– Вряд ли. Он твердо уверен, что дело закрыто. Ее голубые глаза пристально меня разглядывали. – Но ты же так не считаешь? – Я… Что-то подсказывало мне, что сомнения лучше держать при себе. Пока не раздобуду очевидных улик, лучше никому ничего не рассказывать. – …ничего другого и представить себе не могу. А вы знали Клиффа? Он показался мне таким милым. Джессика кивнула. – Все в городе его знали, но я бы не сказала, что большинство и правда считало его «милым». – Разве? – я не могла скрыть своего любопытства. Интересно, подтвердит ли она слова Дина о том, что старый добрый Клифф был тот еще потаскун. Я снова безуспешно попыталась вообразить этого пожилого и слегка сутулого мужчину в роли бабника. Хотя безусловно, у него в глазах горела некая искорка и выглядеть он старался самоуверенным и развязным. – Клифф был тем еще пройдохой. Всегда с легкостью получал то, что хотел, – Джессика осушила свой бокал до дна. – Не может быть! У Клиффа, судя по всему, сложилась весьма скверная репутация. Никогда не стоит делать поспешные выводы о людях. Особенно только после часа знакомства. В этот момент возник Дин и поставил перед Джессикой еще один бокал вина. Они встретились глазами, но ни один из них не улыбнулся. Я даже заметила, как у них по лицам пробежала тень отвращения. Дин развернулся и исчез за дверью кухни. Любопытно. Что между ними произошло? Впрочем, я была вообще не уверена, что Дину хоть кто-то по душе. От этой мысли мне стало теплее: возможно, дело было вовсе не во мне. – Еще я слышала, что ты актриса, – сменила тему Джессика, глотнув вина из нового бокала. Я улыбнулась. – Была актрисой. Решила на время сделать перерыв. А может, и навсегда. Джессика с завистью вздохнула. – Не представляю себе, как можно уехать и отказаться от всего. От жизни в Голливуде, – она закачала головой, – я бы никогда не уехала. Джессика легко бы вписалась в голливудскую тусовку. Длинные светлые волосы, гладкая кожа и идеальный макияж. Маникюр на ногтях. Даже ее наряд – простенькая бледно-розовая блузка, узкая черная юбка-карандаш – выглядел дорого, вполне в духе Лос-Анджелеса. Я вспомнила маму. Джессика, конечно, моложе и куда более стильная, но обе они всем своим видом показывали тягу к деньгам. На пальце у Джессики блестело кольцо со здоровенным бриллиантом. Я снова взглянула на ее ногти. Бледно-розовые, в цвет блузки. Того же цвета, что и ноготь, который обнаружил Оливер на месте гибели Клиффа. Но Джессика была не из тех, кто станет носить накладные ногти. Тут и двух мнений быть не могло. Наверняка каждые две недели, как по часам, она наведывалась в маникюрный салон. – А чем вы занимаетесь? – спросила я в полной уверенности, что она юрист или суперпрофессионал в какой-то другой подобной сфере. Джессика ответила не сразу; бокал вина завис в руке на полпути к ее розовым губам. – Да всем понемногу. В основном мне нравится помогать людям. Я очень много помогаю пожилым в этом городе. – А… – явно не такого ответа я ожидала. Но может быть, она из богатой семьи и решила помогать людям бесплатно. Или забота о пожилых тоже приносила неплохие деньги. Ведь продолжительность жизни растет и старикам все больше требуется помощь. Но невозможно было представить себе, как эта женщина, готовит кому-то еду или помогает принимать ванну. Впрочем, не стоило судить о ней исключительно по внешности. Ведь мне столько всего уже открылось об этом милом старичке Клиффе. А Джессика, между прочим, пришла мне на подмогу. – Это очень хорошо, – сказала я. Джессика кивнула. – Да, это очень благодарный труд. Я услышала, как за спиной открылась входная дверь паба. – Кажется, это знак, что пора вернуться к работе. Очень рада с вами познакомиться. Надеюсь снова увидеться. – Конечно, увидимся. Я почти всегда бываю в пабе по вторникам. Вечер «двух коктейлей по цене одного». Что, по меркам этого города, означает – полный кутеж, – Джессика подняла на прощание бокал. В паб вошли сразу несколько гостей, и меня поглотила работа. К счастью, работать официантом – это как ездить на велосипеде. Хоть я и на велосипеде-то не слишком хорошо каталась. Я не видела, как ушла Джессика, но зато проследила, как ушла компания тех хамоватых сплетниц. Я обрадовалась, пусть они и не пытались снова со мной заговорить. К счастью, никто из посетителей больше не стремился задавать мне неудобные вопросы. Кое-кто, конечно, поглядывал с некоторым любопытством, но я для себя решила, что им просто интересно новое лицо в пабе и это никак не было связано с гибелью Клиффа. Даже Дин, хоть и сохранял обычную отчужденность, был, кажется, признателен мне за помощь. Я увидела в этом признак некоторой благожелательности с его стороны. Впрочем, мое счастье длилось недолго. Я услышала, как снова открылась дверь и, обернувшись, увидела пожилую женщину – субтильную, небольшого роста и всю седую. А прямо за ней… только не это! – Только не это! – на весь паб завопила Карен, увидев меня. – Говорила тебе, что