У самой кромки поляны увидела следы. Отпечатки оставили мужские сапоги среднего размера. Значит, чужой взгляд мне не привиделся, кто-то следил за боем Фроста. И, возможно, он все еще неподалеку… Я испытала необъяснимый страх и невероятное по силе желание оказаться к кромешнику поближе. Позор мне, как магу-защитнику, – я дала стрекача! Вылетев на поляну, напоролась на пристальные взгляды четырех пар глаз. – Изольда, почему молчала о замужестве? – тихо спросил Лонард. – Фрост тебя заставил? Или сама пошла из-за белобрысого придурка? Я потрясенно уставилась на лавинщика: откуда он узнал о свадьбе? Йохан же возмутился: – Но-но, полегче. За придурка ответить придется! Бур виновато развел руками: – Прости, сестренка, я не удержался, рассказал о вашей свадьбе с Глыбой. Надоело, что блондинчик треплет твою репутацию, как собака косточку, а сам все не женится на девушке, которой заделал ребенка. – Слушайте, да вы меня уже достали! – вспылил Йохан. – Я женюсь на Марте в ближайшие дни, ее отец, наконец, согласился благословить нас. – Еще бы не согласился! – фыркнул обычно сдержанный целитель. – Ты же всем растрепал, что она беременная. Йохан по – настоящему оскорбился: – Это не я, а ее узина. Да что я оправдываюсь? Я всегда виноват! – Махнув рукой, он направился к своему ньйору. – Хватит болтать, пора Добрика спасать. Едва не впервые в жизни я была полностью согласна с бывшим. Но напоследок все-таки ответила Лонарду: – Замуж выходить за Эйдена меня никто не заставлял. Спасибо за беспокойство, я в порядке. Покосившись на приближающегося Фроста, полностью одетого, с рюкзаком за спиной, Бур спросил хитро: – А раз все отлично, когда выставляетесь? – Завтра, после ярмарки, – коротко обронил кромешник. – Мы с Изольдой ждем всех в «Снежной ведьме». Не передать, как я удивилась. Почему там? Из-за того, что Хельга моя подруга? Хотя, о чем я? Ближайший к крепостной стене трактир, где вкусно готовят, как ни крути, это «Снежная ведьма». Никаких скрытых мотивов, просто мужская любовь к хорошей кухне, и это при том, что Фрост ест перец в немереных количествах и довольствуется пересушенным мясом дома… За разговорами я забыла поделиться с Фростом своими странными ощущениями. Наблюдатель точно был – следы мне не привиделись. Но стоило ли его искать? Нас ждал раненый старатель. Забыла так забыла! Что ж, некоторые тайны должны оставаться таковыми навсегда. Мы двинулись в путь. Завтракать пришлось верхом на ньйоре, но я не роптала – аппетит отсутствовал, перекусила лишь потому, что на меня коршуном поглядывал целитель, время от времени неодобрительно покашливая. Вот я и давилась мясом и сыром, чтобы не свалиться в голодный обморок, когда придется кастовать заклинания. Вскоре леденящий ветер и секущий снег заставили накинуть капюшон куртки и повязать плотный платок, чтобы прикрыть нижнюю часть лица. Из-за небольшой метели разговоры прекратились, и я вспомнила, как началось мое утро. Шмырь меня покусай, я целовалась с Фростом. И какой это был поцелуй. Жаркий, страстный… Если бы не волот, кто знает, до чего мы бы доцеловались? Жалела ли я? Нет. Я вспоминала вкус его губ, прикосновение широких ладоней – и дыхание перехватывало даже сейчас. Остужало лишь понимание, что я ужасная лицемерка: обещала помочь Фросту найти его незнакомку, а сама ответила а поцелуй. Он-то был спросонок, тогда как я соображала, что делала. Бедный, я фактически соблазнила его: залезла сверху, трогала лицо… Я дурной человек… Мне хотелось уткнуться лбом в теплую шею ньйора и тихо умереть… Но помирать на службе нельзя, поэтому я сделала лучшее, что могла в такой ситуации: решила сделать вид, что ничего не было. Поцелуй? Какой-такой поцелуй? Приснился, видать. Приблизительно через час маяк привел нас к мрачно-серому скоплению скал. Их острые верхушки торчали в разные стороны, вызывая ассоциации с ушедшим в глухую защиту ежом. Крутые склоны, узкие выступы – наш путь лежал именно туда, лучшего места, чтобы спрятаться, раненый старатель не нашел. – Добрик в одной из каменных ниш «ежа», – сообщил Лонард. – Пойдут трое: Изольда, Янар и первопроходцем… – Можно я? – вызвался Бур. – Я в детстве здесь все облазил, пока батя искал уршиль. Еще одна жертва легенды