- Для вас вообще нет проблем, - проворчала я. Эдвард ухмыльнулся. - Перебивать больше не буду, обещаю! - Он продолжал: - Потому что нам фактически не нужно дышать. - Что? - Ты ведь обещала! - укоризненно воскликнул Эдвард и приложил к моим губам холодный палец. - Хочешь узнать, чем все кончилось, или нет? - Нельзя же огорошить меня подобной новостью и рассчитывать, что я никак не отреагирую! Холодная рука неожиданно коснулась моей ключицы. Сердце забилось сильнее, но я постаралась держать себя в руках. - Тебе не нужно дышать? - Совершенно необязательно. Дышим мы скорее по привычке. - И как долго вы можете… не дышать? - Наверное, бесконечно, точно не знаю. Жить, не чувствуя запахов, немного скучно. - Немного скучно, - глухо повторила я. Уж не знаю, что отражалось на моем лице, но Эдвард почему-то расстроился. Отдернув руку, он так и впился в меня взглядом. Мне стало неловко. - Что такое? - чуть слышно спросила я, касаясь его неподвижного лица. - Какая нелепая пара, ты и я, - вздохнул он. - По-моему, мы это уже обсуждали. - Разве тебе не страшно? - Нет, - честно ответила я. Эдвард смотрел на меня во все глаза. - Самый сильный хищник на планете заботится о моей безопасности. Чего мне бояться? Он фыркнул и если не развеселился, то хотя бы хмуриться перестал. - Ну, ты загнула! Эмметт намного сильнее меня. - Приходится верить тебе на слово. - Когда-нибудь сама убедишься. - Итак, продолжай! Карлайл поплыл во Францию… Эдвард кивнул, возвращаясь к своей истории. Золотистые глаза метнулись к другой картине в богато украшенной раме, самой большой из висящих на стене. Картина была не только самой большой, но и самой пестрой: яркие фигурки в пышных балахонах прижимаются к каким-то столбам и свешиваются с балконов. Мне показалось, что это либо какие-то герои греческой мифологии, либо библейские персонажи. - Карлайл приплыл во Францию и обошел все европейские университеты. Не зная отдыха, он изучал музыку, точные науки, медицину, пока не понял, что его призвание - спасать человеческие жизни. Другие подобные нам люди, более цивилизованные, чем призраки лондонских трущоб, отыскали его в Италии. Тонкий палец показал на степенную четверку на самом высоком балконе, снисходительно взирающую на царящий внизу бедлам. Присмотревшись к фигуркам, я с удивлением узнала золотоволосого мужчину. - Друзья Карлайла вдохновили Солимену[1], и он часто изображал их богами, - Эдвард усмехнулся. - Аро, Марк, Кай - представил он остальных, - ночные ангелы-хранители науки и искусства. - Что же с ними стало? - вслух поинтересовалась я, с благоговением глядя на фигурки. - Они по-прежнему в Италии, - пожал плечами Эдвард, - где прожили бесчисленное множество лет. А вот Карлайл долго среди них не задержался, пару десятилетий, не больше. Каждому нужны друзья, тем более такие образованные и утонченные, но они пытались вылечить его от отвращения к тому, что называли «естественным источником силы». Карлайл попытался склонить их на свою сторону… Безрезультатно. Почувствовав себя чужим среди своих, папа решил отправиться в Америку. Представляю, как он был одинок! Однако и в Новом Свете ему долго не удавалось найти близких по духу. Шли годы, вампиров и оборотней стали считать бабушкиными сказками, и Карлайл понял, что вполне может общаться с людьми не раскрывая своей сущности. Со временем он стал врачом и приобрел обширную практику. Вот только друзей по-прежнему недоставало: сходиться с людьми слишком близко было опасно. Эпидемия испанки застала отца в Чикаго. Несколько лет он вынашивал одну идею и уже решил действовать. Раз не удалось найти семью, он создаст ее сам. Останавливало лишь то, что Карлайл не до конца представлял, как будет происходить перерождение. Лишать человека жизни, как когда-то поступили с ним, он не желал. Раздираемый внутренними противоречиями, он нашел меня. Как безнадежно больной, я лежал в палате для умирающих. Мои родители скончались на руках Карлайла, поэтому он знал, что я остался сиротой, и решил попробовать. Голос Эдварда превратился в чуть слышный шепот, а потом и вовсе затих. Невидящий взгляд молодого Каллена блуждал где-то