– Завтракать? – А давай! – И вслед за мужчиной решительно шагнула из переместительной кабины, чтобы тут же удивленно выдохнуть. Почему-то решила, что мы отправились в упомянутый ранее ресторан в облаках. Место, несомненно, элитное и претенциозное – еще бы, оно же возвышается над всем космополисом, за один вид из окна полагается существенная надбавка к ценнику в меню. Впрочем, карангарский адмирал как никто другой должен подходить по статусу такому заведению. К счастью, Милена убедила меня нарядиться в платье – не буду совсем уж белой вороной, возможно, что-то даже проглочу под всеобщие недоуменные взоры. Так думала я за миг до того, как покинула переместительную кабину. Но первый же взгляд вокруг заставил ошеломленно воскликнуть: – Где это мы?! Мне вдруг показалось, что я… дома. В одном из укромных двориков-беседок посреди диких виноградников, которыми изобиловала местность, где я выросла. Те же домики из грубо отесанных, теплых от солнца камней, высокие заборы, увитые лозой с гроздьями поспевающих ягод. Они забирались так высоко, как могли, цепляясь за малейшую выбоину или веточку, и в итоге смыкались над головой дарующим тень пологом. И деревянные, выбеленные временем стол и скамейки, куда так и тянуло присесть после трудного дня в поле. – Мы точно на Луне? – сама себе задала я вопрос. Запрокинув голову, постаралась разглядеть хоть что-то сквозь крышу из виноградных листьев. Не сразу, но распознала где-то очень высоко гигантскую спираль космополиса и едва различимую дымку накрывающего купола. Выходит, мы у самого подножия города? Где-то в самом его «подвале»? Но все же на Луне, пусть кто-то и постарался доподлинно воссоздать здесь уголок «моей», простой и естественной Земли. – Приятное место? – Придержав под локоток, Муэн Тоон подвел меня к столу. – Тебе оно что-то напомнило? Не удивляйся, его владелец, как и ты, родился и вырос в натурализованной общине на Земле. И даже обосновавшись на Луне, не смог полностью расстаться с миром детства. Пробует разводить здесь виноград и делать домашнее вино. Как я понимаю, оно отличается от земного, все же освещение искусственное, но… – Погодите! – перебила я, вникнув в слова. – А вы… ты откуда знаешь про это место? И про мое детство? – Давай для начала закажем еды? Успокаивающе сжав мою ладонь, маран нырнул в дверной проем, привлекая мое внимание к витающим вокруг одуряюще аппетитным ароматам. Хлеба, сыра и мяса… Таким знакомым, как в детстве, запахам натуральной еды. Не сдержав восторга, я блаженно прикрыла глаза. Волшебно… – Никакой синтетики, – подтвердил Муэн, вернувшись с подносом со снедью, – мой друг и хозяин этого места ее не признает. Продукты получает с Земли, не пользуется пищевой органикой, произведенной системами космополиса. Мы заочно знакомы много лет, поддерживаем дистанционную связь. Что до тебя, то, разумеется, я изучал личные файлы своих кадетов. Устроившись на скамье напротив, мужчина придвинул к себе тарелку с похлебкой. Я не отставала, уже зачерпнув варево из своей. Как же вкусно… Какое-то время мы молчали, занятые едой, но молчание было уютным и безопасным. Или это мои вкусовые рецепторы сошли с ума от восторга, приглушив осязательными ощущениями все сторонние мысли? – А где он? Хозяин этого места? – немного позже вспомнила я о вертевшемся в голове вопросе. Желание поблагодарить за чудо и мгновения абсолютного счастья переполняло душу. – Предпочитает оставаться в тени, – после небольшой паузы пояснил Муэн. – Ты же понимаешь, дружба с карангарцем… А ты – пусть и гражданский специалист, но кадет звездной академии, в будущем тебе предстоит претворять в жизнь планы своей цивилизации… – Снова смолк, позволяя мне додумать главное: благодатные годы обучения пройдут, мне предстоит работать на одном из военных звездолетов конфедерации, и кто знает, что ждет нас всех в будущем? Можно ли винить того, кто не стремится афишировать свою дружбу с одним из вероятных противников? – Хозяин приготовил для нас еду и вино, разрешил провести здесь время. Тебе понравилось это место? Не имея сил выразить всю гамму охвативших меня чувств, я только молча кивнула. Наполнив бокалы светлым шипящим напитком, Муэн протянул один мне. Встал и, поманив за собой, подхватил тарелку с нарезанным сыром. Шагнул в сторону, привлекая мое внимание к широкому гамаку под тенью лозы. Неуверенно двинулась следом. – Побудем еще немного в тишине? – предложил