«Дон-3»… Почти как космические станции. Для нового супермаркета было сделано небольшое исключение. Он, конечно же, именовался пятым, только пятерка была не арабская, а римская. Похожая на первую букву в аббревиатуре VIP. Супермаркет позиционировался в рекламе как магазин для гурманов. Т. е. был тут, разумеется, ассортимент для широких слоев населения, но имелись также жуткого вида заплесневелый сыр, вяленая оленина, коллекционные вина, экзотические фрукты.Итак, четыре супермаркета на рисунке уже есть, осталось нарисовать пятый, и картинка будет полностью соответствовать мечте: любимый мужчина с двумя детьми у нее есть, за третьим дело не станет, работа с пятью магазинами имеется…Катя почувствовала, что еще немного, и она заснет. Пожалуй, такую ответственную работу, как вписывание в ограниченные рамки мечты пятого супермаркета, вполне можно отложить на потом. Она аккуратно сложила рисунок и потянулась за сумочкой.В это мгновение свет в комнате погас. Катя немного растерялась. Где-то у нее была зажигалка — она тщетно пошарила рукой по столу. Внезапно по спине пробежал сквозняк, будто пахнуло с улицы морозным ветром. Катя зябко передернула плечами. Она была уверена, что слышит чьи-то шаги в коридоре. Катя встала и, держась рукой за стену, чтобы не упасть, вышла в коридор.— Кто здесь? — неуверенно спросила она.На галерее было темно, но внизу, в магазине, горело дежурное освещение, и Катя успела заметить тень, метнувшуюся к лестнице.— Кто здесь?! — крикнула Катя. — Охрана!Голос гулким эхом разнесся по магазину. Охрану Катя звала исключительно, чтобы напугать ночного гостя. На самом деле никакой охраны не было — объект был подключен к пульту вневедомственной охраны. Дежурный по магазину, уходя, включал сигнализацию, и при проникновении посторонних срабатывали датчики. Но сейчас дежурной была Катя, магазин на охрану она еще не ставила, и для прибытия помощи необходимо нажать тревожную кнопку, которые установлены по всему магазину, в том числе у нее в кабинете. Катя бросилась назад и вдруг услышала странный треск — так трещат дрова в костре. С лестницы пахнуло жаром. Катя почувствовала что-то похожее на дежавю. Это уже было! Когда-то с ней все это уже происходило, вот только когда?Катя бросилась к лестнице и в ужасе остановилась — нижние ступеньки были охвачены пламенем. Что делать?! Она побежала к запасной лестнице, но почему-то дверь на нее оказалась закрыта. Катя в растерянности заметалась по галерее, перегнулась через перила. Прыгнуть? Высоко, страшно. Она понеслась обратно в кабинет, стала трясти решетку — Вера говорила, что в минуту смертельной опасности человек становится чрезвычайно сильным. Но решетка не поддавалась. Очевидно, это еще не смертельная опасность. «Что я паникую? — подумала Катя. — Ведь у нас современный магазин, а не какая-то частная лавочка! Сейчас должна сработать пожарная сигнализация! Черт, а тревожная кнопка?»Катя нашарила на стене спасительный кругляшок и надавила на него.В кабинете уже сильно пахло дымом, Катя закашлялась, выбежала на галерею, кинулась к перилам и в ужасе отшатнулась — внизу жарким пламенем полыхали стеллажи, что-то взрывалось, словно новогодние петарды, и во все стороны летели злые искры. Она снова закашлялась, чувствуя, как легкие выворачиваются наизнанку.