– Странно. Я никогда не думал, что вы так щепетильны, после одного известного вам случая… – Послушай! – задыхаясь от гнева, начала Марта, – давай, объяснимся раз и навсегда. Как бы ни было тяжело твое положение, мое во сто раз хуже. Все, что я сделала, было совершено благодаря тебе, ты толкал меня на это. Но дальше так продолжаться не может. Если ты еще когда-нибудь скажешь хоть одно слово о преступлении в замке Гекзам, клянусь тебе, этот кинжал очутится у тебя в груди. Еще немного и я сделаю это сейчас, после чего сама брошусь в море. По крайней мере, там я буду спокойна. – Ты с ума сошла! – воскликнул Дисон. – Сейчас же спрячь кинжал. Неужели ты не понимаешь, что все твои глупости приведут только к тому, что мы попадем в руки полиции. Несмотря на бушевавший в нем гнев, в голосе его чувствовался невольный страх к молодой женщине, которая, пользуясь этим, сумела продержать его в подчинении до самого конца совещания. Видно было, что ему хорошо был известен предел её терпения, переходить который он явно не собирался. Поэтому он сразу сказал другим тоном: – Итак, повторяю еще раз, прежде всего надо уехать отсюда в Париж. Багажа у нас, к счастью, немного, следовательно, наше появление на вокзале пройдет незамеченным. Завтра же утром мы можем уехать, но само собой разумеется, порознь. Тебе нечего беспокоиться за незнание французского языка. Он тебе и не понадобится. Я усажу тебя на поезд здесь и встречу на вокзале в Париже. – Каким это образом? – недоверчиво спросила она. – Очень просто. Ты поедешь на пассажирском поезде, а я на экспрессе, отходящем через пять минут после твоего и приходящем в Париж на три часа раньше. Таким образом, я встречу тебя на вокзале, и мы вместе проедем в небольшой отель, где хотя и не будет такой роскоши, как в Гранд-Отеле, но зато мы будем в полной безопасности. Прошлый раз нам необходимо было остановиться в Гранд-Отеле, чтобы произвести впечатление богатых людей и сделать правдоподобным получение в приданное изумруда, но все-таки это было очень рискованно. В случае, если нам придется прибегнуть к решительным мерам по отношению к ювелиру, вспомни только как он с нами обошелся. Сколько он торговался и наконец дал нам за изумруд пятидесятую часть его настоящей стоимости, которая была ему, однако хорошо известна. Поэтому-то нам нечего опасаться полиции, он сам её боится. Навязал нам невыгодную сделку, пусть теперь расплатится. В этом последнем замечании было столько наивного цинизма, что Сюлливан едва удержался от смеха. – Давай воспользуемся тем, что мы пока в безопасном месте, – продолжал Дисон, – и составим план действий. – Не подумай, пожалуйста, что я говорю это с какой-нибудь задней мыслью, просто я полагаю, что, когда мы покончим с этим дельцем, нам следует на некоторое время поселиться, отдельно. Ты могла бы временно пожить, хотя бы в Марселе, а я поеду в Лондон. Затем мы снова съедемся и окончательно перекочуем в какую-нибудь другую страну света. Что ты на это скажешь? – До тех пор, пока мы не вернемся в Англию, мы не будем расставаться, – твердо ответила Марта. – Ты меня оттуда увез, ты и должен привезти меня обратно. – Однако она дьявольски умна! – прошептал Сюлливан. – Хорошо, хорошо, я хотел только узнать твое мнение, – поспешно согласился Дисон. – Прежде всего, я хочу быть справедливым. – Какое неожиданное великодушие! – устало улыбнулась Марта, – А я уже было подумала, что ты хочешь от меня избавиться, захватив с собой вместо меня изумруд. Оказывается, я была неправа. – Однако уже поздно и мне надоело тут сидеть. Пойдем домой. Она поднялась с места, но Дисон удержал ее за руку. – Слышишь? Что это за шум? – испуганно спросил он. – Ничего, может крысы, – презрительно пожала она плечами. – Ты так легко пугаешься. – Если это крысы, то они должны быть необыкновенных размеров, – ответил Дисон. В действительности напугавший его шум произвели Спенсер и Сюлливан, застигнутые врасплох неожиданным окончанием разговора. – Пойдем напрямик, – прошептал Сюлливан, как только им удалось обогнуть угол сарая, – но ради Бога тише. Не надо их пугать. Последние приготовления На следующий день Спенсер и Сюлливан попросили принести завтрак к себе в комнату и, пользуясь отсутствием посторонних, стали окончательно вырабатывать дальнейшую программу своих действий. – Мне кажется, лучше всего поступить будет так, – начал Спенсер. – Мы позавтракаем и сразу же отправимся на вокзал, с таким расчётом, чтобы я успел купить билет на экспресс, прежде чем приедут Дисон и Марта. Вы тоже в это время возьмете себе билет, и как только наша парочка рассядется по вагонам, мы в свою очередь займем свои места. – Значит, я потащусь на пассажирском поезде, весло, – произнес Сюлливан, – и доползу до Парижа на три часа позже, чем вы. – Что делать, – улыбнулся Спенсер, – я не рискую сесть в один поезд с Мартой. Если она меня увидит, наше дело проиграно. Мне даже придется соблюдать полную осторожность, пока поезда будут стоять рядом на вокзале. Она может увидеть меня в окно. – Не оправдывайтесь, дорогой мой, я отлично понимаю, в чем дело. Все произошло так, как они предвидели. Дисон усадил Марту в вагон