Я медленно, уже практически ничего не понимая и отказываясь верить хоть на йоту его словам, поднялась на ноги, опираясь одной рукой о стену. Так же медленно под его уже не просто насмешливым, а совершенно уничижительным взглядом, сделала шаг в сторону и остановилась. Чуть расставила ноги, приняв максимально удобную позу, и замерла, не понимая, что делать дальше или чего ожидать. — Темные! — наконец выдал он, опуская руки и чуть поводя плечами, словно разминаясь. — Ты хоть можешь себе представить, насколько глупо сейчас выглядишь? Молча закусила губу, выдыхая через нос. А в следующее мгновение все изменилось: тот, что еще недавно расслабленно стоял посреди комнаты и нарочито медленно разминал плечи и руки, сейчас впечатал кулак в стену в каких-то миллиметрах от моего лица. Я рванула в сторону, но не успела закончить движение, как вторая рука преградила мне путь, выбивая крошки камня уже с другой стороны. Еще секунда, и я снова стою одна у стены, а светлый передо мной, только вся напускная расслабленность исчезла из его облика. — Слишком медленная. Еще? — спросил Виркур. Я дернулась в ту же сторону и успела заметить его движение, тут же изменив траекторию, но опять наткнулась на руку, монолитной преградой оборвавшей мой путь к бегству. — Скучно! Еще немного? — И снова он стоит, как ни в чем не бывало, склонив голову к плечу. — Заметь, милая, ни капли магии или ограничений. Только физика. Ты, — он склонился вперед, — заигралась. Пора тебе показать, кто из нас настоящий Риттан, а кто занимается самообманом… Хотя, если тебе нравится, давай поиграем ещ… Договорить отец не успел, так как я, согнувшись пополам, рванула вперед и врезалась в его живот, одновременно вкладывая в этот удар всю свою злость и отчаяние. В то, что говорил маг, верить не хотелось, как и принимать мысль о том, что вся моя жизнь была не просто обманом, а двойным обманом. Возведенным в энную степень самообманом — вот чем оказались все мои идеалы, весь мой опыт, все мои чувства. Молниеносная реакция, которую всегда так хвалили родители, наконец, словно очнулась от спячки, порадовав свою хозяйку. Новый удар светлого прошел вскользь, лишь задев мое бедро и, в принципе, не причинив боли. А вот новый рывок и новый удар, пришедшийся прямо в плечо, заставили охнуть и снова отступить к стене. — Ну, милая, неужели еще хочешь немного поиграть? — тряхнув левой кистью, словно стряхивая с нее капли воды, Виркур брезгливо вытер ее о полу своей рубахи, выбившейся из брюк. Красные полосы на секунду привлекли мое внимание, но я не успела подумать о том, откуда они, так как новый удар опрокинул меня на спину. В нем не было огромной силы или нерушимой мощи, но он оказался настолько искусным, что, практически не причиняя боли, заставил меня потерять равновесие и растянуться на полу. Неожиданно остро я ощутила, насколько ослабла и, что неудивительно, голодна. А ведь я так ни разу и не поела за последние несколько дней… Под его ехидным взглядом медленно поднялась на ноги и атаковала. Еще и еще раз. А затем все снова поменялось, теперь я успевала только уворачиваться от сильных, прямых ударов. Дышать становилось все сложнее, грудь ходила ходуном, горло неумолимо пересыхало. Спустя несколько секунд я опять пропустила удар в плечо, а затем подсечку и снова оказалась на коленях. — Это неинтересно. — Виркур остановился и опустил руки. Он сделал шаг в сторону, намереваясь отступить, но я в который раз оперлась рукой на край мартаца и поднялась, готовая в новой серии атак и блоков, только маг, просто вскинул руки и ударил меня в грудь невероятно плотным сгустком магии, опрокидывая спиной на кровать. Ощущение было такое, словно в меня врезалась каменная стена. — Надоело, — произнес он, шагнув ко мне. — Раз ты не понимаешь по-хорошему… Странное, отрешенное выражение появилось на лице мага, и я попыталась отползти подальше, не ожидая от него ничего хорошего. Взметнувшиеся золотые плети, слетевшие с кончиков