«Как я устала! — подумала Катя. — И зачем было так бегать? Сейчас сработает противопожарная защита, и все будет хорошо. Обязательно будет… Хорошо…» Ноги стали ватными, чтобы не упасть, она присела у перил, обвила их руками, прижалась лицом. Металл еще не успел нагреться и приятно холодил, в полированной поверхности Катя увидела свое отражение… Испуганная девочка и пожар… Как тогда, на святки, в зеркале… Только суженый вряд ли появится…Олег увидел, как в окошке погас свет. Наработалось дитятко. Сейчас еще пара минут на то, чтобы спуститься, поставить магазин на сигнализацию… Он зевнул, потянулся. Как, однако, хочется спать! Ладно, будем надеяться, что в скором будущем Донской не планирует открывать еще один супермаркет. От усталости под убаюкивающий шум двигателя глаза сами собой закрылись, и в то же мгновение Олег услышал пронзительный вой, а следом за ним на парковку ворвались три пожарных машины.«Что это? — подумал Олег. — Обещанные Донским шоумены? Они же весь город перебудят!»Он бросил взгляд на стеклянную стену магазина и оторопел — за стеной бесновался огонь.— Катька! — закричал Олег и, не раздумывая ни секунды, включил двигатель, нажал до отказа на газ и на всей скорости влетел в витрину. Распахнув дверь «Ровера», Олег с ужасом увидел, что магазин объят пламенем.— Катька! — заорал он, выскакивая из машины. — Катя!!!Какое-то чувство заставило его посмотреть наверх. Она сидела, прислонившись к металлическим балясинам. Олег видел только ее руку, свешивающуюся вниз. Тонкое беззащитное запястье.— Нет! — заорал Олег и бросился к лестнице. Одежда на нем задымилась, но он не чувствовал ни жара, ни боли. Он должен спасти любимую женщину, пусть даже ценой собственной жизни!Дмитрий Донской уже подъезжал к дому, когда у него в кармане затренькал мобильный. Офицеров? Что ему надо? Евгений Викторович Офицеров был начальником службы безопасности «Дона», и столь поздний звонок ничего хорошего не сулил. «Сашка!» — первое, что пришло в голову. Руки стали ватными, и Дон чуть не уронил телефон на пол.— Разрешите доложить, Дмитрий Александрович? — раздался в трубке голос Офицерова.«Ну что ты тянешь. Говори!» — подумал Донской и буркнул в ответ:— Докладывайте.— Пожар на Пятом. Пожарные и полиция уже прибыли, пытаются локализовать огонь!Донской резко ударил по тормозам и с силой сжал телефон. Вспомнился «Форд» на стоянке, прощальные слова сына: «Да гори он огнем, этот твой супермаркет!»Чувствуя, как судорога сводит горло, Донской прохрипел:— Пострадавшие?— Пока двое, Екатерина Петровна Дружинина и неизвестный мужчина на черном «Лендровере», номерной знак…«Васильченко, — не без облегчения выдохнул Донской, — не Сашка», — и, стыдясь своего отцовского эгоизма, спросил:— Живы хоть?— Не могу знать!— Как это не можешь знать?! — взорвался Донской. — Какой ты, к чертовой матери, начальник службы безопасности, если не знаешь элементарных вещей!— Извините, Дмитрий Александрович, когда я прибыл на место, их уже «Скорая» увезла.«Скорая» — это хорошо, — подумал Донской. — Трупы «Скорая» бы не забрала. Значит, были живы».— Чтоб к моему приезду владел всей информацией! — бросил он в трубку, не слушая ответа собеседника, отбросил телефон на соседнее сиденье и, резко развернувшись, поехал назад.С трудом разлепив глаза, Катя обнаружила, что лежит на кровати в больничной палате, рядом на стуле, неудобно скособочившись, спит Кристина. А Олег? Почему нет Олега? Наверное, занят на работе. «Надо разбудить Кристину, чтобы она ему позвонила, — подумала Катя, — он же волнуется».— Кристи-и-на! — с трудом прошептала она и закашлялась.Кристина вздрогнула, открыла глаза.— Катюша! Очнулась? Господи! Как ты нас напугала! — встрепенулась она и вскочила со стула. — Ты не шевелись, я сейчас врача позову.— Олег! — простонала Катя. — Позвони Олегу.