Но парень, словно услышав меня, резко поменялся, из его глаз ушли ярость, злость и ненависть ко всему живому, а на лицо опустилась маска отчаяния. Губы молодого человека зашевелились, и я поняла — он просит, снова просит о чем-то… Девушка вздрогнула и помотала головой, силясь отступить. Но он не позволил, удерживая ее плечи и снова, чуть пригнувшись и заглядывая в глаза, будто прося. Отчаянно моля… Но та лишь повторила движение, вновь и вновь отвергая и отказывая. И вдруг все изменилось, он произнес что-то резко и отрывисто, выпустив ее из рук и отступив. Та остолбенела, будто не веря, всем своим видом крича о том, что она хочет убежать. Только вот отчего-то не делала этого. Замерла перед ним, кусая губы и содрогаясь в рыданиях. Я склонилась ниже, ожидая продолжения и, не сразу поняла, что пора переворачивать страницы. Несколько пустых листов и вот я вновь вижу их. Теперь на живой иллюстрации не только молодые люди, я, наконец увидела еще и окружающий их мир. Чернильные росчерки и закорючки, проступавшие на грубых листах бумаги, создавали целый мир, описывая и погружая меня в него. Пара оказалась в саду, под кроной огромного дерева. Вот какие-то мелкие птички, привлеченные парочкой, перескакивая с ветки на ветку, приближаются к ним, забавно переступая своими тонкими лапками. Влюбленные не двигались, хотя весь мир вокруг них продолжал жить. И вот девушка встрепенулась, будто вырвалась из безжалостной хватки безвременья, метнулась вперед и коснулась своими губами его. — Так вот что ты хотел от нее… — обратилась к парню, но жизнь ушла из этого изображения, превратив его в обычный чернильный рисунок. Я торопливо перелистнула пару страниц, жадно ожидая продолжения и, наконец, нашла его. Парень отступил первым, а девушка сама потянулась за ним, словно не желая разрывать это осторожное прикосновение губ. Она чуть пошатнулась, когда молодой человек отпрянул. Героиня распахнула веки, во все глаза смотря на него, а герой, словно решившись, выудил из кармана брюк серебряный ободок и что-то произнес. Девушка, будто околдованная уставилась на браслет, кажется не в силах ответить ему ни да, ни нет. Парень что-то говорил, обращаясь к своей любимой, но та, будто не слышала его, она, неподвижным взглядом смотрела на него, словно первый раз видела. Изучала лицо, то непонимающе хмурясь, то робко улыбаясь. Парень протянул свою руку, что-то прося, и та, без слов протянула ему свою. Я задержала дыхание, кажется, осознав, что сейчас произойдет. Неужели она даст ему свое согласие? Секунда, ободок, разделенный на 2 половинки, сомкнулся на ее руке и тут произошло удивительное: от браслета на ее руке к кисти парня метнулись тонкие нити, а весь окружавший их мир, что я только что увидела, пропал. Парочку отбросило друг от друга на несколько шагов, только эти нити, что соединяли их руки, не исчезли. Они натянулись, притягивая героев обратно, позволяя заключить друг друга в объятия. Затем все быстро поменялось, героев снова растащило в разные стороны неведомой и непреодолимой силой. Изображение менялось столь быстро, что я с трудом поспевала за ним. Герои отдалились друг от друга настолько, что теперь располагались на разных страницах, молодой парень оказался на левой, а девушка на правой. Они тянули друг к другу руки, но мир между ними разделился надвое, ровно по центру книги. Я видела, как менялись сезоны: на одной странице шел снег, на другой дождь. Листопад сменялся лучами солнца. Видела, как взрослели герои, как рядом с ними неясными тенями появлялись и пропадали другие люди, менялось все, кроме двух вещей: направленных друг на друга взглядов и тех самых нитей, протянувшихся между браслетами на их запястьях. — Между ними связь! Они… — охнула я, в какую-то секунду, ощутив прилив сил, — но это не просто магия?.. Я озадаченно смотрела на нити, затем перевела взгляд на собственную руку и, приподняв рукав туники, разглядывала браслет Кира. Никаких нитей не было ни тогда, ни сейчас. Значит, никакой связи между нами нет или… Дверь распахнулась, шумно ударившись о стену, а на пороге в клубах пара показался Виркур. Я инстинктивно захлопнула книгу и двинула ногой, отправляя ее одним