Как только я ступила на ступеньки, в колодце загорелся свет, так что стало удобнее. Я начала спускаться. Вскоре старик последовал за мной, закрыв за собой крышку люка. Я спускалась минут пять… и наконец ступила на дно колодца. Собственно, я оказалась в туннеле, уходящем в темноту. Старик спустился следом за мной, огляделся. — Где это мы? — спросила я, инстинктивно приглушив голос. И в это самое время где-то вдалеке, в туннеле, раздался глухой тоскливый рев. Я ойкнула, схватила старика за руку и испуганно пролепетала: — Что это? Кто это? — Не бойся. Мы находимся в заброшенных коридорах, проложенных при строительстве метро. А звук… с непривычки он может испугать, но это всего лишь поезд метро. Его так искажает эхо подземелья. — А я подумала… — Понимаю, — он усмехнулся, — ты, наверное, подумала, что там обитает Минотавр, хищное чудовище с головой быка… Или огнедышащий дракон… — Ну да, что-то в этом роде! — Я тоже усмехнулась собственным детским страхам. А мне и правда в детстве иногда снилось, что я попала в подземный лабиринт, где обитает страшное чудовище, которое рыщет, чтобы съесть меня… — Ладно, если с этим все ясно, пойдем дальше! — С этими словами старик включил небольшой, но мощный фонарь и двинулся вперед по туннелю, жестом показав мне следовать за собой. Туннель был сырой и мрачный, кое-где под ногами хлюпала вода, и время от времени вдалеке раздавался тот же тоскливый рев. Теперь я уже знала его природу, но все равно от этого звука по спине невольно пробегали мурашки. Старик же, казалось, его вообще не слышал. В какой-то момент впереди раздался другой звук — не такой мистический, но тоже здорово напугавший меня: топоток маленьких лапок и тонкий, противный писк. — Крысы… — прошептала я, попятившись. — Боюсь их до умопомрачения… И вы можете мне не поверить, но Оська, этот большой грозный пес, тоже ужасно боится крыс. Не тех симпатичных, чистеньких водяных крысок или ондатр, что водятся в водоемах, а обычных помойных хвостатых крыс. Встречали мы их пару раз, так с Оськой такое было… Не хочу рассказывать. Хорошо, что его здесь нет. — Крысы, — подтвердил старик, покосившись на меня, и прибавил яркость фонаря. В ярком голубоватом свете мелькнули маленькие злобные глазки — и тут же исчезли в темных закоулках туннеля, издавая при этом злобный, истеричный писк. — Они хитрые, но трусливые, — успокоил меня старик, — очень боятся яркого света… Мы шли еще несколько минут, и наконец старик остановился. Мне казалось, что это место туннеля ничем не отличается от любого другого, но он ощупал стену и нашел какой-то едва заметный выступ, нажал на него. Тут же часть стены отодвинулась в сторону, за ней открылся короткий темный коридор. Мы вошли внутрь, и вход тут же закрылся. Старик осветил этот новый коридор своим фонарем, и я увидела впереди металлическую дверь — вроде тех, какие бывают на кораблях и подводных лодках. Вместо ручки на этой двери был круглый штурвал. Старик подошел к этой двери и внимательно оглядел ее, освещая фонарем каждый сантиметр, затем повернулся ко мне и проговорил с непонятным выражением: — Павлуша говорит, что все в порядке, незваных гостей в мое отсутствие не было. — Павлуша? — удивленно переспросила я, покосившись на старика. — Кто это — Павлуша? Лично я не видела здесь ни одной живой души и невольно начала сомневаться в его умственных способностях. Все же возраст есть возраст… Но он тут же разъяснил мои сомнения. Посветив в один из углов двери, он проговорил: — Вот он, Павлуша! В углу двери сидел довольно большой и очень красивый паук — белый с красными и желтыми пятнами. Он смотрел на нас недовольно — кому понравится такой яркий свет! Пауков я не боюсь, так что даже не вздрогнула. — Павлуша — мой сторож, — пояснил старик. — Он плетет на двери свою паутину, и если паутина цела — значит, сюда никто не приходил. А сейчас она цела… Теперь и я разглядела в ярком свете фонаря ажурную серебристую паутину, аккуратно оплетающую дверь. Это было настоящее произведение искусства. — Извини, Павлуша, придется разрушить твое творение! — проговорил старик, вставляя в замочную скважину ключ. Ключ лязгнул, старик повернул штурвал и открыл дверь, разорвав паутину. — Придется Павлуше начать все сначала! Старик перешагнул высокий порог. Я последовала за ним. Он с лязгом захлопнул дверь за нами, пошарил на стене слева от двери, щелкнул выключателем, и я невольно зажмурилась от непривычно яркого света. Через секунду я открыла глаза и смогла оглядеться. Мы находились в большой и очень странной комнате. Часть этой комнаты была похожа на обычную, хотя немного старомодную жилую комнату. Здесь было два дивана с мягкой обивкой, большой письменный стол с выдвижными ящиками, пара велюровых кресел и застекленный шкаф, в котором стояла посуда и несколько бутылок с яркими этикетками. В углу была даже маленькая кухонька: стол с электрической плиткой на две конфорки, чайником и микроволновой печью, небольшой холодильник. Зато другая часть этого подземного жилища напоминала то ли капитанский мостик большого корабля, то ли пульт управления современной электростанции. Здесь было множество экранов, компьютеров и каких-то приборов неизвестного мне назначения. — Что это за место? — спросила я удивленно. — Мое логово! — ответил старик с явной гордостью. — Здесь я чувствую себя в полной безопасности! Ну, или почти в полной. Полная безопасность невозможна. Так, ты подожди тут пока, посиди… С этими словами он удалился через маленькую неприметную дверь — я так поняла, что там находился санузел. А что, в логове все должно быть… Я хотела осмотреться, но постеснялась: наверняка у старика тут везде камеры и вообще всякая аппаратура, так что он обязательно узнает, что я сую нос в его дела. И ему может это не понравиться. Я посидела немного на диване, а когда старик вернулся, то… Старик? Я потеряла дар речи. Да что там, я едва с дивана не свалилась! Потому что передо мной стоял, несомненно, человек пожилой, но возраст его заметен был только по морщинам, проходящим от крыльев носа, да еще, пожалуй, по выражению глаз. У молодых людей таких глаз не бывает, это точно. В остальном… куда-то исчезли сутулость и шаркающая походка, а также висящая кожа на шее, из-за которой он был похож на древнюю черепаху. — Ну что ты так волнуешься? — улыбнулся он, видя мое лицо. — Ну, это просто грим. Тут я все же не выдержала и задала вопрос, который давно вертелся у меня на языке: — Да кто же вы такой, в конце концов? Он сделал вид, что не услышал мой вопрос, и в свою очередь спросил меня: — Так что у тебя за дела с Аргольдом? Тут я немного помедлила. С одной стороны, ясно же, что этот старик — не простой уборщик. И вообще далеко не простой человек. И он вывел меня из бизнес-центра так ловко, как не смог бы никто другой. С другой стороны, он старый знакомый моей бабушки, а она, насколько я помню, была женщиной неглупой и образованной. И друзей себе выбирала из приличных людей. Умерла только рано, так что не успела мне привить свои навыки. И маме, кстати, тоже. Может, старик и в остальном мне поможет? Он между тем вскипятил небольшой чайник, бросил туда пакетик чая и посмотрел вопросительно: сахар нужен?