– Не знаю. Но, чтобы ни случилось, прежде всего, нельзя терять из виду нашу парочку. Я не могу подняться наверх, так как Марта меня сразу же узнает и наверняка выкинет какой-нибудь сюрприз. Да и кроме того, она сразу поймет, что я ее преследую и вместе с Дисоном поспешит замести свои следы. – В таком случае, – предложил Сюлливан, – может быть, я пойду туда? Я буду наблюдать за тем, что они там делают. – Не забудьте, что там остался Гарди. Если он к вам прицепится, нам едва ли удастся от него освободиться. Я не говорю, он видимо, славный малый, но не можем же мы посвятить его в нашу тайну. – Пожалуй, вы правы, – с легким разочарованием в голосе произнес ирландец. Ему страшно хотелось подняться наверх и быть свидетелем всех перипетий этой и интересной истории, но благоразумие подсказало ему, что приятель прав. – Я думаю, – задумчиво произнес Спенсер, – что нам лучше всего остаться здесь под воротами и ждать выхода Дисона и его подруги. – Но, так можно простоять до самого утра. А это совсем неприятно, принимая во внимание место, где мы находимся. – И тем не менее я считаю, что это единственное благоразумное решение, – настойчиво произнес Спенсер. – Хорошо, я согласен, – кротко сказал ирландец. – Давайте хоть покурим в таком случае сигару. Он протянул Спенсеру свой серебряный портсигар и заметил при этом, что рука его друга слегка дрожала. – Вы что это, кажется, волнуетесь? – Еще бы! – ответил Спенсер. – Наступает критический момент. Кто знает, что ждет нас через несколько минут? Я уверен, что так или иначе мы узнаем сегодня разгадку этой ужасной тайны. – Я отлично понимаю ваше волнение и даю вам слово, что вы не услышите от меня ни одной жалобы, даже если бы нам пришлось простоять здесь до утра. – Не думаю, что нам понадобится оставаться здесь так долго, – сказал Спенсер, – но тем не менее придется запастись терпением. Прошло некоторое время. Продолжая курить, они не спускали глаз с входной двери. Одна за другой оттуда вышли несколько женщин, вслед за ними промелькнули мужчины и наконец показался Гарди. Он оглянулся назад, видимо желая убедиться, что его никто не преследует, перешел на середину улицы и насвистывая какую-то шансонетку, быстрым шагом направился в сторону пансиона. – Вот кто сумеет за себя постоять! – восторженно произнес Сюлливан. – Не хотел бы я быть на месте того, кто попробует покуситься на его жизнь, или карман. Не успеешь оглянуться, как он уложит тебя на месте, кулаком по лбу. – Теперь они должны наконец-то выйти, – начал терять терпение Спенсер. – Там кажется, кроме Марты и Дисона никого больше не осталось. Уж не замышляют ли они чего-нибудь, в сообщничестве с хозяйкой этого притона. – Очень возможно, – согласился Сюлливан, – это, видимо, такая бестия, которая ни перед чем не остановится. Однако, молчите… Кто-то идет… Не они ли это? – Не думаю… Это кто-то один! – Ш-ш-ш! – прошептал Сюлливан. – Прислонитесь к стене, а то нас увидят. Плотнее! Мимо них проскользнула какая-то фигура. – Это он, – снова зашептал Сюлливан. – Что за животное! Посмотрите на него, – когда он будет проходить около фонаря. – Да, да… я вижу, – задыхаясь от волнения, ответил Спенсер, – но где же женщина? – Подождите… Она тоже сейчас спустится… видите, он остановился… – Вот она! – прошептал Спенсер. Действительно, в дверях показалась Марта, и словно не зная в какую сторону идти, на мгновенье остановилась на пороге. Она была по обыкновению, совершенно спокойна. – Ну, что ты, чёрт тебя возьми? Я здесь, – громко выругался Дисон. – Что за красавица! – воскликнул Сюлливан. – Как только она терпит около себя подобное животное? Так бы вот и уложил его на месте, да не хочу пачкать об эту подлую морду своих рук. Между тем, Марта подошла к своему спутнику и несмотря на то, что она говорила довольно тихо, до Спенсера и Сюлливана долетало каждое её слово. Они поняли, что она с трудом сдерживал гнев, овладевший ею при виде подобного обращения с ней Дисона. – Не говорите так громко, – остановила она его. – Нас могут услышать. – Не все ли мне равно? – грубо ответил он. – Не забывай, что я не ты, мне нечего бояться полиции. – Тише! – возмущенно крикнула она. – Ты, кажется, с ума сошел! Разве можно говорить так в подобном месте! – А почему нет? Кругом ни души, а если бы даже кто-нибудь и подслушал, он не понимает по-английски. Ну, однако, идем. Все это начинает мне надоедать. Надо быть умнее… Последнее время мне дьявольски не везет. Еще несколько подобных игр, и я останусь без копейки. Что ты тогда намерена делать? – Я буду следить, чтобы этого не случилось, точно также, как слежу, чтобы ты мне не изменял. Вообще, на что ты надеешься, проигрывая последние деньги? – Молчать! – рявкнул он. – Что это еще за проповеди. Учить меня вздумала? Лучше бы за собой смотрела. Тоже святая! Его голос как-то сразу сделался мягче, видно было, что на него подействовали слова молодой женщины. – Однако, она на высоте! – прошептал Сюлливан. – И если она действительно ненавидит вас, вам следует быть очень осторожным. – Очень рад, что вы сами в этом убедились, – ответил Спенсер. – Однако смотрите, они уходят. Вы не слышали, что сказал Дисон? – Если не ошибаюсь, он предложил ей поискать другое, более, безопасное место для разговоров, чем эта улица, – сказал Сюлливан, обладавший более тонким слухом. Между тем, Марта и Дисон медленно направились в сторону находившихся по соседству доков. – Ну-с, а теперь, по следам добычи! – бодро произнес Сюлливан. – Нелегко будет нам услышать продолжение их разговора! – Тем не менее, мы должны во чтобы то ни стало проследить за ними, – ответил Спенсер. – Очевидно, они готовят какой-то новый фортель, которому мы должны помешать. Они осторожно вышли из своей засады, и пошли вслед за удаляющейся парой, стараясь держаться к ним, как можно ближе! Ночь была как-то особенно темна, и они то и дело рисковали потерять Марту и её спутника из виду. Но зато благодаря этой же самой темноте, они могли быть уверены, что их преследование не будет замечено. Таким образом, они шли довольно долго, перешли через несколько мостов, огибали многочисленные доки, пока, наконец, оба сообщника не остановились около какого-то небольшого сарая и, осмотревшись по сторонам, вошли в него. – Не могли выбрать получше место для совещания, – тихо сказал Сюлливан. – Теперь нам остается одно: положиться на волю Божью. К счастью, нам уже известна эта местность, так как мы не раз приходили сюда посмотреть на суда. Если счастье нам улыбнется, мы можем, подойдя вплотную к самому сараю, услышать весь их разговор. Попробуем уподобиться кошкам и неслышно проскользнуть туда. Осторожно пробираясь между строениями, они подошли к самому сараю. Окружающая их темнота, как нельзя более способствовала их предприятию. Сколько раз, проходя здесь по вечерам, они возмущались плохим освящением доков, не подозревая, что настанет время, когда эта небрежность сослужит им службу. На море был отлив, и в доках стояла тишина. Подойдя к сараю, Сюлливан уловил сдержанный шёпот. – Они у нас в руках! – радостно прошептал он. – Теперь слушайте и как только заметите, что совещание подходит к концу, будьте готовы к бегству. Приложив уши к небольшой щели, они отчетливо услышали каждое слово из беседы сообщников. – Здесь мы в полной безопасности, – сказал Дисон, – тем более, что мы говорим по-английски. Я нахожу, что пора положить конец нашему бродяжничеству, надо ехать в Париж и любым способом завладеть изумрудом, даже если бы для этого пришлось прибегнуть к убийству. – Нет, нет, только не это! – простонала Марта. – Не это? – рассмеялся он. – Подумайте, какая невинность. Неужели тебя это так пугает? – Продолжай, продолжай! – с каким-то зловещим спокойствием в голосе, произнесла молодая женщина. – Но помни одно, не заходи чересчур далеко, это не безопасно. Заговор – Не хнычь! – злобно прошептал Дисон. – Мы не можем позволить себе подобных слабостей, оставим это другим. И как ты смеешь угрожать мне. Чтобы этого больше не было. – Итак, что же ты придумал? – с едкой иронией спросила молодая женщина. – Я больше не скажу ни слова. – Я вовсе не требую, чтобы ты превратилась в идиотку. У тебя во всем крайности. Как я уже сказал, здесь наше дело швах и чем скорее мы отсюда удерем, тем будет лучше. Я не доверяю этой ведьме, она по-видимому уже кое-что подозревает и способна донести на нас в полицию. – Пусть доносит, если ей это нравится, – спокойно произнесла Марта. – Я же не боюсь её угроз. Да и наконец, каким образом она могла узнать что-нибудь о нас? – Как обычно, все можно узнать, в особенности, когда дело идет о таких поступках, как наши, или вернее ваши. – Если бы я дрожала за свою жизнь, так как ты дрожишь за твою, нам нечего было бы сейчас бояться, – с горечью произнесла она. – Ну да все равно, не будем отвлекаться на другие темы. Что нам теперь делать? Или вернее, что должна делать я? – Наконец-то! И какой ты можешь быть благоразумной и приятной женщиной, когда захочешь! Так вот, видишь ли, как я уже намекнул, нам следует прежде всего вернуться в Париж и заполучить изумруд. Я уверен в том, что при соблюдении известной осторожности, мы можем добиться этого без особенного риска для себя. Но если на нашем пути встретится какое-либо препятствие, мы должны его устранить. Надеюсь, ты меня поняла, я старался выразить мою мысль как можно деликатнее. – То есть ты предлагаешь мне убийство? – холодно спросила Марта. – Если ты непременно хочешь называть вещи своими именами, да, я ничего не буду иметь против этого. – Шарль Дисон! – голос Марты дрогнул, – я готова принять участие в похищении изумруда и беру на себя за это всю ответственность, но сообщницей в убийстве, я не буду. Он насмешливо рассмеялся.