пинком под стоящую на изогнутых ножках ванну с горячей водой. Та, к тому времени наполнилась до краев и горячие потоки стеной хлынули на пол, заливая и его. — Что тут происходит? — рявкнул отец, вперив в меня свой безумный взгляд, — что ты делаешь? — Ничего…, - опустила глаза, одновременно изображая смирение, если не тихое отчаяние, и косясь на кожаную книжечку, замершую в самом темном углу и скрытую от взгляда мага потоком плещущей через край ванны воды. Неожиданно зачарованная вещица дрогнула, словно живая, заискрилась еле видно и пропала, будто и не было ничего. — Что ты тут делала?! — так и не заметив произошедшего, мужчина схватил меня за руку и вздернул на ноги, — На что ты надеялась?! Неужели думала, что сможешь так избавиться от моего «подарка», глупая девчонка! Идем! Он нетерпеливо вздохнул, дернул меня, практически выволакивая из ванной, и толкнул к кровати. — Поздравляю, родная. — Жуткая усмешка расползлась по его лицу, — я подумал и решил, что мы не будем откладывать на завтра то, что уже давно стоило сделать! — Что? — Я развернулась к нему, готовая к очередной потасовке и не понимая, какая блажь теперь ударила в голову сумасшедшего. А когда поняла, рванула в сторону: — Нет! — Да! — Он повернулся к дверям, и те распахнулись, повинуясь движению его пальцев и магии, — платье! Я замерла и инстинктивно облизала вмиг пересохшие губы: кажется, я снова ошиблась, только легче от этого не стало. Отчаянно выдохнула — за чтением этой потрясшей меня истории, просто забыла о том, где нахожусь и что меня ждет завтра. Только судя по всему уже сегодня. — К чему такая спешка? — отступила еще на шаг, борясь с желанием рвануть с места и выскочить из комнаты. Виркур весь подобрался, словно гончая, готовая в любую секунду броситься вслед своей добыче, и я тут же расслабилась. “Так вот чего ты ждешь? Хочешь, чтобы я ослушалась? Сопротивлялась или перечила? Но зачем?..” — В наших планах небольшие изменения. — Несмотря на его окаменевший вил, спокойно ответил маг, краем глаза наблюдая за тем как в комнату аккуратно ступая, вплыли, а другого слова подобрать мне не удалось, две девушки, держа перед собой объемный сверток. — Старуха что-то задумала, а рисковать нашим будущем я не хочу. — Нет никакого «нашего будущего». — Ответила ему скорее автоматически, на что получила снисходительную улыбку. — И причем тут старуха? Мысль о пожилой светлой, что совсем недавно сумела облегчить мою боль, при этом как оказалось ничем не выдам меня, делала меня немного увереннее в собственных силах. — О! Эту старую клячу не стоит недооценивать! Все же она не просто светлая, а… — он развернулся ко мне, склонив голову к одному плечу, — а что ты так заинтересовалась ей? А? Я сделала еще один шаг в сторону, но мне просто не позволили отступить достаточно далеко. Выкинув руку в мою сторону, Виркур поманил меня пальцем, и я ощутила, что моя рука, словно зажатая в тиски, начала подниматься навстречу его протянутой ладони. Нервно хмурясь и не желая поддаваться, я приложила немалые усилия, чтобы остановить это движение и, вскрикнула, когда поняла, что мои физические силы не могут противостоять его магии. Кожа заискрилась сильнее, тончайшая сетка магических плетений нагрелась, причиняя физическую боль. Пара секунд нашего молчаливого противостояния и я резко выдохнула, все же сдержав стон, и не желая давать ему возможность насладиться моментом — паутинка чужой силы раскалилась настолько, что я увидела еле заметный дымок, появившийся над поверхностью кожи, а уже мгновение спустя вскрикнула — кожа горела. — Подчинись! — рявкнул отец, и за его спиной что-то грохнуло. Злые слезы брызнули из глаз, а я перестала сопротивляться напору Виркура. Дрожащие пальцы легли в раскрытую ладонь мага. Второй рукой я резко смахнула выступившую из глаз влагу, уже понимая, что это даже не последствия испытанной боли или нахлынувшего в миг отчаяния, а ярость. Злость волной прошлась по телу, призывая, требуя, чтобы я не смела склоняться перед обстоятельствами и этим мужчиной. Я знала что такое боль и знала, что причинять ее беззащитному, по сути, существу лишь желая указать на его место, заставить сделать что-то ему