не хочу сюда идти. А теперь вдвойне не хочу, раз она здесь работает! – Ты чего это, Карен? Брось свои штучки! – вполголоса проговорила женщина. Встретив ее осуждающий взгляд, Карен, к моему удивлению, заткнула рот и проследовала за ней к бару. Пожилая дама поздоровалась с Дином, и они принялись беседовать. О чем они говорили, мне слышно не было. Я попыталась прислушаться, но потом сдалась и приняла заказ у группы молодых людей, которые, судя по испачканной одежде и грязи под ногтями, пришли отдохнуть после какой-то тяжелой физической работы – на стройке или еще где-то. Когда я шла с заказом на кухню, то всеми силами старалась не подслушивать, о чем говорили с Дином эти женщины. Возможно, я просто не хотела снова испытать на себе испепеляющий взгляд Карен. – Джимми! – я сделала попытку перекричать работающие вентиляторы, жаровни и довольно древний музыкальный проигрыватель, издававший резкие металлические звуки. – Две порции начос с морепродуктами и одну порцию очень горячих крылышек, пожалуйста. Джимми хрюкнул – по всей видимости, это и был его способ общения с миром. – Становится жарковато, – заметила я, чтобы проверить его реакцию. Никакой. Только снова хрюкнул. Я сдержалась, чтобы не улыбнуться, и покачала головой. С Джимми, пожалуй, придется повозиться не меньше, чем с Дином. В слегка приподнятом настроении я повернулась, чтобы выйти, и столкнулась с Дином: я влетела прямо в него, ударив макушкой в подбородок. – Простите, пожалуйста, – произнесла я и на автомате попыталась потрогать его в месте удара. Мы встретились глазами и в этот момент он молниеносно перехватил мою руку, не дав коснуться лица. Я тут же почувствовала, как волна жара поднялась в районе шеи и обрушилась прямо на щеки; мне стало ужасно стыдно за столь безапелляционное вторжение в его личное пространство. Я отступила на шаг назад, чтобы восстановить дистанцию между нами. Он тоже сделал шаг назад, но я была почти уверена, что вовсе не от смущения или раздражения из-за моей наглости. Он скорее пытался оценить нанесенные ему травмы. – Простите, – повторила я. – Все в порядке. Я как раз хотел поговорить с вами. Ого. Где же я накосячила? В целом все шло довольно неплохо. Только один раз выронила пиво, но никого даже не облила. Ну еще опрокинула на себя тарелку с рыбным крем-супом и заменила фартук. Я оглядела себя – пятно на футболке все еще слегка проступало. Но в целом обошлось без жертв, поэтому с первым днем работы, на мой взгляд, я справилась хорошо. – Что случилось? Кто-то пожаловался? – Нет, – быстро ответил он, – вы хорошо работаете. Более того, некоторые клиенты уже сказали мне, что вы очень милая. Я моргнула: вот уж не ожидала, что он передаст мне этот комплимент. – А я и правда милая. – Никогда с этим не спорил. Но прямо сейчас, пожалуй, стоит выйти из образа. Я нахмурилась. – О чем это вы? – Карен Гренье и ее мать, Франсес Робишо, хотят обсудить с вами «праздник жизни» – веселые поминки по Клиффу, которые они планируют организовать здесь после похорон. При этом Карен явно от вас не в восторге. Что, конечно, объяснимо, с учетом обстоятельств. Но я все равно не поддерживаю эту идею. Карен и в лучшие-то дни не самая приятная особа. – Дин, так вы обо мне печетесь? – мое лицо расплылось в улыбке. На лице у него дернулся какой-то мускул, но Дин тут же сухо отрезал: – Я просто думаю, что стоит обойтись без лишней драмы. Я кивнула все с той же улыбкой – мускул на лице Дина снова дернулся. Значит, он понял, что я не купилась на его отмазку. Видимо, за горой мышц и угрюмым внешним видом скрывался весьма неплохой парень. – Ну, пожалуй, это меньшее из всего, что я могу для них сделать, – сказала я. – А почему мне кажется, что у вас есть и другой мотив? – переспросил Дин, сощурив глаза. – Вы все еще думаете, что смерть Клиффа – не несчастный случай? Я пожала плечами, стараясь изобразить хладнокровие. – Просто считаю, что помочь с поминками – неплохая идея. Действительно, это была отличная возможность поболтать с множеством людей, знакомых с Клиффом. Которые, вероятно, знали, зачем кому-то могло понадобиться его убивать. Ну и к тому же, это был бы правильный жест с моей стороны. Во взгляде Дина читалось, что он понял, о чем я думаю, и вовсе не считает это хорошей идеей. – Да вы с ума сошли! То, что вы играли сыщика-любителя в сериале, не значит, что вы можете им быть в реальной жизни! Я выпала в осадок. Наверное, мне следовало обидеться, ведь он не верил, что я способна раскрыть преступление. Однако, напротив, я была польщена. Получается, он смотрел мой сериал? Я не смогла сдержать довольную улыбку. – Дин, если сейчас окажется, что вы мой фанат, то я сойду с ума от счастья. Вы и так сегодня, пожалуй, слишком доброжелательны. Слегка отодвинув его в сторону, я направилась к Франсес Робишо на разговор. Но проходя мимо Дина, чуть замедлилась, чтобы с удовольствием услышать, как он пробурчал что-то, сильно смахивавшее на сочное ругательство.