его пальцев, вмиг оплели мои руки и ноги, не позволив увернуться. — Магией нельзя… — только и смогла выдохнуть я, стараясь вывернуться из давящих на кожу переплетений. — Навредить, — спокойно подтвердил Виркур. — Я уже говорил, но ты невнимательно меня слушала, детка. Магией нельзя тебе навредить, но можно ограничить. Секунда, и туго перетянутые чужой силой кисти рук оказались вздернуты над головой, а ноги медленно стали расползаться в стороны, и я предстала перед мужчиной в настолько неприличном положении, насколько вообще это было возможно. Одна мысль, что на мне то самое жуткое белье, позволяла хоть как-то сохранять разум и не впадать в панику. Из последних сил, стараясь удержать ноги вместе, я закричала: — Хватит! Прекратите, что вы делаете?! Елозя по матрацу всем телом, я прикладывала последние силы, чтобы вывернуться или сделать хоть что-то, чтобы ослабить натяжение магических жгутов, но ничего не получалось. Светлый просто стоял передо мной, продолжая практически безучастно наблюдать за этим. В какой-то момент он словно очнулся от глубоких раздумий и пробубнил, уже явно ни к кому не обращаясь: — Пожалуй, хватит. — Он шагнул вперед и оперся коленом на край матраца, замерев прямо между моих не очень широко разведенных ног. — Так достаточно. Ощутила, как горячая ладонь опустилась на щиколотку и поползла вверх, оставляя на коже неприятный, влажный след. Осознав, куда движутся его пальцы, завертелась с новой силой и взвизгнула, ощутив волну отвращения и мерзкой горечи, подкатившей к горлу. Очередной золотистый жгут метнулся выше, оплетая мое лицо и забивая миллионами мелких нитей глаза и рот. Теперь я металась по постели, лишь сдавленно мыча, в полной мере ощущая и проклиная до десятого колена всю свою магическую и физическую беспомощность. Испускающая неприятный жар ладонь обхватила мое лицо, фиксируя. Я дернулась, пытаясь вырваться, но светлый приложил еще немного усилий и надавил на подбородок, заставляя шире распахнуть рот. Секунда, и его палец прорвался внутрь, оглаживая внутреннюю сторону щеки. Поборов очередной приступ тошноты, с силой сжала челюсть, ощутив, как зубы впиваются в грубую кожу, а рот наполняется солоноватым вкусом чужой крови. — Ха, а я боялся, придется просить тебя сделать это! — неожиданно весело выдал мужчина. — Но ты еще глупее, чем я думал. А теперь глотай! Ощутив, как ослабла хватка, я дернула головой и попробовала выплюнуть то, что мерзкой массой замерло на языке. — Нет, так не пойдет, давай-ка открывай свой рот пошире! — Сотни нитей, словно иглы, впились в кожу, вызывая острую боль и заставляя меня подавиться собственным криком. Сглотнув набежавшую слюну, я отчаянно замычала. — Слишком просто. Ты совсем неинтересная, детка… Мужчина отстранился и чем-то зашуршал чуть в стороне, при этом снова заговорив. — Было забавно наблюдать, как ты изображаешь из себя «сильного воина». Думаю, Кира все это забавляло так же сильно… Ну, сама подумай, милая моя, кто бы позволил тебе, наследнице целого королевства, на самом деле делать что-то серьезное? — Я перестала мычать, затаив дыхание и прислушиваясь к его тихим словам, а сам мужчина, издавая странные шуршащие звуки, продолжил: — Этот идиот Арис даже не подумал, что я буду держать все под контролем, и отдал тебя в обучение. И куда?! В лес! В клан! Идиот, решил сделать из будущей правительницы убийцу! ХА! Нет, вначале это даже было интересно и, можно сказать, на руку. — Виркур продолжал говорить, при этом перемещаясь по комнате, а я внимательно прислушивалась к его речи. — Пока я стирал из памяти всех и каждого малейшие мысли о Марии, наша дочь была спрятана так надежно, как только можно. Но когда я увидел вас там, во дворце, то заставил этого… забрать тебя домой. Я встрепенулась, но мужчина продолжал, словно не замечая: — Такая грубая, расхлябанная! Что бы ты представляла из себя дальше? Что? Толком необразованная дворовая девка? Ругалась бы как последний темный и пила