Кулебяка подумал было, что странная дамочка ему привиделась и что зря он накануне смешал честную русскую водку с сомнительным иностранным джином. Но тут он почувствовал в правом внутреннем кармане приятную припухлость, проверил и убедился, что там лежит та самая стопочка купюр. А значит, ему ничего не привиделось и нужно договариваться с Лисицыным. Был уже второй час ночи. Семен Степанович Кулебяка из последних сил боролся со сном. Перед ним был экран, на котором можно было видеть улицу перед входом в музей и часть набережной. По набережной время от времени проезжали машины. Вот одна из них остановилась в десятке метров от входа, из нее вышло несколько человек, подошли к дверям музея. Впереди, судя по фигуре и походке, шла женщина. Она подняла голову к камере, и охранник ее узнал – это была та самая дамочка, которая приходила перед закрытием. Та самая, которая дала ему стопку денег и обещала еще одну. Она жестом показала – мол, открывай. Кулебяка немного поколебался, но все же открыл. Дамочка вошла первой, за ней проследовали еще пятеро. Четверо мужчин и еще одна женщина, причем эту женщину с двух сторон держали за локти. И лицо у нее было какое-то странное – то ли сонное, то ли просто обалдевшее. – Вы же сказали, что будете только вы с шефом! – проговорил охранник вполголоса. – Ну, вообще-то я вам этого не говорила, – возразила женщина. – Мой шеф – он такой важный человек… такие люди без охраны даже в туалет не ходят! Охранник вынужден был признать ее правоту. Он хотел было спросить про вторую женщину, но отчего-то не решился. – Вызывайте Курицына! – напомнила ему дамочка. Кулебяка на долю секунды застыл в нерешительности, и тогда она похлопала его по карману – тому самому, в котором днем лежала аппетитная стопочка купюр. Семен Степанович включил переговорное устройство и произнес слегка смущенным голосом: – Слава, подойди ко мне на пост! – А что такое? – отозвался коллега. – Я вообще-то занят… кстати, ты не знаешь, как зовут того чувака, который продал душу дьяволу? – Слава, отложи свой кроссворд и подойди. Тут такое дело… в общем, не пожалеешь. Заинтригованный Курицын отключился и через пять минут появился в холле музея. Увидев целую толпу незнакомцев, он удивленно уставился на коллегу: – А это кто такие? – А это, Слава, очень важные люди… – начал Кулебяка, но его знакомая дамочка улыбнулась своими узкими губами и проговорила: – Не беспокойтесь, Семен Степанович, я сама все объясню вашему коллеге! С этими словами она подошла к Курицыну и достала что-то из кармана. Кулебяка подумал было, что это – пачка денег, но тут же убедился, что это никакая не пачка, а маленький блестящий баллончик. Дамочка брызнула из баллончика в лицо Курицыну, тот охнул, закрыл лицо руками и без чувств повалился на пол. – Что это?.. – испуганно проговорил Кулебяка. – Что вы с ним?.. Зачем это?.. Мы о таком не договаривались… – Ну, договаривались или не договаривались – какая разница? – Дамочка снова улыбнулась своими узкими губами, и от этой улыбки охраннику стало как-то нехорошо. – И вообще, зачем платить Курицыну такие деньги? – продолжала дамочка. – Ведь он, собственно, ничего не сделал… – А я? – протянул Кулебяка. – А вы – это другое дело, вы нам очень помогли и еще поможете. Так что вы свои деньги вполне заслужили. В этом пункте Кулебяка был с ней вполне согласен. Хотя насчет Курицына у него были некоторые сомнения. – Но он… – проговорил охранник, кивнув на своего неподвижного коллегу. – Он ведь потом может рассказать… – Вот об этом можете не волноваться. Курицын никому ничего не расскажет. – Вы его что… – Кулебяка похолодел. Он не мог произнести страшное слово, которое было у него на языке. – Убили? – произнесла за него это слово страшная дамочка. – Да что вы! Зачем это? Он и так никому ничего не расскажет, потому что ничего не вспомнит! – С этими словами она повернулась к своему шефу и что-то ему вполголоса сказала. Тот кивнул, подошел к Курицыну и тоже что-то негромко забормотал. – Гипноз, что ли? – испуганно спросил Семен Степанович. – Да какая разница, как это называть! – Дамочка скривила губы. – Вы лучше свое дело делайте. – Дело? Какое дело? – Известно, какое. Отключите камеры – вот эту, вот эту и еще эту! – И она показала на несколько кнопок на пульте охраны. – Но как же… но это не положено… – Деньги получили – отрабатывайте! Семен Степанович тяжело вздохнул и выключил камеры. – Путь свободен! – сказала узкогубая дамочка своим спутникам, и они отправились в глубину музея. Семен Степанович проводил их растерянным взглядом. Его уже не радовала перспектива двухнедельного отпуска в Турции. Даже с Зинаидой из кафетерия. У него было такое чувство, что он здорово влип. Особенно беспокоило его тело Курицына, лежащее посреди холла. Он подошел к сослуживцу, наклонился, чтобы послушать пульс. Пульс был. Семен Степанович на всякий случай оттащил бесчувственного Курицына в угол, за ширму. Полуночные посетители музея поднялись по мраморной лестнице, миновали анфиладу парадных комнат, уставленных витринами с экспонатами выставки. Эльвира то и дело сверялась со своим планом и вела спутников по такому маршруту, чтобы не попадать в поле зрения работающих камер. Наконец они вошли в последний зал, где на огромном столе красовался стеклянный сад. – Вот он! – радостно проговорил Василий Андреевич. – Сейчас мы доведем эксперимент до конца! Маша и Милена подошли к запертым дверям музея. Маша нажала кнопку звонка. – Что надо? – раздался из динамика над дверью неприветливый голос охранника. – На выставку посмотреть хотим! – Маша придала своему голосу мечтательное выражение. – Очень любим венецианское художественное стекло! – Вы что, девушки, выпили лишку, день с ночью перепутали? Музей закрыт! Днем приходите… – Дверь открой, дядя! – оборвала его Милена. – Неохота через дверь разговаривать. Это в твоих же интересах… – В каких еще интересах? – возмущенно забормотал динамик. – Музей закрыт, вам сказали! Сейчас я полицию вызову! – Вызывай, дядя, вызывай! Полиции очень будет интересно, почему ты тех людей впустил! – Каких еще людей? – Тех, которые сюда вошли десять минут назад! – Мы вообще-то тоже с ними, – перебила Маша спутницу. – Мы в группе сопровождения. – Ну так что ж вы сразу не сказали… – Кулебяка ей не очень-то поверил, но решил впустить странных девиц, чтобы те не шумели на улице. Вдруг и правда полиция нагрянет… Дверь открылась. Маша с Миленой вошли внутрь. Милена оглядела холл и увидела торчащий из-за ширмы ботинок. Выразительно взглянув на охранника, она проговорила: