– «Человеческой девушкой она обернулась и в дом фермера молодого зашла. Погром учинила, горшки поколотила, ткани изорвала, да успокоилась. А после вещицу заприметила блестящую, серебристую, искусно сделанную. И забрала ее себе, не удержавшись, и в бега на крыльях своих пустилась. Проклятье сбылось, крылья подломились, и смерть в чаще леса ее догнала», – зачитал Ричард, наверняка имея текст книги перед глазами. – Я поняла, – ахнула Деми, догадавшись. – Ведь Стефания Райнер украла Белого Ворона! А убил ее Винсент Ларивьер. И выходит, что в девятнадцатом веке Ворон хранился в моем коттедже. Тот, кто написал сказку, знал обо всем этом. * * * Ричард Хаттон попросил держать его в курсе, но напоследок все же не удержался и заставил Деметру пообещать, чтобы она не ввязывалась ни во что опасное. И она дала обещание, в душе понимая, что, скорее всего, нарушит его. Как и сестры-фейри в сказках. Рицци появилась еще через полчаса после завершения их разговора. Она была одета в розовое пальто и белое кружевное платье, а волосы вместо обычного платинового блонда имели нежный пастельно-розовый оттенок – ей явно понравился хэллоуинский образ, и она решила сохранить его подольше. – Вау, настоящий деревенский домик. Такой крошечный, как ты здесь помещаешься? – поинтересовалась она вместо приветствия, с интересом разглядывая кухню-гостиную. – С комфортом, Рицци, – чуть раздраженно проговорила Деми. – А твое «скоро буду», видимо, означает «буду через три часа»? Чем ты занималась все это время, волосы красила? – Рада, что ты оценила. У всех должны быть свои маленькие недостатки, – пожала плечами Рицци. – Так что ты нашла? Покачав головой, Деметра пригласила ее на диван, куда они могли поместиться вдвоем, и принесла гримуар. Она показала ей заметки и передала содержание беседы с Ричардом. – Ну, посмотрим, – протянула Рицци и принялась шелестеть страницами. Она почти не всматривалась в то, что было на них написано, но при этом умудрялась выхватывать из общей массы интересные фрагменты. – «Тинвингс-хаус уже многие дни стоит пустым. Никто не знает, куда они уехали», «Попыталась отправить письмо Ионике в Кардифф, однако оно вернулось нераспечатанным». Почему ты не рассказала мне об этом? – Потому что я до этого еще не дочитала, – возмутилась Деметра. – Кардифф – это же в Уэльсе? Когда это было написано? – В августе 1887-го, – отозвалась Рицци, шурша страницами дальше. – Значит, к этому времени Ионика уже лишилась своего волшебного платья и отправилась в бега. В мае у нее проходило суаре. Получается, то, из-за чего она уехала, случилось примерно в июне, – резюмировала Деми. – Ты можешь листать не так быстро? – Ну разумеется, мы ведь никуда не спешим, – невозмутимо ответила Рицци, не сбавляя темпа. – «Узнала о тайной помолвке Тома и Дельфины, состоявшейся еще в начале апреля. Теперь мне все стало ясно, и я постараюсь помочь, чем смогу». Ноябрь 1887 года. – Том и Дельфина были помолвлены, – тихим голосом повторила Деметра. – Что, тебе тоже стало все ясно? – ухмыльнулась Рицци, не осознавая всей серьезности найденного ей факта. – «Настанет день, и мы воссоединимся в пламени, прекрасная Дельфина. Молю лишь об одном – дождитесь меня», – процитировала Деми. Процитировала – и почувствовала, как по коже пробежались мурашки. – «Дождитесь» – вот что высечено на ее могиле. «Дождитесь» – во множественном числе! – И что из этого? – недоуменно спросила Рицци. Деметра полезла в фотографии на телефоне, уже зная, что там увидит. Давно ей нужно было сравнить две картины… Вот только раньше она не обратила бы на это различие