Мы улыбнулись друг другу в отражении зеркала, но тут же прогнали сентиментальность. Я в последний раз взглянула на всё ту же и уже новую Джекки Адамс и переполненная волнительной радости встала перед камерой. – Доброе утро, дорогие зрители! Джекки Адамс снова с вами! *** Торт-суфле с ежевикой от Мириам Кинг Джексон, Огайо Родительское горе невозможно измерить, как и невозможно унять, когда случается беда с ребёнком. Не дай бог кому-то познать то, что пережили Мириам и Джозеф Кинг. Шесть лет назад они потеряли единственного, долгожданного и горячо любимого сынишку Дэнни. Ему было всего девять лет, когда какой-то лихач вывернул из-за угла и на бешеной скорости сшиб мальчика, который переходил по пешеходному переходу, ведя свой маленький велосипед в руках. Мириам как раз вышла на крыльцо, чтобы встретить сынишку, и своими глазами видела, как взлетает в воздух его маленькое тело, как звенит рама, скрепя по асфальту и раскидывая искры в разные стороны. Скорой не удалось спасти Дэнни, а полиции – найти убийцу ребёнка. Мириам была в таком шоке, что, будучи единственной свидетельницей, не запомнила даже цвет машины. Всё, что она видела в тот миг, надежда в глазах сына, которая гасла, пока он парил в воздухе. На похороны пришла половина города. Даже те, кто не знал Дэнни и в глаза не видел его родителей. Мириам и Джозеф были безутешны. Соседи присылали им еду на порог, но у тех не было даже сил забрать её, отнести в дом или отведать хоть кусочек. Однако со временем Джозеф, как главный кормилец и глава семьи, всё же пришёл в себя. Но не его супруга. Большую часть времени Мириам сидела на заднем крыльце и смотрела на кусты ежевики, что росли у забора с незапамятных времён. Она разглядывала налитые цветом и солнцем ягоды и вспоминала, как хотела вырубить их подчистую, когда они с мужем только переехали в этот район Джексона. Молодые и счастливые, со свежими штампами в паспортах, они искали что-то тихое и подходящее для семейной жизни. С уютной террасой и тремя спальнями. Где не будет шума проносящихся мимо автомобилей, которые сбивают детей… Мириам никогда не любила ежевику. Сколько раз она покупала ягоды на фермерском рынке и сколько раз те оказывались кислющими, что челюсть сводило! Так что, увидев целую плантацию из одиннадцати ежевичных кустов на заднем дворе нового дома, она первым делом решила избавиться от них. Жизнь должна быть сладкой, а не кислой! Она уже достала топорик из мастерской Джозефа и приблизилась к кустам с намерением поскорее расправиться с ними и освободить местечко под кусты пионов, но что-то заставило её попробовать хотя бы одну ягоду. И её тут же сразило наповал сладостью и сочностью ежевики. Сок брызнул во все стороны, а во рту произошёл настоящий сладкий взрыв. Решив, что ей повезло, что просто попалась одна единственная вкусная ягодка, Мириам стала срывать плоды с кустов и отправлять в рот. И каждая казалась ещё слаще предыдущей. Когда Джозеф вернулся с работы, полагая, что жена уже давно расправилась с ежевичной плантацией, он нашёл Мириам на террасе. Вокруг неё стояли блюда с разной выпечкой, стеклянная бутыль с чем-то тёмно-синим и корзинка свежесобранной ежевики, которую та поедала с невероятным азартом. Кусты всё так же росли себе у забора. Мириам принялась хвалиться мужу: – У меня здесь кексы с ежевикой, пирог с ежевикой, компот с ежевикой и… – Дай угадаю. – Усмехнулся муж. – Корзина с ежевикой. – Ты сначала попробуй, а потом будешь надо мной насмехаться. И плантация так никогда и не увидела топора. Каждый год счастливой жизни Кингов в этом доме у них на столе были десерты, выпечка и напитки из ягод с заднего дворика. Когда