— Не то чтобы мне это нравилось. Просто я редко ошибаюсь. — Смирение — это добродетель, Алистер. Мой телефон начинает звонить. — Это не хвастовство, когда это правда. — Я зарываюсь носом в ее шею и раскачиваюсь взад-вперед. Она толкает меня. — Это, наверное, Иезекииль. — Не обращай на это внимания. — У нас есть работа, которую нужно сделать. — В ее тоне слышится смех. Я наслаждаюсь этим. Со стоном я отпускаю ее руки. — Ты победила. Наэтот раз. — Привыкай принимать поражение. — Она подмигивает. Я хватаю ее за руку, прежде чем она успевает выйти. — Подожди. Она останавливается. Бросает взгляд через плечо. — Я ценю, что ты честно рассказываешь о своей семейной ситуации. Спасибо тебе за доверие ко мне. У нее перехватывает дыхание. Я подношу ее пальцы к своим губам и целую ее ладонь. — А теперь убирайся отсюда, пока я не передумал отпускать тебя. Она не теряет ни секунды. Резко развернувшись на каблуках, мисс Джонс покидает конференц-зал. Я посмеиваюсь над ее капризностью. Эта женщина понятия не имеет, насколько мне нравится бросать вызов. Она борется со своими чувствами ко мне, и у меня нет проблем вытянуть это из нее. Ухмыляясь, я широкими шагами выхожу из конференц-зала. Иезекииль присоединяется ко мне, его лицо измучено, а глаза сузились. — Ты собираешься сделать это привычкой? — Что? — Ускользаешь с мисс Джонс? — Он шаркает у меня за спиной. — Я планирую. — Алистер. — Возможно, нам придется купить жалюзи для моего офиса. Это матовое стекло больше не подойдет. — Ты с ума сошел? — шипит он. Я похлопываю его по плечу. — Разве ты не говорил, что у меня телефонная конференция? Мой телефон звонит снова. Это Даррел. Я беру трубку. — Я занят. — Выдели мне ячейку в твоем драгоценном расписании. — Ты спрашиваешь или приказываешь? — Я рявкаю. Его тон смягчается. — Извини. Я спрашивал. — Ты в порядке? — Это не похоже на него — быть таким напряженным. Он немногословен и еще меньше выражает лица. Хотя у него рожа человека, которого никто не беспокоит, он редко огрызается на людей. — У меня клиентка, которая не отвечает на телефонные звонки. Она проходила лечение в моей клинике, и у нее двое детей… Я хмурюсь. — Тебе нужно, чтобы я послал Бернарда? Он может помочь с чем угодно. — Нет, я справлюсь с этим. Я просто волнуюсь. Надеюсь, с детьми все в порядке. — Почему? Ты думаешь, она причинит им вред? — Я не могу обсуждать это с тобой, Алистер. — Он вздыхает. — Но ты сам заговорил об этом. — Может быть, я слишком много думаю об этом. Она пропустила последние два сеанса. Что-то не так. — Я надеюсь, ты разберешься в этом, Даррел. — Спасибо. — Он прочищает горло. — Возвращайся к работе. Я зайду к тебе завтра, когда ты освободишься. — Я тоже работаю завтра. Его голос звучит удивленно. — Когда ты спишь? — Когда работа будет закончена. Иезекииль уступает мне. У нас заканчивается время. — Завтра я буду в Belle's Beauty. Напиши мне, прежде чем уйдешь. — Я так и сделаю. Иезекииль заламывает руки. — Твой шурин знает о… — Обводя взглядом присутствующих, Иезекииль шепчет: — Ты знаешь о ком. — Он знает. — И он одобряет? — Да. Иезекииль выглядит ошеломленным. — Даррел верит, что влюбленность в кого — то другого поможет мне… — Я имел в виду, он одобряет то, что позволил тебе развязаться с невинной женщиной? Я хмуро смотрю на него. — Если это твой способ заявить о своей отставке, я этого не приму. Ты застрял со мной. — Даррел обычно более объективен. — Нет, когда дело доходит до его теорий о науке о мозге и кумбайе. — Хм. Я открываю дверь в свой кабинет. — О, Иезекииль, не мог бы ты приготовить чашечку кофе… — Конечно. — … И отправить это мисс Джонс? Ей нравится ваш напиток. Он хлопает себя ладонью по лбу и стонет. — Так вот кем я стал? Мальчиком на побегушках в твоем тайном любовном романе? — Помни, что она любит такое же сладкое, как и я. — Тогда ей, должно быть, нравится, когда оно горькое. Я хмурюсь. — Ты хочешь что-то сказать, Иезекииль? — Вовсе нет. — Он качает головой. — Выкладывай. — Ты все равно не собираешься слушать. — Ты прав. Но ты можешь, по крайней мере, подыграть. Так веселее. — Похоже, у мисс Джонс повышенный вкус в кофе. — Иезекииль цыкает на меня. — И такой разочаровывающий вкус в мужчинах.