— Ясно, — кивнул Чарли. — Мистер… — Дагган. Уилли Дагган, строитель по профессии. То есть был им, пока не рассек ладонь, — поправился пациент. — С правой рукой-то было сподручнее. Фингал начал заполнять карту: имя, адрес, профессия, жалобы. — Приготовьте все, что понадобится, сестра, — попросил Фингал, вымыл руки, надел перчатки, размотал повязку на руке пациента и осмотрел глубокую рану. — Придется наложить швы. — Надо так надо, — откликнулся Уилли Дагган. Фингал сел на табурет и попросил Уилли Даггана положить пострадавшую руку на стол из нержавеющей стали. Сестра приготовила инъекцию местного обезболивающего. — Пока будет только укол, — предупредил Фингал. Прошло несколько месяцев с тех пор, как Фингал отвык вздрагивать, вводя иглу, но до сих пор остро сознавал, что колет живого человека. — Через минуту начну шить, — сообщил он. — Ладно, валяйте. Фингал шил быстро, но без суеты, не как во время первых неуклюжих попыток, когда он начинал работать в амбулатории. — Готово, — объявил он. На коже, обработанной дезинфицирующим средством, красовался ряд аккуратных черных стежков. — Приходите через семь дней, мы снимем швы. Уилли внимательно осмотрел его работу. — Ровно-то как, — заметил он. — Благодарствую. — Он усмехнулся. — А из вас получился бы чертовски хороший плотник. Не хотите сменить ремесло? Фингал покачал головой: — Нет, спасибо. А почему вы спрашиваете? — Да с этим сносом трущоб я надрываюсь на стройке как проклятый, а со специалистами плохо. — Он окинул взглядом Фингала. — Вы-то из приличных, вам работа за большие деньги без надобности. Фингал рассмеялся. — Почему же? Не откажусь. — Оно понятно, но вам повезло, вы образованный. А мне сойдет и тот, кто умеет читать, писать и посчитать кой-что может. Пусть бы вел мои дела, а я бы занялся стройкой. Фингал перевязывал пациенту руку и размышлял. Падди Кьоу был сержантом. Значит ли это, что у него есть хоть какое-нибудь образование? В Королевском флоте даже младшие офицеры были грамотными. В общем, предложение стоило запомнить. — Еще раз спасибо, сэр. Значит, через семь дней снова к вам? — Да, через семь. — Фингал поднялся. Наступил подходящий момент, чтобы упомянуть про Падди Кьоу, и Фингал завел бы разговор о нем, если бы срочная помощь не требовалась Кевину Доэрти. — Чарли, — попросил Фингал, — подержи пока оборону, а я сбегаю посмотрю, как там Кевин Доэрти. — Беги, — разрешил Чарли. Фингал стащил перчатки. — Замучаешься — звони в палату, я тут же вернусь. Хильда Манвелл встретила Фингала в палате святого Патрика усталой улыбкой. — Суматошный день, — произнесла она. — Приняли двух больных: с эпилепсией и диабетом. Хвала Богу за инсулин! Доктор Миккс говорит, что раньше диабет был смертным приговором. — Она пригладила волосы. — Инсулин, по крайней мере, известно как применять. Организм не вырабатывает этот гормон, вот мы и заменяем его. Чудодейственное исцеление. Не то что лечение других болезней. — Каких? — насторожился Фингал. — Да хоть тот случай третичного сифилиса, при котором назначили неосальварсан в дополнение к препарату ртути. Джефф сказал, что с таким же успехом можно было бы натирать больного тыквенным пюре. — Мне известно, что на последних стадиях сифилис неизлечим, — кивнул Фингал, — но мы можем хотя бы замедлить процесс. Попытаться стоит. — Не устаю удивляться тому, что препарат, состоящий главным образом из мышьяка, кому-то может быть полезен, — призналась Хильда. — Да, странно это — применять яды для лечения, — подтвердил Фингал. — Видимо, возбудители более восприимчивы к ним, чем пациенты. Любопытно будет понаблюдать за этим больным. Его поручили тебе, Хильда? — Если бы!.. Его урвал себе Рональд Геркулес. — Никого я, как вы изволили выразиться, не «урвал», мисс