Ряженого под семью, Куда мальчишке на велике мчаться надо, Когда прямая дорога ведет в колею? Бовуар улыбнулся. Он узнал эти строчки, и ему теперь было ведомо, как прямая дорога может петлять. - Рут Зардо, - произнес он, нежно укачивая Грейси, как будто она Оноре. Было так приятно чувствовать рядом это маленькое тельце, маленькое сердечко. - Oui. Мадам Зардо, - сказал Антон, закрыв книгу, и посмотрел на оборот, где размещалось фото автора, схожее с чем-то, что Антону доводилось видеть, когда его голова была засунута в его собственную задницу. - Кто бы мог подумать, что восьмидесятилетней сумасшедшей старухе дано понять чувства маленького мальчика. - Боль - явление универсальное, - проговорил Бовуар. Антон кивнул: - Потому что ей знакома боль. - Потому что она является ее первопричиной, - сказал Жан-Ги и Антон искренне расхохотался. - Итак, твоя семья поместила тебя в лечебницу? - спросил Бовуар. Антон бросил книгу обратно на пуф. - Ага. Долго ненавидел их из-за этого, но каковы бы ни были их мотивы, они оказали мне большую услугу. Я очистился и стал трезв, но случилось еще кое-что. После лечебницы я жил в реабилитационном центре. Домашним хозяйством мы занимались по очереди. Когда пришло мое время готовить, я понял, что обожаю это дело. Я даже не подозревал. Все, что я ел в университете - макароны с сыром. Было так классно обнаружить в себе страсть к готовке. Тем более, страсть легальную. Он усмехнулся. Кухня была полна доказательствами страсти Антона. Тонкий аромат запеканки, которую он приготовил для них - запах чеснока, лука, трав, лесных грибов и говядины - смешивался с дымком от кленовых поленьев в камине. Если Гамаш с Изабель не поторопятся, решил Бовуар, то он начнет без них. - Так ты стал шеф-поваром? - спросил он Антона. - Oui. В ресторанах работу найти не мог, но нашел ее в той семье. - Их не волновало твое прошлое? - А я их не посвящал в него, - ответил Антон. - Если вы делаете работу как надо, и согласны на оплату наличными, то люди вас ни о чем не спрашивают. - Каково этобыло, работать на Руисов? - Да нормально. Он немного странный. Очень осторожный, словно имел дело с государственными секретами. - А он имел с ними дело? - Куда там, - ухмыльнулся Антон. - Он руководил предприятием по изготовлению дешевых игрушек. Может даже поддельные. Он помолчал, потом посмотрел на Бовуара: - Я не должен тебе об этом рассказывать. Я подписал соглашение о неразглашении. - Об игрушках и готовке? Об этом нельзя говорить? Там ты и встретил Жаклин? - Да. - Вы подружились? - Ну, вроде того. Никого ж больше не было. - И вы стали больше чем друзья? - спросил Жан-Ги. Антон засмеялся. - Почему все поголовно так решили? Она мне как сестра, не больше. Она великий кондитер. Пробовал ты ее шоколадные кексы? Это же бог мой что такое! Бедная Жаклин, подумал Бовуар. Знает ли она, что любима только за свои шоколадные кексы? Однако вот эта любовь, кажется, самая настоящая. - Было хорошо, когда месье Руис уезжал. Менее нервно. - Он много разъезжал? - спросил Бовуар. - К счастью, да. Его территорией была Северная Америка и вся центральная часть. Думаю, он нашел работу из-за знания испанского языка. Вряд ли из-за своего неотразимого обаяния. - Он испанец, не так ли? - Верно. Бовуар рассматривал своего собеседника. Поленья потрескивали, от чугунной решетки распространялось ласковое тепло, окутывая обоих мужчин чувством благополучия. Замыкая их в собственном маленьком мирке. Бовуар поглаживал Грейси, посапывавшую на его руках. Ожидая, когда его собеседник снова заговорит, Жан-Ги постукивал пальцами, считая про себя: два, три.... …Семь, восемь. Потом, решил, что Антону нужно помочь. Подтолкнуть. - Ты знал, что оно такое, да? - спросил Бовуар. - Та штука, что стояла на деревенском лугу? Раз ты служил в той семье. Ты знал, что такое кобрадор? Антон сжал губы. - Я пообещал Жаклин ничего не рассказывать. Она сама хотела сказать вам. Но мы оба боялись. - Он произнес это так тихо, что было бы даже смешно, если бы не отчаянье в его глазах. - Ты не представляешь, что это за человек. - Руис? Вы его боитесь? Но он же вернулся в Испанию, разве нет? - Так-то оно так… - Кто он? Антон огляделся. - Да нет его здесь, - уверил его Бовуар. - Я ищу не его. Я ищу компьютер. У месье Гамаша есть компьютер? - Есть. В кабинете. Бовуар аккуратно уложил Грейси под бочок спящему Анри, свернувшемуся калачиком напротив камина. - Пойдем. Они прошли через кухню и гостиную в кабинет. Антон остался в дверях, а Жан-Ги разбудил монитор, попутно убедился, что на экране нет ничего личного и щекотливого. Антон подошел только тогда, когда был запущен поисковик. Он сел, нажал пару клавиш, кликнул пару ссылок. Стал ждать. Отодвинулся на стуле, чтобы не мешать Бовуару. На экране шел репортаж какой-то испанской новостной программы. На ступенях здания, очень смахивающего на здание суда, что-то кричал мужчина. - Это Антонио Руис? - спросил Бовуар. - Нет. Его адвокат. Сеньор Руис позади него. Вот он. Антон указал на стильно одетого мужчину в отлично сшитом костюме. Чуть старше сорока, а может под пятьдесят. Довольного и уверенного в себе. - О чем они говорят? - Не знаю, но могу предположить. Сеньора Руиса арестовали за отмывание денег. Под следствием была вся компания, но всех оправдали. - Их отпустили? - Вердикт сопровождался публичными извинениями. - Антон посмотрел на экран. - Видимо, на кого-то надавили. Бовуар прикусил губу. Там, где грязные деньги, всегда организованная преступность. А где синдикат, там и наркотики. Много наркотиков. Известно ли об этом Антону... Тем временем на экране события развивались. Адвокат ответил на вопросы, жестом отогнал журналистов, и, взяв Руиса за руку, повел сквозь бурлящую толпу.