* * * Утром, прибыв в столовую, Таматин поразил всех студентов своим внешним видом, а именно: расцарапанным лицом, оттопыренным бордовым ухом и внушительным таким синяком под глазом. С каждым шагом парня по направлению к нашему с Лиссой столу я все больше повреждений обнаруживала и все шире открывала рот. Проходящие мимо Таматина студенты что-то ему говорили, хихикали, но гений шел гордо подняв голову и на всякие реплики со стороны не реагировал. – Доброе утро, – парень присел на свой стул, нисколько не обращая внимания на то, что Лисса побагровела и вцепилась в вилку с такой силой, будто собиралась вонзить ее в чью-то руку. Утром девушка уже обратилась к целителям и теперь соплями не страдала, зато страдала желанием убивать. У меня оно притупилось после того, как я увидела фингал Таматина. Мне кажется, такой художественно идеальный синяк я даже повторить не смогу, так что не стоит и пытаться. – Таматин, – я вздохнула. – Ты испытываешь судьбу, когда садишься с нами. И я, и Лисса готовы к убийству, так что ты бы подумал. – У меня все и так продумано, – заверил Таматин и, покосившись на Лиссу, спрятал руки под стол. – Лисса, я прошу прощения за вчерашнее и обещаю, что больше на вас экспериментировать не буду. Только на других студентах. Лисса немного выдохнула и расслабилась, но молчала, ожидая, что же еще скажет непризнанный гений. – И если хочешь, позанимаюсь с тобой по всем теоретическим предметам. Лисса приподняла бровь. – И когда сделаю открытие, оно будет в твою честь, – вздохнув, добавил Таматин. Мы с Лиссой не выдержали и рассмеялись. – Хорошо, а что со мной? – отсмеявшись, уточнила я. – Ты же знаешь, что для меня неуспеваемость по предметам не проблема. Чем будешь прощение вымаливать? – А ты при чем? – удивился Таматин. – Ты-то элексир не пробовала! И не пострадала от него. Я аккуратно промокнула салфеткой губы, взяла в руки столовый нож и задумчиво на него посмотрела. – Ты знаешь, Таматин. У боевиков есть такой приятный факультатив – способы защиты подручными предметами. Думаю, то, что предназначено для защиты, сойдет и для нападения, не находишь? Вообще-то из-за твоего элексира я наказана! Мне теперь эту мантию до летних каникул носить! – Да шучу я, – вскинул руки Таматин. – Для тебя у меня тоже кое-что есть. Вот, смотри. Парень положил на стол листок с написанными в столбик фамилиями. – Это список капитанов команд, которые в соревнованиях по силовому ориентированию участвуют. Попробуй договориться с ними, чтобы в команду попасть. Все-таки ты на препода напала, а значит, и силы достаточно, и бесшабашная. Таких как раз и любят. Выделил красным тех, у которых некомплект, а желтым тех, у кого вроде бы все игроки имеются, но могут заменить недостойных. – Блеск! – я радостно схватила список. – Не могу сказать, что ты прощен, но пока убивать не буду. – Рад слышать. – Ляля, – Лисса вдруг сделала большие глаза. – Хантер на горизонте. Я мигом вскочила, не забыв схватить листок и спрятать его в карман мантии. Разговаривать с Дангваром мне не хотелось, и потому задачей Лиссы было следить за входом. – А, Таматин, проректор сказал, что ты можешь пользоваться лабораторией старшекурсников, – скороговоркой проговорила я. – Лучше так, чем ты кого-то убьешь в процессе опытов. Я развернулась, спеша сбежать, и чуть не столкнулась с Хантером. – Привет, – парень остановился и смотрел на меня, чего-то ожидая. Я не знаю, что обычно говорят в такой ситуации и, кивнув, попыталась просто проскользнуть мимо. Не удалось, Хантер легко поймал меня и остановил, забыв убрать руки с моей талии. Не желая устраивать сцену на глазах всех студентов, я замерла. – Говорить, что я виноват, бесполезно? – Ты о чем? – фальшиво изумилась я. – А-а-а, о том, что ты на меня поспорил? Да ну, какая вина, не бери в голову. – Правда? – обрадовался Хантер. – Нет! – я разозлилась. – Так что руки убери. – Я серьезно, – Хантер постарался взглянуть мне в лицо, но взгляд я упорно отводила. – Ведь мы же общались до того, как ты узнала, и все было нормально. Я разорвал спор с парнями. – Точно! – вспомнила я. – А с какими это парнями ты поспорил? С Эдитом и Олефом? Я обернулась: рыжий и бесстыжий