Дэнни чуть-чуть подрос, он стал помогать маме: заботливо обрывал ягодки, помешивал булькающее варенье, с аппетитом съедал ежевичные кексы, хотя от другой еды мог запросто отказаться. Но больше всего он любил необычный торт-суфле с ежевикой из трёх слоёв, который готовила мама по праздникам. После трагедии Мириам часами сидела на заднем дворе, вспоминая, как Дэнни перемазывался ежевичным кремом и просил ещё молока к торту. Ежевичные кусты принесли столько счастья, но теперь вызывали одну лишь боль. Разозлившись на того лихача, на саму себя и на судьбу, Мириам снова схватилась за топор и помчалась к разросшейся плантации, чтобы исполнить свою давнюю волю. Ярость помогла ей занести оружие, но детский голос застал врасплох: – Что вы собираетесь делать? Сперва Мириам подумала, что сошла с ума и слышит сына, что говорит с ней с того света. Но лишь секунду спустя заметила мальчика за забором. Щуплого, с любопытными большими глазами, примерно возраста Дэнни. Его одежда выглядела слегка потрёпанной, впрочем, как и он сам. – Хочу срубить кусты ежевики. – Заворожённо ответила Мириам, всё ещё не веря глазам. – Я никогда не пробовал ежевику. – Смущённо отозвался гость. – Она вкусная? – Сам реши. Мириам опустила топор и протянула мальчику жменю ягод. Тот с опаской принял дар и медленно распробовал каждый плод. Его глаза делались ещё больше с каждой ежевичиной, что отправлялась в рот. – Нравится? – Это самое вкусное, что я ел в жизни! Мириам не поверила. Любой ребёнок предпочтёт чипсы, кексы или конфеты ягодам. Но мальчик выглядел так, словно его угостили самым невероятным деликатесом в мире. – Ты откуда? – Спросила она. – Мама не будет волноваться? Ребёнок опустил голову и тихо пробормотал: – Уж вряд ли. Она бросила меня, когда я родился. Услышав это, Мириам ощутила укол в сердце. Оказалось, что её маленький гость – Уолтер или просто Уолт – сбежал из детского дома, как делал уже не в первый раз. Родители отказались от него, вот он и жил последние десять лет в местном приюте, но чувствовал там себя чужим, потому сбегал каждый раз, как представлялась возможность. – Тебя будут искать. – Плевать. Мне просто хотелось немного свободы. Мириам знала, что должна бы отвести мальчика в детский дом и передать воспитательницам, но что-то остановило её. Вместо того чтобы ругать Уолта или прогонять прочь, она осторожно спросила: – Не хочешь попробовать ежевичный торт-суфле? Это был любимый десерт моего сына. – У вас есть сын? – Оживился мальчик. – Был. Но его сбила машина. – Мне очень жаль. – Произнёс Уолтер так, словно ему было не десять, а шестьдесят. Будто он не понаслышке знал, что такое горе. – Но он всё равно счастлив, поверьте. Мириам удивилась такому ответу и спросила, почему. – Потому что у него такая любящая мама, как вы. Уолтер просидел с ней на кухне всё то время, что Мириам готовила торт-суфле, а потом съел больше половины, словно годами не ел ничего вкуснее. Хотя, судя по всему, так оно и было. Вряд ли поварихи в приюте часто пекут пироги или пирожные. Когда торт был съеден, Мириам всё же отвела Уолтера назад, в приют. Мальчику грозило наказание от настоятельниц, но так было правильно. Там было его место, утешала себя Мириам. Но было ли? Через неделю Уолт появился за забором снова. И стал приходить лакомиться ежевикой несколько раз в месяц, как только ему удавалось сбежать из-под надзора. И Мириам стала сама ждать этих встреч. Сердце по Дэнни болело не так сильно, когда она видела несчастного мальчика, что нуждался в их встречах и в жмене ежевики. Каждый раз она отводила Уолтера в дом и делала торт-суфле. Пока она готовила, а потом на пару с гостем