Манвелл, — из-за ширмы возник Фицпатрик. — Жаль, что я осматривала мистера К. Д., когда поступил больной с сифилисом, и вы не захотели позвать меня, хоть и была моя очередь. Фингал не желал ввязываться в спор. — Мистеру Доэрти не лучше? Хильда сокрушенно цокнула языком. — Нет, Фингал, к моему огромному сожалению. На лечение он не реагирует, хоть и получил хинидин больше трех часов назад. — Ха! — вмешался Фицпатрик. — Если хотите знать мое мнение, мотор у него такой изношенный, что чем скорее прекратятся его страдания, тем лучше. Фингал похолодел и быстро шагнул к нему. — Тебя никто не спрашивал, черт возьми! Хотя бы раз в жизни прояви сострадание. Фицпатрик засопел, на шее дрогнул кадык. Он неловко сорвал с носа пенсне и попятился. — Я прослушал его сердце, осмотрел отек щиколотки. Ему крышка. — Даже если так, он перепуган, — возразил Фингал. — Он буквально тонет в жидкости, которую не в состоянии вывести организм. Нельзя списывать его, словно старую клячу. — Правильно, Фингал, — поддержала Хильда. — А ты подонок, Фицпатрик. — Чепуха, — пробормотал Фицпатрик и поспешил уйти. — И этот человек мечтает о наградах за отличную учебу! — вздохнула Хильда. — Ему прямая дорога в патологоанатомы. Пусть осматривает покойников. Им сочувствие ни к чему. — А ему награды! — поддержал Фингал. — Ну, мне пора к Кевину. — Иди, Фингал. Мы сделали все, что могли. — В ее голосе слышалось сочувствие. — В женском отделении пациентка с туберкулезом, пойду еще раз загляну к ней. Фингал вздохнул и направился к кровати, на которой судорожно пытался дышать Кевин Доэрти. — Кевин! — позвал он. Пациент поднял костлявую, оплетенную синими венами руку, и Фингал понял, что Фицпатрик прав. Отекшие ноги Кевина казались огромными. Лимфа скапливалась в тканях, несмотря на то что ноги Кевина подняли, пытаясь обеспечить ее отток. В библейские времена такие отеки называли водянкой. Фингалу вспомнилась страница из учебника. «В острых случаях застойной сердечной недостаточности в качестве последнего средства можно прибегнуть к множественным проколам нижних конечностей. В отечной ткани делаются многочисленные колотые раны, способствующие оттоку жидкости». Фингал сунул руку в кислородную палатку и обменялся рукопожатиями с Кевином. — Сейчас вернусь, — пообещал он, запретив себе обращать внимание на мольбу в глазах пациента и поспешил прочь. Хильда считает, что было сделано все возможное? Нет, не все. Сестру Дэли он нашел за ее рабочим столом. — Мистер О’Рейли? — Откуда можно позвонить доктору Пилкингтону? Это насчет мистера Доэрти. — Он очень плох. Я удивлюсь, если он дотянет до утра. — Вы наверняка правы, сестра, — кивнул Фингал, — но я хотел спросить доктора Пилкингтона, не помогут ли пациенту множественные проколы. — Вы думаете? — переспросила она, и Фингал уловил в ее голосе уважение. — Такую процедуру я видела всего два раза. Она и вправду могла бы помочь. — Сестра указала на телефон. — Звоните. Он в клинике. — Ты действительно хочешь сделать это, Фингал? — уточнил Джефф Пилкингтон. — Что-то ты слишком бледен. Я могу подменить тебя. — Ничего, я сам, — отозвался Фингал. Джефф кивнул. — Мойся и надевай перчатки, а я подготовлю инструменты. И еще, Фингал… то, что ты собираешься предпринять, напоминает пытку, но при отеках нарушается передача нервных импульсов. Пациент практически ничего не почувствует. Надеюсь, мысленно повторял Фингал, направляясь к шлюзу. Надев резиновый фартук, он принялся старательно мыть руки. К его возвращению Джефф и сестра уже успели подготовиться к процедуре. Кевин сидел на краю кровати, поддерживаемый сестрой. Его распухшие ноги свешивались на подстеленную клеенку. Фингал подхватил пинцетом тампон, смочил его и объявил: — Сейчас я обработаю вам ноги, Кевин.