как раз сел рядом с Лиссой и что-то ей шептал. Ну, хоть какая-то польза от зелья Таматина: неизвестно, сколько бы Эдит еще ходил и пытался разговорить мою подругу. – Нет, – Хантер поморщился. – Неважно с кем, важен результат. Ты же вообще ничего не должна была узнать. – Да, действительно, сама виновата, – посетовала я. – Подслушивала, пока ты признавался. Взяла бы и уши закрыла. – Нет, я говорю не то, – расстроился Хантер. – Все это совсем не важно, Ляля, ты мне сейчас по-настоящему нравишься, давай будем парой? – Давай ты пойдешь… к Амалии, – рявкнула я, уже не боясь, что нас услышат. Студенты, сидящие за ближайшими к нам столиками, притихли, прислушиваясь. – А ко мне не подходи ближе чем на два метра, иначе буду на тебе приемы отрабатывать! Лицо Хантера словно окаменело. Он несколько секунд всматривался в мои глаза, словно пытался там что-то увидеть, но наконец разжал руки, чтобы я смогла уйти. Амалия уже стояла в дверях, рассматривая себя в карманное зеркальце и поправляя макияж. Скорее всего, услышала, куда я предложила отправиться Хантеру, и решила не упускать момент. * * * Я уже заметила, что Корнелия Сирз испытывает очень большую любовь к семинарам: они порой опережали график лекционных занятий, да и было их гораздо больше. Не стоит и говорить, что даже по истории не задавали столько рефератов и докладов. Корнелия Сирз была настоящим фанатиком обучения, но почему-то все студенты очень расстроились, когда входная дверь открылась и вместо высокой и сухощавой женщины в аудиторию вошел Радагат Виррас. Я прямо чувствовала стон, рвущийся из горла однокурсников, но ни один не решился издать протестующий звук. – Приветствую вас. – Смотреть на проректора после ночного происшествия было неудобно, и я опустила глаза, внимательно рассматривая стол. – К сожалению, мисси Сирз сегодня не будет, но вы не переживайте, я полностью владею предметом, к тому же Корнелия передала мне списки должников. Сегодняшний семинар проведу я. На первом курсе Радагат предметы не вел: его специализации изучались только с третьего курса, но слухи о преподавателе ходили жуткие. Предметы проректора все выпускающиеся студенты знали на отлично, а остальные просто не доживали до выпуска. В отличие от воздуховиков, студенты отделений огня, воды и земли обретали счастье общения с Радагатом Виррасом только на старших курсах, а теперь у них была возможность прочувствовать все заранее. На последнем ряду кто-то все-таки не выдержал и застонал. Радагат поднял голову: – Студент Каллахан, приятно, что вы решили отвечать первым. У вас как раз хвост по видам щитов. Вы у нас владеете силой земли? Отлично, как раз и продемонстрируете третью степень защиты. Она вам по силам. Я судорожно припоминала, по каким темам не смогла правильно ответить Корнелии. Выходило, что по многим, и щит, кстати, в списке тем тоже присутствовал. Мне стало дурно. Удивительно, но меня проректорский гнев не коснулся. Каждый раз, когда Радагат в поисках очередного должника окидывал аудиторию своим прозрачным взглядом, я все сильнее сползала под стол. В конце концов над партой выглядывал только мой нос. Виррас видел это – мне казалось, что он едва сдерживает смех, но отвечать на этом семинаре мне не пришлось. И к счастью. Несмотря на то что общаться с проректором мне приходится больше, чем остальным студентам, позориться перед ним я так и не привыкла. Глава 13 За неделю мне удалось переговорить почти со всеми капитанами команд. Первое время я была настроена очень оптимистично, так как думала, что кто-нибудь все же пожелает принять меня хотя бы на скамейку запасных. А что? В других видах спорта такая точно бывает. Но, как оказалось, милая мордашка и хорошее чувство юмора еще не основание для того, чтобы быть зачисленной в команду. Некоторые отказывали мне по причине того, что я первокурсница. Другие – из-за того, что принципиально против участия женщин в соревнованиях. Капитан команды «Звезда над головой» на мою просьбу громко рассмеялся и потребовал рассказать правила игры. Время их выучить у меня было, и я почти наизусть отрапортовала все положения, но капитана это не впечатлило. Лисса предлагала попросить деньги