поедала его, она будто становилась ближе к сыну. Будто это он сидел напротив и мычал от удовольствия. Джозеф знал о необычной дружбе жены и боялся, что рано или поздно та обернётся ещё одним потрясением для неё. Но она исцелила Мириам. Она снова захотела жить ради этих встреч. А потом и вовсе заявила мужу: – Я хочу усыновить Уолтера. Сирота из приюта ни за что не смог бы заменить Кингам их дорогого мальчика, но они и не хотели заменять его. Лишь привнести в свои жизни смысл. Спасти жизнь, которую отобрал тот человек, что сбил их сына. Пусть и другим способом. Через полгода все формальности были улажены, и Уолтер переехал в собственную комнату, которой у него никогда не было в детском доме. Там он делил её с ещё тремя мальчиками, которые шпыняли его, отбирали вещи и устраивали розыгрыши. Но в доме Кингов его ждала любовь. И торт-суфле из ежевики, который Мириам испекла специально в честь праздника. P.S. Совет от Джекки. Ищите спасение от горя в еде и в людях. Только они помогут вам вернуться к жизни. Глава 25 Неделя кропотливого труда, споры до позеленения с Сэнди и просиживание в студии до поздней ночи… Всего лишь крохи, жалкие мелочи, которые мы пережили для того, чтобы наконец взять книгу в руки. Нам помогал целый авангард помощников: корректор, редактор, дизайнер и верстальщик – и все убеждали Сэнди, что проекту нужно чуть больше времени, но он был непреклонен. Если уж он что-то задумал, то результат ему нужен сейчас же. Всех тех, кто ему перечил – включая меня – он утихомиривал кнутом и пряником. – Справитесь за неделю, – грозным тоном увещевал он, – получите двойную оплату. А если не справитесь, я вас всех покусаю. Только на меня угроза великого и страшного Сэнди Мура не произвела никакого эффекта. Я чуть не прыснула в лицо всем глазеющим и перепуганным работникам, потому что знала: Сэнди рычит, но никогда не кусает. Они его боялись, я – обожала. Хотя получала свою порцию причитающихся нареканий. – Ты не могла выбрать лучший ракурс для джамбалайи? – Серьёзно? «Семейные пряники»? Ты лучше ничего не придумала? – Джекки, ты можешь выбрать другое выражение лица, а то это меня просто бесит? И после каждой шпильки в мой адрес, я громко хохотала и еле сдерживалась, чтобы не полезть к Сэнди с объятиями. Он отбивался, но только до тех пор, пока не слышал моё коронное: – Боже, как же я скучала! У меня самый лучший продюсер на земле! Он плавился, как зефир на костре, и самодовольно хмыкал, но всё же отвечал без свойственной ему мании величия: – Продюсер? Я уж думал, я для тебя самый лучший друг на земле. Мне не повезло потерять родителей слишком рано. Я больше не папина дочка, которую тот будет оберегать до самой старости. Но порой в нашу жизнь приходят такие люди, как Сэнди, чтобы пусть не занять, но временно встать на чьё-то место, чтобы помочь пережить важные моменты. И вот, спустя неделю бессонных ночей и жарких споров, от которых бы духовка взорвалась, я держала её. Поваренную книгу Джекки Адамс. «Сто рецептов счастья» Счастливые истории вкусных блюд – Поверить не могу. – Прошептала я, поглаживая красиво выведенные буквы. О том, какой шрифт пустить по обложке, Сэнди спорил с дизайнером дольше всего. В какой-то момент мы все перепугались, что они и правда начнут кусаться и грызть друг другу глотки, но бутылочка бурбона примирила их и подарила нам эту изящную, очаровательную надпись. Над самой обложкой хорошо потрудились. Я категорически отказывалась от того, чтобы моё лицо припечатали на неё, но Сэнди думал иначе. – Это ведь станет визитной карточкой всей книги. Люди будут видеть твоё лицо и покупать её, потому что её написала великая Джекки Адамс!