– Салли, не обижайся, пожалуйста, но красный берет с блестками? Мне кажется, он не совсем подходит. – Что? Но отец сказал, я могу надевать его по особым случаям. – Я думаю, он имел в виду более праздничные особые случаи, например, свадьбы или вечеринки. Но для похорон он не подходит по настроению. – Но несколько человек отметили, что он понравился им на похоронах отца. Мне что, все врали? Зачем им врать? – Никому не хочется расстраивать скорбящего. После происшествия с кремацией все, наверное, почувствовали облегчение, увидев такой веселенький берет? Насколько я понимаю, мало кто знал тебя настолько хорошо, чтобы сделать замечание. Я почувствовала, как заливаюсь краской до самой шеи. – Думаешь, люди смеялись надо мной? – Нет, но это немножко дико. – Я сама немножко дикая. – Когда пойдем завтра на шопинг, подберем тебе одежду с умом. – С умом? – Да, – сказала она. Сью проводила меня в церковь. Мы немножко опоздали. Пришло уже больше половины людей. Она посоветовала мне ни на кого не смотреть, а пойти прямо в первый ряд и встать рядом с тетей Кристин. А потом она ушла, сказав, что заберет меня от тети Кристин завтра утром. Я приняла таблетку, чтобы было проще общаться с незнакомцами. Анджела предупредила, что в этот раз мне точно нельзя расстраивать тетю Кристин. Так что лучше принять успокоительные. В последнее время Анджела давала мне таблетки только в редких случаях. Тетя Кристин встретила меня теплыми объятиями, на которые я даже сумела ответить. Она представила меня сестре дяде Дональда, Лоррейн. Тетя Кристин и Лоррейн плакали. У алтаря стоял гроб с фотографией дяди Дональда. Он был пожилым мужчиной с двумя подбородками. Я не оборачивалась на людей позади, но слушала речь викария, который между торопливыми молитвами рассказывал про жизнь дяди Дональда. Я немного оживилась, когда он сказал, что дядя Дональд любил играть джаз на фортепиано. Тетя Кристин никогда не упоминала, что он играл на фортепиано, но дома у них оно имелось. На нем играла я. После этого я снова отключилась. Лоррейн выглядела совсем застывшей в своем дорогом на вид черном пальто. Тетя Кристин не переставая сморкалась в платочек и в какой-то момент чуть не задохнулась от слез. Я видела такое по телевизору, так что накрыла ее руку своей, и она сразу вцепилась в нее. Я не сопротивлялась. В конце церемонии викарий сказал, что все скорбящие приглашаются в дом тети Кристин. Тетя Лоррейн, Кристин и я последовали за гробом по центральному коридору к дверям, где гроб погрузили в ожидавший у входа катафалк. Я не поднимала глаз. Слишком много людей. Снаружи тетю Кристин и Лоррейн окружили другие скорбящие. Мне стало не хватать воздуха, и я отступила назад, к церковным дверям. К своему удивлению, я увидела там Марка в темном костюме и черном галстуке. – Привет, Салли. – Что ты здесь делаешь? – Ануба сказала, ты собираешься на похороны. Я подумал, тебе понадобится поддержка. – Но… как… ты отпросился с работы? Меня сюда привезла Сью. – Нужно было попросить меня. – Почему? – Не знаю… Я… я просто хотел быть рядом. Я удивилась, но все же почувствовала благодарность, находясь среди этого моря незнакомцев. Тетя Кристин позвала меня, чтобы познакомить с какими-то людьми. Марк взял меня за руку. – Хочешь, я пойду с тобой? – Да, пожалуйста. Я представила Марка тете Кристин, но в толпе людей, которые хотели выразить ей свои соболезнования, не смогла как следует объяснить, кто он. – Может, мне лучше приехать в дом попозже? – предложил Марк, потому что я уже садилась в машину к тете Кристин и Лоррейн, чтобы ехать на кладбище. Я дала ему адрес, и он заверил, что будет там через час. Марк приехал на собственной машине. На могилу поехали всего несколько человек, и там стало не так невыносимо. Когда мы возвращались на похоронном кортеже домой, тетя Кристин поинтересовалась, кто мой друг. – Это Марк. Он переехал в Каррикшиди несколько месяцев назад. Надеюсь, это ничего, что я пригласила его к вам в дом? – Все в порядке. А вы… в