— Все хорошо, Фингал, — прервала она. — Я понимаю, пока в голове у тебя одни только экзамены. Может быть, как-нибудь потом? — Ее голос звучал твердо, но с оттенком сожаления. Дальше, чем неопределенное «как-нибудь потом», он пока не решался заглядывать, потому поспешил сказать: — Ты права. Экзамены прежде всего. Я не могу давать обещаний, пока не стану доктором О’Рейли. — Ничего, — отозвалась она. — Я понимаю. — Она высвободила руку и зашагала в сторону зоопарка. — Подожди минутку. — Он двинулся следом. — Китти, постой. Она остановилась и обернулась. На ее лице не осталось и следа улыбки. — Послушай… — начал он. — Мне очень жаль. Честно. — Он взял ее за руку. — Не о чем жалеть, — возразила она. — Мне все ясно. Иногда я сама не понимаю, что нашла в тебе. Романтичности в тебе не больше, чем в мешке картошки. Он привлек ее к себе и поцеловал. К тому времени, как поцелуй прервался, Китти едва хватало воздуха. Фингал улыбнулся. — Вот так, — заключил он. — Это, по-твоему, романтично? — Фингал Флаэрти О’Рейли, — она решительно покачала головой, — вы первостатейный болван! — А разве найдется мужчина, способный не чувствовать себя болваном рядом с тобой, Китти? — Он понизил голос. — Тобой трудно не увлечься. Практически невозможно. — Спасибо, Фингал, — произнесла она, — потому что я тоже очень увлечена тобой, — она легко коснулась его губ, повернулась и бросила через плечо: — А теперь — до ворот зоопарка наперегонки! Посматривая на позолоченные часы на каминной полке, Фингал стоял у эркерного окна, пока его мать поправляла розы в вазе. — Мэри, мне просто нездоровится, — уверял отец. — Крепкий говяжий бульон или какое-нибудь тонизирующее средство — вот все, что мне нужно. Обращаться к врачу нет причин. — Ты же обещал, — возразила мама. Она встала за спинкой стула и положила руку на плечо отца. — Ты знаешь, какая я паникерша. И мы договорились пройти обследование ради моего спокойствия — помнишь, дорогой? В оконное стекло застучал дождь. Наступила середина июня, начались летние грозы с сильным ветром. Только бы доктор Миккс не промок насквозь, добираясь сюда. В понедельник он выслушал просьбу Фингала и ответил: — Уверен, беспокоиться незачем. В два часа в четверг я смогу осмотреть пациента у него на дому. — Спасибо, сэр. Большое спасибо. — Фингал почти успокоился, узнав, что скоро выяснится вся правда. — Я передам это родителям, вас будут ждать. — Ваш отец, вероятно, просто переутомился. Такое случается с мужчинами старше пятидесяти лет. Полагаю, ему нужно некоторое время пожить в теплом климате, может быть, отправиться в круиз. Бриджит впустила гостя. — Профессор О’Рейли — доктор Миккс. Отец поднялся. — Спасибо, что пришли, доктор, да еще в такой ненастный день. — Он протянул руку, доктор Миккс пожал ее. — Позвольте представить вам миссис О’Рейли. С моим сыном Фингалом вы знакомы. — Здравствуйте, доктор Миккс. Прошу вас, садитесь. — Мама указала на кресло и добавила: — Не желаете чаю? — Спасибо, нет. — Может быть, после выпьем хересу? — предложил отец. — Возможно. А пока… нельзя ли нам побеседовать наедине? — Конечно, — кивнул отец. — Прошу вас следовать за мной. Мама пыталась развлечь Фингала беседой о пустяках, но то и дело поглядывала на закрытую дверь. Фингал знал: она всей душой желает, чтобы врач вернулся с хорошими вестями. Едва дрогнула дверная ручка, мама настороженно выпрямилась. — Ваш супруг вскоре присоединится к нам, миссис О'Рейли, — сообщил вернувшийся доктор Миккс. — Как правило, в таких случаях я советуюсь с лечащим врачом, но учитывая обстоятельства… — Мы оба хотели бы, чтобы вы побеседовали с Фингалом, — заверила мама. Доктор Миккс улыбнулся. — Разумеется, если этого хотите вы и ваш муж. Пройдемте со мной, мистер О’Рейли. Фингал вышел вслед за наставником в холл. — Не буду ходить вокруг да около. — Доктор Миккс поджал губы. — У вашего отца анемия, и я заметил гематомы у него на запястье и на левой голени. — Ясно… Доктор Миккс подразумевал не только недостаток красных кровяных телец, но и