И никаких птиц, кроме воронов, каркающих далеко за окном, на Нью-Авалоне быть не могло. Отдернув фиолетовый бархатный полог, Деми завернулась в теплый шерстяной плед. Она прошлась до окна и открыла его, впустив в комнату чуть морозный воздух раннего осеннего утра. Кровавые облака сегодня, казалось, зависли над городом еще ниже обычного. Над теневыми деревьями застыл туман, и только где-то вдали выступали едва угадываемые очертания города. Она чувствовала себя плохо. Все мышцы в теле ныли, голова болела так, как если бы на нее надели сковывающий тяжелый шлем. Хотелось лечь обратно в постель и не просыпаться до самого Рождества. Идея казалась настолько заманчивой, что Деметра уже решила воплотить ее в жизнь, однако шаги, послышавшиеся в гостиной, не оставили и шанса. – Хорошо спали, Ваша Светлость? – беспокойно осведомилась Адамсон, катившая перед собой тележку с завтраком. Старшая горничная остановила ее перед чайным столиком и принялась его накрывать. – Я подумала, что вы не захотите этим утром утруждать себя подъемами по лестницам. Вам нужно сначала набраться сил. – Всем нам этого хотелось бы, Адамсон, – тяжело проговорила Деметра, выходя к ней все с тем же пледом на плечах и послушно присаживаясь на диван перед столиком. – Ну, ладно. Что вы мне приготовили? – Здесь гренки с яйцом и сыром, орехово-овсяный крамбл и теплые булочки-сконы, только из печи, госпожа, – совсем по-родственному улыбнулась ей Адамсон и взяла с тележки серебряный чайник с длинным, вытянутым вверх носиком. – Вы можете намазать на сконы джем или сливки, но я рекомендую окунуть их в горячий шоколад. Я добавила в него секретный ингредиент, который вас немного взбодрит. Сказав это, горничная едва ли не подмигнула. Но вовремя вспомнив о приличиях и налив шоколада в чашку, она отошла на приемлемое для ее положения расстояние. Напиток и вправду был необычным на вкус – сладким, но при этом пряным и даже острым. Сделав пару глотков, Деми почувствовала, как по ее телу разливается тепло, а напряженные мышцы расслабляются. Она разломила мягкую булочку с хрустящей корочкой пополам и принялась обмакивать ее в шоколад. Вчерашний день стал для нее одним из самых тяжелых за весь прошлый год. И вспоминая свое поведение, Деметра не узнавала саму себя. Возможно, на это повлияли ранний подъем и нападение Ворона, но… За этот день столько всего изменилось, и ради чего? Она должна была побежать за Дрейком, когда увидела, как тот расстроился. Она обязана была предупредить Руби о Шерле Прамнионе. Она зря сорвалась на Лителтона на собрании. И уж вовсе неясно, зачем она решила предложить Рицци союз. Домой Деми возвращалась в одиночестве. Несмотря на то, что дворцовые лакеи предложили ей экипаж магистра, она воспользовалась услугами наемного извозчика и добралась до замка в открытой двухместной коляске с откидным верхом. Впрочем, и это решение оказалось опрометчивым. Извозчик болтал без умолку, а когда узнал, что Деметра является герцогиней и членом Верховного Ковена, то вовсе разошелся. Он болтал и болтал, выдавая все слухи, сплетни, жалобы, просто какую-то чушь, и не остановился даже тогда, когда теневые кони замерли перед воротами Вэлфорд-холла. Там уже ее спас Чемберс, а Адамсон, как курица-наседка, принялась хлопотать и бегать вокруг изнуренной невзгодами госпожи. Если Деми и стало от этого легче, то только ненадолго, до того самого кошмара, что приснился под утро. – На сегодня у вас назначены занятия с мистером Хаттоном, Ваша Светлость, – напомнила ей старшая горничная, пока Деметра доедала гренки. – Вы ведь помните об этом? – Конечно, Адамсон, – кивнула Деми, наливая себе еще шоколада. – Мне нужно будет приехать к нему. К Далгартам, в их особняк в Эмайне. Они всегда занимались с Ричардом два раза в неделю, и даже неразбериха в Ковене не должна была стать этому помехой. После учебы Деметра часто ужинала с Дрейком, а после они шли гулять по городу или просто оставались в его комнатах наедине друг с другом. Вряд ли сегодня стоило ожидать хоть чего-то приятного… – Единственный момент, госпожа… В замке больше нет ни одного экипажа, который мог бы удовлетворить запросы, соответствующие вашему статусу, – начала Адамсон, виновато поглядывая на Деми. – Иначе говоря, вы не можете отправить меня в город на телеге, – с улыбкой догадалась Деметра. – Не переживайте насчет этого. – Мистер Чемберс уже заказал вам новую карету в мастерской, но