отношениях? – Нет, вовсе нет, он просто друг. Лоррейн фыркнула. – Наверное, очень хороший друг, раз проделал весь этот путь, чтобы приехать на похороны к человеку, про которого раньше, наверное, даже не слышал. Лоррейн я не нравилась, это я сразу заметила. Но не понимала, почему. Я попыталась поставить себя на ее место. Кем я была для нее? Приемная племянница ее невестки, которая не имела никакого отношения к покойному брату. Наверное, она знала все о моем прошлом. Наверное, она знала, что я сожгла своего отца. – Лоррейн, я понимаю, вы считаете, мне здесь не место. Я не очень хорошо знала Дональда, но тетя Кристин попросила меня приехать, и мой терапевт постоянно говорит, что я должна стараться взаимодействовать с разными людьми. – О… я не хотела… извините. Служба была очень милая, правда? – Я не знала, что дядя Дональд играл на пианино. После этого тетя Лоррейн сразу разговорилась и стала рассказывать о тех временах, когда дядя Дональд играл на пианино в клубах Сохо в молодости. Она тоже была вдовой и жила в маленькой деревеньке в Сассексе. У нее была дочь, которая не смогла прийти на похороны, потому что у ее собственной дочери родился ребенок. – То есть вы теперь прабабушка? – Да, это привилегия – прожить настолько долго, чтобы увидеть своих правнуков. Хотя я бы предпочла, чтобы моя внучка сначала вышла замуж, но теперь все не как в наше время, да, Кристин? Тетя Кристин призналась, что ей жаль, что у них с дядей Дональдом не было детей. Лоррейн извинилась за свою бестактность. – Я постоянно веду себя бестактно, – вставила я. – Но ничего не могу с этим поделать. Это из-за особенностей развития. Лоррейн отвернулась к окну, а тетя Кристин положила руку мне на ладонь. Видимо, никому здесь не хотелось обсуждать особенности моего развития. Когда мы вернулись в дом, я помогла разложить по подносам сэндвичи, яблочные пироги и сосиски в тесте, которые принесли соседи. Те, кто был на кладбище, приехали сразу за нами, а вскоре присоединились и остальные. Я очень обрадовалась Марку. – Ты в порядке? – спросил он. – Когда ты пришел, стало гораздо лучше. На этот раз я представила его тете Кристин и Лоррейн как следует. – Уверена, Салли благодарна вам за то, что вы сопровождаете ее как друг. Так как вы познакомились? – Он подъехал ко мне на машине и предложил сесть внутрь. – Что, прости? – Возникло легкое недопонимание, – поспешно вставил Марк. – Но я в Каррикшиди новенький, и Салли стала одним из моих первых друзей. Вы сестра ее мамы, верно? Тетя Кристин немного рассказала о Джин. Марк выразил свои соболезнования по поводу смерти Дональда. – Значит, вы с Джин были близки? Наверное, вы очень ее поддерживали, когда она решила удочерить Салли? – спросил Марк. – О, да, – ответила тетя, оживившись. Она попросила меня проверить, у всех ли налиты чай и кофе, и разнести сэндвичи. Я проглотила свой страх. Никто здесь меня не знал. Никто здесь раньше меня не встречал. Я не поднимала глаз, пока ходила сначала с кофейником и чайником, а потом с подносами с едой. Я видела, что Марк до сих пор увлеченно беседует с тетей Кристин. Под конец дня я пошла в столовую, чтобы поиграть на пианино. Я выбрала несколько сонат Моцарта. Не слишком грустные и не слишком веселые. Люди входили и выходили из комнаты и делали комплименты моей игре. Через какое-то время пришел Марк. Он был немного взволнован. – Мне пора идти. Хочешь, я подвезу тебя до Каррикшиди? – Нет, спасибо, сегодня я остаюсь на ночь, а завтра утром иду на шопинг со Сью. Он выглядел слегка разочарованным. – Ладно. Тогда увидимся в деревне. Я позвоню тебе через несколько дней. – Спасибо, Марк. – Какие-нибудь новости из Новой Зеландии? – Нет. Марк наклонился и поцеловал меня в щеку. – Береги себя, Салли. Я даже не вздрогнула. Я вернулась на кухню, обновила подносы и предложила чай, кофе и вино пьющим. В конце концов остались только тетя Кристин, Лоррейн и я. Пока мы убирали тарелки и бокалы, собирали чашки и блюдца и складывали салфетки, они вспоминали дядю Дональда.