у Хантера, но общаться с Дангваром не хотелось. Он по-прежнему садился с друзьями за нашим столом (куда ему деваться, если Эдит с Лиссой начали встречаться), но вот разговаривать я с ним не желала. Более того, все реже и реже посещала столовую, предпочитая обходиться перекусами. Всю свою жизнь я была в центре внимания, и парни ухаживали за мной по причине моей привлекательности. Во всяком случае, мне так казалось. Но теперь я оказалась не готовой к тому, что во мне видят только объект спора… очень обидно. Еще обиднее было осознавать, что отец был прав, когда запрещал мне моментографии в нижнем белье. На сайте было только одно мое изображение, которое увидела далеко не вся империя, а результат налицо. Как бы я чувствовала себя, если бы каждый рассматривал мои лицо, тело и придумывал всякие гнусности? Даже представить себе такое не могу – тошнота к горлу подступает. Отцу следовало сказать спасибо, но, если мсье Тиррос узнает, что кто-то пытался на меня поспорить, Хантеру несдобровать. Последним капитаном, с которым я не поговорила, оставался Аагард Ларсон. К старосте очень не хотелось соваться, так как я надеялась уговорить кого-нибудь другого и общаться с заносчивым пятикурсником не придется. Но это был последний шанс, так как иного способа заработать я пока не нашла. Отловить Аагарда было делом нелегким: мало того что на нем постоянно висла уже знакомая мне блондиночка – подруга Амалии, так еще и столовую он посещал редко, а коридоров в академии слишком много, чтобы караулить в них старосту. Так что я уже начала паниковать, но встретиться с Аагардом помог случай. Научная работа не стояла на месте, и периодически после занятий я ходила к мсье Риссу, чтобы показать наброски глав. Я выбрала тему «Культура империи Саткай». Статуэтка, которую удалось отыскать в кабинете завхоза, была великолепным демонстрационным материалом, и была надежда, что Лиссе удастся эту самую статуэтку передать мне хотя бы ненадолго. В этот день я как раз спешила к мсье Риссу и у кабинета почти столкнулась с Аагардом. Староста даже взглядом меня не удостоил, уткнулся в какие-то бумаги и попытался проскользнуть мимо. Я схватила его за локоть и придержала. – Что за?.. – Аагард поднял недовольный взгляд. – Чего тебе? – Добрый вечер, – я выдала свою самую обворожительную улыбку. – Очень хочу с тобой поговорить. – Деньги принесла? – ухмыльнулся староста, а я поморщилась. – Зачем прямо по больному? Не принесла. У меня к тебе другое дело, но не менее важное. Аагард прислонился плечом к стене, а мне захотелось ударить его прямо по высокому лбу, чтобы стереть самодовольную улыбку: парень меня дико раздражал. Остановило только то, что порядочность Ларсона в моем личном рейтинге под сомнением и он вполне может дать мне сдачи. – Я не понял, тебе что, очень нравится ходить в мантии? – Аагард наклонился и демонстративно принюхался. – Может быть, дело в том, что ты пока не пахнешь? Ты на тренировки вообще ходишь? Обычно от боевиков, которые мантию не снимают, смердит ужасно. – Не нравится, но денег пока нет. – А почему бы не попросить у Дангвара? – Аагард гадостно ухмыльнулся. – И тебе радость, и парню приятно сделаешь. Но я бы на твоем месте просил деньги вперед – всегда будет возможность кинуть. – Не поняла, о чем это ты, – насторожилась я. – Как я сделаю парню приятно? И в чем я должна его кинуть? Староста пожал плечами, а я покраснела, поняв вдруг, что для старосты не является секретом то, что на меня спорили. – Не мое это дело, но твой друг поспорил, что затащит тебя в постель. На большую сумму поспорил, так что есть люди, которые совсем не хотят, чтобы он выиграл. Раз уж Дангвар пока в пролете, я так подозреваю, что ты его продинамила. Вот и даю подсказку: скажи ему, что все возможно, но только за энную сумму. Дурак порадуется, а ты в это время мантию снимешь. Только отказать ему потом не забудь. – Какой ты милый, – фальшиво ужаснулась я. – А с кем поспорил-то, не подскажешь? Не с тобой ли? – В том числе, – подмигнул мне Аагард, а я почувствовала, что уже не боюсь даже получить сдачи. Но расправу пришлось отложить. – Но если ты не из-за денег меня искала, то из-за чего? Жажду узнать.