Лика улыбнулась про себя. Эта бесхитростная девчушка сейчас рассказывала очень личные вещи совершенно постороннему человеку. Но в расследовании ее подобная болтливость была только на руку. В том, что она ведет расследование, Лика даже не сомневалась. – Что же это за такой страшный секрет, который может пригодиться полиции в истории с пропажей человека? – спросила она и затаила дыхание. Гузель смотрела на нее с легким сомнением, словно осознав, что перед ней незнакомка, да еще и странная, две ночи подряд уверяющая, что нашла труп. – Что уж теперь, – наконец махнула рукой девушка. – Дело в том, что у Владислава Игоревича роман с моей коллегой Ириной. Точнее, даже не роман. У них все серьезно. Ира мне говорила, что он собирается развестись, чтобы они могли пожениться. Упс! Час от часу не легче. Получается, что у Владислава Панфилова был роман с дочерью историка Благушина. Мало того, что он изменял Катерине, так еще и хотел с ней развестись. Так вот из-за чего супруги Панфиловы поссорились перед тем, как Катька пропала! Поссорились, и Катя ушла из дома. Куда она могла отправиться? В отель «Зеландия», где работает разлучница? В понедельник Ирина Благушина как раз была на сутках. До десяти часов вечера она дежурила с напарницей, с Эльмирой Степановной, а потом осталась одна. Когда ночью Лика отправилась на пляж, девушка спала за стойкой. Могла она ненадолго отлучиться с рабочего места, чтобы избавить возлюбленного от жены? Или это все-таки сделал сам Владислав? Повторить обстоятельства, при которых была убита Регина, он легко мог, потому что хорошо их знал. Хотя зачем ему их повторять, если потом он все равно вывез труп и спрятал его в неизвестном месте? Ирина-то этого сделать точно не могла, потому что в то время, когда тело пропало с пляжа, была рядом с Ликой. Лика чувствовала, что окончательно запуталась. – Вы не расстраивайтесь, Гузель, – сказала она ласково. – Вы совершенно правильно сделали, что все рассказали полиции. Дело в том, что с очень большой вероятностью Екатерину Панфилову убили, и именно ее тело я нашла на пляже. Так что к вашему боссу, да и к Ирине тоже, вопросы, разумеется, возникнут. – Ой, то есть я их подставила, – глаза у Гузель стали как две большие плошки. – А если они ни в чем не виноваты? – Если не виноваты, то следствие это установит, и никаких вопросов к ним не будет. Тут Лика осеклась, потому что вспомнила, как за убийство Регины осудили четырех совершенно посторонних парней, и произошло это потому, что такая версия устраивала следствие. Интересно, согласится завтра Марлицкий рассказать, почему он так поступил, или отправит внучку своих старых друзей восвояси, чтобы не бередила прошлое? – Вы думаете? – Голос Гузель выдернул ее из размышлений. – Спасибо, у меня прямо гора с плеч. А то так неудобно… – Все в порядке, вы поступили верно, – еще раз заверила ее Лика. – Хорошей вам смены. – Спокойной ночи, – девушка улыбнулась не дежурно, а совершенно искренне. – Я надеюсь, что сегодня ночью мы обойдемся без приключений. Так, видимо, весь отель в курсе, что постоялица из сто тринадцатого номера по ночам видит несуществующие трупы. Что ж, рано или поздно Катьку найдут, и тогда все узнают, что Лике на самом деле ничего не привиделось. Придя в номер, она позвонила родителям и написала сообщение Викентию. Она никогда не звонила возлюбленному первой, не хотела ставить в неудобное положение перед женой. Обычно всегда звонил он, и делал это, не считаясь ни с Ликиным удобством, ни с ее расписанием. Раньше ее это устраивало, а сейчас отчего-то перестало. Отбив дежурную эсэмэску, она выключила на телефоне звук, приняла душ, влезла в махровый халат и улеглась на кровать с пультом от телевизора в руках. Ей хотелось посмотреть какой-нибудь легкий детектив, и она защелкала кнопками, переключая каналы в поисках. Нужный сериал нашелся, и Лика с удовольствием погрузилась в перипетии сюжета, достаточно легкого для того, чтобы можно было параллельно думать еще и о своем. Как это ни странно, мысли ее крутились вокруг Антона Таланова. Ей нравилось, каким человеком он стал. Мальчик, который в детстве соглашался есть только под ее сказки, вырос настоящим мужчиной. Умным, состоявшимся в профессии, успешным, а главное – надежным и ответственным. Такого мужчину она искала всю жизнь и уже отчаялась найти. Конечно, Антон не мог претендовать на статус ее избранника в силу возраста, однако, будь он ее ровесником или чуть постарше, пожалуй, ее сердце