— Ну, вы, барышни, даете, — произнес отчим, когда мы с мамой уселись в машину. Я — на заднее сиденье, мама, естественно, на переднее. — Я думал, вы передумали в кино идти. — Ой, Саш, какой передумать, мы просто красоту наводили, — мамин голос звенел, как нежный колокольчик. — Поехали, дорогой. Машина плавно поехала по дороге. Конечно, из-за усилившегося снегопада, образовалась пробка, и мы успели в кино за минуту до начала фильма. Но все-таки успели. Народу было достаточно, оно и понятно — субботний вечер, новый фильм. Я, игнорируя предложенный отчимом попкорн, погрузилась в историю Александра Македонского. Фильм мне понравился — за исключением некоторых грязных моментов. Три с половиной часа пролетели незаметно, и мы, как обещала мама, втроем пошли в кафешку. — А Пашка с Матвейкой как же? — бросая выразительный взгляд на свои любимые часы, поинтересовалась я. — Время уже девять. — Ничего страшного, пусть тетя Света посидит со своими любимыми племянниками, — отчим тепло улыбнулся мне. — А то мы давно втроем не выходили, как родились пацаны, и все, никуда, с тобой, дочка, и не ходим. Я смущенно улыбнулась дяде Саше. Папой я его не звала, но для меня он действительно был, как отец. Добрый, благородный, терпеливый, кормилец и защитник. У них с мамой были такие отношения, как и в первые дни после свадьбы, только теперь их любовь стала еще сильнее. Я мечтала о таком же союзе с Султаном. — Спасибо, дядь Саш, — поблагодарила я. Отчим улыбнулся в ответ, а мама, обняв нас за плечи, добавила: — Веди нас, Саш, за самый лучший столик и корми самой вкусной едой! Сказано-сделано. Мы разместились за столиком, справа от которого, вместо стены, расположился один из огромных аквариумов. В его прозрачной, пузырящейся воде плавали самые различные рыбки. Чуть дальше, в углу аквариума находился подводный замок, который охранял краб. Его клешни то и дело пытались схватить кого-то невидимого. — Три порции пасты с креветками, капризе и два цезаря, а на десерт — профитроли и шоколадное мороженое, — как скороговорку, произнесла мама наш заказ. Через 20 минут мы принялись за поздний, невероятно калорийный, но такой вкусный ужин. Где-то вдалеке играла ненавязчивая музыка, раздавался приглушенный смех. За окном продолжал падать снег. Мне стало так хорошо, спокойно. Только вот для ощущения счастья мне не хватало самого главного человека. Султана. — Санек, ты что ли? — пробасил кто-то рядом с моей головой. Я подняла глаза — у нашего столика стоял мужчина в костюме. Его “солидный” живот едва прятался за серебристо-серым пиджаком. На округлом лице, покрытом щетиной, засияла улыбка. — Антоха, ты?! — Я, — протянул незнакомец. Отчим, выйдя из-за стола, обнял старого приятеля. Затем, представил нас ему. — Это мой товарищ университетский, — с улыбкой сообщил дядя Саша. — Слушай, ну я тебя теперь просто так не отпущу, давайте за наш стол, я там с семьей, — Антон указал в сторону стола, там сидела брюнетка в темно-красном платье, и молодой парень, примерно моего возраста. Видимо, это были жена и сын университетского товарища. — Давайте вы к нам за столик, а то мы десерт ждем, — заботясь о нашем с мамой комфорте, предложил отчим. Его приятель расплылся в довольной улыбке, и через пару минут за нашим столом было на три человека больше. — Это Марина, моя жена, а этот парень — наш сын, Демьян. Я прошлась быстрым взглядом по лицам новых знакомых. Тетя Марина была женщиной за сорок лет, и несмотря на некий стереотип, что все брюнетки — стервы, она совсем не соответствовала ему. Улыбчивая, легкая в общении, тетя Марина быстро нашла общий язык с мамой. Демьян оказался на год старше меня. Он уже закончил школу и учился на первом курсе строительного факультета. Высокий, темноволосый, с улыбкой в пол-лица, этот парень оказался болтливым и приятным человеком. Я, слушая его шутки, изредка смеялась и вставляла свои пять копеек. Наконец, принесли долгожданный десерт. Я, предвкушая удовольствие от шоколадного мороженого, зачерпнула ложечкой лакомство, отправила её в рот и подняла глаза. Внутри меня все онемело. Потому что за столиком напротив сидел Султан. СУЛТАН Что-то я не припомню, чтобы Айгуль так смеялась со мной. Мой кофе показался мне горче, чем обычно. Видимо, моя злость отравила любимый напиток. Впервые мне захотелось убить человека по личным мотивам, а не потому что это заказ. К счастью, я видел момент рокировки, и понимал, что встреча — случайна. Сейчас меня волновало одно — чтобы Айгуль не подошла ко мне и не выдала моего присутствия. Я взял телефон и набрал короткое сообщение. “Сиди, где сидишь, я на работе”. Она, получив смс, нервно заерзала на месте. Было очевидно, как ей трудно сдерживать себя. Щеки её раскраснелись, а тонкие пальцы то и дело теребили ворот кофты, обнажая моему взгляду мой подарок. Айгуль Я, стараясь не смотреть на Султана, засунула телефон в кармашек сумочки. — Кто там? — поинтересовалась мама. — Да, неважно, — я запихнула в рот огромный кусок мороженого. Шоколадная прохлада не смогла унять того жара, что поднимался в моей груди. Как мне усидеть спокойно, когда там, всего в нескольких метрах от меня сидит мой любимый? Понимая, что совсем скоро я выдам свои чувства, я решила отлучиться из кафе на пару минут. — Я в туалет, — сообщила я маме. Та кивнула головой. Слава Богу, не пошла со мной. Прихватив сумочку, я поспешила на выход. 28 ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ Господи, мой любимый совсем рядом. В этом милом кафе мы дышали с ним одним воздухом. Я проходила мимо него и сжимала кулаки — потому как ладони тянулись к мужчине, которого я так сильно люблю. Я хотела бы спотыкнуться, оступиться и свалиться если не в его объятия, то хотя бы у его ног, чтобы он, после, помог мне подняться. Чтобы я снова ощутила любимые руки на себе. Хотя бы на секунду. Я включила холодную воду и подставила под неё горящие ладони. Быть может, хотя бы так я смогу успокоиться. Минуты две стояла так. Потом, пальцы начали ныть, и я закрыла кран. Прислушалась к себе — внутри все замерло. Подняла глаза и впилась взглядом в собственное отражение. Напряжение и волнение сделали свое дело — лицо моё стало болезненно-бледным, а глаза сверкали так, будто у меня была лихорадка. Что же делать? Как быть? Как вернуться в кафе и сохранить спокойствие, зная, что твой любимый мужчина сидит всего в пару метрах от тебя? Мама наверняка заметит мое состояние, и после (если не сразу) начнутся расспросы... Понимала, что чем дольше нахожусь здесь, тем труднее будет отделаться простой фразой “ничего не случилось”. Вряд ли мама поверит, если я проторчу тут больше положенного. Не хватало еще, чтобы она пришла за мной. Я ведь не маленькая. Пройдясь пальцами по распущенным волосам, я, собравшись с духом, вышла из дамской комнаты. Путь от неё до коридора, ведущего в кафе, разделял небольшой тамбур. Как только я шагнула туда, за стеклянной дверью показалась мужская фигура. Сердце моё, подпрыгнув до горла, там и застряло. Его мощные толчки почти оглушали меня. Через секунду рядом со мной стоял Султан. — Султан, — чувствуя, как я пьянею от радости, восторженно выдохнула я. — Ты непослушная у меня, — Султан шагнул вперед — и я оказалась между ним и стеной. — Я не смогла просто сдержаться, думала, выдам свои чувства, — я жадно скользила взглядом по любимому лицу. Колючая щетина делала Султана более взрослым и брутальным. Через секунду, эта щетина щекотала мою левую щеку — Султан, прижавшись ко мне, обнял меня за талию. Его губы, волнуя, коснулись моего уха. Следом послышалось: — У меня мало времени, я скоро уйду. И ты сейчас возвращайся к своим, и скажи, что пора домой. — Не поняла? — я, переволновавшись от нашей внезапной близости, плохо соображала. — Уезжай — говорю, — в голосе послышались требовательные нотки, — скажи своим, что устала и хочешь спать. — Скажу. — Все — иди, — Султан начал отодвигаться от меня, но я, судорожно вцепившись в его крепкое плечо, умоляюще прошептала: — Прошу. Еще минуточку. — Яры. Будет тебе еще минуточка, — Султан вжался в мое тело, и я, ошеломленная его действием, вопрошающе посмотрела на него. — Скучаю, — глухо признался он. Эти слова попали прямо в мое сердце. Оно, упиваясь от радости, беспокойной птицей забилось в груди. — Я тоже скучаю. Так скучаю, — мои губы скользнули по губам Султана, и где-то рядом я услышала беспокойный голос: — Айгуль, он что, пристает к тебе? Я уловила несколько мгновений. Демьян, хватающий Султана за левое плечо. Султан, и его резкое движение, которое стало причиной того, что Демьян, схватившись за щеку, рухнул на колени. — Не мешайся под ногами, — рыкнул Султан. Затем, его губы, словно крылья бабочки, коснулись моих губ. — Я ухожу. До встречи. Я не успела прийти в себя, как Султан исчез с поля моего зрения. Зато в двух шагах от меня стоял ошеломленный Демьян. Он, прижимая ладонь к раскрасневшейся щеке, непонимающим взором смотрел в мою сторону. Много вопросов вертелось в моей голове. Скажет ли Демьян о случившемся своим родителям? Если да, то когда? Не прямо сейчас? Если так, то у меня оставалось совсем мало времени. — Со мной все в порядке, — сдержанно улыбнувшись, сообщила я. Прошмыгнув мимо Демьяна, я поспешила в кафе. Через три минуты я уже садилась в машину. Слава Богу, мама и отчим с пониманием отнеслись к моей просьбе. — Ты не заболела? — бросая настороженный взгляд на меня, спросила мама. Ладонь её легла на мой лоб. — Лоб холодный... — Все в порядке, — вновь повторила я. Прильнув к окну, я пыталась разыскать среди припаркованных автомобилей заветную девятку. Но так и не нашла её. Все выходные с неба валил снег. Все выходные я смаковала сладкие воспоминания внезапной встречи с любимым. Я мечтательно напевала песни, то и дело гладила золотую цепочку, представляя, что это — руки Султана. Я проверяла телефон несколько раз за час. Я засыпала, держа в руках мобильник. Я представляла, что было бы, если бы Султан оказался рядом... Я скучала по нему, я все больше окуналась в чувства. Они, вопреки советам психолога, что я нашла в книгах, не меркли, а становились лишь крепче. В понедельник снегопад прекратился. Кое-где снег подтаял, и взору обнажилась грязь. А потом полил дождь. Снова стало мерзопакостно. Я, сидя на кухне, пила чай. Теплый ужин, приготовленный мной, ждал на плите. Сегодня снова готовила я — в последние дни во мне было столько энергии, что я не знала, куда её девать. В замочной скважине послышался звук проворачиваемого ключа. Через пару секунд на кухне показалась мама. Она, чмокнув меня в щеку, взволнованно сообщила: