Мальчики шустро забрались на заднее сидение, пока я влазила за руль и настороженно наблюдала за Джейми. Он слишком медленно опускался на пассажирское место и оглядывался по сторонам. Так не ведут себя те, у кого всё в полном порядке. – Джейми, ты ведь явно чем-то озабочен. – Очень тихо сказала я, пока братья спорили о чём-то на заднем сидении. Они и так переволновались за эти дни, не стоит им подслушивать ещё и то, что может сказать их дядя. – Ничего такого, просто… – Глаза Джейми прошествовали по приборной панели и, встретившись с моими, блеснули улыбкой. – Ничего. Поехали. Хочу побыстрее убраться из больницы. – Тогда не будем терять ни минуты. Я почти поверила в ложь Джейми, но он слишком странно себя вёл. Никак не мог усесться, напряжённо ёрзал и совсем не интересовался прекрасными пейзажами за окном. Его больше волновало то, что внутри. Он цеплялся глазами за каждую мелочь и молчал, как военнопленный, пока не подметил одну деталь. – Спидометр не работает. – Прозвучало скорее утверждением, нежели вопросом. – Да. А ещё дворники заедают, кондиционер сломан. А чтобы включить третью передачу, нужно вызывать Халка. – Пошутила я, но Джейми побледнел ещё больше. Я ничего не понимала, но решила не лезть к нему с расспросами. Если человек не хочет делиться тем, что его тревожит, надо дать ему время. Поэтому я просто стала следить за дорогой, наслаждаться погодой, видами и улыбаться ребятам, которые продолжали спорить. Джейми удалось обменять билеты, и их рейс отправлялся завтра после обеда. У нас был целый день и в кои-то веки прекрасная погода, чтобы заняться чем-то интересным вместе. Я предложила наведаться к конюшням, где уже мой хороший знакомый Эдди познакомит мальчиков с лошадьми поближе, а может, и позволит прокатиться верхом. Джейми настоял, что в список дел обязательно нужно занести обед в каком-нибудь ресторанчике с жирной и вредной едой, чтобы оправиться после больничной стряпни. Джастин и Макс тоже внесли свои пожелания, так что до их отлёта нам было чем заняться. Техас всё ещё крутился в нашем коттедже – больше за ним некому было присматривать. Джош погряз сразу в двух бизнесах, а его хозяин и Мэдди ещё не скоро вернутся. Так что мой коттедж с двумя спальнями был полон мужчин разных возрастов и пород. Джейми ушёл в душ смывать с себя остатки нападения и больницы, но забыл захватить с собой сменную одежду и прокричал через дверь, чтобы кто-то поднёс ему чистую футболку и джинсы. Ни Джастин, ни Макс даже не шелохнулись. Старший что-то молниеносно печатал в телефоне, а младший дурачился с Техасом, который так и млел от новых друзей, с которыми можно вдоволь наиграться. Пришлось мне взять на себя эту миссию. Я зашла в гостевую спальню, которую мальчики с радостью отдали дяде, а сами перекочевали на диван. Ещё бы! Телевизор в их распоряжении на целую ночь. Сумка Джейми стояла на кровати. Не люблю я шарить по чужим вещам, но ведь Джейми сам попросил, так что это не считается вторжением в частную собственность, покушением на имущество или воровством. Я расстегнула молнию, и из сумки тут же повываливались вещи, которые бессовестно запихали внутрь комком. Ох уж эти мужчины. Я отыскала джинсы и стала вытягивать чистую тёмно-синюю футболку из этой кутерьмы тканей, как на пол шлёпнулось что-то тяжёлое. Документы. Права и паспорт. Мне стало любопытно, и я заглянула в него, чтобы узнать дату рождения Джейми и его второе имя. На четыре года старше меня, как и Том. Хм, вот так совпадение. За эту поездку их вообще было много. Второе имя – Эллиот. Никогда бы не подумала. Не сильно он похож на Джейми Эллиота Фулера. Но уж кто бы говорил. Родители вообще назвали меня Жаклин Грейс Адамс. Худшего сочетания и не придумаешь. Ой, Джейми там наверное заждался своей одежды. Я