— Две? — Ну, Камилла и Трикси с отцом. — Так была она там или нет? — спросил Аллейн у Ральфа. — Я… э-э… я… д-да. Мне кажется, что была. — Мистер Стейне, — предупредил Аллейн, — возможно, мой следующий вопрос покажется вам дерзким и неуместным, в этом случае вы можете на него не отвечать. Мисс Кэмпион открыто призналась в дружбе с вами. Она сказала, что вы любите друг друга, но, несмотря на это, она считает вашу помолвку невозможной. По ее словам, все дело в замужестве ее матери и ее происхождении… — Но это же полная чушь! — горячо возразил Ральф. — Господи, в каком веке, она думает, мы живем? Кого, скажите, может сегодня волновать, что ее мать была дочерью кузнеца? — Ее саму, например. — Первый раз в жизни сталкиваюсь с таким необузданным снобизмом. — Ну хорошо. Допустим, все это так. Вот вы только что сказали, что мисс Кэмпион не хотела вас видеть. Означает ли это, что вы действительно не встречались и не разговаривали со времени вашего пребывания в Южном Мардиане? — Простите, я не понимаю, о чем вы… — Разумеется, не понимаете. Так слушайте же. Неподалеку отсюда лежит старик с отрубленной головой, найденный возле жертвенного камня. Теперь вернемся немного назад. Восемь мужчин, включая этого старика, танцуют древнюю пьесу-танец. Восемь? — вдруг повторил он и ожесточенно потер нос. — Почему-то мне так и хочется сказать — девять… Ну ладно. На первый взгляд старик ни разу не покидает арену — или танцевальную площадку, или сцену, как вы ее там называете… На первый взгляд никто не может совершить над ним насилие. Он танцует у всех на глазах. Затем в пантомиме ему в шутку отрубают голову — здесь, вероятно, все должны смеяться. Но на самом деле ему ничего не отрубают. Вы ведь махали друг другу уже после так называемой шутки — значит, мы точно это знаем. Он прячется в углублении. А через десять минут, когда по сценарию он должен воскреснуть, обнаруживается, что его в самом деле обезглавили. Это то, что рассказывают все. А теперь, как умный здравомыслящий человек, к тому же адвокат, скажите — разве это не естественно, что в такой ситуации мы хотим знать всё до мельчайших подробностей про этих восьмерых и про всех, кто с ними хоть как-то связан? — Вы хотите сказать, то есть вы предполагаете… Надеетесь, что-нибудь да всплывет? — Вот именно. Вы же понимаете — если что-то есть, оно обязательно, неминуемо всплывет. — О господи! — простонал Ральф. — Как же я утомился! Ну, что вы там спрашивали? Разговаривал ли я с Камиллой с тех пор, как мы оба приехали в Южный Мардиан? Ну хорошо, разговаривал. В воскресенье, после церкви. Она просила меня, чтобы я не делал этого, но я не смог, потому что видеть ее в церкви было выше моих сил. — Причина была только эта? — Она была очень расстроена. Наткнулась в роще на Эрни с его мертвой собакой. — Боже праведный! — вырвалось у Аллейна. — Прямо Баскервиль-Холл какой-то, а не Южный Мардиан… Ральф усмехнулся: — Да уж, Шерлок Холмс был бы здесь как нельзя кстати… Это Лицедей застрелил собаку, потому что, как он говорил, она была больна — и, бог свидетель, это сущая правда. Но Эрни прямо озверел, и это очень напугало Камиллу. — Где вы ее встретили? — Возле кузницы. Она выходила из рощи. — Лицедей вам по дороге не попадался? После довольно долгого молчания Ральф сказал: — Попадался. — Как вы думаете, он догадался о ваших намерениях по отношению к его внучке? — Думаю, да. — И какова же была его реакция? — Был недоволен, — нехотя проговорил Ральф. — Он