– Подожди. – Фрост опустил меня на ноги. Сам же, быстро застегнув куртку, из седельной сумки достал огромное, казалось, способное укутать всю Вьюгу, покрывало мышиного цвета. Тонкое, из пуха фурра, но при этом неимоверно теплое и мягкое. Зачем-то обернув им поверх шубы, страж посадил меня боком в седло. Заняв место позади, одной рукой крепко обнял, второй взялся за поводья. Не дожидаясь приказа, ньйор потрусил вперед. Лучшего момента для разговора и не выберешь – пора прояснить ситуацию. Увы, забыла, что клятое зелье все еще действовало. А потребовать объяснений Фрост не догадался. Совсем наоборот – отметив мою возню, он велел ультимативно: – Спи. И я вырубилась. * * * Он женился. Зачем? Не скажет, даже если сама Тьма призовет к ответу. Искал судьбоносную подсказку – и обрел супругу. Впервые в жизни принес пожертвование чужой богине – и отдал его за одежду испуганной девушки. Еще несколько минут назад, завернувшись в тени, он беспрепятственно наблюдал за разворачивающейся драмой. Когда ранним утром в храм приносят спящую невесту, это не настораживает. Мало ли какие традиции или причуды у местных? Но когда к алтарю ведут вялую магичку, недавно пережившую предательство жениха, это вызывает вопросы. И он вмешался единственно возможным способом на том этапе ритуала. Изольда Эйк. Пепельная блондинка с невероятно синими глазами. Латорийка, специалист по защитной магии с дипломом солидного университета, но при этом несдержанная и быстрая на выводы. Как и породил Север столь горячее сердце? Загадка. Контроль ещё силен, но в любой момент мог пойти трещинами. Он рисковал, даже временно приближая к себе столь импульсивную особу. Чем раньше от нее избавится, тем лучше для девчонки. В древних книгах говорится, что спонтанный поступок меняет судьбу. Что ж, вскоре он проверит, ошибались ли предки. * * * Темнота и тишина, казалось, длились всего мгновение. За ними пришли смех и тусклый свет. – Фрост, ты никак человека везешь? – загрохотал совсем близко мужчина. Солидный бас кажется знакомым. Людвайг? Открыв глаза, я сонно уставилась на серое покрывало – вот зачем оно Фросту. Чтобы скрыть личность женщины, которую вез. Умно. – Девку везет. Вон, из куля торчит краешек подола! – поразился второй мужчина. – Глыба, все так плохо в личной жизни? – Глумливый голос Йохана я узнала сразу – и остатки сна улетучились. – Ты себе бабенку похитил, чтобы согревала холодными ночами? Любопытствующие стражи развеселились плоской шутке. – Это моя жена. Смех стих. Кто-то закашлялся. – Глыба, ты серьезно? – спросил Людвайг озадаченно. – Ты видел, чтобы наш молчун шутил? – Покажи девушку, Фрост! – потребовал напряженно Йохан. – Она спит. – Страж, заслуженно прозванный Глыбой Льда, как всегда лаконичен. – Предъяви тогда брачный браслет, – велел Людвайг. – А вдруг парни правы – и ты кого-то похитил? В голосе его звучало натянутое веселье. Боги мои, а ведь он поверил в предположение Йохана. Поверил, потому что тот свой, а Фрост – малознакомый чужак, да еще и держится в сторонке!.. – Брачная татуировка сойдет? Тишина – звенящая и почему-то страшная – закончилась удивленным смешком: – Прими мои поздравления, дружище! – Точно, метка… – не поверил своим глазам раздосадованный Йохан, – не браслет. – Выставиться, молодожен, не забудь! – хохотнул третий страж. – Позже, – обронил Фрост скупо. Ньйор без спешки продолжил путь. В спины нам летели веселые и отчасти пошлые напутствия: – За брачной ночью не проспи дежурство, Глыба! – Да кто ж спать-то будет, дурень? – Ты там старайся. Не посрами честь стражи Вьюги! – Фрост, я дам адрес лавки плотника, если кровать сломаете! – Глыба, поаккуратнее – не раздави женушку! Ух, зубоскалы!.. Раньше на скабрезности коллег я не обращала внимания – это же боевики, у них шутки незамысловатые, – но не сейчас, когда эта женушка – я. То ли еще будет, когда они об этом узнают… Дорога ложилась ровно – маги-стихийники между градами чистили ее на совесть, что позволяло ездить не только на ньйорах, но и на лошадях. Но купцы, разумеется, предпочитали сани и собачьи упряжки – и дешевле, и надежнее, если придется сойти с тракта. Плавный шаг ньйора укачивал, но я тотчас взбодрилась, когда дошло, куда мы едем. Стражи, знакомый скрип плохо смазанных петель… да ведь мы покинули Вьюгу. Мы за стеной! Куда Фрост меня везет? Какая подлянка еще ждет впереди? Неужели пожалел, что помешал незаконной церемонии, и теперь хочет освободиться от ненужной жены? Сейчас прикопает меня где-нибудь в сугробе, под елочками, и найдут несчастную Изку лишь по весне… Протестую. Нельзя от жен так быстро избавляться, когда даже брачной ночи не было! Глупые мысли и паника не успели вспыхнуть пожаром в квартале с деревянными постройками – Фрост остановил зверя. – Мы на месте. Меня бережно вытащили из седла и чуть развернули, освобождая от покрывала голову. Оказывается, мы давно съехали с тракта, забравшись в начало леса. Среди корабельных сосен и мрачных огромных елей желтел обработанный специальными чарами сруб. Двухэтажный дом на высоком фундаменте из камня, с длинной террасой, узорными решетками на окнах известен всем вьюжанам. Жилище Клима-целителя. На прием к нему я как-то сопровождала маму и не раз проходила мимо – поблизости один из старых, разрушенных бастионов, куда бегала в детстве с местной ребятней. И что мы тут забыли? Нет, естественно, лучше к старому магу на огонек заглянуть, чем искать удобный сугроб для нелюбимой женушки. И все-таки, почему мы здесь? Фрост, сняв с ньйора сбрую и сумки, потрепал его по холке и приказал: – Гуляй, Свин. Поступок стража поверг в изумление: вот так просто отпускает зверюгу? Не боится, что не вернется из леса? Как не приручай, не дрессируй ньйоров, а доверять им нельзя до конца! Трехцветный зверь оббежал вокруг нас и радостно бухнулся на спину. Катаясь, как обычный кот, он весело урчал, раскидывая во все стороны снег. И, вытирая мокрое лицо, я поняла, почему ньйора прозвали Свином. «Искупавшись» и высунув розовый язык, он махнул в лес, сейчас напоминая больше собаку, нежели гигантскую кошку с лохматым хвостом. – Пойдем.