нарушение процесса свертывания крови. — Кроме того, лимфатические узлы увеличены, как и селезенка. Фингал судорожно сглотнул. — Возможно, это какое-то заболевание крови… Доктор Миккс кивнул. — Или вирусная инфекция. Например, моноцитарная ангина, которую американцы называют мононуклеозом. Она сопровождается анемией, образованием гематом и увеличением лимфатических узлов. — Об этом я не подумал, сэр. — Мы назначим анализ крови. Если количество лимфоцитов значительно увеличено, значит, мы имеем дело с моноцитарной ангиной. Фингал понял, что доктор Миккс обошел стороной животрепещущий вопрос. — А это может быть лейкоз? — Есть такая вероятность. Если так, будем молиться, чтобы нам встретилась одна из его хронических разновидностей. По ним прогноз весьма благоприятен. — Будем, — кивнул Фингал. Ему хотелось спросить о других видах лейкозов, прогноз по которым не так хорош. Кое-что о них он уже знал, как любой студент четвертого курса, но лекции по этим темам пропустил. И он спросил: — Долго понадобится ждать результатов? — Кровь возьмут завтра, стекла посмотрят первым же делом в понедельник. Приходите в палату после обходов, к тому времени у нас уже будут готовы результаты. В понедельник днем я выберу время, чтобы поговорить с вашими родителями. — Что вы хотите сказать им, сэр? — Незачем тревожить их, пока мы сами толком ничего не знаем. Мы предпримем лечение, но не все болезни излечимы, поэтому наш долг — избавлять пациентов от личных мучений, в том числе и душевных, по мере возможности, — заключил доктор Миккс. — Ну что, пойдем к вашим родителям? Мать переводила взгляд с Фингала на врача и обратно, пока доктор Миккс говорил: — Вы поступили совершенно правильно, предложив мне обсудить проблему с вашим сыном. Из него со временем получится отличный врач. Отец и мать заулыбались. — Профессор, у вас скорее всего анемия — этим и объясняются и частое появление синяков, и увеличение лимфатических узлов на шее. Фингал заметил, как нахмурилась мама. — Мама, у каждого человека есть лимфатические узлы. Они помогают нам бороться с инфекциями. У отца эти узлы увеличены — это признак инфекции. — Понятно. — Мама улыбнулась отцу и накрыла ладонью его руку. — Думаю, мы имеем дело с моноцитарной ангиной, — сообщил доктор Миккс. — У пациентов старшего возраста процесс восстановления обычно оказывается длительным, но его обычный результат — полное выздоровление. Поскольку вы наверняка хотите точно знать, что происходит, в лаборатории больницы сэра Патрика Дана вас будут ждать завтра в одиннадцать. Мы возьмем у вас кровь и на следующей неделе дадим ответ. — Он улыбнулся. — Если не ошибаюсь, вы упоминали про херес? Очень умно, мысленно отметил Фингал. Не сказав ничего определенного, доктор Миккс сумел создать у слушателей впечатление, что причин для беспокойства нет, а потом согласился выпить с пациентом, тем самым давая понять, что консультация окончена. — Да, конечно, — кивнул отец, поднялся и направился к буфету, где на серебряном подносе выстроились графины и бокалы. — А ты, Мэри? Фингал? — Мне совсем чуть-чуть, отец. Я скоро убегаю по делам. — Фингал принял из отцовских рук бокал. Ему хотелось покинуть родительский дом прежде, чем начнутся расспросы. — Перед уходом я хотел бы еще позвонить Ларсу, сообщить, что беспокоиться не о чем. Моему брату, — пояснил он доктору Микксу. — Тому самому, чья машина заглохла по дороге из Портаферри? — припомнил доктор Миккс. И Фингал с облегчением увидел, что его наставник улыбается. В квартире Боба Бересфорда на Меррион-сквер Фингал освоился давно. С тех пор как он взял с Боба клятву выдержать экзамены, Фингал поменял напарника и теперь работал в амбулатории вместе с Бобом, а также проводил с ним почти все свободное время, следя, чтобы товарищ усердно занимался. Открыв рюкзак, Фингал вытащил из него увесистый фолиант. — Сегодня займемся кровью, Бересфорд. Эту лекцию я пропустил из-за регби, а ты… — …из-за лошадей. Зато выиграл двадцать фунтов. — Надо наверстать материал по болезням крови.