несвойственное или просто ради собственного удовольствия — ничто иное как слабость. Виркур Риттан был слаб и именно поэтому выстраивал вокруг себя такую прочную стену из лжи, боли, ярости и страха. Только эти чувства помогали ему поддерживать иллюзию силы. Его силы. — Отлично, — я скорее почувствовала, чем увидела, как его губы растянулись в мерзкой, но полной торжества улыбке, — тебе нравился второй мой подарок? Я молча взглянула в его лицо. Под маской улыбающегося вельможи, отвратительной гримасой просвечивало собственное лицо Виркура Риттана. Его глаза, несмотря на все сквозившее в облике превосходство, излучали страх. Он боялся того, что я могла выкинуть в следующую секунду и был готов ко всему, натянут, словно тетива. Я стиснула зубы, с силой кусая нежную кожу губ: вот же он — шанс, мой шанс блеснул на дне этих наполненных страхом неудачи глаз. — Отвечай. — Прорычал маг. — Да, — я шумно выдохнул через нос, удерживаясь от желания податься вперед и ударить его, чтобы стереть и это благостное выражение с маски, в одну секунду появившейся на лице мужчины, и то превосходство, что сейчас ярко горело на его собственном искаженном лике. Мужчина дернул руку на себя, заставив сделать шаг ближе к нему, и зашипел прямо в лицо так, чтобы расслышать могла только я: — Подчиняйся, Ани. Подчиняйся сама или я сделаю так, что боль станет твоим вечным спутником. Поняла? Я молча сглотнула. Когда-то я умела терпеть боль и знала, как это делать, но то, на что намекал сейчас Виркур, было гораздо страшнее, и меня обуревали сомнения в собственных силах. Я продолжала вглядываться в его лицо, стараясь вернуть себе уверенность в успехе собственной безумной задумки. — Я должен повторить свой вопрос? — я отрицательно мотнула головой, а он резко развернулся и обратился к одной из затихших по ту сторону кровати горничных, что молча наблюдали за нами, склонив голову и только сверкая глазами. — Сюда заходил хоть кто-то кроме вас? — Только вы, уважаемый. — Тихо, но вполне четко ответила одна, затем махнула рукой, указывая на двери — в кабинет еще Его Величество и главный… — Это не то. Там все просматривается… — секунда тишины и новый вопрос: — что-то нашли? — Да. — Покорно выдохнула она, затем указала в сторону кровати, — вещи тут были спрятаны, уважаемый, под матрасом. Мужские. Я их забрала и отнесла в ваши покои. Больше ничего. Я вздрогнула, сообразив, что с того дня как спрятала куртку Кира под матрасом, ни разу не заглянула туда. Темные! Там же были и его документы, все то, что он пытался вынести из тайника и забрать с собой. А еще я внимательнее присмотрелась к девушке, что держала ответ перед магом. Она выглядела совсем не так, как вторая: словно мраморное изваяние с совершенно невозмутимым взором. В отличие от своей товарки, более живой, более взволнованной и дерганной, эта была просто эталоном спокойствия. И это была не маска, как у Виркура, а именно она сама. И то мне не нравилось, заставляло снова и снова обращать на нее свое внимание. — Ты! — он указал рукой на вторую девушку, — принеси мне то, что вы нашли. Девушка кивнула и тут же исчезла за дверью. — А после ухода старухи, осматривали помещение? — Да, но больше ничего не нашли. — Странно, — Виркур выпустил мои пальцы, и я тут же прижала ладонь к груди, баюкая, так как кожу все еще стягивало и саднило. Девушка, подчиняясь его жесту шагнула к постели и торопливо развернула сверток. На покрывало опустился невероятной красоты традиционный костюм для брачного обряда. Секунда моего восхищения сменилась бесконечностью отвращения, и я отшатнулась от кровати, наконец, в полной мере приняв тот факт, что все должно произойти именно сейчас. Ни завтра, ни через несколько дней, а вот прямо сейчас. Я метнула взгляд на Виркура и тут же поймала его ответный — торжествующий. — Даже не думай. Все уже подготовлено. Одевайся, — он сделал несколько шагов в сторону и, снова развернувшись ко мне лицом, опустился на стул. Закинул ногу на ногу, устроившись, судя по всему, довольно комфортно. — Поторопись, Ани. Не вынуждай меня… — Решили всего теперь только угрозами добиваться? — я тряхнула пораненной кистью и демонстративно сложила руки на