ГЛАВА 9 Поездка до Нью-Йорка прошла в молчании. Я была рада, что Лука не пытался начать разговор. Мне хотелось остаться наедине со своими мыслями и тоской. Вскоре вокруг нашей машины выросли небоскребы по мере того, как мы медленно пробирались через Нью Йорк. Было все равно. Чем больше времени занимала поездка, тем дольше можно воображать, что у меня нет нового дома, но, в конце концов, мы въехали в подземный гараж. Не сказав ни слова, вышли из машины, Лука достал из багажника наши сумки. Большинство моих вещей уже было доставлено в квартиру Луки еще пару дней назад, но я впервые видела, где он жил. Лука направился к лифту, а я задержалась у машины. Он оглянулся через плечо и тоже остановился. — Думаешь о побеге? Каждый божий день. Я подошла к нему. — Ты меня найдешь, — просто сказала я. — Найду. В его голосе звучали стальные нотки. Он вставил карту в электронный замок и двери лифта открылись, представляя взору мрамор, зеркала и маленькую люстру. Лифт давал ясно понять, что это был необычный многоквартирный дом. Мы вошли внутрь, и от волнения мой желудок скрутило. Я была наедине с Лукой прошлой ночью и во время поездки сюда, но мысль о том, что мы одни в его пентхаусе, почему-то казалась хуже. Это было его царство. Кого я обманывала? Почти весь Нью-Йорк был его империей. Когда лифт начал двигаться вверх, он прислонился спиной к зеркальной стене и наблюдал за мной. Хотелось, чтобы он произнес хоть что-то, что угодно. Это отвлекло бы от паники, подступавшей к горлу. Мой взгляд устремился на экран, показывающий этаж. Это был двадцатый, и мы все еще не остановились. — Лифт частный. Он ведет только на последние два этажа. Мой пентхаус находится наверху, квартира Маттео этажом ниже. — Может ли он заходить в наш пентхаус, когда захочет? Лука внимательно осмотрел мое лицо. — Ты боишься Маттео? — Я боюсь вас обоих. Но Маттео кажется мне более вспыльчивым, сомневаюсь, что ты когда-нибудь сделаешь что-то необдуманное. Выглядишь как человек, который всегда жестко контролирует ситуацию. — Иногда я теряю контроль. Я покрутила обручальное кольцо, избегая его взгляда. Эту информацию мне знать было не нужно. — Тебе не о чем беспокоиться, когда дело касается Маттео. Он привык заходить ко мне, когда захочет, но теперь, когда я женат, все изменится. Все равно большая часть дел проходит где-то еще. Лифт пискнул и остановился, двери открылись. Лука жестом указал проходить первой. Я вошла и оказалась в огромном жилом помещении с гладкими белыми диванами, темным деревянным полом, современным камином из стекла и металла, черными комодами и столами, а также люстрами в стиле авангард. Вокруг практически не было никаких красок, за исключением нескольких произведений современного искусства на стенах и художественных произведений из стекла. Но вся стена напротив лифта была стеклянной. Из окон открывался вид на террасу и сад, располагавшийся на крыше, а также на небоскребы и Центральный парк. Над основной частью гостиной потолок открывался, и лестница вела на второй этаж пентхауса. Я прошла дальше и подняла голову. Стеклянные перила позволяли четко видеть верхний этаж: яркий коридор, разделяющий несколько дверей. Открытая кухня занимала левую часть гостиной, и массивный черный обеденный стол служил границей между столовой и гостиной. Пытаясь все освоить, я ощущала на себе взгляд Луки почти физически, потому подошла к окну и выглянула. Раньше не приходилось жить в квартире; даже сад на крыше не изменил того факта, что это была высокая тюрьма. — Твои вещи в спальне наверху. Марианна подумала, что ты захочешь сама их распаковать, потому оставила в чемоданах. — Кто такая Марианна? Лука подошел сзади. В отражении окна наши взгляды встретились. — Она моя домработница. Бывает здесь пару дней в неделю. Я задалась вопросом, была ли она тоже его любовницей. Некоторые мужчины в нашем мире имели наглость оскорблять жен, приводя своих шлюх в дом. — Сколько ей лет? Губы Луки дрогнули. — Ревнуешь? Его руки оказались на моих бедрах, и я напряглась. Он не отстранился, я видела злость, отразившуюся на лице, но и на вопрос он не