уже собиралась положить паспорт на место, как заметила крошечный квадратик за обложкой. Фотография, обрезанная так, чтобы остались только лица. Я достала снимок из-под обложки и чуть не подавилась удивлением. Не может быть! Уж точно, этому путешествию нужно было дать название «вояж совпадений». Неужели, это действительно возможно? Может, это знак? Я тут же поняла, почему Джейми так странно себя вёл, и решил воспользоваться этим знаком в полной мере. Не успел Джейми выйти из душа и обсохнуть, я попросила его об услуге. – С мальчиками я уже поговорила. Они не против провести этот день без взрослых. – Ладно, конечно. – Озадаченно отозвался Джейми. – Ты столько для нас сделала, я хочу хоть чем-то отплатить тебе. Оставив Техаса за старшего, мы пообещали вернутся через несколько часов. Джейми забирался в машину с таким видом, будто я запихивала его в космический шаттл и отправляла в космос без подготовки и снаряжения. Но теперь меня лишь позабавили его поглядывания на «малышку». С таким же лицом дети разгадывают ребусы или вспоминают таблицу умножения на три. – Как мы собираемся вернуться назад? – Спросил Джейми, смирившись с тем, что он снова сидит в салоне «тойоты». – На автобусе. Или, если очень хочешь, можем прогуляться сто миль пешком. – Ну уж нет, спасибо. Даже если бы нога зажила, я бы всё равно отказался от такого приключения. Я вырулила от ворот «Грин Вэлли». Колёса больше не застревали в разбухшей колее – последние свидетельства затяжных дождей высохли ещё позавчера. Проезжая мимо пикапа Тома, который Эдди привёз с пристани Тёрнер-Крик ещё четыре дня назад, я почувствовала такую тоску, что чуть не завыла. Трижды я посылала гордость к чертям и звонила Тому, но он не брал трубку. Даже не предлагал оставить сообщение на голосовую почту. После этого я дала ему шанс самому набрать мой номер, но он им не воспользовался. Я не просила Мэдди передать трубку брату, потому что не хотела казаться жалкой и навязчивой. Том открытым текстом говорил, что всё кончено. Из Джейми вышел отличный попутчик. Когда мы выехали из Саванны, он позабыл о неудобствах, что заставляли его ёрзать всю дорогу от больницы. Машина смущала его, и теперь я знала, почему. Мы болтали, подпевали радио-хитам и молча отдавали дань проезжающим красотам юга. На сей раз я не могла усидеть на месте и предвкушала тот момент, когда мы приедем в место назначения, и мой тайный план исполнится. Нападение всё ещё сказывалось на состоянии Джейми, и в какой-то момент он задремал, откинувшись на подголовник. Даже музыка не могла потревожить его сон, но я всё же сделала потише и порадовалась, что Джейми проспит тот момент, когда нас встретит вывеска «Добро пожаловать в Чарлстон!». Он бы наверняка догадался о моих намерениях и заставил развернуться или высадить его на обочине. Оставалось надеяться, что моя затея не обернётся катастрофой и не разозлит сразу двух человек, которые были ко мне добры. Добраться до «Джеймс Айленд Парка» я смогла и без навигатора. Всё равно он издевался надо мной и то и дело отправлял в Чифленд, на побережье Флориды. Подъехав к парадному входу, я не на шутку разволновалась. И кто бы не разволновался! Трудно оставаться спокойной, когда ты вмешиваешься в чужие судьбы. А я нагло вмешивалась сразу в две. Не ощущая больше убаюкивающих укачиваний от езды, Джейми открыл глаза и попытался понять, куда я его привезла. Я взволнованно наблюдала за ним, дожидаясь, пока он не поймёт. Готовясь принять удар. Нацепить на себя мишень для его злости. – Мы приехали? – Сонно зевнул Джейми. – Да. – А… куда мы приехали, напомни… Но мне не пришлось отвечать. Джейми сам всё понял, увидев гостиницу. Его глаза споткнулись о витиеватые буквы вывески «Джеймс Айленд Парк» и больше не глядели по сторонам. – Зачем