ее придется подождать еще несколько дней, – продолжила горничная, уже чуть более уверенно. – Мы могли бы связаться с Кроу-хаусом и попросить Далгартов выслать их экипаж. – От Далгартов мне ничего не нужно, – покачала головой Деми. – Позвоните в контору извозчиков. Пусть пришлют кого-нибудь из своих. Адамсон была недовольна, но перечить приказу не стала – только сердито поджала губы и вышла из комнаты. А вскоре вернулась вместе со стайкой младших горничных. Они принялись собирать госпожу на занятия. Словно примерная ученица, Деметра выбрала из гардероба черную плиссированную юбку, белую блузу и черный пиджак. Ей хотелось почувствовать себя маленькой девочкой, которая могла переложить всю ответственность на взрослых и не жалеть об этом ни секунды. Нанятый извозчик подъехал довольно быстро. И выйдя за ворота замка, она увидела ту же двухместную открытую коляску, с уже знакомым ей болтливым мужчиной. – Хорошего денечка вам, миледи, – разулыбался он. – А я, как узнал, что позвонили из дома самой герцогини, всех наших растолкал и сразу к начальству пробился. Сказал, что везти вас должен я, и никто более! – Как это… приятно, – терпеливо выдавила Деми. На полпути до города ей захотелось срочно извиниться перед Дрейком, лишь бы одолжить его экипаж и избавиться от назойливого собеседника. Тогда-то она и вспомнила, что осталась без телефона – он выпал вчера во время нападения Ворона. Это тоже сильно ограничивало ее в этом мире. Без связи с Адамсон, Чемберсом или Ричардом она попросту пропадет. И достать новый можно было только в Хэксбридже. Наверное, стоило вернуться туда уже этим вечером. Весь путь до Кроу-хауса – особняка Далгартов, располагавшегося неподалеку от главной площади города, – Деметра провела слушая бредни извозчика, становившиеся все более и более невменяемыми. – Вот тогда я им и сказал, что воцарение Кровавой Дряни – это не что иное, как последняя кара божественная, за все наши грехи. Как там говорилось: «Пошел первый ангел да и вылил чашу свою на землю, и сделались люди жестокими и с отвратительными ранами на душах. Второй ангел вылил чашу в море, и умерло в нем все одушевленное. Третий ангел вылил чашу свою на небо и облака, и сделалась кровь», – вещал извозчик. – Кровавая Дрянь – есть четвертый ангел, миледи. С ней нашему миру придет конец. Как вам такое? – Увлекательно, – резюмировала Деми, расплачиваясь с ним английскими фунтами. – Особенно если учесть, что она моя сестра. – Что вы, у меня и в мыслях не было… – стал оправдываться мужчина, но Деметра его уже не слушала. Спрыгнув на мостовую, она подошла к старинному дому в тюдоровском стиле и постучала в дверь молотком, сделанным в форме ворона, раскрывшего крылья. Название дома, как и этот постоянно встречающийся символ, были не случайны. Только недавно Деми узнала о том, что ворон и вороны уже больше века украшали герб Далгартов. Их добавила сама Ортруна, после того, как вышла замуж за графа Уильяма. Дверь открыла экономка по имени Рут, которая, несмотря на молодой возраст, заведовала здесь всем хозяйством. Она проводила Деми в гостиную на первом этаже и попросила подождать. Для гостиной в обычном понимании это помещение было слишком просторным и высоким, с выбеленным потолком под массивными деревянными балками, и с таким большим камином, что в нем легко могли уместиться четыре человека, стоя в полный рост. Мебель тоже была массивной, из темного дерева, густо покрытого лаком. Деметра села перед огнем на деревянный диван, выложенный жесткими подушками, надеясь согреться после дороги в открытой повозке. И не успела Рут принести ей обещанного чая, как Деми услышала топот чьих-то ног в холле. Секунду спустя в гостиную буквально влетел сначала рыжий толстенький кот, а вслед за ним двенадцатилетний Морган – младший из братьев Далгарт. – Черт, Пампкин, тебе же сюда нельзя, – выдохнул он и замер посреди комнаты, заметив гостью. – Привет, Деми. Представляешь, он опять удрал! Рут не нравится, что он бродит по дому, говорит, что раз я его подобрал, то должен держать у себя в комнатах! – Может, ей просто не нравится убирать за ним… эм, по всему особняку? – подсказала Деметра, поворачиваясь к мальчику. Он походил на уменьшенную копию и Дрейка, и Дориана одновременно. Его глаза были сине-серыми, а волосы – сильно отросшими и растрепанными. Выглядел как маленький бунтарь и наверняка нравился всем девочкам в школе. – А