Я выдохнула воздух сквозь крепко сжатые зубы, пытаясь успокоиться: – Мне сказали, что ты капитан команды по силовому ориентированию. Аагард пожал плечами: – Допустим, и что? Хочешь прийти и поболеть? Первые игры через месяц. – Нет, я хочу в твою команду попасть. – Ты?! – Аагард выпучил глаза и принялся тыкать в меня пальцем. – Ты – и в моей команде? И зачем ты мне там нужна? – Играть, – огрызнулась я. – А что не так? Спортом занимаюсь, силы у меня достаточно – я даже на преподавателя напала, если ты помнишь. – Гонора у тебя много, а не силы, – отрезал староста. – Ты только ко мне с этим предложением обратилась? – Ну конечно, – я даже глазом не моргнула. – Слышала, что ты чемпион прошлого сезона. Аагард скептически на меня взглянул: – Это и удивительно, что ты к чемпиону обратилась. У нас странная команда, где у каждого своя роль. Нам новичок не нужен, а первокурсница, к тому же такая проблемная, тем более. Слова Аагарда было очень неприятно слушать, и я обиделась: – Что значит проблемная? – Так с тебя руководство глаз не спускает: с Виррасом индивидуальные занятия, Симан при одном воспоминании о тебе радуется и ручки трет. На старших курсах тебе не жить, правда. Так что за тобой наблюдают. Мы с командой, конечно, ничем таким не занимаемся, но не хотелось бы тайком отправиться тренироваться на болото, а потом узнать, что не такой уж и тайной это было. На твоем месте я бы сидел тише самой маленькой мыши в академии, если не хочешь проблем. – Мыши в академии на слонов похожи, – я вспомнила монстра, выглянувшего из-за угла, когда я опаздывала на занятия. – А топают так, будто им сапоги на лапы натянули. – Это уже твое дело, как себя вести. Но нам такие члены команды не нужны. Хотя… можешь сказать Дангвару, что его бы мы приняли. – А как же «у нас полный комплект, новичок не нужен»? – ядовито напомнила я, чувствуя себя оскорбленной. Аагард широко улыбнулся и, помахав на прощание, ушел. Я едва сдержала желание ударить кулаком в стену: последняя возможность заработать на соревнованиях только что помахала мне ручкой. * * * – И что ты будешь делать? – пригорюнилась Лисса. – Носить мантию до летних каникул? Я уже рассказала Лиссе и Таматину о том, что мой план подзаработать с треском провалился, и мы пытались придумать другой. Пока идей не было. Таматин по этому поводу не грустил, а вот Лисса искренне мне сочувствовала. – Можно копить, – подсказал непризнанный гений. – Если бы ты не попалась с шампанским завхозу, то у тебя в этом месяце был бы шанс получить нормальную стипендию, и тогда период собирания денег уменьшился бы. Лисса, понимая, что слова излишни, закатила глаза. Я же, не меняя позы, ткнул Таматина кулаком в бок и, только услышав болезненный вздох, успокоилась. Хорошо, что мы находились в библиотеке и Таматин не поднял шума – обычно такие мои действия сопровождались криками и возмущенными визгами. – Способ копить не подходит. В этом и следующих месяцах мне еще нужно восполнить ту часть гардероба, которая безвозвратно утеряна из-за твоей, Таматин, диверсии в шкафу. Тебе, Лисса, кстати, на это тоже придется потратить деньги. Таким образом, даже при условии моего идеального поведения, мантию я сниму в лучшем случае через три месяца. – А с условием того, что в декабре еще и зимний бал намечается, – многозначительно протянула Лисса. Я не менее многозначительно застонала: – Еще нужно и платье подходящее найти, опозориться я не могу, значит, деньги нужны срочно. И где их брать? Таматин громко захлопнул книгу, которую читал, и раздраженно уставился на меня. – Не понимаю, в чем проблема. Ну отказали тебе капитаны команд, так что теперь? – В каком это смысле что? – я опешила. – Нет команды – ставки меня обойдут стороной, обойдут стороной – денег не получу. Нет денег – нет одежды, зато есть мантия. – Нет команды, так создай свою, – отрезал Таматин. Я скептически на него воззрилась: – И как ты себе это представляешь? Кого я туда возьму? – Как кого? Меня. При моем участии победа команде уже обеспечена, я же говорил… – Да-да, – отмахнулась Лисса. – Ты гений и все такое. Но в команде должно быть пять человек, а не ненормальный и истеричка, которая на преподов нападает. – С тобой нас уже трое. Но Лисса вскинула руки, защищаясь: – Нет-нет, меня в это не втягивайте. С меня хватит! – Хорошо, – Таматин многозначительно взглянул на меня, делая вид, что он Лиссу приглашать и не думал. – Два воздуховика у нас есть, значит, нужен один водник, один земляник и один огневик. И где их взять? – Или три огневика, – вдруг задумчиво проговорила Лисса, глядя куда-то за мое плечо. Я обернулась и увидела Хантера со своей бандой, которые приближались к нам. Сбежать я уже не успевала, да и слова подруги меня задержали. – У Дангвара уровень силы выше семи, у вас есть шанс выиграть хотя бы отборочные, а дальше