ядреный мед не морщась? Нет! — Он с силой ударил. Кажется, по стене. Я напряглась сильнее и поворачивала голову, следуя его голосу. — Нет, ты должна была стать другой: нежной, образованной, возвышенной, разбирающейся в искусстве и истории, походить на собственную мать, как одно зернышко походит на другое. Должна была стать смачным плевком в лицо этой твари Каира… но… Даже тут ты все испортила. Продолжала интересоваться какой-то ерундой, этими своими ножами… Лучше бы историей занялась! — громко и зло выдохнул маг. Несколько мгновений абсолютной, давящей тишины, и он снова продолжил нравоучения: — Потому что, если бы изучила ее как положено, — его голос раздался неожиданно близко от моего уха, и я тут же развернулась на этот звук, слепо таращась в золотистую тьму, — знала бы, насколько сильно ты походишь на собственную мать. Совершенно лишенная магии, физической силы и… — он замер и продолжил резче и громче: — Ума! Неужели ты до сих пор не поняла, что истинные правители слабы как дети и именно потому им нужны все эти: «видящие», «слышащие», «защищающие», «пробующие» и так далее? Именно такие, как я… и как они… но не ты! И не этот ублюдок… В это время рука светлого, что я могла лишь ощущать, но не видеть, снова пробежав по моей ноге вверх, замерла в опасной близости от края белья, пробравшись под ночную тунику и задрав ее. Странные поглаживающие движения по краю материи, затем сдавленный выдох и что-то теплое полилось на кожу, вызывая у меня новые рвотные позывы. Аккуратно размазав капли по краю коротких штанишек, светлый отстранился. Мгновение, и он поднялся, а матрац, лишенный давившей на него тяжести, дрогнул, заставив следом вздрогнуть и меня. Магия, скрывавшая от взора отвратительную картину, рассеялась искристой дымкой и осела на покрывале, окончательно исчезая. Виркур уже стоял рядом с дверьми и вытирал правую руку о подол собственной рубахи, оставляя на ней новые красные пятна, я а неотрывно смотрела на него, боясь опустить взгляд ниже. — Свадьба завтра, теперь ты не сможешь отказаться. В глазах окружающих с этого момента ты уже моя жена, детка. — Мужчина выразительно вскинул брови, и я, сделав над собой усилие, все же опустила взгляд на собственный живот, а следом и на ноги. И хотя сделать это, все еще находясь в неудобной позе с вздернутыми над головой руками, было сложно, я посмотрела. И обомлела: моя кожа искрилась, словно покрытая тончайшим слоем мерцающей пудры. Задрав голову, я уставилась на руки, сияющие точно так же, завертелась, снова опустив лицо и теперь уже разглядывая кровавые разводы на своем бедре, подсыхающие пятна на краю белья. — Как я уже не раз повторял, магия на тебя не действует, но этот вариант безотказный. Знакомься — твоя новая кожа. — Что эт-то за гадость? — еле ворочая языком выдавила из себя. — Как всегда, — мужчина нежно улыбнулся, — просто магия. А это своего рода кокон, он уже покрыл каждый миллиметр твоей кожи. Ты спрашиваешь себя сейчас, зачем я это сделал? Да, милая? Я гулко сглотнула, продолжая молча всматриваться в мужчину и желая найти в его облике хоть толику разума. — Затем, что я всегда должен знать, где ты находишься, а еще, чтобы любой лекарь мог определить, от кого ты понесла. Это просто костюм, позволяющий тебе быть тем, кем я хочу. И все. Он отвернулся, но тут же снова оглянулся. — Забыл, милая! — улыбнулся очень-очень по-доброму, словно был лучшим папочкой в мире, а не безумным, совершенно безумным и могущественным магом. — Решишь сбежать, и я убью их. Не заставляй меня убивать собственного друга. Хоть и бывшего. Жгуты, удерживающие мое тело, натянулись и резко ослабли, высвобождая меня из пут. Одновременно с этим двери распахнулись, и на пороге комнаты появилось двое мужчин, тех самых коротко стриженных стража. Парень, с которым у нас вчера случилась потасовка, окинул меня презрительным взглядом и обратился к своему хозяину: — Они выехали, завтра к заходу солнца будут тут. — Затем мотнул