придерживался таких же взглядов, как и она? — Примерно. — Вы говорили об этом? — Сначала он прогнал Камиллу. — Можете вы передать мне дословно, что было сказано? — Нет. Это не имеет никакого отношения к его смерти. Это была беседа личного характера. Фокс задумчиво уставился на кончик своего карандаша, доктор Оттерли деликатно прокашлялся. — А скажите мне, — неожиданно начал Аллейн, — этот костюм, что вы надевали, когда играли Бетти, — это что, какой-то кринолин времен каменного века, да? Ральф ничего не ответил. — Может, я это сам придумал или кто-то говорил мне, но мне кажется, что его иногда использовали как прикрытие? Накрывали им какую-нибудь девицу, чтобы незаметно ее утащить? А может быть, отсюда и пошло выражение «девушка-невидимка»? — весело предположил он. — Или просто — «человек-невидимка»? Ральф затараторил: — Наверняка раньше случалось что-нибудь подобное, но вообще-то мне непонятно, как им удавалось кого-либо утащить. Ведь руки находятся поверх юбки. — А мне показалось, я заметил по бокам прорези. — Ах да… Но если тот, кого тащат, сопротивляется… — А если предположить, — сказал Аллейн, — что жертва не сопротивлялась? Дверь открылась, и вошла Трикси с двумя огромными ведрами, полными угля. — Вы уж извиняйте, сударь, — мелодично зазвенел ее голос. — А ну как помираете тут от холода. Этого чертова мальчишку никогда не дождешься, когда он нужен. Ральф сделал движение к ней, чтобы помочь, но потом передумал и с солидным видом выпрямился. Аллейн шагнул к девушке. — Это слишком тяжело для вас. Давайте помогу. — Да ничего, сударь, не беспокойтесь. Она была проворнее его. Одно ведро она поставила на коврик, а затем точным и быстрым движением отсыпала из другого в камин добрую половину. Рыжие волосы Трикси были собраны сзади в пучок. Аллейну она напомнила пейзанку с картины Брейгеля. С легкостью выпрямившись, девушка повернулась к ним. Ее простое грубоватое лицо, казалось, хранило свои секреты и было по-своему привлекательно. Взглянув на Ральфа, она расплылась в улыбке. — Что-то вы неважно сегодня выглядите, мистер Ральф… — сказала она. — Понимаю — вчерашний кошмар всех нас выбил из колеи… — Я в порядке, — пробурчал Ральф. — Что-нибудь еще нужно, сударь? — сладким голоском осведомилась Трикси у Аллейна. — Пока ничего, спасибо. Попозже днем, когда вы будете не слишком заняты, я задам вам пару вопросов. — А и задавайте, — сказала она, — ежели надо, отвечу. — Она во весь рот улыбнулась Ральфу Стейне. — Правда же, мистер Ральф? — пропела она и вышла, размахивая пустым ведром. — О господи! — вырвалось у Ральфа, и, прежде чем кто-либо успел что-то сказать, он стремительно вышел и захлопнул за собой дверь. — Догнать? — Фокс привстал с места. — Пусть идет. Они услышали, как хлопнула входная дверь. — Вот это да! — негромко воскликнул доктор Оттерли. — Такое мне, если честно, и в голову не приходило! — Думаю, что Камилле тоже, — сказал Аллейн. Глава 8. Вопрос истины 1 Когда пришло время закрываться на перерыв, Трикси опустила и заперла ставни. В бар для гостей зашел Саймон Бегг. На стене у выхода висел телефон, а Бегг как раз собирался позвонить своему букмекеру. Очень уж ему хотелось узнать результаты забега в Сандауне. Тевтонский Танцор был явным аутсайдером. Саймон поставил на него гораздо больше, чем мог себе позволить в случае проигрыша, и уже сейчас начинал подумывать, что если так случится, то виновата во всем будет миссис Бюнц. Впрочем, так считать было бы и глупо, и некрасиво.