На втором этаже стояла невыносимая вонь даже для таких матёрых мутантов, как мы. Этот запах нельзя было сравнить даже с канализацией. Скорее с тем, как гниёт труп. Я открыл дверь в ванну, и мне пришлось зажать пальцами нос. Но тот, кого я увидел, поверг меня в куда больший шок. В старой чугунной ванне с облупленной краской лежал мужчина. Его тело было покрыто чёрной водой. Он был ещё жив, но уже разлагался. — Беда застала его прямо здесь, — сказал Октер, прочитав мысли мужчины. — Боже правый. Да у него почти вся кожа сошла с лица. Как он ещё жив остался? — Он спрашивает, кто мы такие. В мыслях ругается, что мы его потревожили. Тело в ванне издало глухой стон, и больше ничего. Я решил сразу ответить на все вопросы: — Я — Мор. А это — Октер. И как ты понял, он читает твои мысли. Мы можем общаться таким способом. Шмель переживает, что ты не выходишь на связь, поэтому мы пришли проведать. И заодно узнать кое-какую инфу для него. — Он посылает шмеля в одно неприличное место, — проговорил Октер, закрывая нос своим чёрным рукавом. — Думает, что в таком состоянии он больше ничего не должен. И я, к слову, с ним согласен. — А чего ты хочешь? — спросил я живого мертвеца в ванной. — Он хочет умереть. Ему очень больно. Так больно, что выражается он в основном самыми неприличными словами. — Я обеспечу тебе быструю и безболезненную смерть. Обещаю. Но мне нужно узнать ответ всего на один вопрос. — Задавай. Он хочет, чтобы это скорее закончилось. Да он любые тайны готов раскрыть, чтобы скорее уйти в мир иной. — Тайны мне не нужны. Ну разве что одна. Где именно бункерские производят фериум? — Рядом с Новокаменском есть бункер, — огласил мысли Рябого Октер. — Он там один в трёх километрах от города. Неподалёку карьер, где и добывают сырьё для фериума. Завод находится в бункере прямо возле картера. Но все его начальство сидит в другом бункере, который рядом с Новокаменском. — Спасибо. Этого хватит. Я наклонился к умирающему — Это ещё не всё. Он хочет нас предупредить, что завод окружён забором, в сталь которого залит фериум. И в этих двух бункерах он тоже плавает по стенам. Так что мутантам туда не пробраться. — Это всё, о чём нам следует знать? — Думает, что да. Мутанты не раз пытались уничтожить этот завод, но ни у одной группы не получилось. — Хорошо. Я задрал рукав и опустил руку в чёрную воду. Обхватил пальцами скользкую шею Рябого. Там от кожи ничего не осталось. Сплошь гниющие мысли. Но радиации в его теле было полно. За счёт неё он и протянул так долго. Я выкачал её быстро. Всего за несколько секунд. И жизнь в нём угасла. Я ополоснул руку в стоявшем на раковине ведре с прозрачной водой. — Мы его так тут и оставим? — спросил Октер, кивая на мертвеца. — А что ты предлагаешь достать его и похоронить? Хочешь, сам этим занимайся, я подожду. — Какой же ты чёрствый! Человек же тебе помог! — А я помог ему. Мы в расчёте. А теперь извини, но моя помощь нужна тем, кто ещё может выжить. А мертвецы в ней не нуждаются. Мы вышли из дома, а затем и из деревни. И всю дорогу до лагеря Октер смотрел на меня так, словно я у него жену увёл. — Да хватит уже обижаться! — рявкнул я, когда до стоянки оставалось метров двести. — Если и дальше будешь мягкотелым, то долго не проживёшь. Если ты ещё не понял, то мир меняется. И теперь собратья не будут вечно носиться рядом и охранять тебя. — Понял, — ответил он и поник. Но походу в самом деле понял. Да, у него невероятные способности, но они не могут ему выжить, когда придёт время. И эти мысли он, конечно, услышал. Первым делом после возвращения из деревни я достал из рюкзака планшет и открыл карту. Ё-моё! Да этот Новокаменск в тех ещё ебенях находится! Детально изучив карту, я поднялся с места и громко объявил: — Собратья! Прошу вашего внимания. Нам с вами предстоит принять важное решение. Мутанты расселись по кругу, а я оказался в самом его центре. Подогнали