груди. — Выйдете, уважаемый Виркур. Все-таки это моя спальня и мне нужно привести себя в… — Ну уж нет, — начал он, недовольно скривившись, когда я перебила его в первый раз, а во второй даже чуть подавшись вперед, рыкнул: — я предпо… — Мне некуда деваться, а одеться мне поможет вот эта, — я скривилась и мотнула головой в сторону невозмутимой девицы, что с такой легкостью пять минут назад рассказывала о своих находках. А ещё я до ужаса боялась, что он увидит браслет Кира. Одним светлым известно, как он до сих пор остался лишь моей тайной. Мужчина прицыкнул, явно решая оставлять меня наедине с прислугой или нет и эти бесконечно долгие секунды я не могла даже вздохнуть, настолько сильно напряглась. — Пять минут. — Наконец бросил Виркур, даже не мне, а горничной, и поднялся. Следующие его слова, однако, были для меня: — Пять. И помни Ани, что ты должна вести себя тихо, иначе кто-то пострадает. Тор, Вертус! Звук имени настолько громко и контрастно прозвучал из уст мага, что от неожиданности дернулась девушка, стоявшая по ту сторону кровати. Виркур же развернулся и, более не обращая внимания на нас, двинулся на выход из спальни. Как только за ним хлопнула дверь, не произнеся ни слова, горничная подхватила с кровати брючки, и торопливо приблизилась. — Надо торопиться, уважаемая. — Несмотря на то, что ее голос звучал совершенно спокойно, я заметила, как нервно дергаются ее пальцы, сжимающие ткань костюма. — Я сама. — Как можно более холодно ответила на немой вопрос и выхватила брючки из ее рук, — воды принеси. — Я помогу. — Прозвучал совершенно безэмоциональный ответ. Девушка развернулась и торопливо скрылась в кабинете. Я не стала терять время и, отбросив штаны, рванула края туники, практически сдирая её со своего тела. Несколько секунд, звук льющейся в стакан воды, перестук каблуков по полу. Я лихорадочно дергала рукава блузы, пытаясь спрятать украшение под ней и не позволить никому его увидеть. Когда горничная вернулась, я уже расправляла на бедрах юбку с широкими разрезами и пыталась повязать на талии пояс. Девушка приблизилась и протянула мне стакан с водой. — Я помогу, — повторила она, настойчиво толкая ёмкость мне под нос одной рукой, а второй пытаясь расправить концы пояса, чтобы правильно завязать узел. — Не стоит так нервничать, уважаемая. Это всего лишь свадьба, хотя и столь уважаемого и благородного человека. Даже обычный обряд, что проводят по десятку на дню только в столице, а что уж говорить обо всем Первом Королевстве. К тому же Храм… — Оставь! — я попыталась оттолкнуть её руку от себя, но она снова, настойчиво сунула стакан мне и повторила: — Я помогу, просто позвольте мне. Вы будете самой шикарной невестой в Храме на Площади Цветов! Хотя, по правде сказать, будете там единственной… Как жаль, что такая церемония вынуждена проходить без должного почета, сопровождения и караула! Где это видано, чтобы невеста советника обряжалась в свадебный наряд самостоятельно! Такой позор! Но вы не переживайте, мы никому не скажем, а после, кхм, потом уже можно будет повторить праздничный обряд, и, я уверена, даже устроить пир!.. Я замерла, услышав её слова и более не обращая внимания на болтовню: Храм на Площади Цветов — это же главный храм столицы и там будет, наверняка куча народа! А если я достаточно постараюсь, то… — С чего это ты решила, что обряд проведут на Площади Цветов, вряд ли уважаемый Виркур захочет так афишировать это событие, раз все в спешке, тем более договариваться со служителями в самом большом храме надо чуть ли не за год вперед… — Я точно знаю, где будет проходить это невероятное, — на этих словах девушка сильно дернула за край поправляемой в данный момент блузы, — событие. Я сама отдавала распоряжения. Она молча развернулась и подхватив с покрывала несколько золотистых лент и расческу, показала мне рукой, что нужно развернуться, а я даже не стала удивляться столько странному выбору украшений, хотя к этому наряду шли серебряные заколки для невест и золотые для женихов. — Уважаемый сам вам все расскажет, если сочтет нужным. Девушка неожиданно изменила тон, снова став отрешенной и, словно безучастной к происходящему. — Ну что же, почти все…