— Билл и Тед! [имеется в виду фильм «Невероятные приключения Билла и Теда — прим. перев.] — нараспев говорит он. — Все сразу же вспоминают про них, — смеюсь я. — И да. Маленький городок. Я была таким ботаником в школе. Картер недоверчиво хмыкает. — Правда-правда, — уверяю я. — Я был еще большим ботаником — основателем школьного клуба «Magic: The Gathering» [настольная игра — прим. перев.] Кивая, я отвечаю: — А я была президентом и единственным членом клуба аниме еще до того, как оно понравилось всем. — Аниме — это же круто. — В те времена нет, уж поверь. Картер наклоняется, явно готовый дать залп из тяжелой артиллерии. — В школе я ни с кем не встречался до выпускного класса, потому что любил мелодии из телешоу, и девочки думали, будто я гей. Парни, правда, тоже не звали потусить, поскольку считали меня снобом. Ну, и не натуралом. — Мой первый поход на концерт был на Хэнсонов, — я делаю паузу и наблюдаю за ним. — И худший из страхов был, что кто-нибудь запостит видео, где я стою в сторонке и трясу башкой, якобы такая рокерша. — Пытаешься напугать? — он достает телефон и в течение полминуты что-то пролистывает, после чего поворачивает его ко мне экраном. — Только взгляни на этот ужас. На фото Картеру, наверное, лет четырнадцать. Его нос слишком сильно выделяется на лице. А волосы пострижены так, будто это делал кто-то из родителей и пару раз на что-то отвлекался. Он смеется, демонстрируя скобы на зубах. — Бывает и хуже, — достав свой телефон, я открываю мамину страничку в Фейсбуке и тут же нахожу альбом с давними фото. И себя в десятом классе. Лазерную коррекцию я сделала позже, так что на фотографии я в очках с линзами толще пепельницы и в галстуке — я тогда опрометчиво воспользовалась советом в игре-одевалке. Прищурившись, Картер подается вперед, чтобы разглядеть получше. — Что ты имеешь в виду, Иви? Ты тут симпатичная. Ну ничего себе. Да он слепой. — Картер. — Что? Он смотрит мне в глаза, и во мне что-то — а может, и все — тает. Идут секунды, но мягкий взгляд его глаз никуда не исчезает; наоборот — даже усиливается, когда он оглядывает мое лицо и задерживается на губах. — Что? — уже с улыбкой спрашивает он снова. — Ты же знаешь, я все равно надеюсь тебя сегодня поцеловать, вне зависимости от количества идиотских фоток, которые ты мне покажешь. Мое сердце пускается вскачь, устроив в грудной клетке дикое барабанное соло. — Я старше тебя, — невольно вырвалось у меня. Картер пожимает плечами, будто в моих словах нет ничего такого. — Ну и что? — И мы в одной индустрии. Я смотрю, как, покусывая губу, он обдумывает сказанное. — Наверное, ситуация не самая идеальная, но чтобы держаться от тебя подальше, на это нужна более весомая причина. Сердце грохочет уже где-то в горле. — Все знают, что я давно в браке со своей работой. — Это очень удобно, потому что я тоже. Это будет типа измены своим работам друг с другом, — он говорит так, словно нашел великолепную лазейку. Внезапно я с особенной ясностью осознаю свое тело на стуле, вижу других женщин, сидящих за соседними столиками и откровенно глазеющих на нас. Где-то на улице слышен вой автомобильной сирены, а позади меня позвякивают тарелки, которые собирает со стола официант. У меня такое чувство, будто Картер видит, как я замечаю и реагирую на все это вокруг, но это не беспокоит его ни в малейшей степени. — Я слабовато на все это гожусь, — признаюсь я. — Но у меня есть запасной план, если что, по которому заведу маленьких пушистых животных в свитерочках, став их предводительницей. На его лице медленно расцветает теплая улыбка, а когда она достигает его глаз, в моей грудной клетке что-то наконец сдает свои позиции. — Этот сценарий тоже крутой. Пока длится молчание, передо мной будто разверзается огромная дыра, и я решаю в нее прыгнуть. — Хочешь заехать ко мне после