карангарец, придерживая гамак, пока я усаживалась с краю. Сомнений не было, была уверенность – он понимает, что я сейчас ощущаю. И не испортит это волшебство пробудившейся ностальгии грубостью. Стоило устроиться, как Муэн, передав мне тарелку, вытянулся рядом. Между нами осталось достаточно свободного пространства, чтобы не ощущать себя настороженно. Позволив себе расслабиться и перестав соотносить отдыхающего рядом мужчину с суровым преподавателем, гоняющим меня на занятиях, я медленно отпивала вино, радуясь и его знакомому вкусу. Умиротворение и покой снизошли на меня. Как-то мимолетно подумала о Курте – с ним я точно не оказалась бы в этом месте. И к лучшему, что он не смог отправиться на прогулку. – А почему ты улетела оттуда? Не требовалось уточнять, я знала: Муэн говорит о доме. Свой нетронутый бокал он так и вертел в руке. – Мне было хорошо там, – сразу призналась я, рука невольно затеребила под тканью платья камешек, что подарила бабушка. Или причина в дурманящем эффекте вина, или мне подсознательно хотелось довериться карангарцу, но я говорила искренне, признаваясь и себе, и ему. – Но с детства, сколько себя помню, хотелось чего-то большего. Такая странная и неутихающая тяга в душе. Даже потребность к чему-то другому. Чему, я и сама толком не могла понять, но сидеть на месте мне не позволил странный зуд нетерпения. Не поверишь, меня всегда тянуло отправиться куда-то в неизвестность. Думаю, я создана для работы в космосе. Вот серьезно, не пойми неправильно, но Земли мне мало. Только выплеснув из себя признание, поняла, что мой безмолвный слушатель лежит, повернувшись ко мне лицом. И пусть выражение его глаз скрывал экран шлема, губы чуть подрагивали, как если бы он сдерживался, чтобы не ответить мне. – А назад? – Вернуться домой? Вот сегодня вдруг захотелось, – улыбнулась я. – На летние каникулы в этом году полечу. – Нола, сколько тебе лет? Почему он спрашивает, раз видел мой личный файл? Но я ответила: – Исполнилось двадцать четыре… А тебе? Взгляд скользнул на его волосы, заплетенные в тугую косу. Вдруг я вспомнила рассуждения Милены про его матримониальный статус. Что, если в самом деле я валяюсь на одном гамаке с женатым мужчиной? Опомнившись, резко села. Кошмар, чем я занимаюсь? Еще и болтаю всякую ерунду! – Наверное, нам пора? Я суетливо отставила почти пустой бокал, ощутив неловкость и осознав, что маран так и не ответил. – Да, пожалуй. – Он неторопливо поднялся следом. – И раз мы уже не голодны, можно смело отправляться навстречу новым впечатлениям. – Каким? – поспешила подхватить нейтральную тему, всеми силами способствуя возвращению прежнего пиетета к спутнику. Негоже вести себя так по-свойски. Но Муэн Тоон нисколько не помог мне в этих устремлениях, быстро развернувшись и приобняв за плечи. Больше того, в этом безлюдном месте зачем-то склонился к уху и заговорщицким тоном шепнул: – Будем максималистами! Ни ты, ни я почти нигде здесь не бывали, значит, просто обязаны использовать сегодняшний шанс и увидеть все чудеса первого лунного города. У нас полно времени – еще только условное утро. Вновь ощущая себя легкой былинкой, подхваченной бурным потоком, я безропотно пошагала к кабине переместительной системы космополиса, увлекаемая целеустремленным мараном. Но в последний миг обернулась, бросив пристальный взгляд через плечо, впитывая в себя напоследок все очарование этого места, желая сохранить воспоминание на всю жизнь. Когда двери распахнулись в следующий раз, нас окутал привычный мир современного многомиллионного космического города-станции с его огнями, рекламой, бесконечным шумом и… безразличием, напомнив мне, что я привыкла совершенно к иному окружению и ритму жизни. Словно почувствовав мое недовольство, Муэн слегка сжал ладонь, напомнив, что я не одинока. Невольно бросив взгляд на спутника, отметила ровную линию рта, как если бы и для него в этом месте было мало приятного. Впрочем, если он бывал пока только на территории академического купола, то к такой суете точно не привык. – А на Карангаре многолюдно? С чего это вдруг подумалось о его планете? Сразу стало как-то неловко, и я попыталась отнять свою руку. – Нет. Ответив односложно, отодвинуться Муэн не позволил и потянул куда-то в сторону. Оказалось, мы вышли рядом со знаменитым оазисом, но особого впечатления он на меня не произвел. Возможно, для обитателей космополиса, знающих только искусственный мир, он и