ответил. Высвободившись из хватки, я направилась к стеклянной двери, ведущей в сад на крыше, и повернулась в сторону Луки. — Можно выйти на улицу? Его челюсти были сжаты. Он не был глупцом, и определенно заметил, как быстро я стряхнула его руки. — Это и твой дом тоже. Таковым он не ощущался. И не уверена, что когда-то им станет. Я открыла дверь и вышла. Было ветрено, и с улиц внизу доносился отдаленный шум. На террасе была белая мебель, такая же, как и в гостиной, а за ней небольшой ухоженный сад, простиравшийся до самого стеклянного барьера. На уровне земли даже было квадратное джакузи, достаточно большое для шести человек, а рядом стояли два шезлонга. Сделав шаг к краю сада, я позволила взгляду блуждать по Центральному парку. Это был прекрасный вид. — Ты же не думаешь о том, чтобы прыгнуть, да? — спросил Лука, сжимая перила рядом со мной. Я наклонила к нему лицо, пытаясь понять, была ли это попытка пошутить. Он выглядел серьезным. — С чего бы мне себя убивать? — Некоторые женщины в нашем мире видят в этом единственный способ обрести свободу. Этот брак - твоя тюрьма. Я оценила расстояние от крыши до земли - смерть была очевидна, но мысли о самоубийстве никогда не приходили мне в голову. Перед этим я бы убежала. — Я бы не поступила так со своей семьей. Лили, Фаби и Джианна будут убиты горем. Лука кивнул, прочитать выражение его лица было невозможно, и это сводило с ума. — Давай вернемся внутрь, — сказал он, положив руку на мою поясницу, таким образом направляя в квартиру. Закрыв дверь, Лука повернулся ко мне. — У меня совещание через тридцать минут, но я вернусь через несколько часов. Хочу пригласить тебя на ужин в мой любимый ресторан. — Оу, — удивленно произнесла я, — что-то похожее на свидание? Уголки губ дернулись, но он не улыбнулся. — Можешь называть это так. Мы еще не были на настоящем свидании. Он обнял меня за талию и притянул к себе. Я замерла, и в его взгляде исчезла легкость. — Когда ты перестанешь меня бояться? — Ты не хочешь, чтобы я тебя боялась? Мне всегда казалось, что страх облегчит ему жизнь, тогда было бы проще держать меня под контролем. Его темные брови сошлись на переносице. — Ты моя жена. Мы проведем наши жизни вместе. Я не хочу рядом дрожащую от страха женщину. Это меня действительно удивило. Мать любила отца, но и боялась. — Есть ли люди, которые не боятся тебя? — Несколько, — ответил он, прежде чем опустить голову и прижать губы к моим. Лука целовал меня без спешки, пока я не расслабилась под прикосновением и не раздвинула для него губы. Я подняла руку и нерешительно коснулась его затылка, перебирая пальцами волосы, прижав вторую к груди, наслаждаясь ощущением твердости мышц. Он отстранился. — У меня уже мелькнула мысль отменить эту гребаную встречу. Он провел большим пальцем по моей щеке. — Но для этого у нас еще будет время, более чем достаточно. Он взглянул на часы. — Мне действительно нужно уходить. Ромеро будет здесь в мое отсутствие. Не спеши, осмотрись. С этой фразой он направился к двери и вышел. Секунду я пялилась на дверь, гадая, остановят ли меня, если выйду из здания. Вместо этого я направилась к лестнице и поднялась на второй этаж. Лишь одна из белых дверей была приоткрыта, и я толкнула ее. Моему взору открылась хозяйская спальня. Как и в гостиной, стена состояла из окон с видом на Нью-Йорк. Напротив располагалась кровать королевского размера. Мне стало интересно, каково было бы наблюдать рассвет из этой кровати. Стена за кроватью была обтянута черной тканью. Дверной проем в конце комнаты вел в гардероб. Справа, сквозь стеклянную стену, которая отделяла ванную комнату от спальни, можно было увидеть стоящую в центре ванну. Я направилась к ней. Даже из ванной можно было любоваться панорамой города. Несмотря на стеклянную стену, умывальники и душевая со стороны спальни не просматривались, а туалет располагался в отдельной комнатке. — Ария? У меня перехватило дыхание. Сердце колотилось в груди, пока я медленно следовала за голосом, после чего обнаружила Ромеро, поднимающего сумки в коридор. — Я не хотел тебя напугать, — сказал он, увидев мое лицо. Я кивнула.