Кристина что-то сказала, но Катя не услышала — глаза сами собой закрывались. «Я только на минуточку», — подумала Катя и снова провалилась в сон.Дмитрий Донской сидел в своем кабинете и нервно крутил ручку в виде золотого пера.— Дмитрий Александрович, — сказала вошедшая в кабинет секретарша, — к вам Офицеров с мужчиной.— Зови! — Донской поставил ручку на место — в позолоченную подставку, где стояла вторая точно такая же ручка.— Здравствуйте, Дмитрий Александрович, — сказал, входя в кабинет, начальник службы безопасности «Дона». — Разрешите представить, это, — он указал в сторону сопровождающего его мужчины, — директор частного детективного агентства «Шерлок» Шорин Леонид Константинович.Шорин коротко, по-военному, кивнув, пожал Донскому руку.— Садитесь, — сказал Донской. — Вы в курсе, для чего я вас пригласил?— Да, Евгений Викторович ввел меня в курс дела. Насколько мне известно, у следствия сейчас один подозреваемый.Донской сжался в ожидании, когда детектив назовет имя его сына, но тот тактично промолчал.— Мне хотелось бы уточнить, — продолжал Офицеров. — Вы хотите, чтобы я нашел доказательства невиновности Александра Донского или?.. — он вопросительно замолчал.Донской взял ручку и снова принялся ее крутить.— Я хочу, чтобы вы нашли моего сына, — сказал он после почти минутной паузы. — Виновен, не виновен — разговор сейчас не об этом. Он исчез, его никто не видел уже два дня. На работе не появляется, дома тоже, мобильный телефон отключен.— Я понимаю ваши чувства, — произнес Шорин, — у полиции есть версия, что после покушения на Екатерину Дружинину ваш сын покончил с собой.Донской посмотрел на Офицерова, будто желая сказать: «Что за идиота ты сюда привел?»— По-слу-шай-те, — по слогам, как будто умственно неполноценному, сказал он, — если бы меня интересовало мнение полиции, я бы обратился в полицию. Но я хочу найти его сам, — золотое перо треснуло в руках хозяина, — слышите? Сам! Живого или мертвого! — Донской швырнул на стол обломки ручки.— Хорошо, я вас понял, — Шорин встал из-за стола. — Как только у меня появится хоть какая-нибудь информация, я сразу же поставлю вас в известность.— Дмитрий Александрович, — сказал Офицеров, когда Шорин вышел, — не волнуйтесь, Леонид Константинович — хороший специалист, я его давно знаю. Он обязательно докопается до истины. Кстати, час назад Дружинина пришла в себя. Она косвенно подтвердила вину Александра.— Что? Что она сказала? — подскочил в кресле Донской.— Она с трудом говорит — трахея обожжена, но что-то типа «я сама виновата».— Хорошо, ступайте, — отпустил Офицерова Донской.— Дмитрий Александрович… — начал тот.— Ступайте, — повторил Донской и взял из подставки вторую ручку.Он и верил и не верил в виновность Саши. С одной стороны — зачем сжигать магазин? Понятно, он обижен на девушку, которая предпочла ему другого. Но зачем же убивать? Сонечка считает, что это не он. Плачет. Все время. Черт! — сломалась вторая ручка — ну не может он видеть, как она плачет! Только ради нее он готов достать этого… этого… Нет, ну понятно, выстрелить из пистолета, но сжигать заживо — это же изуверство какое-то! Магазин-то ладно — он застрахован, стены пропитаны специальным антипиреном. Подумаешь — сгорела часть товара! Сейчас зал уже разгребли, очистили. Осталось выбить деньги у страховой компании, сделать небольшой ремонт, и готово — можно спокойно организовать новое открытие. Даже шоумены не потребовали неустойку. Конечно, убытки есть, от этого никуда не деться. Сейчас Элеонора подсчитывает, во что обойдется «Дону» пожар. Но Донской чувствовал — не фатально, гораздо страшней — слезы Сонечки и осознание того, что твой сын чуть не оказался убийцей.