, хромых, косых и припадочных. Это я не об экзаменуемых, если что. – Вовсе не хочется, вы правы. Но есть такое слово – «надо». – Вот как? – Врач покосился на меня. – В таком случае милости прошу. Можем отправиться сразу после осмотра. У меня на сегодня приготовлено несколько любопытных экземпляров – посмотрю, как самые титулованные бездельники с ними справятся… особенно в вашем присутствии. – Одо? У нас найдется час-другой? – Я просительно посмотрела на канцлера, и он нехотя кивнул. – Вот и замечательно. Действуйте же, сударь! Боммард кивнул, подумал и поманил к себе Данкира. – Начнем отсюда, с лобных долей, – услышала я, – потом посмотрим височные, дальше будет видно. – Как скажете… – тяжело вздохнул маг, разминая пальцы. – Сейчас, подготовлюсь… – Это безопасно? – отрывисто спросил Одо. – Абсолютно, ваше превосходительство. Мы же не немытыми руками ей в голову полезем. Просто посмотрим… Интересно, к слову, почему мэтр Оллен этого не сделал? – Может, он не умеет? И даже не в курсе веяний времени? – фыркнул Данкир. – Он же не проходил курс медицинской экспертизы у подполковника Боммарда! И вообще, насколько мне известно, мэтр Оллен специализируется по части тонких материй – сознание, подсознание, разум, память и иже с ними… А вот ковыряться в живом человеке… или в неживом, как повезет, – это удел мелкой сошки вроде меня. – Жаль, что нельзя ампутировать вам язык, – сказал ему Боммард. – Или хотя бы немного его укоротить. – Зачем, сударь? – Из жалости. Он вас когда-нибудь до беды доведет. – Как знать, как знать… – улыбнулся Данкир. – Ну что, приступаем? Боммард кивнул.