Он коротко поклонился наставнику, пренебрежительно скользнул взглядом по скорчившемуся крагху. Чудовище было довольно молодым, оперение – пестрым, черные перья мешались с ярко-синими. И глаза серые. И когти черные, загнутые. А лицо изможденное, но самых правильных очертаний. Почти как у Алайны. На шее крагха был застегнут ошейник повиновения, и от него тонкая цепочка тянулась к рукам Магистра. – Проходи, – с усмешкой сказал Магистр. – Как тебе моя птичка? Мариус посмотрел прямо в глаза учителю, мысленно повторяя, что его спасение в спокойствии. Сказал невозмутимо: – Не понимаю, зачем вам эта тварь здесь, в кабинете. Красивое, но такое неподвижное лицо Магистра исказилось в недоброй ухмылке, и Мариусу показалось, что вовсе не кожа у Магистра, а белая резиновая маска. Сдерешь ее, а там кость, старая, давно лишившаяся плоти. – Сейчас поймешь, – ответил Магистр, и крагх поежился, опустил взгляд, чтобы не смотреть на Мариуса. – Садись, поговорим. Мариус пожал плечами, сел в кресло. Его ноги оказались очень близко к крагху, и Мариус уже прикидывал, что делать, если тварь все же попытается укусить или схватить когтистой лапой. Но крагх потянул носом воздух, принюхиваясь, а потом сжался в комок, словно желая держаться от Мариуса подальше. – Сегодня ночью кто-то пытался проникнуть в башню, где хранится Око Порядка, – тяжело роняя слова, сказал Магистр. – Что думаешь об этом? – Злоумышленники. Еретики. – Мариус пожал плечами. – Они были и будут, Магистр. Их следует найти и подвергнуть соответствующему наказанию. Но, право же, башня хорошо охраняется. Должна охраняться. Магистр махнул рукой: – Это была не просто попытка, Мариус. Я провел расследование, и стало понятно, что еретик, посягнувший на святыню, был не один. Они прибыли порталом, их, скорее всего, было двое. Один человек, второй – двуликий. И двуликий, перекинувшись, пытался забраться в башню сверху. Остались отпечатки на энергетическом профиле башни. – Воистину нет предела коварству и наглости еретиков, – согласился Мариус. – Воистину, – эхом повторил Магистр, сверля его темным взглядом. – Беда в том, Мариус, что это был кто-то из наших. Представляешь? Среди доблестных хранителей Порядка – предатель. Тяжко мне видеть все это. – Почему вы так думаете? – Мариус иронично приподнял бровь. Хотя уже и сам знал ответ почему. – Да потому что простому люду неизвестно, что Око Порядка хранится именно в башне. Магистр помолчал, затем соединил кончики пальцев шалашиком, оперся на них подбородком. – Я докопаюсь до истины, – негромко сказал он, – тем более что есть свидетель совершенного преступления. Представляешь, что могло бы случиться, если бы пострадало Око Порядка? Пелена обрушилась бы, твари роя хлынули бы сюда, раздирая и пожирая все живое… – Свидетель? Мариус невольно сжал пальцы на подлокотниках. «Сиди смирно. Сиди, твою мать. Еще ничего неясно, еще рано паниковать». – Свидетель, да, – ответил Магистр, – вот он, перед тобой сидит. Моя личная птичка. Иногда бывает полезен. Я отпускаю его полетать по ночам вокруг резиденции, и в ту ночь он как раз там был. Там, откуда ушли в портал еретики. Мариус, придав лицу самое равнодушное выражение, посмотрел на скорчившегося крагха и встретил его настороженный взгляд. – Он видел кого-то? – Не видел. Но ты ведь знаешь, у крагхов изумительное обоняние. Запах остался, Мариус. Так что я могу узнать еретиков по запаху. – Хорошая проверка, но как по мне, результат сомнителен, – уверенно сказал Мариус. Магистр медленно поднялся и обошел стол. Остановился над крагхом, а потом, схватив его за ошейник, резко вздернул вверх, заставляя подняться на ноги. Несомненно, это была мужская особь – отличная, породистая особь крагха. Широкая грудь, узкие бедра, обернутые тряпкой. Он ростом не уступал самому Магистру, но в руке величайшего мага Порядка повис как тряпка. – Так что теперь, Мариус, эта тварь обнюхивает всех моих посетителей. Перенюхал тех стражей, что сегодня в резиденции, теперь вот и до тебя очередь дошла. Мариус безразлично пожал плечами, хотя спокойствие ему ох как дорого давалось. Крагх не просто так принюхивался. Неужели запомнил?! – И вы доверяете тому, что скажет вот это? – Мариус говорил невозмутимо и чуточку брезгливо. Магистр хмыкнул: – Он послушная птичка. Он знает, что я ему крылья выломаю, если не будет