одно мелкого червя, тот свернулся кругом, на его спине и расселись. Все молчали, внимательно наблюдая за мной. И я начал: — Завод по производству фериума, где мы можем лишь попытаться создать оружие против инопланетных захватчиков, находится в пяти днях пути на червях. Это крайне рискованное путешествие, да и неизвестно что нас там ждёт. Поэтому я возьму с собой лишь тех, кто изъявит желание помочь. Остальные без зазрений совести смогут отправиться в свои дома. Прошу поднять руки тех, кто согласен продолжить путь. Подняли руки почти все. Причём без промедлений. Лишь тридцать представителей горного племени отказались. В остальных общинах не было разногласий. — Это серьёзное решение, — продолжил я. — Никто вас не осудит, если вы захотите сохранить свою жизнь. Но никто не опустил руки. Я обернулся и увидел, как Иллай встал со своего места. Кивком я разрешил ему говорить. И он начал: — Этот мир умирает, собратья. А мы в нём — самые сильные мутанты, и это понимает каждый из вас. Если мы не сможем спасти эту планету, пусть даже ценой своей жизни, то не сможет никто. Я всё сказал. И он присел обратно на спину червя и вновь поднял руку. Я снова обернулся. И теперь тридцатка мутантов из горного племени сидели с поднятыми руками. — Раз все согласны, то так тому и быть! Можете опускать руки и собираться. Выдвигаемся через час. Аборигены отпустили червя, но я не заметил активной деятельности по сборам. Они и так были собраны. И ровно через час все уже забирались на червей. Мой новый питомец, или скорее питомище, занял ведущую позицию и указывал дорогу всем остальным. До вечера мы сделали всего остановку. А потом остановились на ночлег возле одного из радиоактивных лесов. Этот очень походил на плутониевую пустошь, где мне доводилось бывать, разве что мутации растений были здесь совершенно другие. Да, в каждом уголке этого мира природа выживала, как могла, мутируя в совершенно новые для Земли виды, и это всего за семьдесят лет. Я всё не переставал думать как можно использовать фериум против тех, кто нематериален. Но я не был учёным, поэтому в своих мыслях ни к чему не пришёл. Одна надежда, что на заводе есть нужные спецы, и они согласятся нам помочь. Точнее, неконкретно нам, а всему миру. Эти неизвестные учёные ещё не подозревают, какая ответственность ляжет на их плечи. Почти такая же, что лежит на моих. Второй день пути прошёл также спокойно. Мы остановились у небольшой реки, и один из собратьев приманил к берегу рыбу. Её нам хватило, чтобы насытиться на весь день. В конце третьего дня тоже остановились у водоёма. На этот раз это было большое озеро, которое образовалось на месте одного из ядерных взрывов. Опасное место, но нам возле него было хорошо. Настолько, что каждый из нас ощутил здесь прилив сил. И даже самый дряхлый старик здесь стал бегать, словно малый ребёнок. Остатки солнечного света исчезли, словно растворившись в застывшей в воздухе радиоактивной пыли. И озеро засияло зелёным светом, что исходил от осколков метеорита, мелкой россыпью покоящихся на дне. Жаль, что Лавина этого не видит. Хотя если вспомнить её прошлые опыты касания метеоритов, то оно и к лучшему. Я сидел на берегу, заворожённый этим зелёным свечением. Но, как это обычно и бывает, мою идиллию быстро разрушили. — Водное племя провело разведку, мутантов в озере нет, — послышался за спиной голос Октера. — Ну хоть одна хорошая новость, — сказал я. — Рыбы наловили? — В том-то и проблема. Рыбы в озере тоже нет. Там вообще нет ничего живого. — Серьёзно? — Да. Говорят, что даже водорослей нет. Сплошная вода. Ага, вода. Так я и поверил. Эту бы воду, да под микроскопом посмотреть. — Тебе уже говорить лень, старейшина? — ехидно спросил Октер. Я обернулся и с усмешкой сказал: — Раздевайся. — Чего⁈ Парень настолько офигел, что походу не услышал мои мысли. А я рассмеялся и стянул с себя свободную чёрную рубашку.