далеко. Интересно, о чем он сейчас думает: о прошлом Карлайла или своем собственном? Спросить я не решилась. Когда Эдвард повернулся ко мне, его лицо было безмятежно спокойным. - Остальное ты знаешь, - проговорил он. - С тех пор ты постоянно жил с Карлайлом? - Почти. - Эдвард обнял меня за талию и подтолкнул к двери. Я с тоской оглянулась на картины, не испытывая никакого желания уходить из гостеприимного кабинета. Пришлось брать инициативу в свои руки. - Что значит «почти постоянно»? - настырно поинтересовалась я. Эдвард вздохнул. - Ну, лет через десять после моего создания - или перерождения, называй, как хочешь, - у меня случился обычный кризис подросткового возраста. Постоянное воздержание, которое проповедовал Карлайл, меня совсем не устраивало, я бунтовал и некоторое время жил один. - Правда? - И снова я была скорее заинтригована, чем испугана. Эдвард разочарованно покачал головой и повел меня на третий этаж. Находясь под впечатлением рассказа, я едва обращала внимание на обстановку. - Неужели это тебя не отталкивает? - Нисколько. - Почему? - Ну… у меня тоже были подростковые проблемы. Он захохотал, на этот раз громко и заразительно. - Ты хоть понимаешь, какой необычный у тебя характер? Вопрос прозвучал риторически, и отвечать я не стала. Тем временем мы поднялись в холл третьего этажа, обшитый темной древесиной, и Эдвард смотрел на меня до тех пор, пока я застенчиво не отвела глаза. - У меня было преимущество. С момента моего перерождения я научился читать мысли живых существ: и людей, и себе подобных. Именно поэтому я не мог оторваться от Карлайла - в нем было столько искренности и убежденности в своей правоте! Лишь через несколько лет я вернулся к отцу и вновь принял его мировоззрение. Теоретически я не должен был испытывать угрызений совести. Читая мысли своих жертв, я мог отпускать невинных и уничтожать только злых. Однажды я убил черного парня, который преследовал девушку, желая над ней надругаться. Убийство компенсировалось спасением невинности, и мне было не так плохо. Я содрогнулась, представив себе темный переулок и девушку, убегающую от насильника. И Эдварда на охоте… Такого молодого, прекрасного… и беспощадного. Интересно, та девушка была ему благодарна или только смертельно испугана? - Однако со временем я разглядел в себе монстра! Цена человеческой жизни слишком высока, и убийству не может быть оправданий! Я вернулся к Карлайлу и Эсми, и они приняли меня с распростертыми объятиями. - А потом Карлайл привел Розали… - проговорила я. Эдвард неожиданно рассмеялся. - Ты думаешь только об одном! - Возразить было нечего. - Моя комната, - объявил он, пропуская меня вперед. Огромное, во всю стену, окно выходило на юг, комната была просторной и светлой. Значит, вся южная стена дома из какого-то прозрачного материала! Передо мной как на ладони была извивающаяся лесная река, девственный лес, скалистые горы. Западную стену занимали стеллажи с компакт-дисками. Похоже, их у Эдварда больше, чем в любом магазине. В углу стояла стереоустановка, настолько сложная, что я не решалась к ней прикоснуться - вдруг сломаю. Ни малейшего намека на кровать, только широкая кожаная софа. На полу ковер густого золотистого цвета, а на стенах обивка из тяжелой ткани на тон темнее. - Хорошая акустика? - предположила я. Эдвард усмехнулся и кивнул, а потом с помощью дистанционного управления включил стереоустановку. Комнату заполнили рваные аккорды джаза, и мне показалось, что я слышу живой звук. - Диски как-то систематизированы? - спросила я, подойдя к стеллажу. Явно не в алфавитном порядке и не по тематике! - Ну, по годам и личным предпочтениям, - рассеянно пробормотал Эдвард. Обернувшись, я увидела, что он заинтересованно за мной наблюдает. - Что такое? - Я надеялся, что когда расскажу тебе все и между нами не останется секретов, я почувствую облегчение. Большего не ожидал… Так вот, выходит, я ошибся. Теперь, когда ты узнала все, я не просто доволен. Я счастлив, - тихо сказал он. Я так и просияла в ответ. - Как здорово! - Конечно, полное отсутствие страха с твоей стороны меня совсем не радует. Это просто неестественно! - нахмурился Эдвард.