ты привезла меня сюда? – Он мог бы разозлиться и накричать на меня, но говорил скорее с волнением, чем со злостью. – Ты догадалась? – Не сразу. Я и подумать не могла, что любовь всей твоей жизни – это Линдси, с которой я повстречалась здесь, в Чарлстоне. Но твоё странное поведение в этой машине навело меня на кое-какие мысли… Ты смотрел на неё так, словно узнал. – Я думал, что сошёл с ума. – Усмехнулся Джейми с видом человека, который сбросил тяжкий груз с плеч. – Думал, что скучаю по ней так сильно, что первую попавшуюся «тойоту ярис» принял за её «малышку». – Так она всегда называла свою машину «малышкой»? – Улыбнулась я. Из таких милых мелочей складывались мы сами. – Сколько её помню. Когда мы начинали встречаться, всё работало, но со временем поизносилось. А у Линдси не особо водились деньги, чтобы заплатить за ремонт. Лекарства и медицинский уход за матерью стоят немало, а подачки, как она выражалась, брать она не стала. Мы ненадолго замолчали, но потом Джейми умоляюще взглянул на меня. – Зачем ты привезла меня сюда? – Ты любишь эту девушку, Джейми. Тебе и говорить не пришлось, как сильно. Я заметила эту любовь, размером с целую планету, в каждом твоём слове и взгляде. В том, как ты рассматривал каждую деталь этой машины, чтобы вспомнить о Линдси. – Но мы расстались… – Люди расстаются. – Согласилась я. – Но расставание – не всегда конец. Вас разлучили обстоятельства. Какими бы они не были, вы продолжаете любить друг друга, а это просто так не стирается из жизни. Вы можете годами обманывать самих себя и быть несчастливыми, а можете… – Я кивнула на дверь гостиницы. – Встретиться наконец и сознаться в своих чувствах. Точно маленький зверёк, загнанный в угол, Джейми сжался до размера горошины и колебался, как маятник на башенных часах. Между любовью и страхом. Все мы маятники, мечущиеся между тем и другим, и лишь порой замираем где-то посередине. Если нам удаётся ужиться с двумя этими чувствами. Принять страх, так же как и любовь. Одного без другого не существует, ведь влюбляясь в кого-то, мы отдаём ему своё сердце. А расстаться со столь важной частью себя – страшнее не придумаешь. – Я уверен в своих чувствах. – Заговорил Джейми. – Но не в её. С чего ты взяла, что Линдси по-прежнему что-то испытывает ко мне? – Загляни в бардачок. Джейми скептично нахмурился, не понимая, как содержимое бардачка может убедить его. Но как только его пальцы нажали на рычажок, крышка откинулась и загорелась крошечная лампочка, Джейми готов был расплакаться. Во всяком случае, его плечи обмякли, губы дрогнули, а глаза блеснули в мою сторону. – Не может быть. – Прошептал он, доставая медвежонка. – Мистер Эл. Довольно странное имечко для плюшевой игрушки. Сперва я так и подумала, пока не соединила все детали головоломки. Мистер Эл… – Я вскинула руки, как будто вопрошая у мира, как такое возможно? – Эл – это ведь Эллиот. Твоё второе имя. Прости, я залезла в твой паспорт, когда искала футболку. Мне бы и в голову не пришло, что ты мог подарить эту игрушку Линдси, а она столько времени хранила его в бардачке, если бы моя подруга не сказала кое-что. Что мягкие игрушки хранят как напоминание о детстве. Или о любимом человеке… А ещё ваша фотка… – Охренеть можно. – Выдохнул Джейми, разглядывая медвежонка. – Как такое вообще возможно? Совпадение одно на миллион… – Предпочитаю думать, что это была моя миссия. Приехать в Чарлстон, поселиться именно в этой гостинице, познакомиться с вами обоими. Джейми потерял дар речи. И не удивительно. Я сама до сих пор не могла свыкнуться с тем, что стала свидетельницей такой счастливой и такой несчастной одновременно истории любви. Я нагло вмешивалась в неё, но не чувствовала себя виноватой. Потеряв любовь – уже дважды – мне отчаянно хотелось сохранить её для кого-то другого. Скотт меня разлюбил, а Том, как оказалось, не сумел полюбить так, как я его, но эти двое… Они ещё могут жить вместе долго и счастливо, как в сказках. Почему бы не попробовать? – Что же мне делать? – Забавно, как даже самые смелые мужчины трусят перед любимой женщиной. Перед лицом истинной любви. – Для начала взять себя в руки, войти туда и увидеть её. – Строго наказала я, будто давала задание ученику на каникулы. – Понять, как сильно ты её любишь и как несчастен будешь, если потеряешь. И признаться в своих чувствах. – А если она откажет? – Джейми боялся того же, что и все на свете – быть отвергнутым. – А если нет? А что, если вы проживёте долгую счастливую жизнь здесь, в этом милом городе? Джейми повёл плечом и скривился. – Я не могу бросить сестру и ребят… Потому ведь мы с Линдси и расстались. – Ты их не бросаешь. – Поспорила я. – Ты даёшь им возможность жить своей жизнью, пока будешь жить своей. Поверь, сестра будет рада за тебя. Как, думаешь, она себя чувствует, зная, что стала преградой для твоего счастья? Вы ведь всё равно будете видеться. Они поймут… – Всё это… – Джейми снова откинулся на подголовник, словно собирался забыться сном, лишь бы не выходить из машины и не испытывать судьбу. – Слишком тяжело. – Знаю, Джейми. – Я взяла его за руку и слегка надавила. Это не утешит его и не придаст смелости, но хотя бы подскажет, что я рядом и волнуюсь за него. – Но тебе повезло заполучить шанс всё исправить. Если бы внутри был Том и я знала, что он испытывает ко мне хоть что-то, я бы не думая ворвалась туда и закричала бы о любви на весь отель. – Я засмеялась, вспомнив своё громогласное признание на крыльце его дома, слушать которое пришлось Лизе. – Ты ни за что не отпустишь её, пока не узнаешь. Несколько минут Джейми просидел в машине молча, наигрывая ритм трясущейся ногой и вдыхая целые галлоны кислорода. Не знаю, какие внутренние беседы он вёл, но в них я не вмешивалась. А потом он хлопнул рукой по колену и одним движением распахнул дверцу. – Я пошёл. – Я подожду тебя здесь. – Улыбнулась я и про себя пожелала ему удачи. Пусть хотя бы у одного из нас всё сбудется. Меня разрывало каким-то внутренним светом, пока я наблюдала, как мужчина, с кем я повстречалась и подружилась совсем недавно, несмело идёт к дверям отеля с медвежонком в руках. Да, жизнь каждого из нас соткана из тысяч историй. И только что я побывала ниточкой, ткущей одну из них. Я улыбнулась. Поиски окончены. Я нашла сотую, последнюю историю счастья для своей поваренной книги. *** Квашеная капуста от Виолы Хитклифф Гринвилл, Северная Каролина Каждый житель дома номер восемнадцать по улице Марвин Драйв знал Виолу Хитклифф. А ещё день, когда она бывала не в духе. У всех у нас бывают такие дни, правда? И каждый из нас справляется по-своему. Виола Хитклифф встретила свой восемьдесят седьмой год с гордо поднятой головой. Она смело смотрела в лицо старости, потому что их лица были похожи, а мы ведь редко робеем перед теми, кто напоминает нам самих себя. Скорее, наша похожесть раздражает, злит и даже вгоняет в ярость. Вот и Виола злилась на весь белый свет за то, что лицо её давно перестало быть таким гладким, как в молодости, когда она одним взглядом заставляла мужчин валиться с ног. Миссис Хитклифф посчастливилось наполнить свою молодость блеском и изобилием, которые светят не каждому. Она успела побыть актрисой театра, костюмером и сценаристом. Пять раз выскакивала замуж. Родила восьмерых чудесных детей, которые давно выросли и разлетелись по всему свету. Побыла богачкой и банкротом, счастливицей и неудачницей. Была любимой и была ненавистной. Но к восьмидесяти семи годам осталась совсем одна. Всякий блеск рано или поздно стирается до матовости. Исчезает, затухает, гаснет.