о жиле, таящейся возле Костяного перевала. Вот только отец Бура в отличие от моего все же переборол жажду наживы и вовремя остановил поиски. Нет здесь ничего, кроме опасной нечисти. – Давай, Бур, – разрешил Лонард. Широкоплечий боевик быстро сменил рукавицы на удобные для восхождения перчатки, достал веревки, крепления, ледоруб. Все это может и не пригодиться, если Добрик забился в ближайшую расщелину. Но часто в состоянии аффекта люди забирались в такие места, что без специального снаряжения их не достать. – Удачи! – пожелал целитель. И наш первопроходец, нацепив на шею цепочку с мигающим зеленым кристаллом, двинулся вперед. Забираться далеко в гранитного «ежа» не пришлось – маяк вскоре вспыхнул ярко-ярко. – Нашел! – сообщил Бур радостно. – Изольда, Янар, ваш черед. Камни, поросшие бурым мхом, кое-где присыпал снег, превратив подъем в настоящее испытание. Идти по коварной поверхности трудно, и я не пренебрегала веревкой, которую сбросил нам Бур. Дождавшись, пока поднимемся, он объявил, что временно спустится вниз. – Неспокойно мне что-то, пойду проверю обстановку. Мы с Янаром не возражали – все равно боевик мешался под ногами на нешироком уступе. В узкой нише, на гранитном крошеве, лежал Добрик. Спал или без сознания? Вытянутое тело молодого мужчины мелко подрагивало, как будто даже во сне старатель помнил, где находился. Отливающий оранжевым полупрозрачный кокон уберегал от переохлаждения и хищников. «Покров последней надежды» – дорогой артефакт, но лучше его нет, когда жизни угрожает смертельная опасность. Были у старателя и исцеляющие амулеты – видимых ранений я не заметила, но Янар почему-то все равно заволновался. – Вовремя нашли, парень на грани. – И он позвал: – Добрик. Эй, Добрик! Мужчина продолжал беспокойно спать. Магическая защита не глушила звуки, и, если он не отвечал, дела точно плохи. – Изольда, выковыряй его, – попросил целитель нетерпеливо. Улегшись на живот, свесила в разлом руку – чтобы пробить «Покров последней надежды», физический контакт не нужен, я просто воспользовалась моментом для отдыха. Все же я не настолько вынослива, как остальные стражи. Вопреки выражению, что ломать – не строить, ставить щит у меня получалось быстрее, чем взламывать. Но то ли бодрое начало дня, то ли не отстающая тревога помогли собраться и сразу найти слабое место в плетении «покрова». Уже снимая его, я заметила царапины на гранитных стенах ниши – длинные росчерки на мху появились совсем недавно. Вдвоем поднимать пострадавшего удобнее, и я накинула «воздушную петлю» на ноги старателя, целитель – на плечи. Прежде чем начать тащить вверх, предупредила: – Янар, похоже, до нас Добрика выковырять из ниши пыталось что-то когтистое – на мху свежие царапины. – Шутишь? – насторожился целитель и тихо выругался. И я его понимала. Если нечисть видит человека, который не защищается, а только прячется, она от него не отстанет. Так где же та, что жаждала схарчить нашего старателя? Неужели оставила его и пошла искать более доступную добычу? Или мы вспугнули?.. Грозный рев стал мне ответом. – Горбач! – крик Йохана резанул по нервам. – Подожди, Иза, не тащи, – прошептал целитель и проворно улегся рядом со мной. – Пусть парни разберутся с горбачом. Я отпустила «воздушную петлю» и вскочила на ноги. Это целителю можно прятаться от опасности, я же должна помочь стражам. Горбач – огромный, быстрый и агрессивный монстр. Крепкая шкура покрыта короткой серой шерстью, пасть полна острых зубов. Вытянутая голова с роговым наростом между узких глаз сидела на толстой шее, плавно переходящей в природный горб. Мощные лапы с когтями не мешали ему проворно двигаться, уходя от энергошаров, огненных сгустков и ледяных копий стражей. Йохан увлекся и подобрался слишком быстро – горбач взмахнул лапой – натолкнулся на мой щит, что дало несколько секунд форы человеку. – Спасибо, дорогая! – крикнул бывший жених и приложил нечисть «силовым тараном». Дорогая?.. Да он обнаглел. После такой благодарности больше помогать не захочется. Горбач удержался на лапах, даже не пошатнулся. Несмотря на внешнюю грузность, легко увертывался от заклинаний стражей. – Придержите его «петлями»! – В азарте Йохан снова подскочил к зверюге слишком близко.