головой, указывая на меня. — Уже все? Можно больше не изображать из себя немощного? — Да. — Виркур махнул рукой. — Теперь все. Только есть пара моментов, что я еще не понял… разберемся… Распахнув створки шире, страж не только предоставил всем столпившимся за его спиной слугам возможность увидеть меня, распластанную на собственной постели, но и попытался сделать шаг внутрь. Только был молниеносно остановлен рукой Виркура. — Только попробуй, — произнес тихим спокойным голосом, — и изображать немощного тебе больше не придется уже никогда. Парень молча отступил назад, больше даже не смотря в мою сторону. Мужчины расступились, пропуская своего хозяина, и захлопнули за его спиной двери. Глава 30 С уходом отца жгуты, удерживающие мое тело, окончательно рассыпались золотой пылью и растворились, коснувшись поверхности покрывала. Полежав немного и стараясь унять дрожь в конечностях, потянулась и села, аккуратно разминая кисти рук. «Этот идиот Арис…» — передразнила я светлого, сползая с края постели и опуская ноги на пол, а затем продолжила, повторяя интонацию мага: — Он совсем не идиот, «папочка»! Затем набрала полный рот слюны и некрасиво сплюнула розоватую от чужой крови массу. — Он же не прекратил обучение, забрав меня из клана, а продолжил его дома… Кожа неприятно зудела, и я с удовольствием поцарапала ногтями мерцающую поверхность, но ничего не изменилось. — Темные! Вот же тварь… — выдала, потеряв надежду избавиться от странного мерцания, покрывающего мои руки и ноги. Голову немного вело, в глазах двоилось, а потому я не сразу смогла приглядеться к собственным рукам. Приблизив кисть к глазам и, покрутив перед собой ладонь, я наконец осознала, что имел в виду маг, сообщив о моей «новой коже». Пальцы, ладони, запястья, руки и наверняка все мое тело оказались покрыты тончайшей паутинкой золотых нитей. Они переплетались, создавая странный, неосязаемый каркас. — И что мне делать дальше? Аккуратно, как могла, я задрала рубашку до груди, чтобы удостовериться в самых своих смелых подозрениях: паутинка покрывала все тело: даже там, куда пальцам мага пробраться не удалось. Меня передернуло, но на этот раз не от отвращения, что я испытывала к этому мужчине еще несколько минут назад. Все мои чувства: страх перед ним, надежда достигнуть взаимопонимания, что я смогу как-то выкрутиться из этой ситуации, и какая-то совершенно неуместная вера в то, что все само собой образуется, превратились в тупую ярость. Нет, Виркур не перестал был жутким и могущественным, но теперь, без сомнения, предстал передо мной в своем истинном свете — совершенно ненормальным и явно не знающим границ чудовищем. — Не смей опускать руки! — прошипела сама себе, изнывая от зуда во всем теле. — Этот псих не сможет за твой счет навредить еще хоть кому-то! Темные! — Я вздохнула, еле сдерживая непрошеные слезы. — Никому не сможет навредить! Поднявшись на ноги, медленно добралась до ванной комнаты и уже схватилась за ручку, когда двери, ведущие в кабинет, распахнулись за моей спиной, и тонкая девичья фигурка скользнула в комнату. — Уважаемая, — нерешительно позвала девушка, делая осторожный шаг в мою сторону, — позвольте, я помогу вам… — Вон, — тихо ответила ей, совершенно не желая находиться сейчас рядом хоть с кем-то. Я стояла, вцепившись пальцами в косяк, и мне катастрофически не хватало времени для осмысления всего произошедшего, а ещё принятия хоть каких-то решений о собственном будущем. А присутствие рядом чужого человека выводило из себя и не позволяло сосредоточиться. — Уйди. — Но, уважаемая… — она практически заскулила, то и дело опасливо оглядываясь на закрытую дверь. — Я п-помогу вам… потом, вам же нужна помощь, я понимаю, как бывает больно и… — Вон! — повторила уже более зло, желая избавиться от нее как можно быстрее и одновременно с этим осознавая те слова, что она говорила. — Прошу вас… — добавила она уже почти шепотом. — Я помогу… вот увидите, я знаю, о чем говорю, вам станет легче…