никакого внимания. Она открыла картину из Тинвингс-хауса, где девушек изобразили с одинаково-идеальными лицами и стройными женственными фигурами, а затем – картину из Вэлфорд-холла, на которой, помимо девушек, присутствовал Томас Герберт Вэлфорд. И да… фигура девушки со светлыми волосами, носившей имя Дельфины Бланшар, едва заметно отличалась. – У них был ребенок, у Томаса и Дельфины, – с трудом выговорила Деми. – Картину написали в конце весны, затем, в августе, Дельфина уехала из Тинвингс-хауса, чтобы никто не узнал о ее положении – так было принято. А когда она вернулась, между ней и Томом что-то произошло. Он сгорел в огне, здесь за коттеджем, но это не самое страшное. В сентябре 1888 года саму Дельфину сожгли на костре. А вместе с ней сожгли их ребенка. Поэтому на ее могиле написано: «мы встретимся в пламени, только дождитесь меня» – они лежат там вдвоем, без Тома. Дельфина Бланшар, Томас Вэлфорд и их ребенок должны были встретиться в загробном мире. Так считал тот, кто разместил эту надпись. – Ну и жесть, – протянула явно потрясенная Рицци. – А что, если тот, кто сделал эту надпись, написал и саму сказку? Он явно знал все в подробностях. – Нам этого никак не узнать, – сокрушенно пробормотала Деметра. – Никого из них уже нет в живых. – Да ну, как же, – неожиданно весело хихикнула Рицци. – Сочувствие своим предкам у тебя всю память стерло? Дорогая, не хочу тебя шокировать, но автор этого гримуара все еще обитает на Эйрине. И вроде даже неплохо себя чувствует, правда? – Ты права, – выдохнула Деми, одновременно успокаиваясь. – Мы можем прямо сейчас отправиться к Антуанетте и все узнать. – Прекрасно, – с улыбкой заключила Рицци. – Всегда хотела там побывать. * * * К вечеру они дошли до утеса, под которым располагался портал на Эйрин. Темные тучи, зависшие над морем на горизонте, выглядели угрожающе. Когда Деметра и Рицци приблизились к самому краю, им открылось удивительное зрелище. Сотни, а то и тысячи мелких птиц скопились в небе плотным облаком. Они словно ждали их, а когда дождались, то сразу пустились в движение. Черное облако принялось извиваться, то сужаясь, то расширяясь, то перекручиваясь, то распадаясь и вновь соединяясь. Движения были известны только им, и они явно имели какое-то значение. Как страшное предзнаменование, как предвестие чего-то особенно ужасного. Они просили пришедших остановиться и не приближаться к порталу и вместе с тем знали, что ничего поделать уже нельзя. И только танцевали, выстраиваясь в сюрреалистические фигуры, напоминающие чаинки, скопившиеся на дне чашки. – Мурмурация скворцов, – как ни в чем не бывало проговорила Рицци. – Красиво выглядит, правда? – Рицци, тебя что, вообще ничего не волнует? – оглянулась на нее Деми, едва оторвав взгляд от жуткого, но завораживающего зрелища. – Если ты знаешь, что тебе ничего и никогда не светит, то в какой-то момент просто забиваешь на все и даже начинаешь получать удовольствие от происходящего, – ответила подруга. – Неужели какие-то птички тебя испугали? Идем, покажешь, где находится этот портал. Не сводя глаз со стаи птиц, заполонивших все пространство над ними, Деметра решила не заморачиваться с полиэтиленовой пленкой, накрывавшей диван в фальшивом кафе, предназначенном для мягкой посадки из портала, опасаясь того, что птицы нападут, если они слишком задержатся. Она просто подошла к краю и указала рукой вниз, на серебрящуюся в воздухе завесу. – Все будет хорошо, – сказала ей Рицци и, потянув за руку, увлекла за собой вниз. Секунда – и они уже оказались на мягкой шкуре, подстеленной на мостовой Эйрина. Поднявшись