слушаться. Ну так что, Мариус, ты готов пройти эту символическую проверку? Тебе ведь нечего опасаться. – Разве что ваш нюхач меня обслюнявит. Мариус тоже поднялся на ноги, прикидывая, что делать дальше. Сцепиться с Магистром? Пока бесполезно. От Магистра так и разило магией, он как будто насосался ею под завязку и был готов разнести в клочья любого, кто посмеет перейти дорогу. Спасаться бегством? Но так он поставит под удар Марго, Робина… И свою птичку, которая оказалась так дорога. Магистр легонько подтолкнул к нему крагха: – Давай нюхай. – Вы меня тоже подозреваете? – подпустив в голос капельку трагизма, поинтересовался Мариус. – А ведь я всегда верно служил Надзору. – Как бы тебе объяснить, Мариус… Я всех подозреваю. Поэтому переверну Надзор вверх дном, но предателя найду. Крагх мелкими шажками приблизился, и внезапно его лицо оказалось напротив лица Мариуса. Ноздри тонкого, хищного, не раз ломаного носа затрепетали. Зрачки расширились – и Мариус увидел в черных глазах крагха такое злобное торжество, что едва не отшатнулся. Но сдержался. Он скажет, что тварь солгала. Магистр должен, должен поверить своему лучшему ученику – иначе все без толку. И смерть Фредерика тоже. Магистр отвернулся, отошел к окну. – Давай работай, тварь. Иначе я тебе крылья буду наживую выдирать. Крагх дрогнул. И, не разрывая зрительного контакта с Мариусом, шумно засопел. «Если только прекрасное обоняние крагхов не выдумка, то… то все». Или напасть на Магистра и умереть, или подставить под удар всех тех, кого любил. Хорошо еще, что Тиберик в школе остался… Мариус с трудом осознал, что крагх едва слышно шепнул: – Береги ее. И медленно шагнул назад. Повернулся к Магистру и, топорща перья, пробормотал: – Нет, хозяин. Это не он. Не его запах. – Уверен? – Магистр вновь повернулся к ним, окинул Мариуса пристальным взглядом. – Уверен, хозяин. И крагх снова опустился на пол на корточки, обнял себя крыльями и закрыл руками лицо. Магистр, подходя к Мариусу, беззлобно пнул крагха в бок носком сапога. – Ну вот видишь. Неприятно, да. Но я всех проверяю. Ну-ну, Мариус, неужели ты теперь будешь обижаться? Брось, ты мне как сын. – Мне печально, что вы проверяете своего «как сына» при помощи твари, – холодно ответил Мариус. – Простите, Магистр, но сейчас мне лучше уйти. Не скажешь же ему, что колени дрожат, а спина взмокла под сюртуком. – Понимаю. – Магистр выглядел удрученным. – Я буду ждать тебя послезавтра. Я поручаю тебе вести расследование этого инцидента. Я ведь никому так не доверяю, как тебе. – Но все же проверяете. – Мариус кивком обозначил поклон. – Впрочем, вы правы, Магистр. Никому нельзя доверять полностью. Но мне на самом деле жаль, что вы подозреваете даже меня. Меня, который всегда так верно вам служил. А сам, глядя на Магистра, думал: сколько же тебе лет, а? И почему за все эти годы ты не меняешься? – Иди! – Магистр махнул рукой. – Помни: послезавтра. Начинаем формальное расследование. Я не могу этого так оставить, Мариус. Не могу позволить всем желающим лазить в башню. Единственного сбоя настройки Ока Порядка хватит, чтобы рой пожрал всех – и женщин, и детей, и стариков. Они не пощадят никого. Мариус скользнул взглядом по крагху – на губах чудовища мелькнула как будто улыбка. Грустная такая, вполне человеческая улыбка. «Береги ее», – вот что он сказал. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, о ком шла речь. А на нем запросто мог остаться запах Алайны Ритц, и крагх мог этот запах почуять. Мариус еще раз поклонился и вышел из кабинета, уже нащупывая в кармане портальный волчок. Портал выплюнул его в яблоневом саду, в самую середину смородинового куста. Пришлось выбираться, а потом отряхивать форменный сюртук от налипших листьев и былинок. Руки тряслись. Напряжение от встречи с Магистром схлынуло, оставив после себя усталость и голодную, злую пустоту на сердце. Куда ты лезешь, Мариус? Он сожрет тебя с потрохами, и не только тебя, а всех, кто тебе дорог. И даже если священная миссия Надзора не более чем красивая выдумка, прикрывающая неблаговидные помыслы того же Магистра, – и что дальше? Что можно с ним сделать, с Магистром? И не падет ли Пелена, если с Магистром что-то случится? Мариус опять чувствовал себя слепым и беспомощным котенком, который пробирается меж горящих углей. Один неверный шаг – и все.