Александр Донской потянулся, перевернулся на другой бок и, протянув руку, пошарил по кровати. Сбежала. Как всегда! Он бы мог отвезти ее в аэропорт. Вот же… И все-таки его тянет к ней как магнитом. Несмотря на все ее странности. Да и она сама, похоже, не против…Он вспомнил, как вышел из супермаркета, взбешенный разговором с отцом. Все добрые мысли, возникшие в голове после разговора с матерью, мгновенно испарились. Осталось только зло на отца, желающего во что бы то ни стало сделать из него свою копию, свою тень, по которой можно преспокойно топтаться. А тут еще эта Катька! Прямо королева английская! Чай они, видите ли, пьют! Он вспомнил спокойное Катино лицо. Вернуться, что ли?Снова затрезвонил мобильник. Ну, сейчас она нарвется! — проскрипел зубами Александр. Но, взглянув на дисплей телефона, расплылся в улыбке. Сандра? Неужели из Лондона?— Привет, — улыбнулся он, — ты где?— У тебя за спиной, — произнесла она низким грудным голосом, тем самым, от которого он ощущал себя змеем, извивающимся в танце под факирскую дудку.Донской резко обернулся и увидел Сандру в белоснежном полушубке и смешной вязаной шапочке с меховыми помпончиками.— Привет! — она отбросила имидж роковой женщины и задорно помахала рукой. — Я есть хочу!— Моя карета к вашим услугам, сударыня, — поклонился Александр. — Хотите в ресторан или, может быть, в «Кампус»?— В «Кампус», — засмеялась она, запрокидывая голову назад, и у Донского появилось острое желание немедленно, прямо здесь, на улице, схватить девушку в охапку и поцеловать. — Конечно же, в «Кампус»! Надоели эти рестораны!«Кампус» находился в двух кварталах. Здраво рассудив, что легче прогуляться, благо погода была замечательная, чем крутиться на пятачке у бара, пытаясь приткнуть «Форда», они пошли пешком.Что происходило в баре, Александр помнил смутно. Сначала пили пиво с роллами, потом курили какие-то коротенькие толстые сигаретки, которые плевались искрами и обжигали пальцы, потом поехали в гостиницу и… Который же сейчас час? И какой вообще день? Похоже, он так и не пришел на открытие чертового супермаркета. Ничего, отец, глядишь, еще один откроет, а Сандра укатила надолго, теперь если и приедет, то только в мае.Донской включил мобильник, и тут же на него посыпались сообщения о непринятых вызовах. Ого! ДД (так в телефоне был обозначен Дмитрий Донской) звонил двадцать семь раз! Небывалый случай! Двадцать два раза звонила матушка, шесть — Никита. С ума они, что ли, посходили? Может, пока он общался с Сандрой, случилось землетрясение? «А что, вполне может быть», — улыбнулся он, вспоминая перипетии последних двух дней. В этот момент раздался звонок. ДД! Чего ему надо? Конечно, хочется отсрочить выслушивание нотаций, но… Александр нажал на кнопку.— Да, что стряслось?— Это я у тебя должен спросить, что стряслось! — голос у отца был странным. Вроде таким же, как всегда, но не таким.— Ты же звонишь! Значит, у тебя стряслось!— Хватит идиотничать! Тебя полиция разыскивает по подозрению в покушении на убийство!— Что? Ты шутишь?— Если бы! Немедленно приезжай домой! Или скажи, где ты, я сам за тобой приеду!— Не маленький, сам доберусь! А на кого я хоть покушался, можно узнать?— Саша, прекрати! Катя в больнице, Васильченко при смерти. Я уже связался со своими юристами…— Папа, не знаю, о чем ты говоришь, — перебил его Александр, — но я ни на кого не покушался. Сейчас приеду.