было бы под угрозой. Именно такой мужчина Ликин папа, а до него был дед, с ними обоими она привыкла сравнивать любого оказавшегося рядом человека, и все они безбожно проигрывали. Все, кроме Антона. При мысли о деде сердце болезненно екнуло. Господи, как она будет жить, если узнает, что ее обожаемый дед когда-то совратил молодую девушку, а потом убил ее из ревности, когда она собралась замуж за другого? Она просто должна, обязана завтра уговорить полковника Марлицкого сказать ей правду. Закончилась вторая серия фильма, который она смотрела. Часы показывали половину двенадцатого, и Лика решила, что пора ложиться спать. Может, хотя бы сегодняшней ночью ей удастся выспаться? Выключив телевизор, она сняла халат, облачилась в пижаму и, перед тем как нырнуть под одеяло, подошла к окну. Голубая гладь бассейна была совершенно пуста. Лика выдохнула, вдруг осознав, что на какое-то время затаила дыхание. Нет, еще одной ночи с трупом она не перенесет. У нее зазвонил телефон. Номер был неизвестный, но Лика взяла трубку. – Гликерия Павловна, – услышала она знакомый голос, – это капитан Спиридонов. – Да, Вадим, слушаю вас, – проговорила Лика, недоумевая, зачем могла понадобиться ему ночью. На мгновение мелькнула мысль, что что-то случилось с Антоном. Ее тут же накрыла липкая волна паники, отключающая разум. Стало трудно дышать, тело забила крупная дрожь, а ноги и руки моментально стали ледяными. Она прислонилась спиной к подоконнику. – Гликерия Павловна, я сейчас за вами заеду. Мне нужно, чтобы вы съездили со мной. – Куда? – спросила Лика. Голос поехал куда-то, сорвался на хриплый фальцет. – Что случилось, Вадим? Беда с Антоном? – С Антоном? – В голосе Спиридонова послышалось недоумение. – Я его не видел с тех пор, как вы вместе уехали от Панфилова. А что с ним могло приключиться? – Но вы же мне почему-то звоните! Куда вы хотите, чтобы я с вами съездила? – В бюро судебно-медицинской экспертизы… Лика слегка перевела дух. Антон тут ни при чем, а больше в Сестрорецке ей переживать совершенно не за кого. Или… Неужели нашли одно из двух тел, которые она видела? – Найдено тело Екатерины Панфиловой. – Что вы говорите? Где? Когда? – В районе восьми вечера. На одной из заброшенных дач. Соседские дети залезли туда, когда играли в прятки, и нашли тело. Муж ее уже опознал. Это действительно Екатерина Панфилова. – И тогда зачем вам я? Только что в сериале, который она смотрела, героиню привели в морг, чтобы опознать труп. Лика силилась представить, как будет это делать, и не могла. А что будет, если она упадет в обморок? С ее нервной системой это запросто. – Мне нужно, чтобы вы сказали, эту ли женщину видели убитой на пляже. Вы же понимаете, Гликерия Павловна, что от ваших показаний зависит ход следствия. – Да, понимаю. Я готова, – ответила Лика со вздохом. – Вы как скоро будете? – Через десять минут. – Хорошо, я сейчас оденусь и выйду к парковке. Нет, третья ночь подряд не обойдется без трупа. Зря она и надеялась. Стащив бесполезную пижаму, Лика быстро оделась и вышла из номера. – Снова уходите? – спросила Гузель. Впрочем, довольно доброжелательно. – Да. У меня важное дело. – Удачи в важном деле! – На щеках у дежурного администратора появились ямочки. Она явно решила, что постоялицу пригласили на внезапное свидание. Бог с ней, пусть думает что хочет. Машина Спиридонова уже стояла с другой стороны шлагбаума. Лика открыла дверцу, уселась на пассажирское сиденье. Капитан искоса посмотрел на нее. – Спасибо, что согласились помочь. – Я понимаю, что это важно. – Лика пожала плечами. – Кроме того, мне было довольно неприятно осознавать, что меня принимают за сумасшедшую со странными видениями. А теперь вы убедитесь, что я говорила правду. Кстати, о правде. Вы уже в курсе, что у Влада Панфилова был роман с одной из администраторш «Зеландии»? – Да, следователь сказал. Но вы-то откуда об этом знаете? Расспрашивали персонал? – Иногда людей не надо расспрашивать. Они сами готовы все рассказать, особенно если их что-то мучает. Получается, что у Влада была причина для того, чтобы избавиться от жены, и имелась возможность спрятать ее тело. Эта заброшенная дача, на которой ее нашли, далеко отсюда? – Нет, ехать две минуты. – Здесь в округе полно новых современных домов. На многих установлены камеры. Машина, звук мотора которой я слышала, могла попасть на одну из них. Спиридонов с уважением смотрел на нее. – Камерами уже занимаются, – коротко сказал он. – Дома частные, люди разные. Но