остальные где? – спросила Деми, наблюдая, как Морган пытается выманить кота из-под шкафа. Об этом феноменальном коте она тоже уже была наслышана. Морган взял его с улицы несколько месяцев назад, еще в Хэксбридже, и всюду таскал за собой. Ричард и Дрейк думали, что на Нью-Авалоне Пампкину станет плохо из-за проклятия, уничтожившего на архипелаге всех животных, но похоже, что коту было на него попросту наплевать. Хотя и за пределы дома его не выпускали. – Дядя Ричард у себя в кабинете, он сейчас подойдет, – сообщил мальчик. – А эти двое… черт их знает где. Достали уже. – Чем достали? – не поняла Деметра. – Да ругаются постоянно, – сказал Морган, махая на кота рукой и садясь в свободное кресло поближе. – Собачатся каждый день, сил нет это слушать! Ну, просто как вы с Руби! – Откуда ты знаешь о нас с Руби? – осторожно уточнила Деми. Она сама не была в курсе того, что творилось между братьями в Кроу-хаусе, и Дрейк ни о чем таком ей не рассказывал. Впрочем, чего она хотела – в последние дни они общались с ним слишком мало. – Забудь, – поморщился Морган. – То Дориан обвиняет в чем-то Дрейка, то, как вчера, Дрейк – Дориана. Так орали, что я думал, поубивают друг друга. Вот стало бы всем проще, да? – Морган, не стоит беспокоить этим Деметру, ей и без того непросто, – со смешком сказал Ричард Хаттон, входя в гостиную. – Ступай к себе и попробуй выполнить хотя бы одно домашнее задание, ради разнообразия. – Но Пампкин под шкафом!.. – начал возражать мальчик, когда Ричард мягко поднял его за локоть с кресла. – Никуда не денется и сам вылезет, когда захочет, – закончил за него крестный. Морган вышел, понурив голову, и Ричард печально поглядел на Деми. – Подождем, пока Рут принесет нам чай, и займемся чарами, – сказал он и одним взмахом руки обрушил из воздуха на стол увесистую стопку книг. * * * Весь этот урок ментор решил посвятить самым простейшим чарам. К таким относились сотворение искр, язычка пламени, легкого дуновения ветра, капли воды, ростка зелени из семечка и так далее. Именно с них они начинали год назад и не добились совершенно никаких результатов. Ричард хотел проверить успехи Деметры, но сама она не сомневалась: ничего не выйдет. И оказалась права. – Я безнадежна, – уныло проговорила Деми, глядя на лежащее перед ней семечко, шевелящееся не столько от магии, сколько от ее дыхания. – Знаешь, все это действительно… несколько странно, – заключил ментор, сцепив руки в замок. – Что странно, Ричард? – спросила Деметра, устало откидываясь на резную спинку дивана. – Я ведь один из немногих охотников, хоть и бывших, кто обладает даром «Видения», – наморщив лоб, сказал он. – Посмотрев на человека, я могу видеть его магию как ауру. Могу понять, кто передо мной – темный или светлый, сильный или слабый. При взгляде на тебя у меня не возникает сомнений в том, что ты светлая волшебница. И тест крови это подтвердил. Но странно то, что у тебя так мало реальных магических сил. – Но ведь светлые ослабли после Гласа Ворона, – без энтузиазма протянула Деми. – Ослабли, но не настолько, – возразил ментор. – Даже светлые могут применять простейшие и легкие чары. У тебя же не выходит и этого. – Вы думаете, что моим силам что-то мешает? Блокирует их? – предположила Деметра. Сама она очень надеялась на это, потому как не желала признавать себя слабой. – Возможно. В этом нам предстоит разобраться, – пробормотал Ричард. – Может, вернемся к нашему остывшему чаю, а затем еще раз пробежимся по теории? Деми кивнула и пододвинула к себе чашку. Как и всегда на занятиях с ментором, она чувствовала себя невообразимо глупой. Словно ребенок, не способный выучить стихотворение даже с двадцатого раза. Вся семья школьника – мать, отец, бабушка и даже их кот уже способны были рассказать это стихотворение без запинки, хоть разбуди ты их посреди ночи – так оно им надоело, а ребенок никак не мог уйти дальше первой строчки. И от осознания этого хотелось громко разрыдаться, по-детски размазывая слезы и сопли по лицу. Вместо этого Деметра только сдержанно улыбалась и говорила ментору, что попробует еще раз. И еще, и еще, до тех пор, пока он, смирившись, не отпускал ее домой. Так продолжалось весь этот год. Интересно, что было бы, если бы остальные члены Ковена узнали о ее неспособности к чарам? – Могу я спросить вас о личном, Ричард? – поинтересовалась Деми, вспоминая о Ковене и о вопросе, который беспокоил ее уже давно.