Александр пошел в ванную, встал под душ. Слова отца не давали ему покоя. Он покушался на Катьку! Абсурд какой-то! Разве мог он причинить ей зло? А потом вспомнил, как перед Новым годом переступил через лежащую на полу Катю, и мысль, молоточком стучавшую в висках: убил… убил… «Черт знает, что было в этих сигаретках! — он посмотрел на испещренные точками ожогов пальцы. — А вдруг мне только кажется, что я эти два дня провел с Сандрой, а на самом деле я ушел от нее, покусился на Катьку и этого самого Васильченко, а потом вернулся и как ни в чем не бывало заснул?»Когда Александр, намотав на бедра полотенце, вышел из ванной, он уже почти полностью был уверен, что это действительно он совершил покушение на Катьку и ее старфренда (стар — не от слова «звезда», а от слова «старикан»).Дальше все было как в отвратительном боевике. В номере его поджидали двое в камуфляже и мужчина в штатском. Один из камуфляжников заломил ошеломленному Донскому руки за спину, другой ловко защелкнул наручники.— Эй, мужики, в чем дело?! — закричал Александр.— Донской Александр Дмитриевич? — спросил мужчина в штатском.— Он самый, — кивнул Александр.— Вы задержаны по подозрению в покушении на убийство двух лиц и уничтожении имущества в особо крупных размерах. Вам придется проехать с нами.«Быстро работают, видно по мобильному вычислили», — подумал Александр и спросил:— А штаны мне можно надеть?Катя лежала на кровати и наблюдала, как за окном бегут по небу облака. Чего они ее тут держат? Она же абсолютно здорова! Подумаешь, горло саднит и говорить трудно! Зачем ей разговаривать, она же не спикер какой-то! Почему же Олег не приходит? Неужели не знает, что она в больнице?Дверь открылась, в комнату заглянула улыбающаяся медсестричка.— К вам посетители!Сердце радостно екнуло: «Олег! Наконец-то!». Но вместо долгожданного Олега в палату ввалился Дмитрий Донской с букетом и прямо-таки дед-морозовским мешком.— Катюша! Здравствуй!Катя не смогла удержаться от разочарованного вздоха. Чего, спрашивается, приперся?Донской не был бы хорошим бизнесменом, если бы не заметил ее настроения.— Ты прости меня, старика, Катюша, — сказал он.Голос его был полон такой муки, что Катя внезапно почувствовала жалость к шефу.— Что вы, Дмитрий Александрович, за что же мне на вас злиться? — поспешно сказала она. — За то, что не подвезли меня домой? Так это…— Ну нет, за это я извиняться не намерен! — это был уже прежний Донской. — За это пусть Васильченко извиняется! Это была его инициатива — ждать тебя под магазином.— Олег? — растерянно переспросила Катя. — Как Олег?— Девочка моя, тебе разве не сказали, — растерянно проговорил Донской, отступая от кровати и опуская на пол мешок с подарками.— Что не сказали? Где Олег? — тихо спросила Катя.— Он ждал тебя. Увидел пожар — побежал спасать, — скороговоркой произнес Донской, видя, как на глазах бледнеет Катино лицо, и быстро добавил: — Да жив он, жив! — после чего распахнул дверь и громогласно скомандовал: — Срочно врача!Не услышать такого призыва было просто невозможно — врач появился мгновенно, за ним вбежала медсестра, которой Донской всучил букет.— Что случилось? — врач пощупал у Кати пульс.— Где Олег? — спросила она.— Не волнуйтесь, все в порядке, сейчас мы сделаем укольчик…— Я не хочу ваших дурацких уколов! — взвилась Катя. — Где Олег? Что вы от меня скрываете?— Успокойтесь, пожалуйста, я ваш лечащий врач, зовут меня Сергей Станиславович, — говорил он размеренно, уверенно, и Катя против воли успокоилась. — Олег Васильевич находится в ожоговом отделении. Состояние его тяжелое, но стабильное. Слышите? Ста-биль-но-е. Поэтому никаких причин для паники нет.