работа ведется. Менее чем через десять минут они уже подъехали к зданию, где располагался судебный морг. Машинально Лика отметила, что он относится к сороковой больнице, в которой работает доктор Ермолаев. Впрочем, вряд ли это совпадение имело отношение к делу. С легким трепетом Лика переступила через порог секционного зала. Никакой дурноты она, впрочем, не чувствовала. Сотрудник в белом халате откинул простыню, и Лика увидела то же лицо, что и двумя сутками ранее на пляже. Нет, ей не почудилось, ее детская подружка Катя действительно очень походила на свою старшую сестру Регину. Сестры Батурины были очень красивыми женщинами, это надо признать. Лежащее на столе тело было без одежды. Черный костюм, в котором видела Катю Лика, отсутствовал, но сейчас ее больше интересовало другое. Она смотрела на маленькие, аккуратные, похожие на открывшуюся морскую раковину Катины уши. В одном из них зияла аккуратная дырочка, а в мочку второго была вдета небольшая сережка с россыпью черных бриллиантов. Лика полезла в карман, протянула вперед руку. На ее ладони лежала точно такая же сережка, подобранная неподалеку от места преступления. – Да, тело этой женщины я нашла на пляже, – сказала Лика громко. – И наутро подобрала там же вот эту сережку. У меня в телефоне есть фотография места, где именно она лежала. – Ну, вы, блин, даете, – пробурчал за ее плечом капитан Спиридонов. Вернувшись в отель, Лика снова разделась, легла в постель и тут же уснула. Дело об убийстве Кати Панфиловой казалось ей не стоящим выеденного яйца. Скорее всего, Катьку убил муж, мечтающий о женитьбе на другой женщине. Моложе. Возможно, Катька грозилась не дать развод, или Панфилов не хотел делить имущество. Это следствие установит. Как бы то ни было, Катькина смерть не могла пролить свет на события двадцатилетней давности. А потому Лику она мало интересовала. Оставался еще вопрос: кому принадлежало и куда делось тело в бассейне? Но, по здравом размышлении, Лика пришла к выводу, что оно ей действительно привиделось. Второй труп – это уж слишком. А вот удар по голове действительно имел место. Она периодически дотрагивалась пальцами до все еще ноющей шишки на голове. Удар был. Это точно. И красные кеды, точно такие же, как в прихожей у доктора Ермолаева, тоже. Перед сном Лика не забыла поставить будильник, а потому, проснувшись в восемь утра, вдумчиво собралась, привела в порядок лицо и волосы, придирчиво выбрала свитер к джинсам, чтобы произвести хорошее впечатление на Марлицкого, а также сходила на завтрак, чтобы снова не довольствоваться бутербродами, захваченными сердобольным Антоном. Он приехал ровно в десять, как и обещал. – Завтракала? А то я на всякий случай захватил термос. – Да, спасибо. – На обед нас пригласила Светлана, – информировал Антон, заводя машину. – Специально пришла утром, чтобы сказать, что ждет нас к двум часам. Она хочет отдать ваш семейный фотоальбом, который нашла после покупки дома. Говорит, рука не поднялась выбросить. Альбом. У Лики перехватило дыхание. В детстве она обожала переворачивать тяжелые страницы, переложенные шуршащими листами кальки, и вглядываться в лица на фотографиях. Здесь были родители деда в странных, кажущихся чуть-чуть нелепыми нарядах середины тридцатых годов прошлого века. Еще совсем молодые, только что поженившиеся, не знавшие, что впереди у них рождение единственного сына Андрюши, а через три года война и разлука. Ее прадед вернулся с войны после сильного ранения и контузии, последствия которой сказывались на его здоровье всю оставшуюся жизнь. Лика знала, что он мучился страшными головными болями, а прабабушка ухаживала за ним, искренне считая, что ей повезло. Так оно и было, потому что от второго Ликиного прадеда, отца бабушки, осталась только одна-единственная фотография, хранившаяся в альбоме вместе с похоронкой. Еще там были свадебные фотографии бабушки и деда, изображения маленького Ликиного папы, сначала очень смешного, а потом постепенно превращавшегося в того красивого и уверенного в себе мужчину, которым Лика его знала. И снимки со свадьбы ее родителей, и она сама, совсем кроха, а потом девчушка с бантиками, а после школьница, идущая в первый класс. Почему бабушка, уезжая, оставила альбом, в котором была запечатлена вся жизнь четырех поколений Ковалевых, оставалось тайной. Неужели из-за того, что знала, что ее обожаемый муж – убийца, а вся долгая совместная жизнь, отраженная в фотографиях, не больше чем иллюзия, мираж?