ужина? Мой вопрос застает Картера врасплох, и его глаза еле заметно округляются. — Да. *** В Южной Калифорнии все всегда за рулем, поэтому Картер едет за мной на своей машине. Я живу на Беверли-Гроув, в юго-восточной части бульвара Санта-Моника; здесь коттеджи с широкими лужайками перемежаются с большими многоквартирными домами в стиле ар-деко. Классика Лос-Анджелеса: слитые воедино город и пригород. Дождавшись его у главного входа, я улыбаюсь, стараясь не придавать значимости моменту, но для меня это все-таки нестандартная ситуация. Последний парень, зашедший ко мне в квартиру, — это мой отец. До него был Майк — на ужине вместе со Стеф. А до этого что-то и не припомню. Может, кабельщик? Мы явно оба не знаем, что сказать, в то время как между нами искрит воздух. Он излучает такую сексуальную харизму, с которой я вряд ли справлюсь. Я постоянно проигрываю в голове наше объятие при встрече и то, как ощущалось его тело рядом с моим, — сильные мускулы и твердые кости. Немного успокаивает, что Картер не стремится заглушить момент праздной болтовней. Мы собираемся заняться сексом? Я чувствую его неизбежность, но я бы лучше засунула раскаленную кочергу себе в ухо, чем сейчас довериться своей интуиции. Он мог бы спросить меня о погоде, пробках или перейти к любой другой типично калифорнийской теме, но Картер просто молча идет за мной, а, войдя в квартиру, останавливается в гостиной и смотрит по сторонам. У меня симпатичная квартира, и я ей очень горжусь, хотя дома бываю нечасто, разве что переночевать. Здание новое, и моя квартира с открытой планировкой, что включает в себя просторную гостиную, кухню и маленький закуток у окна со столом. На нем стоит ваза с цветами, а все вокруг еле заметно пахнет перечной мятой от ароматизированной свечи рядом с плитой. Я замечаю, как Картер обращает внимание на огромный телевизор с плоским экраном, который достался мне от папы, когда он купил себе уже неприлично огромный. — Парень, живущий в доме напротив, жонглер, — кивнув в сторону окна, говорю я. — Видимо, у этого нудиста такое хобби. Врать не стану — это круто. — Только я хотел сказать, что это симпатичное местечко, как чувствую, что этого мало: тут потрясно, — говорит Картер. — Признаюсь честно, ни к одной из квартир, которые я отсматривал, не прилагался голый жонглер. — Шоу обычно по утрам… — подтекст моих слов — остаться на ночь — почти осязаем, когда он подходит ближе, судя по всему, покончив с этапом «Исследовать квартиру Иви» и перейдя к «Исследовать саму Иви». Стоя всего в шаге от меня, Картер протягивает руку и кладет на мое бедро. Проходит несколько секунд. — Хочешь пить? — нервозно спрашиваю я. Из окна доносится звук проезжающих машин, а где-то у соседей раздражающе лает собака. Картер качает головой. — Нет, спасибо. — Ладно, — кусая губы, отвечаю я. — Может, тогда поесть? Сходить в туалет? Он смеется. — Нет. Взяв своей дрожащей рукой за руку, я веду его по коридору. — Иви? — он показывает себе за спину. — Мы можем остаться там… Я мотаю головой, и он молча идет за мной в спальню. На пороге он резко останавливается. — Просто… Я не думаю, что мы должны… — бросив взгляд на кровать, он снова поворачивается ко мне. — Не сегодня. — Хорошо, — тревожным шепотом соглашаюсь я. — Мне просто хочется здесь. Всю мебель в гостиной мне дали родители, и я не хочу думать об этом в следующий раз, когда они приедут в гости и сядут на свой старый диван. Когда он улыбается, в уголках глаз за линзами очков появляются морщинки. — Ты смешная. Он говорит это в хорошем смысле. Даже как комплимент. Мы молча стоим в моей спальне и смотрим друг на друга. Я все жду, когда накатит неловкость, но этого не происходит. Подняв обе руки и обхватив ими мое лицо, Картер улыбается. Господи, мое сердце сейчас выпрыгнет из груди. Кажется, свадьбе с Дэрил не бывать.