кажется каким-то чудом, но для меня – обычная оранжерея, где весьма скудно представлен растительный мир Земли, да еще и за стеклом. Разве что способ передвижения оригинальный – поиграв с гравитацией, устроители объекта сделали так, что при должной сноровке посетители словно плыли в направленном потоке воздуха. – Красиво, – больше из желания приободрить спутника, новичка в туризме, комментировала я большинство экспонатов. И с удивлением замечала всякий раз, оторвав взгляд от стекла, что смотрит он совсем не на представителей земной флоры, а скорее на меня… Впрочем, доподлинно этого не понять – взгляд карангарца скрывал экран неизменного шлема. Побывали мы и в лунном саду мечтаний, где по задумке создателей всякий гость должен упиваться восторгом, любуясь панорамным видом на лунные просторы, сейчас укрытые леденящей и такой долгой местной ночью. Отраженного света Земли вполне хватало, чтобы насладиться древними как мир пейзажами, вот только чрезмерная популярность места сводила на нет всю его суть. Или именно в этот выходной жители и гости космополиса решили дружно помедитировать, глядя на унылый ландшафт естественной Луны? Пару раз мы вообще попали в настоящую давку, и тут моим спасением стал непоколебимый маран. Оттеснив к стене, он просто вставал напротив и упирался руками в поверхность по бокам от меня, и выглядевшая нескончаемой и давящей толпа не могла сдвинуть его и на сантиметр. Я же в такие моменты замирала, уставившись на его губы, которые оказывались как раз напротив моих глаз. – Что за ажиотаж? – тихо, с толикой раздражения шепнула я стоящему вплотную ко мне мужчине, чувствуя потребность как-то разрядить странную напряженность, – почему-то было неловко, сердце стучало как сумасшедшее, и в голове крутился один вопрос: он это слышит? – Могу предположить, что дело в близком завершении лунной ночи. Должно быть, с этого места смена лунных суток выглядит очень зрелищно, – не в пример мне спокойно пояснил Муэн. – Но… еще так рано! Полдень по внутреннему времени едва наступил. – Наверное, высок спрос на лучшие места. – Его губы дрогнули в небольшой ухмылке. – Мы останемся ждать? По внутреннему времени до вечера? Представив себе день, проведенный в жуткой давке, когда я постоянно буду так близко к карангарцу, не сдержала нервной дрожи. Это совсем не похоже на неизбежные соприкосновения во время тренировок! Я и так постоянно сдерживалась, чтобы в ответ не обхватить мужчину за талию и инстинктивно не притянуть ближе – казалось, что на его спину сыплются бесконечные тычки и удары. Бедняга, неудачного он нашел гида! – Нет, думаю, не стоит терять столько времени. – Хорошо, – покладисто согласился Муэн. – Точно хорошо? – ради чистой совести переспросила я, все же маран планировал знакомство с достопримечательностями. – Точно, – с улыбкой подтвердил карангарец. И тут же поразил ответным вопросом: – Что за тонкий растительный аромат исходит от твоих волос? Он хорошо переплетается с твоим запахом. – Тимьян, – выдохнула я, невольно заерзав. Как маран умудрился смутить меня? Чувствуя, что жар, прокатившись по телу, опалил щеки, желала одного – вырваться на улицу из этого вмиг ставшего душным лабиринта переходов. К счастью, очередная толпа миновала, и, едва карангарец отстранился, я заправским спринтером сорвалась с места, лишь бы скрыть свои не к месту покрасневшие щеки. На этом испытания не закончились. Обед в заведении «В облаках» оправдал мои наихудшие опасения. Муэн Тоон сделал их день, став самой звездной персоной среди посетителей. А мне пришлось давиться, пытаясь есть под прицелом множества изучающих взглядов. Всех, очевидно, занимал вопрос, почему эта девушка в обществе карангарца. О большем я старалась не думать. К счастью, невозмутимый куратор и здесь остался верен себе, излучая просто-таки незыблемую уверенность. Ее лучей хватило и на меня. Полностью игнорируя вызванное своим появлением смятение, Муэн смотрел только на меня, слышал только меня и обращался только ко мне, чем существенно повысил мою самооценку. Так что постепенно я немного освоилась и под конец трапезы смогла даже отвечать ему осмысленно. Все же не зря он звездный адмирал, пусть и карангарский, по всему чувствуется, что вывести из равновесия такого проблематично. – Что там у нас еще в программе? – уточнил карангарец, прежде чем подняться из-за стола с лучшим видом на город, раскинувшийся под нами широкой спиралью.