пассажирского поезда, а сам занял свободное купе в экспрессе. Последний почти тотчас же тронулся в путь, увозя с собой и Спенсера, а через пять минут после него от станции отошел поезд Марты и Сюливана. Задача Спенсера в Париже была нетрудной. Надо было только не терять из виду Дисона. Выйдя с вокзала, Дисон прекрасно говоривший по-французски, тотчас же подозвал извозчика. Следовавший за ним Спенсер слышал, как он назвал одну из самых отдаленных улиц Латинского квартала. Молодой человек вскочил на первого попавшегося извозчика и велел везти себя на угол этой же самой улицы. Это была одна из улиц старого Парижа, которая была известна Спенсеру по его прежнему знакомству с городом. По одной её стороне шли монастырские постройки, на другой находилась небольшая гостиница. У входа в последнюю и остановился Дисон. – Отлично, мой дорогой друг, – прошептал Спенсер. – Теперь мы будем знать, где вас надо искать. Думаю, теперь я имею право сделать маленький круг по Булонскому лесу. Некоторое время спустя, совершив небольшую прогулку пешком, он был уже около вокзала. Как раз в это время пришел поезд. – Ирландец одним из первых пассажиров, выскочивших из вагона. – Все благополучно, – встретил он своего друга. – Она здесь. – Пойдемте поскорее прочь, – заторопил его Спенсер. – Я знаю где, в случае надобности, найти нашу парочку. Я проследил за Дисоном. Теперь, по-моему, нам следует отправиться к Аньелю и предупредить его о том, что его ожидает. Увидев входящих в магазин англичан, ювелир сразу понял, что его ожидает очень неприятный разговор. Было ясно, что им удалось добиться более или менее серьезных результатов. Тем не менее, стараясь перебороть волнение, Аньель, слегка бледнея, пригласил их в свой кабинет. – Очень рад вас видеть, господа! – с наигранной веселостью воскликнул он. – Вероятно, вы получили какие-нибудь интересные сведения относительно, вашего дела? – Вот именно, – серьезно произнес Спенсер, – и даже чрезвычайно важные. – Касающиеся лично вас, – добавил Сюлливан. – Неужели? Можно узнать, в чем дело? – натянуто улыбнулся ювелир. – Это очень прискорбно для вас, – по-прежнему серьезно заметил Спенсер. – Боже мой! И все по поводу этого изумруда? Что я за несчастный человек! Как я мог выдать такую сумму! – Вы знали, что делали, – многозначительно произнес Сюлливан. – Вы ничем не рисковали. – Я не понимаю, что вы хотите этим сказать? – встрепенулся старик. – Довольно пустых разговоров, – сурово прервал его Спенсер. – Вы не могли не знать, что этот камень приобретён нелегальным путем. – Уверяю вас, господа, – дрожавшим голосом взмолился старик, – я купил его самым честнейшим образом, ни секунды не подозревая, что он украден. Этот изумруд вот уже сколько времени не дает мне покоя, и я готов сейчас же вернуть его прежним владельцам, если только они выплатят мне выданную мной за него сумму. – Этого не будет, – твердо произнес Спенсер. – Об этом забудьте. Изумруд был украден и должен быть возвращен своему законному владельцу совершенно безвозмездно. – Но тогда, я разорён! – простонал Аньель. – Хватит, – улыбнулся Сюлливан. – Мы не так наивны, чтобы поверить в банкротство известного парижского ювелира, из-за потери какой-то тысячи фунтов стерлингов. – То есть как это тысячи фунтов стерлингов? Я не понимаю… – смутился ювелир. – Очень жаль, что вы не понимаете, – строго произнес Спенсер. – Нам отлично известно, что изумруд был куплен вами именно за эту сумму. – Значит, эта каналья все-таки выдала меня! – воскликнул ювелир. – Вот как! – подхватил Сюлливан. – Значит, вы знали, что имеете дело с канальей? Аньель заметил свою ошибку и сообразил, что его посетители играют с ним, как кошка с мышкой, сделал невероятное усилие, чтобы вернуть себе обычное хладнокровие. Но это ему не удалось, и в голосе его продолжали слышаться дрожащие нотки. – Их было только двое: мужчина и женщина. Провались они пропадом… От души желаю им попасть на эшафот! – Ваше замечание заставляет нас вернуться к главному предмету нашего разговора, – сказал Сюлливан. – Дело в том, что, если бы вы не видели нас перед собой в настоящую минуту, рисковали бы очень и очень скоро перейти в иной мир. – Я? – испуганно воскликнул ювелир. – Каким образом? – Нам удалось выяснить, что вас хотят ограбить и в случае надобности, даже убить, – спокойно произнес Спенсер. – Боже мой! Боже мой! – простонал Аньель. – И эти разбойники явятся сюда? – смущенно пробормотал ювелир. – Да, если они не изменили свой план действий, но я уверен, что он остался неизменным и будет приведен в исполнение, если мы им не помешаем. – Но каким же образом можно им помешать, господин Сюлливан? – Об этом не беспокойтесь. Если вы поможете нам и будете с нами заодно, вам нечего бояться. Но если вы предпочитаете обратиться к помощи полиции, берите на себя всю ответственность, мы умываем руки. Так что вы выберете? Ювелир на минуту задумался. Он не мог не осознавать, что лично ему, в силу некоторых обстоятельств, гораздо спокойнее будет не иметь дела с полицией. Поэтому он счел более удобным для себя согласиться на защиту Спенсера и Сюлливана, к которым он чувствовал какое-то невольное доверие.