на ноги, Рицци первым делом принялась осматриваться по сторонам и разглядывать призраков, по обыкновению прервавших свою прогулку для того, чтобы посмотреть на новоприбывших, материальных гостей. На божественном острове до сих пор царило теплое и приятное лето, на голубом небе не было ни облачка. Деметра тоже осмотрелась, для того чтобы найти кого-нибудь из знакомых. Решение о перемещении сюда было принято так внезапно, что ни Антуанетта, ни Лилианна Эмброуз могли о них не знать. Но тревога оказалась напрасной. Прямо перед ними материализовалась девочка Лили и посмотрела на них большими, чересчур взрослыми светлыми глазами. – Они не ждали вас, – мелодично сказала она. – Антуанетта и Вильгельмина? – спросила Деми, чуть наклоняясь к ней. – Они боятся новой встречи, – продолжила девочка, все еще оставаясь слишком серьезной. – Я не понимаю. Почему так? У вас здесь что-то случилось? – попыталась выяснить Деметра. На первый взгляд парящий остров ничуть не изменился. Да и призраки, проплывавшие мимо и приветствовавшие их вежливыми кивками, выглядели спокойными. – На остров проник чужак, – сообщила Лили. – Он пробрался туда, куда не следовало, и сделал нечто плохое. – И это плохое как-то касается нас, Антуанетты и Вильгельмины? – поняла Деми. – Поэтому они боятся нас увидеть? Скрывают что-то? – Увы, – печально улыбнулась Лилианна. – Никто здесь, кроме меня, не захочет рассказать вам о том, что совсем недавно один человек помог сбежать из темницы Коулу Ларивьеру. Глава 19. Подлинное полотно – Коул сбежал? – переспросила Деметра, ловя на себе взволнованный взгляд Рицци, – та уже осознавала, чем могло быть чревато его внезапное появление на Нью-Авалоне. – Ему помогла рыжая девушка с очень сильной светлой магией, – кивнула Лили. – Кэрри Райнер, – сквозь зубы выговорила Деми. – Опять что-то вытворяет. Почему ее не остановили? – У нас не было такой возможности, – заверила ее провожатая. – Так вы все еще желаете встретиться с вашими знакомыми или вернетесь обратно? – Если Коул уже находится где-то в человеческом мире, то сейчас мы ничего не сможем с этим поделать, – сказала Рицци. – Быстро нам его не найти. – Если его спасла Кэрри, то, скорее всего, они находятся где-то вместе, – возразила Деметра. – Мы должны вернуться и позвонить хотя бы Дориану. Он, как глава Штаба, примет меры. – Подождет часик, ничего страшного за это время не случится, – заметила Рицци. Она подошла ближе и, понизив голос так, чтобы Лилианна не услышала, добавила: – Боги не смогли остановить Кэрри, серьезно? Тут что-то не так. Если завтра начнется война, то появление Коула уже ничего не изменит. Но пока у нас еще есть шанс выяснить правду. – Ты права, – кивнула Деми и обратилась к Лили: – Проводи нас, пожалуйста, к Антуанетте. – Как пожелаете, – сказала Лилианна и поплыла вперед по площади. Казалось, ничто не могло нарушить размеренную жизнь божественного острова. Призрачные горожане или не знали, или не хотели знать о приближающейся с каждым часом новой смертоносной войне. На Эйрине царило спокойствие и мир, звучала музыка и смех. Деметра поспешила избавиться от куртки, в которой ей быстро стало жарко. Вслед за ней Рицци сняла пальто, а затем принялась восхищаться архитектурой этого райского места. Она тоже мечтала бы переехать сюда навсегда. Дорога до особняка Антуанетты еще не являлась полностью знакомой, но уже становилась узнаваемой – Деми тут и там замечала детали, которые точно видела раньше. Ажурные балкончики, подвесные кашпо на окнах, маленькую цветочную лавку и небольшую площадь с деревянным помостом для танцев.