— Есть причины, Сергей Станиславович! Мне обязательно нужно его увидеть, — возразила Катя и добавила: — Пожалуйста.Врач с сомнением посмотрел на нее.— Понимаете…— Пожалуйста! Хотя бы на минуточку, — повторила Катя.— Он в коме и не сможет вас увидеть.— Как это в коме?!— У него сильные ожоги, и его специально погрузили в это состояние, чтобы он не чувствовал боли.— Сергей Станиславович, — подключился Донской, — не понимаю, почему вы не можете удовлетворить просьбу пациентки?— Да-да, конечно, Дмитрий Александрович, я распоряжусь, чтобы медсестра отвезла ее на коляске, — быстро согласился доктор.«Хорошо быть богатым, — подумала Катя. — Мне бы он наверняка отказал, а перед Донским стелется».— Давайте вашу коляску, я сам ее отвезу, — скомандовал Донской.— Но, Дмитрий Александрович, это ожоговое отделение… — вяло засопротивлялся доктор.— Я в курсе, где оно находится, не волнуйтесь.— Мне нужно предупредить, чтобы вас пустили, — забеспокоился Сергей Станиславович.— Не стоит, — отрезал Донской. — Меня — пустят.Сказано это было с такой уверенностью, что сомневаться не приходилось: действительно пустят, да еще и спасибо скажут, что зашел.Однако врач ожогового отделения оказался не столь покладистым. Он ловко осадил Донского, заявив, что несет ответственность за пациента и не позволит нарушать стерильность палаты. Единственная уступка, на которую он пошел, — разрешил Кате посмотреть на Олега через стеклянную стену палаты.Донской, против ожидания, скандалить не стал, напротив, кажется, оценил поведение врача.— Не хотите сменить место работы? — спросил он у него, когда вместе с Катей покидал отделение. — Вот на всякий случай моя визитка. Звоните, если надумаете.Всю обратную дорогу Катя молчала.— Знаешь, кабинет твой почти не пострадал, — сказал Донской, когда они вернулись в палату. — Ты ведь вернешься?— А почему вы спрашиваете? — удивилась Катя.— Так ведь это Сашка… Это он поджег, — с трудом, как будто это у него, а не у Кати, было обожжено горло, проговорил Донской.— Что? — Катя посмотрела на шефа — шутит, что ли? Но разве можно шутить с таким скорбным выражением лица? Она только сейчас заметила, как осунулся и постарел шеф.Донской кивнул.— Я не верю! — убежденно сказала Катя.— Спасибо, что хочешь меня поддержать, только полиция…— Да не верьте вы им! Не мог Саша поджечь супермаркет! Он же приходил в тот день, мы с ним разговаривали. Уверена, это не он! Вера говорила, что у Олега есть знакомый юрист…— Катя, — жестко прервал ее Донской, — будь уверена, у меня тоже есть знакомые юристы.— Извините, — смутилась она.— Только я не собираюсь отмазывать сына, понимаешь? Если он нарушил закон, значит, сядет! — громогласно закончил Донской, а сам представил измученное, заплаканное лицо Сонечки и про себя добавил, уже не так уверенно: «Во всяком случае, я палец о палец не ударю, чтобы спасти негодяя от тюрьмы».«Какого черта я сюда поперся! — корил себя Дмитрий Донской, выруливая с больничной стоянки. — Надо было Элеонору послать».Слова Кати не давали ему покоя. Неужели ей за тот небольшой период времени, пока они жили с Сашей, удалось лучше узнать его, чем родному отцу? Интересно, знала ли она, что Саша принимает наркотики?Да уж, гораздо легче было бы, если бы Сашка просто поджег магазин, чтобы насолить отцу. Но то, что сделал он это неосознанно, обкурившись какой-то дрянью, приводило Донского в бешенство. Экспертиза обнаружила в крови сына остатки наркотического вещества. Черт! Как же он не разглядел в Александре этого