соваться и не стоит. Забегая вперед, скажу, что огневики согласились на нашу авантюру. Вернее, согласился Хантер, так как ради этого я даже заговорила с ним, Эдит уступил под умоляющим взглядом Лиссы, а Олефу просто было скучно оставаться в стороне. * * * Первое время после того, как я повторно оказалась в кабинете проректора почти без одежды, ходить к нему на тренировки было страшно. Настолько страшно, что я надолго замирала у дверей в приемную и оживала, только когда Радагат выходил из своего кабинета и окидывал меня равнодушным взглядом. И как у него так получается только: эмоций на лице никаких, зато ощущаешь себя низшим существом. Но время шло, и проректор словно бы забыл о моем так называемом индивидуальном наказании, так что и я уже спокойнее входила в его кабинет. Занималась я теперь с гораздо большим усердием: заявку на соревнования мы подали, и мне просто жизненно необходимо было научиться владеть своей силой. Не могу сказать, что все оставалось плохо: уже получилось осознать свой потенциал и даже связать небольшой щит. Он, правда, не выдерживал и крохотного удара, но я надеялась, что со временем все наладится. – Неплохо, – хмыкнул Радагат, когда мне удалось направить на него удар воздуха и сразу после этого создать дрожащий щит. – Если так пойдет и дальше, то в следующем месяце вы сможете присоединиться к занятиям с остальными студентами. Но в бытовых целях я все-таки не советовал бы вам использовать магию – рядом не будет никого, кто сможет вас укротить в случае чего. Я с сомнением взглянула на проректора: – И что, мсье Симан согласился проводить со мной занятия? – Мне было трудно это осознать. – Если честно, я бы не отважилась оставаться один на один с девицей, которой чуть не раздавила череп. Вдруг она очень мстительная? – Или с девицей, которая пыталась разнести аудиторию, – подсказал Радагат. Одним движением руки он собрал разлетевшиеся после моего удара книги и водрузил их на место. – Но да, мсье Симан согласился проводить занятия со всеми студентами, включая и вас. Поверьте, бывали случаи гораздо опаснее нападения на преподавателя. Хотя учитывая тот факт, что силу вы обрели внезапно… Я сердито поджала губы, демонстрируя, что обсуждать это не намерена. Проректор едва заметно усмехнулся и, вернувшись за свой стол, сел в кресло: – Студентка Тиррос, надеюсь, вы помните, что наказаны? Я судорожно принялась вспоминать все прегрешения. Выходило, что, кроме нескольких опозданий на этой неделе, предъявить мне было нечего. – Помню, мантия на мне, вы же видите, – я растянула в стороны осточертевшее одеяние. – Да, но у вас еще индивидуальное наказание. – А, ну да, – я поскучнела. – Вы же мне его так и не озвучили. – И вы посчитали, что я забуду, – в тон мне продолжил Радагат. – Но нет, память у меня хорошая, и забыть хотелось бы многое, но не получается. Я поежилась: очень хотелось уточнить, что проректор имеет в виду, но как-то чувствовалось, что ответ мне не понравится. Так зачем же портить себе настроение? Поэтому я молчала, ожидая приговора. – Сегодня в десять часов вечера… хм, – как видно, проректор вспомнил, что именно в этот час я остаюсь в неглиже. – В десять часов и десять минут буду ждать вас в кабинете. Внезапно словосочетание «индивидуальное наказание» приобрело для меня несколько иные черты. Я с подозрением взглянула на проректора и, заикаясь, сказала: – Мсье Виррас, это же не то, о чем я думаю? Я не согласна, сразу говорю! Радагат одарил меня таким взглядом, что я тут же прикусила язык и опустила глаза. – Не знаю, о чем вы думаете, студентка Тиррос. Но явно не о том, о чем должны. Одежду наденьте, – Радагат сказал «наденьте» таким язвительным тоном, что я густо покраснела. Выдержав паузу, проректор продолжил: – Одежду наденьте максимально удобную, и главное – она никак не должна быть связана с нашим учебным заведением. Это понятно? – Понятно, – растерянно протянула я. – А какая одежда, кроме мантии, может быть связана с нашим учебным заведением? Халат, у которого рукава сзади завязаны? Проректор неотрывно посмотрел на меня таким тяжелым взглядом, что я посчитала нужным извиниться и заверила, что в назначенное время буду в кабинете проректора как штык. – И напоследок, – голос Радагата застал меня уже на выходе, и я остановилась, держась за ручку двери. – Друзьям тоже не нужно говорить, куда вы уходите. Вот это номер. Интересно, и как я объясню Лиссе, зачем мне нужно покинуть спальню на ночь глядя? Я обернулась, вопросительно приподнимая бровь и всем своим видом этот самый вопрос демонстрируя, но проректор сидел, перелистывая какие-то бумаги на столе, и на меня внимания не обращал. Но я терпелива: так и стояла, уставившись на преподавателя, и выражение лица не меняла. Через несколько минут Радагат поднял голову и, потерев переносицу, устало спросил: