Пробираясь по коридору, я начинаю варить кофе. Я на полпути к выполнению задания, когда ко мне приближаются торопливые шаги. — Мисс Джонс! — Наша новая стажерка вбегает в комнату. Ее глаза широко раскрыты, а губы в красных пятнах приоткрыты. — Мисс Джонс! — Что? Что случилось? — Тебя звал мистер Алистер. — Меня? — Мой взгляд устремляется к кофе. — Но я просто… — Я сделаю это. — Она протягивает бледные руки и отгоняет меня от кофеварки. Ее дыхание звучит тяжело, как будто она бежала всю дорогу сюда. Взгляд на ее туфли заставляет меня присвистнуть. Безумное уважение. Я бы, наверное, сломала ногу, пытаясь бегать в них. — Поторопись, — говорит она. — Это звучало срочно. Я в мгновение ока оказываюсь в пути. Что бы это могло быть? У Алистера была аллергическая реакция на таблетки от головной боли? Он же не собирается винить меня, правда? Я намеренно купила ему совершенно новый флакон, чтобы он не сказал ничего глупого о том, что я подделываю лекарства. Что, если ему нужно, чтобы я отдала ему Геймлиха? Должна ли я? Или что, Кения? Ты оставишь его умирать? Я ужасный человек. Проскальзывая мимо пустого стола Иезекииля, я распахиваю дверь и врываюсь в кабинет босса. Мои глаза скользят по комнате, отмечая отсутствие пожара, наводнения или хаоса. Вместо этого я вижу мистера Сазербурга. Невысокий мужчина сидит в кресле с высокой спинкой. Судя по пунцовому румянцу, заливающему его уши, он либо чем-то взволнован, либо по-королевски взбешен. С его выступающим животом, кустистыми бровями и расчетливыми карими глазами Сазербург производит на меня впечатление бизнесмена, который знает, как включить обаяние или укусить вас, как змея, когда у него настроение. Я позволяю двери со щелчком закрыться за мной. Алистер ворчит. — Садитесь сюда, мисс Джонс. У меня глаза чуть не вылезают из орбит. Он приглашает меня сесть рядом с ним? Когда я схватила стул у его локтя во время встречи с пиар-командой, мне показалось, что я сижу рядом с открытым холодильником. Нет, хуже того. Шкаф для хранения мяса. Такие используют в фильмах ужасов, чтобы показать серийного убийцу, слоняющегося рядом с кусками говядины. Я осторожно подхожу к нему. — Я не успела принести кофе. — О, у нас нет времени на кофе. — Говорит Сазербург. Его руки двигаются так оживленно, что он может вылететь со своего места. Румянец из его ушей распространяется на щеки и шею. — Понятно, — бормочу я, все еще сбитая с толку. Алистер наклоняется ближе, и меня обдает его опьяняющий аромат специй и сухой мяты. Дрожь пробегает по моему позвоночнику. — Он настоял на том, чтобы ты была здесь, — рычит Алистер мне на ухо. И о Господи. Его голос, когда он не лает и не ворчит на меня, — чистый декадентский шоколад. Шум притяжения становится тише. Я держусь совершенно неподвижно, когда Алистер отстраняется от меня и поправляет свой пиджак. Сазербург указывает на мужчину, сидящего рядом с ним. Что-то в его манере держаться привлекает мое внимание. Это высокомерие. Признак высокого положения. Авторитета. У Алистера тоже есть это самообладание, за исключением того, что оно омрачено его плохим характером и общей апатией ко всем, у кого бьется сердце. Это делает его еще холоднее. Клинический. Он не производит на меня впечатления человека, который стал бы изысканно пробираться в комнату. Он просто выломал бы дверь, а если бы это не сработало, сжег бы все дотла. Однако этот человек расчетлив. Хитер. У него черные волосы, черные глаза и густые черные усы. Он наблюдает за всеми в комнате, как ястреб. Никому не нужно говорить мне, что он главный. — Уолш, это та молодая леди, о которой я тебе говорил. — Сазербург жестом указывает на меня. Мои глаза расширяются. Они говорили обо мне? — По какому именно поводу этот визит? — Спрашивает Алистер, с трудом сохраняя вежливый тон. Сазербург тявкает, как возбужденный щенок. — Я не мог перестать думать о предложении мисс Джонс. Это было вдохновляюще. Печатать реальные истории на клапанах всех упаковок бэби-боксов? Это брендинг. Это личное. Это из коробки. — Он хохочет, сверкая крупными зубами. — Простите за каламбур. Лицо Алистера не выдает его мыслей, но его колено слегка подскакивает. Я замечаю это, потому что сижу близко к нему. И потому, что мои нервы тоже прыгают у меня под кожей. — У вас создалось впечатление, что вы были недовольны встречей. — О, дело было не в этом. Я не смог подписать тебя немедленно, потому что мне нужно было поговорить с Уолшем. — Он указывает на мужчину с хитрым лицом. — В конечном счете, он отвечает за крупные рекламные акции, подобные этой. И поскольку боксы нужно будет переделать, нам нужно его согласие. Такого рода изменения затрагивают производственную команду, а также нашу команду по связям с общественностью. Я наклоняюсь вперед. — Итак… вампонравилась моя идея? — Понравилось. — Сазербург сияет. — Я подумал, что это было бы фантастически. Я поворачиваю голову и бросаю на Алистера победоносный взгляд. Он ворчит. — Вы могли бы сообщить нам по телефону. — Его взгляд перемещается на Уолша. — Зачем наносить визит лично? — Нам нужно прояснить некоторые вещи. — Какие вещи? Голос Уолша тяжелый и культурный. — Я хотел прочитать предложение, но под рукой ничего не было. Мне сообщили, что у вас, мистер Алистер, возникли проблемы с печатанием рассказа вашей жены. Учитывая, что этот вопрос настолько деликатен, я пришел поговорить с вами об этом лично ”. Я присаживаюсь на краешек стула. “Мы бы предпочли, чтобы ни в одной из историй не фигурировала его жена. Вот как мы придумали подход к использованию обычных женщин. Взгляд Уолша останавливается на мне и задерживается дольше, чем нужно. Неконтролируемое желание врезать парню проносится внутри меня. На кого, по его мнению, он смотрит? — Проблема, — говорит Алистер жестким и обжигающим тоном, — заключается в количестве отображаемой информации. У меня нет проблем с тем, чтобы история Клэр дошла до большего числа людей. Я просто не хочу упоминать о нашей дочери. Уолш переводит взгляд на Алистер. — Это трудная просьба, учитывая, что наши коробки предназначены для матерей. — Нет ничего сложного, когда ты сам принимаешь решения. История Клэр может вдохновить матерей восстановить связь с мечтами, от которых они отказались, когда у них появились дети. Губы Уолша растягиваются в холодной улыбке. — Ты верно подметил, Алистер. Мужчины устраивают состязание в гляделки. В моей голове звучит сигнал тревоги. Довольно скоро они запрыгнут на стол и начнут бить себя в грудь. Раздается стук в дверь. Входит стажер, шаркая ногами. Радуясь передышке от рутины пещерного человека, я вскакиваю, чтобы помочь ей. — Позволь мне взять это, — говорю я, хватая поднос. — Спасибо, — шепчет она, ее щеки пылают. Я смотрю, как она убегает, задаваясь вопросом, не было бы благоразумнее последовать за ней. Когда я оборачиваюсь, я замечаю, что Уолш пялится на мой зад. Он тут же поднимает глаза и беззастенчиво улыбается. Мой индикатор раздражения подскакивает до десяти, но я не показываю этого. У Belle's Beauty есть еще один шанс на партнерство с Baby Box. Я ни за что не испорчу это дело. "Для всего есть время и место". Этому меня научил мой отец. Иногда мне нужно облачиться в доспехи воина. Иногда я терплю стариков-извращенцев ради достижения конечной цели. — Мистер Алистер. — Сначала я передаю ему кофе. Не потому, что он мой босс. Это потому, что Уолш действует мне на нервы, так что мне нужно каким-то образом взбунтоваться. — Мистер Сазербург. — Следующим я предлагаю кофе ему. — Спасибо, мисс Джонс. — И мистер… Бледная рука протягивается и хватает меня за запястье, прежде чем я успеваю поставить кружку на ее законное место. Рука принадлежит Алистеру, и его хватка на мне крепкая. Я ошеломленно поворачиваю голову. Что он делает? Не отрывая взгляда от Уолша, Алистер ведет меня обратно к дивану. Я почти спотыкаюсь, но он не дает мне времени потерять равновесие. В мгновение ока он притягивает меня к себе, ближе, чем раньше, и берет кофе с подноса. — Вот. — Он бросает чашку Уолшу. — Позволь мне. Я удивлен, что чашка не пролилась на дорогой костюм Уолша. Кофе остается в кружке, а керамика останавливается как раз перед тем, как соскользнуть на край стола. Уголки губ Уолша приподнимаются. Он берет кофе за ручку и спокойно отпивает маленькими глотками. Сазербург прочищает горло. — Ну, э-э, мистер Алистер, вы знаете, что у Бэби-бокса есть заинтересованная аудитория. Наши покупатели будут продолжать приобретать товары, которые им нравятся. Вы можете думать о нас как о рекомендательной системе… — Я осведомлен о сильных сторонах вашей компании, мистер Сазербург, но есть некоторые вещи, в которых я не пойду на компромисс. — Его взгляд устремлен на Уолша.